– Я злюсь, – сказал ему Делука. – Послушайте, прежде чем это случилось, мы с Патриш месяцами боялись за свою жизнь. Фрэнк Коломбо нас постоянно преследовал. Его сын, Майкл, приходил в мой магазин и смотрел на меня. Три раза за Патриш, когда она уходила с работы, следила машина с антенной любительской рации на багажнике. Мы настолько его боялись, что ездили на работу и с работы разными маршрутами, выходили из лифта на разных этажах собственного дома и поднимались или спускались в нашу квартиру по лестнице. Нам было так страшно, что мы каждую ночь баррикадировали двери в квартиру.
– Но вы когда-нибудь действительно видели, как Фрэнк Коломбо за вами следит? – спросил Роуз.
Делука отвернулся.
– Нет, – признал он. Он слегка нахмурился, словно эта мысль его удивила.
– У вас было два телефонных разговора с человеком по имени Роман, – сказал Роуз. – Расскажите нам о них.
– Он был крестным отцом Патриш, – сказал Делука. – Его настоящее имя Фил Капоне, Роман было просто названием улицы, на которой он жил. Патриш попросила его узнать, заказал ли ее старик мое или ее убийство. Он узнал, что такой заказ был, но связался с наемными убийцами и перекупил их. Но потом он сказал нам, что старик ищет другого исполнителя для убийства. Роман сказал, что, похоже, есть только один способ его остановить: убить его первым.
– Что вы на это ответили? – спросил Роуз.
Делука пожал плечами.
– Я сказал, ну, если так и должно быть, тогда да.
– Сколько стоило перекупить первых наемных убийц? – спросил Фрэнк Браун.
– Я не знаю. За это заплатил крестный отец Патриш. Видите ли, он воспитывал ее в раннем детстве, она сказала, что он был для нее больше отцом, чем настоящий отец. Роман знал, каким был Фрэнк Коломбо, знал, что у него сумасшедший характер, он хотел помочь нам с Патриш.
– Патти рассказывала вам, что занималась с этим мужчиной, Романом, сексом? – спросил Роуз.
– Что? – Делука уставился на старшего следователя. – Занималась с ним сексом? Нет. Он был ее крестным отцом.
Делука покачал головой.
– Она бы мне сказала, если бы происходило нечто подобное. Послушайте, у нас, у Патриш и у меня, абсолютно честные отношения. Если бы она хотела встретиться с другим парнем или я захотел бы встретиться с другой женщиной, не было бы никаких проблем, пока каждый из нас рассказывал бы об этом другому.
Допрос взяли на себя Джин Гаргано и Джон Ландерс.
– Вы думали, что крестный отец Патти собирался устранить Фрэнка Коломбо, верно? – спросил Гаргано.
– Да. Роман сказал мне по телефону, что он возьмет на себя всю проблему. Была пара парней, которые должны были сделать эту работу.
– Но они ее не сделали?
– Прошла пара месяцев или больше, и ничего не произошло. Мы с Патриш боялись все сильнее. Наемные убийцы продолжали обманывать Патриш, у них всегда находилось какое-то объяснение, почему ничего не получается. В конце концов Патриш сказала, что она думает, что парни просто водят нас за нос, и нам придется делать эту работу самим…
Поняв, что он говорит, Делука резко замолчал.
– Придется делать работу самим, вы это имели в виду? – спросил Гаргано. Делука покачал головой.
– Это не мои слова, а ваши.
– Послушайте, Фрэнк, – сказал Джон Ландерс, – почему бы вам просто не рассказать нам, как на самом деле произошли убийства?
– Я не хочу говорить ничего, что могло бы повредить Триш.
Выражение лица Делуки стало очень искренним, только взгляд оставался холодным.
– Я единственный человек, который у нее остался, – торжественно произнес он. – Я не могу ее подвести.
Гаргано и Ландерс переглянулись и вышли из комнаты.
Вернулись Роуз и Браун. Роуз открыл большой конверт манильской бумаги и вынул несколько глянцевых фотографий, которые он разложил на столе перед Делукой.
– Это увеличенные копии скрытых отпечатков, снятых в «Тандерберде» Фрэнка Коломбо, – сказал старший следователь. – Вы видите в них что-нибудь необычное?
– Они выглядят размазанными, – предположил Делука.
– Что-нибудь еще?
Делука отвернулся и ничего не ответил.
– Разве они не выглядят так, будто их оставил человек, у которого отсутствует один палец и часть другого? – спросил Роуз.
– Эти отпечатки не имеют ко мне никакого отношения, – заявил Делука.
– Фрэнк, – ровно сказал Роуз, собирая фотографии, – я дам вам последний шанс осмыслить свое участие в этом деле. Последний шанс сотрудничать, для протокола. Последний шанс помочь себе. Либо воспользуетесь, либо сами за себя.
Делука закрыл лицо руками и заплакал.
– Могу я… могу я снова поговорить с Гаргано? – запинаясь, спросил он.
Роуз и Браун быстро вышли, и вернулся Джин Гаргано. Все чувствовали, что признание неизбежно.
– Фрэнк, мы хорошо знаем, как все это произошло, – сказал Гаргано, протягивая хлюпающему фармацевту несколько салфеток. – Мы просто хотели бы услышать от вас. Разумнее рассказать правду.
– Я хочу задать вопрос, – вытирая глаза, сказал Делука. – Гипотетически говоря, если эти убийства совершили этот парень и эта девушка, каково будет наказание? В Иллинойсе нет смертной казни, верно?
– Смертной казни нет, верно, – подтвердил Гаргано. – Когда вы говорите «этот парень и эта девушка», вы имеете в виду себя и Патти Коломбо?
– Я не хочу этого говорить, – ответил Делука. – Я просто говорю гипотетически.
– Я не могу сказать вам, каково будет наказание, – сказал Гаргано. – Это решают судья и присяжные.
– Ну, если бы это сделали мы, – спросил Делука, – есть ли возможность отправить нас в одну тюрьму, где мы могли бы быть вместе?
Гаргано недоверчиво на него посмотрел, но Делуку это не остановило.
– Единственное, чего мы хотели в жизни, – это быть вместе и остаться вдвоем, – сказал он и снова заплакал. – Я просто хочу знать, каковы шансы, если Патриш и я признаем себя виновными в убийствах, нас приговорят к одному и тому же месту. Или нас могут отправить в больницу вместо тюрьмы, потому что, вы понимаете, условия будут лучше, и наши шансы видеться будут выше…
– Я не могу ответить на эти вопросы, – честно сказал ему Гаргано. – Но я могу вам сказать: этим гипотетическим разговором мы ничего не добьемся. Я хочу, чтобы вы рассказали мне о своей причастности к этим убийствам.
Делука покачал головой.
– Я не хочу делать никаких заявлений, не поговорив с Патриш. Я не хочу, чтобы она подумала, что я подвел ее.
Гаргано открыл двери, и вошел Рэй Роуз.
– Никаких заявлений, – сказал Гаргано.
– Послушайте, я не хочу, чтобы об этом разговоре знала Патти, – сказал еще Делука. – Она не узнает, правда?
– Прежде чем это закончится, все узнают все обо всех, – сказал Роуз. – Фрэнк, три человека мертвы, помните?
34Июль 1975 года
Все было распланировано: уйти из дома Делуки, найти и при финансовой помощи отца снять собственное жилье, вернуть благосклонность своей семьи, завести прочные отношения с Эндрю Харпером – другими словами, размотать запутанный клубок, в который превратилась ее жизнь.
И тут снова явился Фрэнк Делука с той приманкой, которая, он не сомневался, сработает. Он знал, что именно об этом она мечтала, когда в него влюбилась, это были ее девичьи грезы, ее фантазии о заборе из белого штакетника: они с Фрэнком поженятся, родят детей и будут жить долго и счастливо.
Его слова о том, что он бросает семью и женится на ней, явно прозвучали для нее чистейшим заявлением подлинной любви. Вырежи он свое сердце и положи на стол, он не поразил бы ее сильнее. Это был ее Фрэнк – такой, каким она всегда хотела его видеть.
В конце концов она добилась того, чего так долго и больше всего на свете хотела, но ее четко спланированный, тщательно разработанный новый курс полетел в тартарары.
Она не сразу отказалась от всех своих недавних планов, но принялась копаться у себя в голове, сравнивая друг с другом двух мужчин, вокруг которых крутился выбор ее будущего: Фрэнка Делуку и Эндрю Харпера.
Именно присутствие в ее жизни Эндрю если не породило, то, по крайней мере, укрепило в ней желание начать все сначала. Но Эндрю, как она теперь себя убеждала, был решающим фактором в ее жизни только тогда, когда она испытывала к Фрэнку Делуке не лучшие чувства. Когда Фрэнк внезапно вернулся со своим невероятным предложением, Эндрю быстро превратился в проблему. Как, например, он отреагирует, если когда-нибудь узнает о ее прошлых неблаговидных поступках? Каковы окажутся пределы его бойкой самоуверенности, узнай он, что она сосала черный член Андре, а ее фотографировали, что Фрэнк трахал ее перед зеркалом в задницу, что она крала и расплачивалась чужими кредитными картами, поддельными чеками? Так как отреагирует Эндрю? Без сомнения, это будут ужас и недоверие, крайнее неприятие и, наконец, осуждение. Светским Эндрю Харперам нравится, чтобы все было как должно. Боже, он временного лишения водительских прав стыдился!
Патрисия убедила себя, что она не сможет жить с Эндрю в постоянной лжи, это было бы несправедливо по отношению к нему. Ей придется ему во всем признаться, если они собираются строить более серьезные отношения. И в тот момент, когда она раскроет свое ужасное прошлое, он, скорее всего, побледнеет, и это будет конец.
Фрэнк же все знал, все понимал, все принимал. И Фрэнк был готов пожертвовать ради нее всем: женой, детьми, красивым домом – возможно, даже своим блистательным будущим в «Уолгрин», она вспомнила, как однажды он сказал, что для его послужного списка будет не очень хорошо, если он бросит семью ради сослуживицы. Конечно, она уже не сослуживица, но это ничего не меняет – наоборот, делает даже хуже, потому что теперь она бывшая сослуживица, уволенная за кражу. «Уолгрин» наверняка его уволит, так что он тоже потеряет работу из-за Патрисии. Как будто Фрэнк пришел к ней голым и одиноким, и только ее руки, ее объятия, ее тепло и любовь придавали ему смелости и энергии, чтобы начать все сначала.