– Нет, только после того, как Рикард купил эту гостиницу. Он не рассказывал, где они собирались прежде.
Инспектор указал на коридор:
– А они не…
– Да, они скоро придут осмотреть комнату. Это не займет много времени. Просто не упоминайте о том… Ну, вы меня поняли.
Помощники закончили обыскивать ниши в коридоре и принялись за большую комнату, заглядывая в каждую щель и каждый укромный уголок, ни слова не говоря о том, что это за помещение. Адамат вернулся к винному складу и снова принялся за изучение бутылок.
Раздражение росло с каждой минутой. Интуиция подсказывала ему, что взрывчатое масло спрятано где-то здесь. Любой прохвост, обладающий хотя бы крупицей ума, непременно решил бы, что это самое удобное место для тайника. А если бы он оказался по-настоящему хитер, то перелил бы масло в бутылки и поставил рядом с теми винами, которые не пользуются особой популярностью. Адамат шепотом выругался, пытаясь вспомнить, какие вина предпочитали в последнее время друзья и деловые партнеры Рикарда – такие можно было с легким сердцем исключить.
Помощники перебрались на этаж выше, но Адамат лишь краем сознания отметил, как они проходили мимо.
Еще через час он услышал шаги на подвальной лестнице и сразу узнал легкую походку Фель.
– Как ваши успехи там, наверху? – поинтересовался инспектор.
Она поставила фонарь на винный бочонок в углу.
– Ничего. Это большая гостиница. Осматривать ее вчетвером – довольно долгое занятие. А как дела у вас?
– Я сузил круг поиска до тридцати бутылок.
– Вы уверены, что не напрасно тратите силы? В конце концов, было бы сразу заметно, если бы какую-нибудь из этих бутылок открывали.
– Разумеется, но ее могли унести отсюда, перелить в нее масло и вернуть обратно. – Адамат со вздохом опустил бутылку на место. – Нужно было спросить у Рикарда, приносил ли кто-то из гостей новое вино.
– Все приносят.
Адамат посмотрел на полку, где он составил наиболее подозрительные бутылки.
– Попросите, чтобы он сделал для меня список. Единственный надежный способ отыскать взрывчатое масло заключается в том, чтобы открыть все бутылки до единой. А еще лучше – вывезти всю партию за город и сбросить с высокого утеса.
– Рикард будет… недоволен. Он уже потерял часть коллекции в подвале штаб-квартиры союза. Вы ведь знаете, как он переживает за свое вино.
– Управляющий гостиницы и так растерзает меня за то, что я все здесь переворошил. Почему заодно не привести в бешенство и Рикарда? Попросите кого-нибудь перенести все это наверх. – Он потер виски. – Бездна, как я собираюсь вывезти их из города? Если верить тому, что наговорил мне Флеррин, карета для этого не подойдет. В ней будет слишком трясти.
– Госпожа! – донесся с подвальной лестницы чей-то голос.
– Да? – отозвалась Фель, выйдя в коридор.
– Кажется, мы что-то нашли.
Адамат мгновенно вскочил и вместе с Фель поднялся по лестнице на этаж выше, где их поджидала Драйли. Она привела их в кухню и остановилась возле буфета.
– Я попросила управляющего открыть его. – Драйли отворила нижнюю дверцу и опустилась на колени. – Посмотрите сами. Мне не очень хочется это трогать.
Адамат взял у Фель фонарь и лег прямо на пол.
На самой нижней полке, за серебряной посудой, стоял деревянный ящик. В нем хранились стеклянные флаконы с прозрачной жидкостью. Горло каждого пузырька было плотно закрыто пробкой. Адамат слышал гулкие удары собственного сердца.
– Кровавая бездна, – пробормотал он.
– Это оно?
– Да.
Фель облегченно вздохнула.
– Приведите сюда Малышку Флеррин, – распорядился Адамат. – Вероятно, будет лучше, если она прихватит с собой кого-нибудь из химиков, уже имевших дело с этим веществом. Выставьте здесь надежную охрану, но постарайтесь не поднимать шума. И соберите всех, кто работает на кухне. Я хочу вечером допросить каждого из них.
Фель резким тоном отдала необходимые приказы, а затем сжала ладонь Адамата:
– Прекрасная работа, инспектор.
– Рано меня хвалить, – ответил Адамат, все еще лежа на полу, не в силах оторвать взгляд от совершенно безобидных на вид флаконов.
– Почему?
– Двух штук не хватает.
38
Тамас крался сквозь прибрежные камыши Нижней Адры, по колено в холодной воде.
Один пистолет он засунул за пояс, второй держал в руке дулом вверх. Висевшая на боку шпага оставляла легкую борозду на воде. Ночь была прохладной, и Тамас, находясь в пороховом трансе, свободно различал пар от своего дыхания. Где-то слева плеснула хвостом рыба, а вслед за тем на берег выбрался Андрийя.
– Ш-ш, – прошептал Тамас. – Прекрати ворчать.
Фельдмаршал уже готов был отчитать порохового мага за едкие замечания, но Андрийя сам справился с раздражением. Они двинулись дальше. Лягушки замолкали при их приближении, но в крепости впереди пока не было заметно никаких признаков тревоги.
Двухэтажное каменное здание окружала двенадцатифутовая стена, протянувшаяся на сотню футов от прибрежной полосы до дороги. Раньше здесь размещался всего-навсего пост дорожного контроля, где стражники проверяли едущие по тракту подводы и отлавливали баржи контрабандистов, снующие по реке между Адопестом и Будвилом.
До переворота на посту дежурили от силы восемь-десять королевских стражников. Отступая, кезанцы укрепили здание, поставили вдоль стены пушки малого калибра, и еще одно шестнадцатифунтовое орудие разместили на каменном пирсе, далеко вдающемся в Адру. По предположениям Тамаса, сейчас в крепости было не меньше сорока солдат.
Фельдмаршал подошел к основанию причала и посмотрел вверх на крепость. Стена была освещена факелами, и он разглядел острие штыка, выдающее присутствие охраны.
Кто-то коснулся его руки; Тамас обернулся. Андрийя молча показал на камыши. Фельдмаршал присмотрелся и увидел гнездо, откуда за ним встревоженно наблюдала годовалая гусыня.
Он засунул пистолет за пояс, прижал шпагу локтем к бедру и обошел гнездо по воде. Затем поднял руки, нащупал край каменного причала и рывком взобрался на него.
Фельдмаршал достал нож и подкрался к пушке на краю пирса. Кезанский часовой дремал, прислонившись к ней, Тамас слышал его негромкий храп. Кезанец проснулся лишь тогда, когда нож вошел ему под ребра. Через мгновение его тело уже неподвижно лежало возле пушки. Тамас оглянулся на крепость; как раз в этот момент Андрийя бесшумно, словно летящая над лесом сова, перебрался через зубчатый парапет второго этажа. Сверху донесся короткий, исполненный боли стон, и сердце Тамаса тревожно забилось. Но он тут же вспомнил, что охранники в крепости, в отличие от него самого, не обладают настолько чутким слухом.
Он открыл дверь и вошел в здание. Казарма, если память не подводила его, должна была располагаться на втором этаже. Тамас шагнул на лестницу, но сразу остановился, уловив какой-то звук, и бесшумно вернулся на причал.
Четверо кезанских солдат играли в кости в крошечной столовой, освещенной единственным фонарем. Тамас наблюдал за ними сквозь приоткрытую дверь. Они были увлечены игрой и, судя по всему, немного пьяны. Фельдмаршал решил сначала разобраться с теми, кто спал наверху.
Он уже собирался идти дальше, когда дверь вдруг распахнулась и едва не ударила его по лицу. Тамас отпрыгнул, а пятый охранник ошеломленно уставился на него.
Фельдмаршал всадил нож ему в горло, затащил обмякшее тело обратно в комнату и швырнул на стол. Остальные охранники с криком повскакивали с мест и схватились за оружие. Но Тамас был быстрее. Он наотмашь полоснул ножом по шее второго охранника и тут же вонзил лезвие в грудь третьему. Одним прыжком Тамас вскочил на стол, пороховой транс пел в его венах. Он спрыгнул на скамью с другой стороны и успел лишь коротко выругаться, когда та сломалась под его весом.
Перекатившись по полу, Тамас оказался рядом с четвертым охранником, уже нацелившим на него пистолет. Фельдмаршал мысленно потянулся к пороху на затравочной полке, и тот лишь зашипел, но не вспыхнул, когда по нему ударил курок. Тамас выхватил пистолет у охранника и ударил кезанца рукояткой по голове с такой силой, что череп с треском раскололся.
Пятая охранница метнулась к двери. Тамас достал из сапога другой нож и метнул ей в спину. Лезвие вошло точно под лопатку. Женщина с криком упала на пол и попыталась дотянуться до рукоятки ножа. Тамас подбежал и резким движением свернул охраннице шею.
Он подобрал оба ножа и замер возле двери, прислушиваясь. Стояла гробовая тишина. А как же те, что спали наверху? Почему не бегут на помощь?
Наконец с лестницы донеслись шаги одного человека. Тамас рискнул выглянуть из-за двери и увидел спускавшегося Андрийю. Пороховой маг был весь залит кровью, но, судя по всему, вовсе не своей.
– Вы слишком шумите, – с упреком произнес Андрийя.
Тамас облегченно вздохнул и вытер лезвия обоих ножей. Они с Андрийей снова поднялись наверх и прошли мимо спальни, из которой еще доносились приглушенные предсмертные хрипы.
– Позаботься о них, – велел Тамас.
На крыше в лужах крови лежали еще два охранника. Тамас прикрыл глаза от мерцающего света факелов и посмотрел на юг, в сторону Саркова ущелья. Но не разглядел, к своему удивлению, ни одного огонька, ни одного костра на стоянке какой-нибудь резервной части кезанцев. Лишь факелы Срединного замка и далекие огни Будвила.
Вся кезанская армия находилась теперь к северу от него.
Тамас взял со стены факел и помахал им. Через мгновение земля вокруг крепости взбугрилась темными силуэтами адроанских солдат. Вскоре на крыше появился Андрийя и встал рядом.
– Мы ведь так уже делали? – произнес он. – Однажды мы попытались зайти в тыл врагу. Если не ошибаюсь, это плохо кончилось.
Тамас оглянулся на порохового мага. Каким-то образом тот ухитрился еще сильнее измазаться в крови. «Пусть Олем и не такой искусный убийца, – подумал фельдмаршал, – зато его общество намного приятней».
– Тебе нужно переодеться.
– Я не взял с собой запасной мундир.