Маккалеб снова обернулся к Грасиэле.
– Кстати, забыл сказать: сегодня утром я встречался со следователем из управления шерифа. Она отнеслась ко мне куда радушнее парней из полицейского департамента.
– Она?
– Джей Уинстон. Отличный профессионал. Мы сотрудничали в свое время. Она предоставила мне копии обоих дел. Над ними я и корпел. Сами видите, материалов очень много.
Маккалеб поделился с гостьей своими выводами, стараясь как можно деликатнее обрисовать подробности, связанные с убийством Глории. Правда, он умолчал про кассету с записью преступления.
– В Бюро существует методика под названием «воссоздание полной картины». Ни одна мелочь, ни одна деталь не должна ускользнуть из поля зрения, – пояснил он. – К сожалению, в случае с вашей сестрой полная картина отсутствует, однако я тщательно изучил все документы и вопиющих ошибок не заметил. Да, кое-какие огрехи вроде поспешных выводов следователи допустили. Впрочем, поспешные не всегда означают ошибочные. В целом расследование проводилось более или менее добросовестно.
– Более или менее, – повторила Грасиэла, глядя в пол.
Маккалеб мысленно упрекнул себя за неудачную фразу.
– Вы неправильно меня… – начал он.
– Значит, убийца избежит наказания, – заключила Грасиэла. – Мне следовало догадаться, что ничего другого вы не скажете.
– Ничего подобного. Уинстон из управления шерифа роет носом землю. Да и я не намерен опускать руки. У меня с этим парнем свои, личные счеты.
– Не подумайте, что я вас упрекаю. Совсем нет. Просто обидно.
– Не расстраивайтесь. Давайте поужинаем, а после потолкуем.
– Хорошо.
– Вы с Реймондом подождите, пока я переоденусь.
Облачившись в чистые брюки и желтую гавайскую рубашку с принтом из долек ананаса, Маккалеб повел гостей в ресторан. Он не стал сматывать заброшенный Реймондом спиннинг, просто зафиксировал удилище в пазу и велел мальчику проверить улов по возвращении на борт.
В ресторан подоспели к закату: яркий солнечный диск низко нависал над частоколом корабельных мачт. Выбрав столик с великолепным обзором, Маккалеб с Грасиэлой заказали себе фирменное блюдо – меч-рыбу на гриле, Реймонду взяли жареную картошку с рыбой. Маккалеб всю дорогу пытался вовлечь мальчика в разговор, но без особого успеха. За ужином они увлеченно обсуждали разницу между плавучим домом и обычным. Маккалеб живописал преимущества жизни на борту.
– Умиротворение, покой, а если выходишь в открытое море – вообще сказка. – Он кивнул в сторону Тихого океана.
– Когда вы планируете закончить ремонт? – поинтересовалась Грасиэла.
– Скоро. Вот соберу второй двигатель и отчалю. Остальное – чистой воды «косметика». Не горит.
На обратном пути Реймонд, одетый в синий свитер, бодро вышагивал первым, сжимая в одной руке мороженое, а в другой фонарик. Мальчик вертел головой, высвечивая крабов-плавунцов, облепивших стены. На улице почти стемнело. Грасиэла заторопилась домой. При мысли о скором расставании с гостями Маккалебу сделалось тоскливо.
Едва Реймонд очутился вне зоны слышимости, Грасиэла вновь затронула больную тему:
– Что вы намерены предпринять?
– По поводу расследования? Ну, у меня появилась зацепка, которую проморгали следователи.
– Интересно какая?
Маккалеб рассказал про географию преступлений и всплывшее в этой связи имя Михаила Болотова. Но, увидев, как обрадовалась Грасиэла, поспешил предостеречь:
– Возможно, я ошибаюсь. У парня твердое алиби. Правда, есть еще один момент. Хочу привлечь коллег из Бюро для повторной баллистической экспертизы.
– Зачем?
– Пусть пробьют по базе. Судите сами, преступник пользуется дорогим пистолетом, не избавляется от него после череды убийств. Наверняка он засветился еще где-то. У следователей имеются улики – пули. В ФБР их проверят по картотеке. Может, что-нибудь нащупают.
Грасиэла молчала. По всей видимости, поняла, что ждать определенных результатов придется долго.
– Еще я думаю повторно опросить свидетелей. Особенно меня интересует очевидец стрельбы у банкомата. Но здесь необходимо действовать деликатно, иначе Уинстон решит, что я наступаю ей на пятки, обвиняю в недобросовестности. У меня нет сомнений в ее профессионализме, но лишний раз побеседовать с тем парнем не помешает. По сути, он главный свидетель. Он и еще несколько человек, присутствовавших при убийстве вашей… Ох, простите.
– Разве там были свидетели? Кто? Другие покупатели?
– Я неверно выразился. Как таковых свидетелей нет. Но одна женщина проезжала мимо и слышала выстрелы. Кроме того, в протоколах упомянуты коллеги вашей сестры из типографии «Таймс». Они вместе выходили на смену в тот вечер. С ними тоже неплохо бы переговорить, вдруг они сумеют вспомнить что-нибудь полезное.
– Я знакома с друзьями Глори, – оживилась Грасиэла. – Могу устроить вам встречу.
– Отлично.
Какое-то время шли молча. Реймонд убежал далеко вперед.
– У меня к вам просьба, – сказала вдруг Грасиэла.
– Слушаю.
– Глори часто наведывалась к миссис Отеро из нашего квартала. Иногда просила ее посидеть с Реймондом, пока я на работе. Но по большей части сестра изливала ей душу. Может, вы заглянете к ней?
– Хм… намекаете, что миссис Отеро располагает ценной информацией? Или нуждается в утешении?
– Думаю, она сможет помочь.
– Каким образом? – недоумевал Маккалеб. Внезапно его осенило. – Она экстрасенс?
– Медиум. Глори ей доверяла. Миссис Отеро утверждала, что общается с ангелами, и Глори принимала все за чистую монету. После ее смерти медиум неоднократно звонила мне, настаивала на встрече. Вот я и подумала, может, сходим вместе?
– По-моему, не лучшая идея. Я не очень верю в мистику. Даже не представляю, о чем беседовать с этой дамой.
Грасиэла не ответила, и в ее молчании чувствовался упрек.
– Послушайте, Грасиэла… я повидал столько дерьма. Столько чудовищных преступлений и изувеченных трупов, что утратил всякую веру. Откуда взяться ангелам на небесах, если люди на земле творят такое с себе подобными?
Грасиэла не ответила. Задетый за живое ее молчанием, Маккалеб пошел на попятный:
– Ладно, я подумаю.
– Спасибо, – откликнулась Грасиэла.
– Только не расстраивайтесь.
– Знаете, напрасно я вас в это втянула. Не стоило переваливать с больной головы на здоровую. Простите. Мне просто…
– Не извиняйтесь, – перебил Маккалеб. – Я ввязался в расследование не столько ради вас, сколько ради себя. Главное, не отчаивайтесь. Я уже говорил, кое-какие версии у меня наметились. И Джей Уинстон не отступится, пока не найдет преступника. Подождите пару-тройку дней. Если ничего не выгорит, мы обязательно навестим миссис Отеро. Идет?
Грасиэла кивнула, однако не сумела скрыть своего разочарования.
– Глори была замечательной. После рождения Реймонда она взялась за ум. Перебралась ко мне, расставила приоритеты. По утрам училась в колледже при Калифорнийском университете, вечерами работала. Мозгами ее природа не обделила. Глори мечтала о карьере профессионального журналиста.
Маккалеб кивнул, но ничего не сказал. Пусть Грасиэла выговорится.
– Уверена, из нее бы вышел отличный репортер. Глори искренне сопереживала людям. Сами посудите: она участвовала в волонтерском движении. Убирала улицы после беспорядков на юге Лос-Анджелеса. Когда случилось землетрясение, она встречала пострадавших в приемном покое, пыталась приободрить. Записалась в доноры. Регулярно сдавала кровь по первому зову. Такую редкую группу очень сложно найти… а таких, как Глори, вообще по пальцам перечесть. Невольно думаешь, почему она, а я не я зашла в магазин в тот проклятый вечер…
Маккалеб сочувственно приобнял Грасиэлу за плечи.
– Прекращайте, – мягко произнес он. – Вспомните, сколько жизней вы спасли в клинике и сколько еще спасете. И Реймонд вас боготворит. Не обесценивайте себя. То, что случилось с Глорией, ужасно. Такие вещи вообще не должны происходить ни с вами, ни с ней, ни с кем-либо.
– Не знаю насчет обесценивать, но согласитесь, ни одна, даже самая любящая тетка не заменит ребенку мать.
Возразить было нечего. Грасиэла не плакала, но чувствовалось, что она едва сдерживает слезы. Маккалебу очень хотелось ее утешить, однако он понимал, что добиться этого можно единственным способом – засадив убийцу за решетку.
Впереди замаячил нужный док. Реймонд ждал у решетчатой калитки, по обыкновению приоткрытой на пару дюймов: возвратная пружина проржавела, и створка не примыкала вплотную.
– Нам пора, – сообщила Грасиэла, поравнявшись с мальчиком. – Уже поздно, а тебе завтра в школу.
– А удочка? – возмутился Реймонд.
– Мистер Маккалеб за ней проследит. Кстати, не забудь поблагодарить его за рыбалку, ужин и мороженое.
Реймонд протянул руку, и Маккалеб пожал холодную липкую ладошку.
– Без мистера, просто Терри. Как-нибудь мы порыбачим по-настоящему. Выйдем в море и поймаем здоровенную рыбу. У берегов острова Каталина есть отличное местечко, где водится уйма окуней. Выкроим время и непременно туда наведаемся.
Мальчик уныло кивнул, ничуть не обманутый пустыми обещаниями. Маккалебу вдруг сделалось тоскливо.
– Как насчет субботы? – обратился он к Грасиэле. – Яхта, правда, не на плаву, но можно порыбачить с пристани. Заночуете у меня. Места полно.
– Ура! – воскликнул Реймонд.
– Там видно будет, – неопределенно откликнулась Грасиэла.
Маккалеб мысленно чертыхнулся. Напрасно он обнадежил мальчишку. Грасиэла распахнула дверцу своего «фольксвагена» с открытым верхом, и Реймонд забрался в салон.
– Извините, – понизил голос Маккалеб. – Мне стоило посоветоваться с вами, а уж потом приглашать.
– Все в порядке, – заверила Грасиэла. – Просто на работе завал. Не знаю, смогу ли вырваться в субботу, но постараюсь. Или ответ нужно дать прямо сейчас?
– Не горит, – успокоил Маккалеб. – Если надумаете, звякните.
Грасиэла шагнула к нему вплотную и протянула руку.
– Огромное спасибо за вечер. Реймонд, правда, помалкивал, но я уверена, он в восто