– Джеймс Нун.
– Свидетель? А с ним что?
– Он видел стрелка. Видел его машину.
– А толку? В Южной Калифорнии примерно сто тысяч «чероки», про водителя я вообще молчу. То ли седой, то ли в шапке. Свидетель Нун только на бумаге, по факту проку с него, как с козла молока.
– Тем не менее он видел убийцу. Причем в стрессовой ситуации. Чем сильнее стресс, тем крепче он застревает в памяти. Нун идеально подходит.
– Для чего?
– Для гипноза.
Глава 14
Локридж втиснул «таурус» в парковочный карман перед входом в «Видеографф» на Ла-Бреа-авеню в Голливуде. Сегодня Бадди решил не выпендриваться и оделся по погоде: в шорты и гавайскую рубашку с принтом из укулеле и смуглых островитянок на небесно-голубом фоне. Предупредив, что надолго не задержится, Маккалеб выбрался из салона.
К «Видеограффу» зачастую обращались представители развлекательной индустрии: брали в аренду профессиональное видеооборудование, заказывали монтаж или озвучку. Основную клиентуру составляли авторы «фильмов для взрослых», чей контент снимался исключительно на пленку, однако, помимо прочего, «Видеографф» славился лабораториями по созданию лучших в Голливуде спецэффектов и качественной картинки.
С «Видеограффом» Маккалеб столкнулся, когда его «одолжили» местному банковскому подразделению ФБР. В этом был огромный минус перевода из Куантико: в МП всем командовал старший агент. Если самопровозглашенный начальник считал, что в отделе по расследованию серийных убийств наступило затишье, он перенаправлял Маккалеба заниматься какой-нибудь откровенной хренью.
Тогда-то он и заявился в «Видеографф» с кассетой, отснятой камерой наблюдения «Уэллс Фарго Бэнк» в Беверли-Хиллз. Вооруженные грабители напали на банк и унесли триста шестьдесят три тысячи долларов наличными. Это был уже четвертый налет за неполные две недели. Единственная зацепка, которой располагали агенты, таилась на пленке. Когда один из налетчиков потянулся забрать у кассира сумку, доверху набитую купюрами, его рукав зацепился за мраморную стойку и задрался вверх. Грабитель быстро одернул манжет, но камера успела запечатлеть контур татуировки на внутренней поверхности руки чуть выше запястья. Когда специалист из ведомственной лаборатории отчаялся добиться четкой картинки, начальство решило не посылать кассету в штаб-квартиру Бюро в Вашингтоне, где процесс анализа растянулся бы на месяц. Налеты совершались раз в три дня. Судя по кадрам, грабители сильно нервничали, и новое нападение могло закончиться кровопролитием. Медлить было нельзя.
Маккалеб отнес пленку в «Видеографф». Тамошний профи всего за день увеличил и обработал расплывчатый стоп-кадр с татуировкой так, что теперь любой мог разглядеть парящего ястреба с обрезом в одной лапе и косой в другой.
Расследование моментально сдвинулось с мертвой точки. Описание вместе со снимком тату разослали через телетайп и факс в шестьдесят подразделений по всей стране. Руководство офиса в Бьюте передало сведения в резидентуру Кёр-д’Алена, Айдахо, и кто-то из агентов вспомнил, что видел точно такой же рисунок на флаге, украшавшем дом представителя местной группы антиправительственных экстремистов. Ее участники попали в поле зрения Бюро после покупки огромных загородных участков. Глава резидентуры сообщил лос-анджелесскому МП имена и номера социального страхования всех членов группы. Агенты начали проверять гостиницы и вскоре обнаружили семерых экстремистов в «Аэропорт Хилтон». За ними моментально установили слежку и уже на следующий день наблюдали, как великолепная семерка грабит очередной банк в Уиллоубруке. Тридцать агентов заняли наблюдательные посты, готовые вмешаться при малейших признаках насилия. Однако вмешательство не понадобилось. Наружка проводила грабителей до гостиницы и, прикинувшись обслуживающим персоналом, поочередно арестовала участников банды прямо в номерах. Один из экстремистов согласился сотрудничать со следствием и доверительно сообщил, что все грабежи затевались ради покупки обширных угодий в Айдахо, где группа намеревалась переждать апокалипсис, обещанный их лидером.
И вот спустя годы Маккалеб вернулся. Шагнув к регистрационной стойке, он заметил, что благодарственное письмо с гербовой печатью ФБР, самолично отправленное им после поимки преступников, теперь висит на стене в рамке. Маккалеб перегнулся через стойку, чтобы прочесть имя получателя.
– Сэр, я могу вам помочь? – осведомилась девушка-администратор.
Маккалеб кивнул на рамку:
– Да, мне нужен Тони Бэнкс.
Администратор спросила, как его представить, но, услышав фамилию, никак не отреагировала, хотя письмо висело прямо у нее за спиной, и позвонила кому-то по внутреннему телефону. Вскоре появился Тони Бэнкс. Он тоже не узнал гостя, пока тот не упомянул историю с банком.
– Как же, как же. Вы еще прислали нам благодарственное письмо. – Бэнкс ткнул пальцем в рамку.
– Верно.
– Что на сей раз? – поинтересовался Бэнкс, косясь на кассету в руках Маккалеба. – Очередное ограбление?
– Нет, преступление другого плана. Хочу, чтобы ты посмотрел запись. Никак не могу разобрать один кадр.
– Давайте глянем. Помогу чем смогу.
Бэнкс зашагал по устланному серым ковром коридору, мимо многочисленных дверей. Еще по прошлому визиту Маккалеб знал, что за ними скрываются студии монтажа. Работа там кипела вовсю. На всех ручках болталась табличка «Занято». Из-за дверей доносились приглушенные охи и ахи. Бэнкс обернулся к спутнику и закатил глаза:
– Не о том думаете. Ребята просто монтируют ленты.
То же самое он говорил и в прошлый раз.
Бэнкс приоткрыл створку в самом конце коридора и, удостоверившись, что комната пуста, посторонился, пропуская Маккалеба внутрь. Обстановка была спартанская: два стула напротив монтажного пульта с двумя тридцатидюймовыми экранами. Бэнкс включил оборудование, нажал на кнопку, и на левой панели открылся кассетоприемник.
– Честно скажу, зрелище не из приятных, – предупредил Маккалеб. – Людей расстреливают в упор. Может, подождешь в коридоре, пока я перемотаю на нужный момент?
Бэнкс на секунду задумался. Маккалеб искоса рассматривал помощника. Худой, лет тридцати, с выбеленными до платинового волосами, длинными на макушке и сбритыми на висках – голливудская мода.
– Жестью меня не проймешь. Запускайте.
– Уверен? – усомнился Маккалеб. – Это ведь не киношные страшилки, а настоящее убийство.
– Запускай, – повторил Бэнкс.
Маккалеб сунул кассету в приемник, и Бэнкс нажал воспроизведение. Экран ожил. Когда грабитель схватил Глорию Торрес со спины и выстрелил в висок, у Бэнкса перехватило дыхание. Маккалеб подался вперед и занес палец над кнопкой «пауза». Едва раненый Чан Хо Кан рухнул на прилавок и начал медленно оседать вниз, Маккалеб остановил запись. Потом отмотал немного назад, прокрутил в замедленном режиме вперед и, отыскав нужный кадр, повернулся к Бэнксу. Тот выглядел так, словно перед ним открылись врата ада.
– Ты в порядке?
– Какой кошмар.
– Да, он самый.
– Что от меня требуется?
Вытащив из нагрудного кармана ручку, Маккалеб ткнул ею в экран и постучал по изображению часов на запястье Кана.
– Часы? – изумился Бэнкс.
– Да. Ты можешь увеличить картинку или сделать ее более четкой, чтобы был виден циферблат? Мне необходимо знать, в какое время это случилось.
– Зачем такие сложности, если есть счетчик? – Бэнкс кивнул на таймер.
– Ему, к сожалению, нет доверия. Нужно время именно на часах.
Бэнкс сел за пульт и принялся колдовать с настройками, отвечающими за фокус и приближение.
– Это копия, – объявил он чуть погодя.
– Копия, ну и что? – растерялся Маккалеб.
– Увеличить не получится, все поплывет. Есть возможность достать оригинал?
– Это вряд ли.
Маккалеб поднял голову. Бэнкс увеличил изображение, сделал его более четким. Теперь весь экран занимал торс Кана и вытянутая рука, однако циферблат по-прежнему вырисовывался серым пятном.
– Тогда расклад такой: пленка останется у меня, я над ней поколдую, привлеку ребят из лаборатории. Мы максимально приблизим картинку, настроим резкость пикселей, но чуда не ждите.
– Думаешь, получится без оригинала? Стоит вообще возиться?
– Не знаю, но попытка не пытка. Мы не зря едим свой хлеб. Вы гоняетесь за ним, верно? За тем парнем в маске? – Бэнкс махнул рукой в сторону экрана, хотя стрелка на нем не было.
– Да, за ним.
– Постараюсь помочь. Одолжите пленку?
– Угу, только… сними для меня копию? Она мне еще пригодится.
– Без проблем. Сейчас принесу чистую кассету.
Бэнкс встал и скрылся в коридоре. Маккалеб откинулся на спинку стула и впился взглядом в монитор. Терри не зря следил за манипуляциями Бэнкса и сейчас без труда отыскал нужные клавиши. Он отмотал запись и увеличил изображение стрелка. Однако ничего любопытного не заметил. Потом быстро перемотал вперед и взял крупным планом лицо Глории, хотя чувствовал, что совершает кощунство, бесцеремонно рассматривая ту, чья жизнь так трагически оборвалась. Камера зафиксировала левый профиль с распахнутым глазом.
Маккалеб обратил внимание на три сережки у нее в ухе: «гвоздик» в виде серебристого полумесяца, чуть ниже – простое серебряное колечко, а на мочке болтался крестик. С недавних пор у девушек вошло в моду прокалывать уши в нескольких местах.
В ожидании Бэнкса Маккалеб еще немного поигрался с настройками, пока не отмотал на момент, когда Глория только появилась в кадре и встала правой стороной к камере. Правое ухо украшала единственная сережка – полумесяц.
Вернувшись с кассетой, Бэнкс быстро вставил ее во второй приемник и перемотал исходную пленку на начало. Процесс копирования в ускоренном режиме занял секунд тридцать. Вытащив кассету, Бэнкс сунул ее в коробку и вручил Маккалебу.
– Спасибо, – поблагодарил тот. – Когда приступите?
– Работы сейчас навалом. Но я проверю штатное расписание и завтра, максимум к субботе постараюсь подобрать специалиста. Годится?