Архитектура поселка не отличалась разнообразием. Многие дома были похожи как две капли воды и рождали ассоциации с послевоенными кварталами в долине Сан-Фернандо.
Сама мысль поселиться в таком жилище повергла Маккалеба в уныние. И дело вовсе не в однообразном пейзаже, а в удаленности от океана с его целебным воздухом. Да, в таком захолустье долго не протянешь. Зачахнешь, высохнешь и сгинешь, как гонимые ветром кусты перекати-поля.
– Прибыли. – Локридж кивнул на почтовый ящик с намалеванным номером.
«Таурус» затормозил у обочины. Белый «шевроле-сабурбан», запечатленный криминалистами, стоял на подъездной аллее под баскетбольным кольцом. Сбоку виднелся открытый гараж с припаркованным внутри минивэном. Остальное пространство занимали ящики, коробки, велосипеды, верстак и всякий хлам. У стены стояла видавшая виды доска для серфинга. Похоже, Джеймс Корделл время от времени наведывался к океану.
– Скоро не жди, – предупредил Маккалеб.
– А можно мне с тобой? – попросил Бадди. – А то я спекусь от жары. Обещаю, буду нем как рыба.
– Не спечешься. Станет совсем худо, включи кондиционер. Или прокатись по округе. Наверняка ребятишки где-нибудь продают лимонад, – посоветовал Маккалеб и быстро выбрался на тротуар, пресекая дальнейшие дебаты.
Нельзя допускать Локриджа к расследованию, убийство – это не шутки.
На подъездной аллее Маккалеб задержался у «сабурбана», заглянул в салон. На заднем сиденье валялись инструменты, на пассажирском высилась груда всякой всячины. Маккалеб воспрянул духом. Похоже, никто не лазил во внедорожник. Сказочная удача.
Не успел Маккалеб постучать в дверь, как она распахнулась и в сводчатом проеме возникла женщина – очевидно, вдова Корделла. Из материалов дела Маккалеб помнил, что ее зовут Амелия. Очевидно, Джей выполнила обещание и предупредила ее о грядущем визите.
– Миссис Корделл?
– Она самая.
– Меня зовут Терри Маккалеб. Детектив Уинстон звонила насчет меня?
– Да.
– Я выбрал плохой момент?
– А для меня разве существуют хорошие?
– Простите, не так выразился. У вас найдется минутка поговорить?
Вдова Корделла была невысокой шатенкой с невыразительным лицом. Нос у нее покраснел – то ли от простуды, то ли от слез. Возможно, ее расстроил звонок Джей.
Кивнув, Амелия проводила гостя в чистенькую гостиную и опустилась на диван. Маккалеб устроился в кресле напротив. В глаза ему бросилась упаковка салфеток на кофейном столике. В соседней комнате работал телевизор. Судя по звукам, кто-то смотрел мультики.
– Ваш напарник остался в машине? – спросила Амелия.
– Хм, он не напарник. Шофер.
– Может, пригласим его в дом? Сегодня настоящее пекло.
– Ему не привыкать.
– Вы частный детектив?
– Не совсем. Я друг семьи женщины, убитой в Канога-Парке. Не знаю, сообщила ли вам детектив Уинстон, но раньше я работал в ФБР и имею огромный опыт расследования подобных дел. Как вам известно, управление шерифа и полиция Лос-Анджелеса не слишком… продвинулись за последние недели. Вот я и вызвался помочь по мере возможности.
Вдова кивнула.
– Миссис Корделл, в первую очередь позвольте выразить свои искренние соболезнования в связи с утратой супруга.
Женщина тихонько всхлипнула.
– Понимаю, вам от моих слов ни холодно ни жарко, но поверьте, я от всей души вам сочувствую. Судя по полученным мною сведениям, Джеймс был замечательным человеком.
– Спасибо, – слабо улыбнулась Амелия. – Так непривычно слышать «Джеймс». Обычно к нему обращались Джим или Джимми. Но вы правы, таких замечательных людей, как он, еще поискать.
Маккалеб сочувственно кивнул.
– Какие у вас вопросы, мистер Маккалеб? Я ведь ничего не знаю о том, что произошло. Признаться, звонок детектива поверг меня в ступор.
– Ну, во-первых… – Маккалеб достал из сумки поляроидный снимок, оставленный ему Грасиэлой в день знакомства, и передал его Амелии. – Взгляните, вам, случайно, не знакома эта девушка? Она не пересекалась с вашим мужем?
Вдова сосредоточенно всмотрелась в изображение. Судя по движению глаз, от ее внимания не укрылась ни малейшая деталь.
– Нет, впервые вижу, – откликнулась она чуть погодя. – А это та самая?..
– Да, жертва второго ограбления.
– На фото ее сын?
– Да.
– Не понимаю. Какая тут связь с моим мужем. Вы намекаете, что…
– Нет, нет, миссис Корделл. Ничего подобного. Я лишь пытаюсь восполнить кое-какие пробелы… Сказать по правде, в деле открылись кое-какие обстоятельства, которые позволяют предположить – пока только предположить, – что все не так однозначно.
– А конкретнее?
– Боюсь, ограбление не было мотивом преступления. Точнее, не единственным мотивом.
Вдова смотрела на него в растерянности, по-прежнему подозревая худшее, и Маккалеб поспешил загладить оплошность:
– Миссис Корделл, я ни в коем случае не намекаю, что ваш супруг и вторая потерпевшая состояли в любовных отношениях. Но почему-то именно они попали в поле зрения убийцы. Наверняка между ними есть связь. Между ними тремя – жертвами и стрелком. Скорее всего, пути жертв и преступника пересекались в разное время, но необходимо учитывать все возможные варианты, поэтому я и показал вам фотографию. Вы точно никогда не видели эту девушку?
– Определенно нет.
– А ваш супруг в последний месяц-два не наведывался в Канога-Парк?
– Насколько мне известно, нет.
– У него не было никаких дел с «Лос-Анджелес таймс»? Мог он по какой-нибудь надобности заехать в типографию Четсуорта?
Снова «нет».
– А у него не возникало проблем на работе? Таких, которые могли привлечь внимание прессы?
– Например?
– Даже не знаю.
– Погибшая была журналисткой?
– Нет, но трудилась бок о бок с репортерами. Возможно, там ее и заприметил убийца.
– Насчет проблем на работе сомневаюсь. Если у Джимми что-то не ладилось, он всегда делился со мной.
– Ясно.
Битых пятнадцать минут Маккалеб бомбардировал вдову вопросами о рутинных занятиях супруга, его передвижениях за последние недели, предшествовавшие убийству. Исписал три страницы в блокноте, но так и не нащупал ничего существенного. Джимми Корделл трудился не покладая рук, практически все свободное время проводил с семьей. Незадолго до смерти работал на участках акведука в центральной части штата, на юг, по твердому убеждению супруги, не ездил, а в Вэлли, да и вообще в Лос-Анджелесе не бывал с прошлого года.
Маккалеб захлопнул блокнот.
– Огромное спасибо за помощь, миссис Корделл. Осталось прояснить единственный момент: у вашего супруга ничего не пропадало из личных вещей?
– Личных вещей? О чем вы?
Амелия проводила Маккалеба к «сабурбану». По пути они успели обсудить одежду и ценности покойного. Вдова заверила, что все на месте. Тут камера наблюдения банкомата не погрешила против истины. Оставался автомобиль.
– Машиной никто не пользовался? – спросил Маккалеб, пока женщина отпирала «шевроле»
– Я отогнала ее от управления шерифа, хотя раньше никогда на ней не ездила. Джимми покупал внедорожник исключительно для работы. Использовал строго в командировках, чтобы не запутаться с отчетностью. Для меня она чересчур высокая. Неудобно забираться, да и выбираться тоже.
Маккалеб распахнул водительскую дверцу и заглянул в салон. Заднее сиденье было поднято, все пространство занимал рабочий инвентарь, складной стол для чертежей и прочие инструменты. Нет, на такое стрелок вряд ли бы покусился. Слишком безликое имущество.
Маккалеб сосредоточился на кабине. Приборную доску покрывал толстый слой пыли. Очевидно, Корделл путешествовал с открытыми окнами. Маккалеб отогнул пальцем дверной карман: внутри обнаружились топливные чеки и блокнотик на спирали, куда Корделл скрупулезно вносил пробег, даты поездок и пункты назначения. Маккалеб полистал блокнот в поисках упоминания Вест-Вэлли, в частности Четсуорта или Канога-Парка, но ни тот ни другой в списках не значились. Выходит, Амелия не ошиблась.
Под козырьком со стороны водителя нашлись две сложенные карты. Маккалеб развернул их на капоте. Одна оказалась атласом с перечнем заправок, а вторая изображала акведук и ведущие к нему дороги. Никаких любопытных или выбивающихся из общего ряда пометок на картах не было. Маккалеб сложил их и сунул обратно под козырек.
Потом уселся за руль, осмотрелся. Поинтересовался у вдовы, не висело ли на зеркале заднего вида каких-нибудь безделушек. Женщина отрицательно помотала головой.
Маккалеб обыскал бардачок, исследовал приборную панель. И опять ничего интересного: сплошь рабочая документация, аудиокассеты для магнитолы (Корделл предпочитал музыку в стиле кантри), целый набор ручек и механических карандашей, стопка вскрытых конвертов. Все вроде бы на месте.
– У вашего супруга была любимая ручка или карандаш, которыми бы он особенно дорожил?
– Честно сказать, не припоминаю.
Маккалеб снял резинку с конвертов и принялся перебирать почту. Преимущественно письма из департамента, уведомления о совещаниях, докладные записки о проблемах с акведуком, требовавшие внимания Корделла. Маккалеб снова перетянул стопку резинкой и спрятал в бардачок. Вдова молча наблюдала за его манипуляциями.
В углублении между сиденьями валялся пейджер и солнечные очки. В тот роковой день Корделл возвращался домой затемно, и это объясняло наличие очков. Но не пейджера.
– Миссис Корделл, почему пейджер остался в машине? Разве ваш супруг не носил его постоянно?
– Джимми не надевал его в длительные поездки, – после секундной заминки откликнулась женщина. – Говорил, корпус впивается в бок. Иногда вообще забывал нацепить и пропускал сообщения. Думаю, причина в этом.
Пока Маккалеб сосредоточенно размышлял, где бы еще поискать, пассажирская дверца распахнулась и Локридж сунул голову в салон.
– Как продвигается?
Маккалеб сощурился от яркого света, который бил прямо в лицо.
– Уже заканчиваю. Подожди меня в машине.