Персидские революционеры начинали по марксистским рецептам: комиссары, экспроприации, конфискации земель, резня, стремление распространить свою власть на всю страну.
В ответ на запросы Тегерана нарком иностранных дел Чичерин делал честные глаза и говорил о невмешательстве РСФСР во внутренние дела Персии. Однако «попытка ведения коммунистической политики» в Гиляне не привела к успешным результатам: революционные шахи делили власть и убивали друг друга. Через год Гилянская республика рухнула, часть ее комиссаров перешла на сторону шахских войск, другая ― сбежала в Баку.
Кожанов с сентября 1920 года командовал экспедиционной морской дивизией на Азовском море, действовавшей против войск генерала Улагая на Кубани и войск Врангеля в Северной Таврии. В марте 1921 года отличился при подавлении Кронштадтского мятежа и был назначен командующим Морскими силами Балтийского моря. В июле Ивана Кузьмича снова перебросили на юг, сделав начальником Кавказского сектора обороны побережья Черного и Азовского морей. С января 1922 года он занимал должность начальника и комиссара Морских сил на Дальнем Востоке вплоть до их ликвидации.
В 1924 году Иван Кузьмич добился направления в Военно–морскую академию. После ее окончания в 1927 году Кожанов занимал должность военно–морского специалиста при полпредстве СССР в Японии. С марта 1930 года ― помощник командира, с сентября ― командир эсминца «Урицкий». С ноября 1930 года ― начальник штаба Морских сил Балтийского моря. С июня 1931 года ― командующий Морскими силами Черного моря, переименованными в 1935 году в Черноморский флот.
Флагман флота 2–го ранга Галлер Лев Михайлович родился в 1883 году в Санкт–Петербурге в семье военного инженера. После окончания в 1905 году Морского корпуса служил на кораблях Балтийского флота: вахтенным начальником на крейсерах «Азия», «Генерал–адмирал» и линкоре «Слава». В 1912 году, окончив Артиллерийские офицерские классы, попал на линкор «Андрей Первозванный», затем был флагманским артиллеристом 2–й бригады линейных кораблей, старшим офицером линкора «Слава».
Октябрьскую революцию встретил капитаном 2–го ранга, будучи командиром эсминца «Туркменец–Ставропольский» и имея к фамилии приставку «фон». В марте 1918 года участвовал в Ледовом походе.
Во время Гражданской войны командовал эсминцем, крейсером, был начальником штаба Действующего отряда судов Балтийского моря. Приняв в апреле 1919 года командование линкором «Андрей Первозванный», Лев Михайлович участвовал в операциях против войск Юденича и британского флота, бомбардировках фортов «Серая Лошадь» и «Красная Горка».
В 1921 году был назначен начальником дивизии миноносцев, затем начальником штаба Морских сил Балтийского моря. В этот период Галлер являлся одним из организаторов восстановления боеспособного флота на Балтике. В 1926 году окончил курсы усовершенствования высшего начсостава при Военно–морской академии. С 1927 года Галлер командовал дивизией линкоров, руководил переходом отряда судов в составе линкора «Парижская коммуна» и крейсера «Профинтерн» в Севастополь.
В марте 1932 года Галлера приняли в партию и назначили командующим Морскими силами Балтийского моря, с 1935 года ― Балтийским флотом.
Комиссаров отметим скопом. Комиссар ― он и есть «комиссар обыкновенный», глаза и уши партии.
Армейский комиссар 2–го ранга Амелин Михаил Петрович (1896―1937), начальник Политуправления КВО.
Армейский комиссар 2–го ранга Аронштам Лазарь Наумович (1896―1938), начальник Политуправления ОКДВА.
Армейский комиссар 2–го ранга Булин Антон Степанович (1894―1938), заместитель начальника Политуправления РККА, начальник Управления по комначсоставу.
Армейский комиссар 2–го ранга Векличев Георгий Иванович (1898–1938), член Военного совета СКВО.
Армейский комиссар 2–го ранга Гришин Александр Сергеевич (1895―1938,) начальник Политуправления Балтийского флота.
Армейский комиссар 2–го ранга Гугин Григорий Иванович (1896–1937), член Военного совета Черноморского флота.
Армейский комиссар 2–го ранга Иппо Борис Михайлович (1898–1937), член Военного совета САВО.
Армейский комиссар 2–го ранга Кожевников Сергей Николаевич (1896―1938), начальник Политуправления ХВО.
Армейский комиссар 2–го ранга Ланда Михаил Маркович (1890―1938), редактор газеты «Красная звезда».
Армейский комиссар 2–го ранга Мезис Август Иванович (1894–1938), член Военного совета БВО.
Армейский комиссар 2–го ранга Окунев Григорий Сергеевич (1900―1938), начальник Политуправления и член Военного совета Тихоокеанского флота.
Армейский комиссар 2–го ранга Осепян Гайк Александрович (1891–1937), заместитель начальника Политуправления РККА.
Армейский комиссар 2–го ранга Славин Иосиф Еремеевич (1893–1938), начальник УВВУЗ РККА.
Армейский комиссар 2–го ранга Смирнов Петр Александрович (1897―1938), член Военного совета ПриВО.
Армейский комиссар 2–го ранга Шифрес Александр Львович (1898–1938), начальник Военно–хозяйственной академии РККА.
Итак, подведем некоторые итоги. В пятерке маршалов ― два слесаря, окончившие начальную школу, вахмистр–самоучка, подпоручик с двухлетним военным образованием и один полковник. Из четырнадцати сухопутных командармов семеро закончили военные училища, из них четверо ― Николаевскую академию Генерального штаба. Имелось также буйное племя «легендарных» начдивов и комбригов, в основном вовсе не отягощенных образованием.
Иоаким Вацетис как–то сказал:
«Если бы это зависело от меня, я бы не давал высоких постов тем, кто не имеет хотя бы трехлетней практики командования полком. Только этот пост вырабатывает в командире организатора, администратора, тактика и оператора, стратега и политика, арбитра и воспитателя. Академия для офицера ― это полк».
Но таковых среди высшего советского «генералитета» насчитывалось всего четыре–пять человек, остальные почти сразу прыгали в комдивы и командармы. Для сравнения: Б.М. Шапошников, окончив основной и дополнительный курсы академии, был назначен всего лишь командиром роты и командовал ею два года.
Понятно, что пролетарская революция подняла на самые верхи свои, пролетарские кадры. Однако стремительное развитие военного дела и военной техники в 1930–е годы предъявляло к профессионализму полководцев более высокие требования, чем умение скакать «на горячем боевом коне», рубить контру и травить газами тамбовских мужиков.
Впрочем, формально все «видные» военачальники имели дипломы «академиков». Только вот качество этих дипломов значительно отличалось от дореволюционного ввиду низкого общеобразовательного уровня обучаемых, а также глубокого презрения значительной их части к буржуазным наукам вообще. Вдобавок эти науки преподавали бывшие царские генералы и полковники «с узким военным кругозором», не понимавшие по своей «отсталости» определяющей роли классовой борьбы.
Первый набор слушателей в Академию Генерального штаба РККА был объявлен в ноябре 1918 года. Более половины абитуриентов являлись выходцами из рабочих и крестьян, из них 25% имели только начальное образование. Главную роль при поступлении играло наличие рекомендации двух членов РКП(б), собственного партстажа и опыта военной работы в Красной Армии. Вступительные экзамены для «буревестников» были упрощены до предела, по сути превратившись в фикцию.
Начальник академии в 1919―1921 гг. А.Е. Снесарев писал:
«…Нет языков, математика за 4 класса, не требуются даже военные уставы, политически ценные люди принимаются подчас и с совсем слабыми знаниями. Центр тяжести испытаний перенесен был на «общее развитие» ― термин, просторный для ошибок, но оказавшийся единственно целесообразным».
Срок обучения определили в шесть месяцев (немного, если учесть, что в царское время на «академика» нужно было учиться два–три года, имея за плечами 12 лет общего и военного образования; вступительные «испытания» включали экзамены по русскому и двум иностранным языкам, общей тактике, артиллерии, верховой езде, уставам родов войск, математике, географии, общей и русской истории), потом его увеличили.
Естественно, учебные программы и планы перестроили в соответствии с особенностями обучающихся. Начинать приходилось «от самых элементарных ступеней военного познания». Были выброшены «ненужные» и не усвояемые предметы вроде астрономии, высшей математики, географии, геодезии, древней истории, и налажено преподавание безусловно необходимых курсов по марксизму и тактике революционных боев.
«Но даже шесть месяцев подряд никто не слушал лекции,
― вспоминал будущий маршал и начальник Генерального штаба К.А. Мерецков (1897―1968). ―
Обычно люди, проучившись некоторое время, убывали в действующую армию, чтобы потом возвратиться и доучиваться. Так случилось и со мной. Некоторым пришлось курсировать так три–четыре раза. Чаще всего зимой учились, а летом воевали…»
Поэтому первый выпуск «красных генштабистов» состоялся только в октябре 1921 года. Академию успешно окончили такие известные военачальники, как К.А. Мерецков (четыре класса сельской школы), П.Е. Дыбенко (четырехлетнее городское училище), И.В. Тюленев (пять классов реального училища экстерном), И.Ф. Федько (начальная школа), В.Д. Соколовский (учительская семинария). Начдив В.И. Чапаев (согласно аттестации «почти безграмотный») сбежал, не доучившись, поскольку, как он сам писал в рапорте на имя начальства, «все это уже прошел в боях».
К этому времени, с учетом сокращения вооруженных сил, учебное заведение было перепрофилировано на подготовку кадров тактического звена управления, превратившись в общевойсковую Военную академию РККА. Высший и старший комсостав в течение последующих пятнадцати лет готовился на различных курсах.
Молодые краскомы пробелы в образовании компенсировали стремлением к знаниям, усердием в учебе. Что касается высокопоставленных орденоносцев, то они были неизлечимы в своем воинствующем невежестве. Вот, например, поступает в академию червонный казак Дмитрий Шмидт: