– Позвольте мне представить вам доктора Грейнджер и сержанта Стоуна.
Кардинал протянул руку. На голове у этого человека была красная маленькая шапочка; сам он был в сутане, такой же, какая была на Руне, только красной.
Джордан не видел необходимости в том, чтобы прикладываться к руке губами, – а потому тоже протянул свою руку. Но кардинал сначала пожал руку Эрин, сжав ее пальцы между своих ладоней.
– Доктор Грейнджер. Для меня это большая честь.
– Спасибо, Ваше Высокопреосвященство.
– Лучше называйте меня кардинал Бернард, – в его глубоком голосе слышалось дружеское расположение. – Мы здесь не придерживаемся строгих формальностей.
Затем он пожал руку Джордана.
– Сержант Стоун, благодарю вас за оказанную нам услугу: вы помогли падре Корце в целости вернуться к нам.
– Я думаю, это как раз мы должны за это благодарить падре Корцу, кардинал Бернард.
Желудок Джордана снова заурчал.
Кардинал направился к столу.
– Простите мою старческую рассеянность. Вам необходимо хорошо поесть.
Он усадил их за стол. Тарелки стояли только перед Джорданом и Эрин.
– Все в порядке, падре Амбросе, можете быть свободны, – негромко произнес Бернард.
Священник, казалось, растерялся от того, что его попросту выпроваживали, но поклонился и вышел.
Джордан отнесся к его уходу безучастно. Он с удовольствием налегал на еду. Эрин тоже взяла себе изрядную порцию хлеба с сыром. Бернард и Корца не притрагивались ни к чему.
– Пока вы едите, позвольте мне рассказать вам одну историю… – Кардинал вопросительно поднял вверх свои кустистые белые брови.
– Будьте добры, – ответила Эрин.
– С того времени, как историю начали записывать, люди боятся темноты. – Оторвав от виноградной кисти ягоду, Бернард начал катать ее по столу. – Все время, какое ни назови, стригои постоянно толкутся среди нас, заполняя наши ночи ужасом и кровью.
Джордан, проглотивший кусок хлеба с сыром, внезапно почувствовал сухость в горле. Напоминание об опасностях, которые представляют эти вампиры, было совсем некстати.
Кардинал между тем продолжал:
– Отцы-основатели церкви знали об их существовании. В те дни, как, впрочем, и сейчас, это не было тайной. Церковь основала преданную своему учению секту, задачей которой было контролировать численность стригоев – не только из-за жестокости, проявляемой ими при нападениях на людей, но также еще и потому, что, когда люди совершали превращение в стригоев, они разрушали этим собственные души.
Темные глаза Корцы были непроницаемыми. Что должен представлять собой священник, у которого нет души?
– А откуда вы знаете об этом? – поинтересовалась Эрин.
Кардинал улыбнулся, и его улыбка напомнила Джордану его собственного деда.
– Существуют способы… правда, они весьма экзотические, для того чтобы рассказывать о них за столом, но обеспечиваемые ими результаты абсолютно достоверные.
– Может быть, вы все-таки расскажете о них в нескольких словах, – попросил Джордан.
Эрин, сцепив пальцы рук, присоединилась к нему:
– Я думаю, вам стоит попытаться.
– Я имел в виду не неуважение к присутствующим, просто у нас не так много времени. Я считаю более важным убедиться в том, что вы знаете, что наиболее значимо для нынешней ситуации. Но я могу и потом объяснить вам, как обстоит дело с душой стригоя.
Карие глаза Эрин смотрели на кардинала со скептицизмом. Джордан был в восторге от того, как она держится с Бернардом. Ее, казалось, ничем не взять и не запугать.
– Сангвинисты – это орден священников, которые черпают свои силы из крови Христа. – Кардинал дотронулся до креста, висевшего у него на шее. – По своей природе они бессмертны, но их часто убивают в священных сражениях. Будучи убитыми таким образом, они получают назад свои души.
Джордан снова впился глазами в Корцу. Так, значит, его судьба заключалась в том, чтобы биться со злом до того, как это зло его уничтожит, сколько бы времени для этого ни потребовалось… Иными словами – вечное пребывание в наряде.
Кардинал не сводил пристального взгляда с Эрин.
– Многие из совершенных стригоями массовых убийств получили неправильное отражение в истории.
Брови археолога сошлись на переносице, затем ее глаза расширились.
– А резня, учиненная Иродом? – спросила она. – На месте моих раскопок. По-вашему, это не дело рук Ирода, желавшего ликвидировать будущего царя иудеев, так?
– Здесь больше фантазии. Ирод не убивал такого количества младенцев. Их убили стригои.
– Но они не только пили кровь этих детей. Я обнаружила на костях следы зубов, которыми они в них вгрызались. Это было дикое по своей жестокости деяние – если, конечно, оно преследовало определенную цель.
Кардинал положил свою руку в перчатке на руку Эрин.
– Как мне ни жаль, но я должен сказать, что это правда. Стригои стремились убить младенца-Христа, поскольку знали, что Он поможет уничтожить их. Так оно и случилось: поскольку чудом Его крови было то, что именно она и привела к образованию Ордена сангвинистов и начала их борьбу со стригоями.
– Выходит, что сангвинисты сами нашли себе работу, – с этими словами Джордан забросил в рот целую пригоршню виноградин.
– Вовсе нет. Дорога, которую мы выбрали, отнюдь не из легких; наше дело служить человечеству и открывать для него единственную дорогу, ведущую к спасению души. – Кардинал Бернард катал виноградину между пальцев. – В течение многих веков мы обеспечивали сбалансированную численность стригоев, но за несколько последних десятилетий стригои и некоторые люди сформировали некий союз, называемый Велиалом.
Эрин прижала руки к груди, услышав это имя.
– Велиал. Предводитель сынов Тьмы. Одна из древних легенд.
– Круто, – сказал Джордан, перестав жевать.
– Мы так никогда и не узнали, зачем они образовались. – Кардинал посмотрел поверх их голов на ночное небо. – Но, похоже, завтра мы это узнаем.
Брови Корцы сдвинулись, глаза смотрели вниз.
– Пока мы в этом не уверены. Даже сейчас. Не позволяйте любви Бернарда к драматическим эффектам влиять на вас.
– А каким образом она может влиять на нас? – спросил Джордан.
– А как образовался Велиал? – спросила Эрин, обращаясь к кардиналу.
– Насколько мне известно, Рун рассказывал вам, что в усыпальнице в Масаде хранилась Книга, самая священная из когда-либо написанных Книг. Это была собственная история Христа о том, как Он пришел к Своему обожествлению; и Книга эта написана Его собственной кровью. И называется она «Кровавое Евангелие».
– Что, по-вашему, значит «пришел к Своему обожествлению»? – поинтересовался Джордан, насытившись и отставляя от себя тарелку.
Кардинал, глядя на него, кивнул.
– Занимательный вопрос. Как вам известно из Библии, Христос в ранние периоды своей жизни не творил чудес. Зато впоследствии он совершил целый ряд удивительных деяний. Его первое чудо – превращение воды в вино – было описано в Книге Иоанна.
Эрин, сев поудобней на стуле, прочла по памяти библейский пассаж:
– Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою; и уверовали в Него ученики Его[43].
Бернард утвердительно кивнул.
– А впоследствии и множество других чудес: увеличение количества рыб, исцеление больных, воскрешение мертвых…
– Но какое все это имеет отношение к Кровавому Евангелию? – спросила Эрин.
– Тайна сотворенных Христом чудес привела в замешательство многих ученых толкователей Библии, – начал объяснять кардинал. – Чем вызвана эта неожиданная демонстрация чудес? Что побудило Его божественность так неожиданно воссиять на фоне Его земной плоти? – Перед тем как ответить, Бернард обвел взглядом всех сидящих за столом. – На эти вопросы и дает ответ Евангелие от Христа.
Эрин смотрела на него отрешенным взглядом.
– Звучит, по-моему, убедительно, – высказал свое мнение Джордан. – А с чего велиане заинтересовались этим?
– Потому что эта Книга может дать любому возможность ощутить собственную божественность и объявить о ней во всеуслышание. Вы представляете себе, что будет, если стригои прознают про это? Это даст им возможность избавиться от их слабостей. Возможно, они смогут ходить при дневном свете, так же как и мы, и стать намного сильнее. Представьте себе, что в таком случае ожидает человечество.
– Но ведь нам доподлинно не известно ничего из только что сказанного, – прервал кардинала Корца. – Это не более чем домыслы Бернарда. – Его тяжелый взгляд остановился на Эрин и Джордане. – И вы должны это помнить.
– Почему? – спросила Эрин, внимательно глядя на него и на кардинала.
Лицо кардинала стало твердокаменным и строгим. Его явно взбесило неожиданное вмешательство Корцы. Свои последующие слова он произнес так же твердо:
– Потому что в этой игре у вас есть роли – у вас обоих, – в том, что начнется после. Если вы откажетесь, мир погрузится во мрак. Как это было предсказано.
Глава 22
26 октября, 22 часа 32 минуты по местному времени
Иерусалим, Израиль
Эрин попыталась изобразить на лице улыбку, но не смогла.
– Выходит, судьба мира зависит от нас? От Джордана? От меня?
– С чего это вы произносите мое имя с таким удивлением? – недовольно пробурчал Джордан.
Эрин пропустила мимо ушей его саркастическую реплику, к которой он и сам отнесся несерьезно. Все свои вопросы она собрала в один вопрос, выражающийся одним словом:
– Почему?
Прежде чем ответить, кардинал положил виноградину, которую катал между пальцами, на блюдо.
– Я не могу раскрыть этого вам, доктор Грейнджер, – по крайней мере сейчас, пока вы еще не сделали своего выбора. Но после этого я расскажу вам все, и вы сможете отказаться без всяких последствий для себя.
– Так, значит, это вы послали вертолет за мной в Кесарию, верно? – спросила она, припомнив и вращающиеся лопасти, и напуганного жеребца, и несчастного Хайнриха, лежащего в крови на месте раскопок.