Я глянул на главную орудийную площадку. Малабонита и Сандаварг тоже заметили угрозу и приготовились к ее отражению. Успев потренироваться в стрельбе по шлюпкам, Убби освоился в роли пушкаря и потому не нуждался ни в дополнительных приказах, ни в наставлениях. Приторочив «Подергушку» к турели от баллестирады, он без суеты брал приближающийся корабль на мушку. А Долорес уже вцепилась в ленту спускового механизма, готовясь рвануть ее по команде наводчика.
Дабы не отвлекаться на перезарядку, мы рассовали почти все оставшиеся боеприпасы по лентам трех «Подергушек». Все, что требовалось пушкарям по мере опустошения магазинов, это просто заменить орудие на турели – для Убби вопрос считаных секунд. На глазомер он тоже вроде бы не жаловался. Но тут мне приходилось верить ему на слово, поскольку я так и не поинтересовался у Тунгахопа, кто из северян стал тогда чемпионом по уничтожению лодок.
Охотиться на летучий корабль, а особенно когда он двигался, куда сложнее, чем на неповоротливую весельную шлюпку. Было слишком рискованно выжидать, когда «галоша» подставит нам какую-либо уязвимую часть корпуса. Ведь как только она замедлит ход, тут же сама откроет стрельбу. Сейчас, когда мы штурмовали дамбу и готовились к решающему удару, любое промедление могло дорого нам обойтись. Поэтому Убби и Малабонита взялись за дело еще до того, как Вседержители преградили нам путь.
И взялись очень даже крепко! Настолько крепко, что мне оставалось лишь чертыхаться от удивления всякий раз, когда наши пушкари попадали в цель.
Меткость и расчетливость у мастера пудового кистеня и впрямь оказались на высоте. Северянин не разбирался в баллистике, а действовал так, как подсказывали ему инстинкты. Но, в отличие от меня, Убби безоговорочно доверял этим своим внутренним «подсказчикам», поскольку они его редко подводили.
Первый же наш выстрел снес «галоше» две подвесные консоли вместе со стрелками. Пилот явно не ожидал такого поворота событий, растерялся и слишком резко вошел в вираж, отчего корабль лег в крутой крен и ненароком подставил пушкарям свою палубу. Увидеть ее с земли они прежде не могли – было высоко, да к тому же мешали борта. Зато когда увидели, не отказали себе в удовольствии стрельнуть по Вседержителям, которые ненадолго открылись для наших снарядов.
У Сандаварга было в распоряжении всего несколько секунд, пока «галоша» вновь не обретет равновесие. И он воспользовался ими с наибольшей пользой: наскоро прицелившись, шарахнул по ее пилоту. Попасть в него издалека, да еще в движении, было чрезвычайно сложно. И все-таки пушкари сделали это! Правда, рикошетом, но этого хватило, чтобы отскочивший от палубы снаряд ударил Вседержителя по ногам. Пилот не упал, но вновь потерял управление. И вместо того, чтобы выйти из виража, лишь еще больше завалил корабль набок.
Добивать врага не потребовалось. Накренившуюся на девяносто градусов летучую машину резко поволокло в сторону. После чего она и вовсе перевернулась вверх днищем, а затем, кувыркаясь, понеслась к земле. Бортстрелки и пилот, однако, не повылетали со своих мест – видимо, их скафандры были закреплены к бортам и полу. Вот только спасло ли это экипаж «галоши»? Рухнув на склон, она продолжила кувыркаться, отрывая мимоходом двигатели, прочие консоли и снося подворачивающиеся ей на пути постройки.
Но вместо того, чтобы наслаждаться зрелищем, Убби и Малабонита уже разворачивали «Подергушку» в противоположную сторону. И на лицах у них читалась еще большая обеспокоенность, чем до этого…
Мы преодолели две трети подъема, и с этой высоты я мог следить за обоими нашими отвлекающими отрядами. А также – за оставшимися летучими кораблями. Все ли их экипажи заметили гибель сбитой нами машины или нет, непонятно. Но одна из «галош», что обладала десятью двигателями и крупнокалиберной пушкой, вышла из боя и развернулась носом к Жерлу еще до того, как наша жертва докатилась до подножия дамбы.
Исполинская «галоша» перемещалась медленнее своих мелких собратьев. Но о том, чтобы сбить ее из наших «Подергушек», можно было и не мечтать. Одно утешение: когда она поравняется с нами, мы будем уже на вершине вала. А дальше, по всем предпосылкам, мы и помчимся резвее, и пространства для маневров у нас прибавится.
БУМ-МВЖ-Ж-ЖАХ-Х!!!
Этот знакомый, но усиленный раза в три звук донесся до нас уже после того, как позади «Носорога» взметнулся фонтан камней и пыли. Что ж, вот и мы показались Вседержителям достойной целью, раз они шарахнули по нам из своего главного калибра. Насколько я понял, наблюдая за тем, как это орудие расстреливало танкеры, перезаряжается оно секунд двадцать-тридцать. Не сказать, чтобы это давало нам какое-то преимущество, но сейчас любая информация могла оказаться полезной.
Я крутанул штурвал влево и повел «Носорог» по самому краю просвета. Так, чтобы торчащие из склона металлоконструкции загораживали нас от приближающегося корабля. Сам при этом начал считать в уме, пытаясь предугадать момент следующего выстрела. Через двадцать секунд мы еще не преодолеем склон и через тридцать – тоже. Но противник наверняка повременит со следующей атакой. Зачем крушить напропалую постройки, если можно приберечь снаряд, приблизиться к «Носорогу» с тыла и ударить ему в корму тогда, когда он выедет на вершину дамбы?
Именно так поступил пилот исполинской «галоши», тоже не чуждый в земных условиях человеческой практичности. Но благодаря ей тактика Вседержителей становилась порой предсказуема для землян. Только за счет этого мы – обладатели более примитивного оружия и техники, – и могли выиграть у Вседержителей сегодняшний бой. А также, возможно, все наше многовековое противостояние…
БУМ-МВЖ-Ж-ЖАХ-Х!!!
А нате-ка выкусите!
Снаряд проносится над вершиной дамбы, едва не бороздя ее… и со свистом улетает куда-то к противоположному краю Жерла, не встретив на своем пути преграды. А мы тем временем, продавливая просеку в иностальном буреломе, движемся не вверх, а поперек склона, не доехав до вершины всего какой-то десяток метров.
Орудие «галоши» ударило сразу, как только она нависла над просветом, но нас там уже не было. За миг до этого я резко свернул еще левее и вместо того, чтобы выскочить под выстрел, повел «Носорог» другим курсом. А заслышав свист снаряда, сразу же крутанул штурвал вправо. И спустя пять секунд пересек вал, но в стороне от того места, где изначально собирался.
Пересек и… обомлел от представшей пред нами величественной картины настолько, что даже забыл на мгновение о преследователях.
При взгляде на Новое Жерло через световой барьер с далеких возвышенностей оно мало чем отличалось от обычного разлома или провала, на какие я успел насмотреться в Атлантике. Но в непосредственной близости, на расстоянии километра от края, Жерло производило совсем иное впечатление. Прежде всего – своей четкой геометрической формой. Вкупе с бездонной глубиной, она превращала этот колодец в совершенно уникальный объект, созерцать который в спокойной обстановке можно было часами, как любое из южных озер. Бездна в форме идеального круга диаметром около четырех километров, да еще полностью облицованная иносталью, притягивала взор будто магнит, гипнотизировала и повергала в благоговейный трепет. А как же грандиозно она будет выглядеть, когда в нее хлынут водопады талой воды!.. Было даже жаль швырять в это чудо бомбу, пускай я не забывал о том, что вся эта красота – очередной гвоздь в крышку гроба, вбиваемый хоронящими землян заживо Вседержителями.
Впрочем, сейчас из всего человечества меня беспокоила судьба лишь малой его части – нас, Дарио и прочих членов экипажа «Носорога». Мы не могли позволить себе погибнуть на краю Жерла, не успев сбросить в него «черную грязь». А значит, нечего было отвлекаться на любование здешними достопримечательностями.
Теперь наш путь лежал под гору, причем на последнем его этапе придется катиться уже не по камням, а по иностали. Колодец был обложен ею подобно тому, как люди обкладывают плитами водяные колодцы или бассейны. Никакого ограждения вокруг Жерла не наблюдалось, но мы и не собирались подъезжать к самой его кромке. Для запуска бомбы будет достаточно выстрелить ею за полсотни метров до цели – так, чтобы у нас еще осталось место для последующего разворота.
Просто катиться по склону к бездне было бы самоубийственной тактикой. Прежде мне не доводилось маневрировать на полностью иностальной поверхности да еще на малознакомом бронекате. И я мог лишь догадываться, как он себя при этом поведет. Поэтому я выбрал иной способ спуска: спиральную траекторию – такую, по какой катится шарик рулетки, прежде чем упасть в нужный сектор. Только наш путь по воронке искусственного кратера должен был ограничиться примерно четвертью оборота.
– Готовность номер один! – проорал я, и мой приказ эхом полетел по палубе, передаваемый от бойца к бойцу. – Работаем по цели на ходу! Действовать четко по моей команде!
Дарио уже сидел пристегнутым в пилотском кресле и сжимал в зубах маленький каучуковый брусок, чтобы при старте невзначай не откусить себе язык. Поскольку в эти мгновения от Тамбурини ничего не зависело, а сам он был обездвижен, парень ощущал себя крайне нервозно. Он вертел головой, стараясь не упустить из виду «галошу», дрожал и утирал рукавом катящийся с него градом пот. Ладно, герой, потерпи – недолго осталось. Главное, не рехнись раньше времени от ужаса и не забудь дернуть свой рычаг в нужный момент…
Малабонита и Убби взялись обстреливать второго охотника, пытаясь повредить ему двигатели или хотя бы не позволить наводчикам крупнокалиберного орудия взять нас на мушку. В третий раз оно шарахнуло, когда мы катились по склону. И снова промах! Но снаряд пронесся настолько близко от нас, что чиркнул по крыше рубки, а в спину мне ударил турбулентный поток воздуха.
На выстрелы мелких вражеских «Подергушек» я уже почти не обращал внимания. Заметил лишь, что все болванки ударяют в палубу на расстоянии от бомбы… Ага, значит, Вседержители поняли, что это такое, и не желают разбить контейнер, когда он фактически угодил в Жерло! Что ж, хоть это обнадеживает. Только кто бы застраховал Тамбурини от шальных снарядов?! И когда один из них размазал по борту ассистента, только что помогавшего Дарио закреплять ремни, эта угроза стала как никогда реальной…