Сразу же после этого первые алые песчинки вошли в моё тело. Меня затрясло от дикого холода. Я упал на колени и деактивировал Глаза Весов. Но было поздно — поглощённая Инь-чакра бушевала в моём теле, как ураган. Я чувствовал, как Алиса бросила резервы Ян-чакры из Пернатого для усмирения Инь-чакры. Два потока встретились в моём теле и частично превратились в обычную, нейтральную чакру.
Кровь потекла из глаз, ушей и носа. Узоры загорались один за другим, обжигая невероятной болью. Особенно — главный узор на шее. Его чистоту за две недели я так и не повысил, оставив на потом. И сейчас он раскалённым клеймом сводил меня с ума.
— Вытащи, — прохрипел я, с трудом удерживаясь в сознании.
Боря, от которого я чувствовал исходящие волны страха, увеличился в размерах и проглотил меня. Как только я оказался внутри его рта — отключился.
Проснулся в своём шатре. И первое, что почувствовал — дикий холод. Я лежал под несколькими одеялами сразу, но меня била настолько сильная дрожь, будто я валялся голый на морозе.
— Прости, сын, — рядом раздался печальный голос отца. Я повернул голову, стуча зубами, и увидел его. Отец сидел у моей кровати, бледный и потерянный.
— Ты не при чём, — хрипло сказал я и прокашлялся. — Что со мной?
Вопрос адресовался не только ему, но и Алисе. И та сразу отреагировала:
Я пока не до конца разобралась. Инь-чакра из той медузы поселилась в тебе и частично изменяет твоё тело.
Я поморщился из-за нагрянувшей мигрени. Смысл слов Алисы доходил до меня медленно и неохотно.
— Я не знаю, — ответил отец. — Впервые слышу о таком. И никто из моих знакомых не понимает в чём дело. Ты… — он замялся. — В тебе ощущается слабый запах гуля. Я виноват. Не стоило позволять тебе лезть в самое сердце Зоны…
Отец потёр виски и устало вздохнул. Я постарался укрыться потеплее, но не помогло — собачий холод продолжал меня мучить.
— Сегодня твой день рождения. Семнадцать лет.
— Правда, что ли?..
— Да, восемнадцатое апреля. И вести из Империи донеслись хорошие. О Катерине.
Я вздрогнул и попытался сесть.
— С ней?.. — бессильно упал на спину.
— Всё хорошо, — отец слабо и очень грустно улыбнулся. — Хороший подарок мне, старику. Я тебе тоже кое-что подготовил. Но ты пока отдыхай.
Я слабо кивнул и постарался укутаться посильнее. С Катей всё хорошо. Какое облегчение.
“Алис, я что, в гуля превращаюсь?” — мысленно спросил я. Перед глазами потемнело. Какой же я дурак. Поверил в свою исключительность. Думал, что перехитрю всех, если поглощу существ с максимальной концентрацией Инь-чакры. Ой, дурак…
Я не знаю, Арчи. Всё странно. Твоё тело изменяется. И это касается не только крови, костей и узоров. Но и мозга. Я стараюсь максимально устранить все негативные изменения, но получается пока не очень хорошо.
Я скривил губы и отключился.
Империя Русов, Петербург, Белый Район.
Наталия Белова стояла на столбе и хмуро смотрела вперёд, на быстро приближающихся к ней мужчину и женщину. Филипп несколько часов назад написал ей, что вскоре придёт и она просто обязана его встретить. Намекнул, что его посещение изменит её жизнь.
Наталия в последнее время ходила мрачнее тучи. Арчи куда-то пропал, и о нём ничего не было известно. Её дед, Михаил, намекал, что с ним всё в порядке. Но Наталию это не сильно успокаивало — она знала, сколько могущественных сил ищут Арчи с целью убить. И чтобы не думать о плохом, она отдавала всё свободное время тренировкам, и ей не хотелось отвлекаться на что-то другое.
Филипп остановился на столбе перед Наталией. Он ничуть не изменился и остался, каким она его запомнила — одетый в бело-золотые одежды, с рыжей бородой и густой шевелюрой. Он стоял, спрятав руки в широкие рукава, нежно смотрел на Наталию и улыбался. Рядом с ним, на столб поменьше, приземлилась девушка в чёрном. Длинные русые волосы до талии, притягательные жёлто-карие глаза и вечная улыбка на лице.
Наталия узнала её — Катерина, одна из лучших учениц Филиппа. В теневом мире её называют Убийцей с Улыбкой, а за её голову просят пятьсот пятьдесят тысяч рублей. Очень большая награда, учитывая, что Катерина — Трибус. Хотя за ту же Лулу Огненную раньше, когда она была заключённой на Острове Свободы, просили больше. А сейчас и подавно.
Катерина выпрямилась, и Наталия увидела у неё почти незаметный круглый животик. Она подняла брови и холодно посмотрела на Филиппа.
— Не буду поздравлять. Я разочарована.
Она хотела прыгнуть обратно, на территорию усадьбы, как Филипп сказал:
— Катя беременна не от меня, дурочка, — он повернул голову к своей ученице и кивнул.
Наталия нахмурилась и опустила ногу на столб.
— Здравствуйте, — Катерина поклонилась ей. — Я беременна от Арчи Белова.
Наталия от неожиданности отшагнула, забыв, что стоит на столбе, и свалилась вниз.
— …И пришла сюда, чтобы принять вашу фамилию и стать частью клана, — продолжила как ни в чём не бывало Катерина. — Если вы позволите.
Глава 7. Пробуждение
Два дня меня лихорадило. Я периодически терял сознание и просыпался, дрожа от сильного холода. Отец и Лулу по очереди сидели со мной и помогали поесть, когда я приходил в себя.
На утро третьего дня я почувствовал, что пришёл в относительную норму. Я всё ещё не мог согреться, но слабость из моего тела ушла. И мыслил я трезво.
“Ну что?” — первым делом спросил я Алису, не открывая глаз. — “Насколько всё плохо?”
Ян-чакра Пернатого почти закончилась. Я потратила её на сдерживание Инь-чакры, — с грустью в голосе сообщила Алиса. — Все узоры на твоём теле достигли девяноста девяти процентов, кроме Нитей Крови — они остались на ста, как и были. Но при этом… Твои кости немного изменились, и это повлияло на узоры. Они стали менее стабильными. Если мой анализ верен, то тебе будет сложнее использовать узоры. Инь-чакра немного изменила твою кровь и сделала её холоднее. Часть твоего мозга также подверглась воздействию Инь-чакры. А именно — таламус и гипоталамус. Не знаю, как это отразится на тебе, нужно время. Но если бы не Ян-чакра из Пернатого, изменения были бы гораздо глобальнее. Кстати, у тебя значительно увеличился резерв чакры после улучшения главного узора. И цвет она немного изменила, приобрела лёгкий серебристый оттенок.
“Насколько усложнится использование узоров?” — задал я самый важный вопрос.
Не знаю. Это надо проверять.
Я поморщился и открыл глаза.
— Ты как? — раздался рядом голос отца.
— Холодно, — я сел. — Но в целом всё нормально.
Отец был бледным, с очень усталым лицом, и сидел, сгорбившись.
— Пойдём на улицу? — предложил я. — Не хочу больше лежать.
— Да.
— Только костерок бы… Согреться хочу.
— Да.
На улице стояла глубокая ночь. Отец быстро соорудил костёр, и мы сели перед ним. Я приблизил ладони почти вплотную к огню, желая их согреть. Но толку не было. Как будто я руки в ледяной воде держал, а не у пламени.
— Катерина приняла фамилию Беловых. Сейчас живёт в усадьбе. Её обследовала Анастасия Белова, одна из лучших эскулапов всей Империи. С ребёнком всё хорошо.
Я улыбнулся. Несмотря на холод, на сердце потеплело. После нескольких минут молчания я спросил:
— Что стало с Островом Свободы? Много людей погибло?
Я обхватил себя руками и наклонился поближе к огню.
— Из мирных жителей немного. Людей успели эвакуировать. Заключённых погибло больше половины.
Я протяжно выдохнул. Ситуация с Островом Свободы давно тяготила меня. Я боялся, что из-за моих бомб погибли сотни, если не тысячи, женщин и детей. Но раз отец говорит, что успели эвакуировать…
Посидев ещё пару минут и осознав бесполезность своих попыток согреться, я решил проверить, как сильно изменилось моё тело. Направил чакру в пальцы правой руки и выпустил чакроиглы. Но, к моему удивлению, у меня не получилось. Из кончиков пальцев вырвался белый дымок, слабо отливающий серебром, и исчез.
Я попытался ещё раз. На этот раз вышло получше — чакроиглы появились на безымянном и среднем пальцах. А вот на остальных — нет. Отец хмуро за мной наблюдал, но не комментировал.
Наконец, где-то с десятого раза у меня получилось выпустить чакроиглы из всех десяти пальцев. Но продержались они недолго — секунд десять.
— Плохо, — пробормотал я, массируя холодные пальцы. — Чакра нестабильна.
— Узоры? — коротко спросил отец.
— Все с чистотой как минимум девяносто девять процентов. Только вот боюсь, что это не сильно поможет мне в бою… — я закатал рукав на правой руке и направил чакру в узор Призыва. Он засиял, мигнул пару раз и потух. Предплечье обдало жгучей болью, я поморщился. Снова попытался вызвать Борю, и опять не ничего не вышло — узор был нестабилен, как и сказала Алиса. Но с четвёртого раза мне удалось активировать его, и рядом со мной появился Боря.
— Ты как? — он прыгнул мне на колени. — Почему холодный такой?
— Это из-за той медузы. Она ядовитой оказалась. Хорошо, что ты её не съел.
Боря недовольно хрюкнул и прыгнул мне на голову.
— Тут тоже холодно! Ты что, теперь всегда таким будешь?
— Не знаю…
Отец протянул руку и сжал мою ладонь.
— Температура тела ненормально низкая, — пробормотал он.
— Да ничего, — я отнял руку и натянул на неё рукав. — Почти привык. От меня и сейчас пахнет гулем?
— Немного, хрю, — подал голос Боря.
Отец кивком подтвердил.
— Надо подумать, как это использовать, — рассеянно сказал я. — Может, мне теперь от гулей легче прятаться? Обязательно проверю… Кстати. Ты говорил, что у меня день рождения был? — решил перевести тему.
— Да.
Мне вдруг вспомнились обстоятельства, при которых я попал на Остров Свободы.
— Боря. Дай-ка мне кошель. Самый старый, который ещё из Петербурга остался.
— Лови!
Мне в руки упал кошель. Я покопался в нём и вытащил небольшой листок из твёрдой бумаги. Это было приглашение на день рождения Влада Драгина, из-за которого я и поехал с Натой в Московию, где меня повязали.