голове — Боря приземлился на неё и поправил мои волосы, устраиваясь поудобнее.
— Ну ты и гад! — воскликнула Джу-Фонг. — Где это видано, чтобы свинья на человеке ездила?
Я хмыкнул. Не ожидал такой реплики от поросёнка.
— Я всегда тут сижу, — самодовольно заявил Боря и похлопал меня копытом по голове. Раньше я бы спихнул его, но после рассказа Алисы рука не поднялась. Да и у Бори ко мне были самые искренние чувства, связь между нами мне постоянно их передавала.
Выйдя из сарая, я оказался на опушке, на которой росла тёмно-фиолетовая трава. В метре от меня начиналось озеро.
Я подошёл к воде и взглянул на себя. Крепко сжал челюсти и сглотнул. Кожа на левой части лица была тёмной, иссушенной, в некоторых местах порванной — через раны проглядывала кость. А левый глаз стал синим и блеклым.
— Ну что? — раздался сочувственный голос Бори. — Я же говорил. Но можно надеть маску, и тогда не будет ничего видно. Но обязательно маску свиньи! Мы тогда будем очень хорошо выглядеть вместе.
Я стянул с себя верхнюю одежду — безразмерную белую робу — и остался в одних трусах. К моему удивлению, состояние моего тела было неплохим — под гладкой светлой кожей выступали рельефные мышцы, которых у меня отродясь не было.
— Ой! — пискнула Джу-Фонг. — Боря! Твой человек совращает меня!
— Ты ему не нравишься, — не согласился с ней мой ниру. — Арчи нравятся другие самки. Долговязые, худые, как гули, с шерстью на голове. Но я не уверен. Вдруг, пока Арчи спал, его вкусы стали нормальными?
Пока Боря нёс чушь я рассматривал своё отражение и разговаривал с Алисой.
Ты сильно изменился, — говорила она. — Пока ты был в коме, твоё тело менялось из-за твоей укрепившейся связи с Борей. По ней к тебе непрерывно перетекала Ян-чакра, помогала справиться с холодом и улучшала кости и мышцы. Джу-Ишуну и ещё несколько свиней-эскулапов следили за тобой и контролировали этот процесс. Приступы случались, когда активность Инь-чакры резко возрастала. Тогда твои кости и мышцы начинали леденеть, и Боре приходилось отдавать гораздо больше сил, чтобы сдержать лёд Инь-чакры.
Я мрачно выдохнул. Направил чакру в правую ногу и активировал узор Усиления. У меня это получилось, но с большим трудом — как будто что-то давило на узор и мешало ему работать. Наверное, с непривычки.
После того как я прогрессировала, мои возможности значительно усилились, — продолжала Алиса. — Я внимательно изучила твоё тело и кое-что поняла. Если моя теория верна, в теле человека есть органы, которые отвечают за выработку Ян и Инь чакры.
Пока Алиса рассказывала, я проверил все узоры и с удивлением обнаружил, что на руке исчез узор Призыва.
Так как Инь и Ян чакры вырабатывается крайне мало, это не оказывает никакого влияния на человека. С помощью главного узора, который напрямую связан со спинным мозгом, Огранцы могут смешивать эти два вида чакры. Но это происходит на подсознательном уровне. Именно из-за этого смешивания чакра и приобретает разные цвета и особенности.
“Давай конкретнее”, — мысленно попросил я, понимая, что лекция может продлиться долго. — “И куда делся мой узор Призыва?”
Хорошо, — не очень довольно отозвалась Алиса. — Факт в том, что, когда ты поглотил Инь-чакру из медуз, орган, отвечающий за выделение Инь-чакры, трансформировался. А именно — твой мозг. Если точнее — таламус и гипоталамус. Именно из-за этого твоё тело начало изменяться — баланс Инь и Ян чакры в теле был сильно нарушен. Твоя чакра приобрела другой оттенок, ты не мог её нормально контролировать. И узоры тебя перестали слушаться — всё из-за изменений в мозгу.
“А гулий режим?” — уточнил я.
Тут сложнее. Я так до конца и не поняла, как он возник. Процесс, который повлиял на его появление, лежит глубже, чем я могу видеть. Он связан с нейронными связями в твоём головном мозгу. И тут как-то замешаны главный узор и спинной мозг.
Я поморщился.
Но не это сейчас важно, — нетерпеливо добавила Алиса. — А то, что если я права, — первыми гулями на Терре были люди. Человек подвергся влиянию Инь-чакры и превратился в гуля.
— Ого, — я машинально наклонился к одежде и натянул её на себя.
Помнишь ту запись в дневнике Аннабель? “…Гули это не монстры, а люди это не люди…” Если моя теория верна, то мы разгадали первую половину этого предложения.
Я только сейчас понял, что Боря и Джу-Фонг давно не спорят. И вообще, стояла тишина. Я огляделся. Оказывается, свиньи молча смотрели на меня и ждали, когда я разберусь со своими мыслями. Боря, видимо, уже какое-то время не сидел на моей голове — он лежал на траве, рядом с эскулапом. Я кивнул зверям и вернулся к своему отражению. Снова коснулся левой стороны лица. Выводы, сделанные Алисой, конечно, очень интересны. И мне кажется, что это на шаг приблизило меня к разгадке моего появления на Терре. Но сейчас другие вопросы стоят на первом месте.
“Что с лицом? Где узор Призыва?”
Когда ты подвергся изменению Инь-чакрой, лёд уничтожил левую часть твоего лица. И она не поддаётся восстановлению, Джу-Ишуну упоминал об этом, когда лечил тебя. Эта часть лица умерла. Тебе очень повезло, что левый глаз не ослеп — вспышка Ян-чакры во время ритуала вернула тебе зрение.
Я скривился. Не то чтобы я пекусь о своей внешности, но и уродом мне не хочется быть.
Узор сломался, когда ты начал перемещаться в Мир Двенадцати. Я не знаю, почему так произошло. Тебе надо спросить дедушку Бори.
Я ещё некоторое время постоял возле озера. Смотрел на своё отражение, думал над полученной информацией и иногда задавал Алисе уточняющие вопросы:
“Если Инь-чакра образуется в головном мозге, а обычная чакра — в спинном, то что с Ян-чакрой и связующей?”
Ян-чакра выделяется костным мозгом, вместе с кровью, — охотно отвечала Алиса. — Когда Боря стал твоим ниру, этот процесс значительно улучшился. Сейчас, благодаря эскулапам-свиньям, Инь и Ян чакры в твоём теле находятся в относительном балансе. А вот о связующей чакре ничего не могу сказать. Она появляется очень непредсказуемо, и это происходит во время столкновения Инь и Ян чакры.
“Мои Глаза Весов не пострадали? А доспех?”
Сам пока я не решился активировать ни то, ни другое. Сперва надо предупредить свиней, всё же я у них в гостях.
Глаза Весов не пострадали вообще. Метаморфозы, которые произошли с тобой, никак их не коснулись. Твой левый глаз поменял цвет и подвергся сильному влиянию Инь-чакры, но пока что я не нашла никаких существенных изменений.
Я посмотрел в отражение на свой голубой левый глаз. Затем кисло усмехнулся и повернулся к Боре.
— Всё? — поросёнок вскочил.
— Да. Покажешь, где мы?
— О да! — Боря ловко запрыгнул мне на голову. — Ты оказался в очень хорошем месте! Это — мой дом! Джу-сити!
Я вопросительно посмотрел на Джу-Ишуну. Свин-эскулап хрюкнул и сказал:
— Пока ты свободен. Патриарх позовёт тебя, когда придёт время.
— Спасибо вам ещё раз за спасение моей жизни, — я поклонился свину.
— Поблагодари Патриарха и своего болтуна. Без них ты бы не выжил. А теперь — мне пора.
Эскулап вдруг увеличился до размера большого воздушного шара и улетел.
— Я не болтун! — возмутился Боря. — У меня вообще-то имя есть!
— Ты — болтун, — категорично заявила Джу-Фонг. — И слезь с головы человека! Или мне тоже уйти?
Девочка-поросёнок хрюкнула и отвернулась.
— Ты пока не умеешь летать, — с сомнением ответил Боря. — Поэтому просто беги за нами.
Я понял, что перепалка между двумя поросятами может продлиться долго, поэтому зашагал вдоль озера. Почему бы не посмотреть на таинственный Джу-сити? Уверен, что за всю историю Терры очень немногие люди могли себе такое позволить.
Джу-Фонг всё же не ушла, но и забраться на меня не решилась — она бежала рядом, непрерывно ругая Борю за его неподобающее поведение. В итоге тот всё же спрыгнул с меня, и они вдвоём убежали куда-то вперёд.
Джу-сити выглядел… необычно. Фиолетовая трава, странное небо, розоватый туман, который, казалось, был везде. Иногда попадались деревянные домики без крыш или холмы, покрытые фиолетовым бамбуком. Пару раз пришлось перепрыгивать небольшие речки, которые впадали в озеро. Вода тут была такой же, как на Терре, — самой обычной. Я даже попил немного.
— Осталось чуть-чуть! — крикнул впереди Боря. — Давай быстрее! Тут красиво!
Я ускорил шаг. Трава вдруг закончилась, дальше простирался розовый камень. Из-за тумана я не мог видеть далеко вперёд. Поэтому, когда я подошёл к сидящим поросятам, для меня стал полной неожиданностью открывшийся вид.
Я стоял на краю летающего острова! И впереди, сквозь розовый туман, проступали очертания других островов! Ниже расстилались гигантские фиолетовые облака, между которыми гуляли сиреневые вихри ветра. А ещё я видел летающих свиней, которые плыли по небу, как воздушные шары.
— Офигеть, — выдохнул я.
— А то! — Боря гордо хрюкнул. — Пойдём, там мост.
— А нам разве можно туда? — с сомнением поинтересовалась Джу-Фонг.
— Конечно! Я же тут! Мне всё можно.
Я хмыкнул и пошёл за Борей. Мы шли вдоль края острова, поэтому я мог любоваться прекрасными видами Мира Двенадцати.
— Джу-сити очень красивый! — гордо говорил Боря. — В Мире Двенадцати нет места лучше!
— Ты нигде, кроме дома, и не был, — фыркнула Джу-Фонг.
— А разве у свиней не земля родная стихия? — с любопытством спросил я. — Почему ваш дом — в небе?
— Мы не червяки, чтобы в земле ползать, — хмыкнул Боря. — Мы — свиньи!
— И не поспоришь… — я пригляделся и заметил впереди каменный мост, который вёл к другому острову.
Следующие несколько часов Боря показывал мне разные острова и их достопримечательности, знакомил со своими друзьями-свиньями, пытался подбить меня на воровство еды. Например, ему очень хотелось обчистить стометровое вишнёвое дерево, растущее в центре одного из островов. Но там была строгая охрана, и он никак не мог её обойти.