– Проклятье!
Я встала и принялась расхаживать, рассчитывая отвлечь себя, потому что от телевизора было мало толку. Если бы я сумела продержаться чуть дольше, до тех пор пока наркотик выйдет из кровеносной системы, я смогла бы придумать, как спасти себя и Лиссу, и тогда…
Лисса!
Не раздумывая, я проникла в ее сознание. Находясь там, я смогу на время отвлечься от собственных проблем. Может, тогда восстановление пойдет быстрее.
Лисса и ее спутники возвращались из королевского двора в более мрачном настроении, чем они туда отправлялись. В холодном утреннем свете перед Лиссой с беспощадной ясностью предстали события на вечеринке. Танцевать на столе – не самое худшее на свете, но, вспоминая другие вечеринки и сравнивая их с этим уик-эндом и тем, как она развлекалась в компании Эйвери, Лисса удивлялась себе. Иногда ей даже казалось, будто это происходит не с ней. И поцелуй с Аароном. Она, конечно, испытывала чувство вины, но это совсем другая проблема.
– Не тревожься ты об этом, – уговаривала ее Эйвери в самолете. – Все делают глупости, когда переберут.
– Но не я, – простонала Лисса. – Это так не похоже на меня.
Несмотря на заявление, она не отказалась выпить «мимозы» – коктейль, состоящий из смеси шампанского и апельсинового сока.
Эйвери улыбнулась.
– Мне, конечно, трудно сравнивать. На мой взгляд, с тобой все в порядке. Ты же не пытаешься сбежать с каким-нибудь человеком или некоролевским мороем.
Лисса улыбнулась в ответ и перевела взгляд на Джил, сидящую чуть впереди. Раньше с ней разговаривал Адриан, а сейчас она углубилась в книгу, больше всего озабоченная тем, чтобы держаться подальше от Рида. Он снова сидел с Симоном, и Лисса слегка удивилась, заметив, что страж подозрительно поглядывает на Джил. Может, Рид наплел ему, что девочка представляет собой угрозу?
– Ты о ней беспокоишься? – проследив за взглядом Лиссы, спросила Эйвери.
– Просто не могу выкинуть из головы, каким взглядом она смотрела на меня этой ночью.
– Она совсем юная. Ее легко шокировать.
Лисса была согласна с Эйвери. Юная или нет, было нечто освежающе чистое и честное в том, что девочка выкрикивала тогда Лиссе. Джил напомнила ей меня. И Лиссе стало не по себе оттого, что такой человек думает о ней плохо. Она встала.
– Сейчас вернусь, – сказала она Эйвери. – Хочу поговорить с ней.
Джил явно удивилась, когда Лисса села рядом с ней. Она заложила закладкой страницу книги, которую читала, и искренне улыбнулась Лиссе.
– Привет.
– Привет. – Лисса выпила совсем немного «мимозы» и могла разглядеть ауру Джил – сочную зеленовато-голубую с прожилками пурпурного и темно-голубого. Хорошие, сильные цвета. – Послушай, я хочу извиниться за вчерашнее… за то, что наговорила…
Джил зарделась.
– Все в порядке, правда-правда. В смысле, бредовая ситуация, я понимаю, ты не совсем хорошо соображала на вечеринке. По крайней мере, так мне кажется. Я никогда не пила спиртного, мне трудно судить.
Джил всегда явно нервничала в таком «высоком» обществе и либо молчала, либо говорила много и сбивчиво.
– Да, ну… Мне следовало соображать до того, как я попала в эту ситуацию. И меня беспокоит то, что произошло с Ридом. – Лисса понизила голос. – На самом деле я понятия не имею, что с ним… но он вел себя неправильно.
Обе девушки поглядели на него. Он сидел, углубившись в чтение, но внезапно, как будто почувствовав их взгляд, посмотрел на Джил и Лиссу. Сердито посмотрел, и они тут же отвели взгляд.
– Уж это точно не твоя вина, – сказала Джил. – Ты же знаешь, там был Адриан, и все закончилось хорошо.
Лисса изо всех сил старалась сохранить бесстрастное выражение лица. Адриан сидел вне поля их зрения, но Лиссе почему-то казалось, что, если бы дело обстояло иначе, Джил с мечтательным видом смотрела бы на него. В последнее время Адриан заглядывался на Эйвери, и для него Джил не выходила – и вряд ли выйдет – из роли «младшей сестренки». Тем не менее не вызывало сомнений, что Джил потихоньку влюбляется в него. Лисса не могла не испытывать облегчения, что объектом интереса Джил стал Адриан, а не Кристиан, хотя и понимала абсурдность.
– Остается надеяться на лучшее, – сказала Лисса. – И на то, что никто не думает обо мне слишком плохо.
– Я – нет, – ответила Джил. – И конечно, Кристиан тоже не станет.
Лисса почувствовала смущение.
– Нет смысла расстраивать его. Я сделала глупость; мне с ней и разбираться.
Джил нахмурилась. Прежняя нервность вернулась, мешая ей заговорить.
– Но ты же должна… Ты должна рассказать ему правду.
– Это сущий пустяк.
Лисса удивилась, почувствовав, как внутри снова вздымается непредсказуемая волна гнева.
– У вас же серьезные отношения… Разве вы не должны быть всегда честны друг с другом? В смысле, не станешь же ты обманывать его.
Лисса закатила глаза.
– Джил, у тебя еще ни с кем не было серьезных отношений? Думаю, ты даже ни разу не ходила на свидания. Я не обманываю его. Я просто не рассказываю того, что расстроит его без всякого толка. Это не одно и то же.
– Нет, то же самое, – возразила Джил. – Он имеет право знать.
Я чувствовала, насколько убийственно для нее спорить с Лиссой, и восхищалась ее смелостью.
Лисса испустила раздраженный вздох и встала.
– Забудь. Я думала, мы можем поговорить как взрослые люди, но выходит, нет.
Испепеляющий взгляд, который она бросила на Джил, заставил ту вздрогнуть.
Тем не менее по возвращении в Академию Лиссу продолжало грызть чувство вины. Кристиан радостно встретил ее, обнимая и осыпая поцелуями. Она считала, что реакция Джил преувеличена, но при каждом взгляде на Кристиана вспоминала о поцелуе с Аароном. Неужели это и впрямь так непорядочно, как считала Джил? Подумаешь, случайный поцелуй, да еще под воздействием алкоголя. Тем не менее Лисса знала, рассказ огорчит Кристиана, а ей ужасно этого не хотелось. Она высказала свои сомнения Эйвери, и та согласилась, что делать этого не следует. Однако, глядя на нее глазами Лиссы, я чувствовала: Эйвери больше беспокоит, какой была бы эмоциональная реакция Лиссы, если бы у нее с Кристианом что-то было. Похоже, мораль ее волновала мало; побудительным мотивом служило желание защитить Лиссу.
Все, казалось, потихоньку рассеивается… до тех пор, пока позже Лисса не встретилась с Кристианом, чтобы идти на обед. Он подошел к ней в вестибюле ее спального корпуса, и лицо у него было чернее тучи, а светло-голубые глаза только что молнии не метали.
– Когда ты собираешься рассказать мне? – потребовал он достаточно громко, чтобы на них стали удивленно оглядываться.
Лисса потянула его за угол и понизила голос.
– О чем рассказать?
– Ты знаешь, что я имею в виду. Ты провела свой уик-энд без меня, чтобы заигрывать с другими парнями.
Несколько тягостных мгновений она пристально смотрела на него. Потом до нее дошло.
– Джил тебе рассказала!
– Да. И мне пришлось чуть не клещами вытаскивать из нее правду. Во время наших практических занятий она почти расплакалась.
Лисса вспыхнула от гнева.
– Она не имела права!
– Ты не имела права. Ты действительно считаешь, что можешь чудить – и даже не рассказывать мне об этом?
– Кристиан, ради бога, просто глупый пьяный поцелуй. Шутливый, в порядке благодарности за то, что он спас меня от падения со стола. Он не значит ничего.
Кристиан задумался; у Лиссы мелькнула надежда, что он готов согласиться с ней.
– Он не значил бы ничего, – заявил он наконец, – если бы ты сама рассказала мне о нем. А не кто-то другой.
– Джил…
– Проблема не в ней. В тебе.
Лисса была потрясена.
– О чем ты?
– Я… – Внезапно у Кристиана сделался усталый вид; он потер глаза. – Не знаю. Просто… в последнее время все идет наперекосяк. Я не уверен… совсем не уверен, что смогу со всем справиться. Перед отъездом ты поругалась со мной, а теперь еще это…
– Почему ты меня не слушаешь? Дурацкая история ничего не значит! Даже Эйвери так считает.
– Ага, если Эйвери так считает, конечно, все в порядке, – с иронией ответил Кристиан.
Лисса вспылила.
– Что это означает, хотелось бы знать? Я думала, она тебе нравится.
– Нравится, да. Но мне не нравится, что в последнее время ты доверяешь ей больше, чем мне.
– Ты никогда не воспринимал как проблему то, что я доверяла Розе.
– Эйвери не Роза.
– Кристиан…
Он покачал головой.
– Послушай, у меня совсем пропал аппетит. Я не пойду на обед. Мне нужно подумать.
– И когда же мы теперь увидимся? – взволнованно спросила Лисса.
Ее гнев сменился страхом.
– Не знаю. Позже.
Он молча ушел. Лисса ошеломленно провожала его взглядом. Ей хотелось перешагнуть через себя, броситься следом, умолять его вернуться и простить ее. Однако в фойе собралось слишком много народу, она не желала устраивать сцену – и навязываться ему тоже. Вместо этого она прибегла к единственному средству, которое у нее осталось: Эйвери.
– Не ожидала увидеть тебя сегодня, – заявила Эйвери, открыв ей дверь. – Что… Господи! Что случилось?
Она втащила Лиссу внутрь и потребовала все рассказать. Почти истерически рыдая, Лисса бессвязно поведала ей, что произошло с Кристианом.
– Я не знаю, что у него на уме! Он хочет разрыва? Придет ли он поговорить со мной позже? Или я должна пойти к нему? – Лисса уткнулась лицом в ладони. – О господи! Как тебе кажется, у него с Джил что-то есть?
– С малолеткой? Нет! – воскликнула Эйвери. – Конечно нет. Послушай, тебе нужно успокоиться. Ты тревожишь меня. Вот увидишь, все уладится.
Эйвери действительно выглядела обеспокоенной; она вышла, чтобы принести Лиссе стакан воды, но потом передумала и налила стакан вина.
Сидя в одиночестве, Лисса разрывалась от разбушевавшихся эмоций. Она ненавидела то, что сделала. Чувствовала, что с ней происходит что-то неправильное. Сначала я отвернулась от нее, а теперь Кристиан. Почему она не может удержать своих друзей? В чем причина? Может, она действительно сходит с ума? Она чувствовала, что не владеет собой, что ее охватило отчаяние. И она…