Они находились на склоне холма, откуда открывался прекрасный вид на происходящее у озера. Не самое приятное зрелище, но после того, как Квинт помог Урсу устроиться поудобнее, он не мог оторвать от него взгляда. Рутил стоял рядом и завороженно смотрел вниз.
– Большинство легионеров оттеснили к берегу, – раздался голос у него за спиной.
Квинт оглянулся и с удивлением обнаружил стоявшего за его спиной Коракса.
– Да, командир, – со вздохом сказал юноша. – Им досталось и от нумидийцев, и от галлов.
– Бедные ублюдки, – сказал Рутил.
– Их ряды давно смешались; теперь там царит паника. Большинство офицеров убиты или ранены. Они окружены. – Коракс нахмурился. – Проклятье. Им некуда деваться – только в озеро.
Квинт снова посмотрел на поле сражения. Ему показалось, что вода на мелководье меняет цвет – неужели это только плод его воображения? Он заморгал от ужаса. Да, вода становилась красной. Жажда тут же исчезла. Даже если бы он находился у озера, то не смог бы выпить из него ни капли воды.
– Что с ними будет, командир?
– С теми, кто скопился внизу? Они в большой беде. И мы ничем не можем им помочь. Если вернемся и вступим в схватку, то очень быстро погибнем.
Квинт и Рутил переглянулись – оба они испытали облегчение. Если такой человек, как Коракс, говорит, что бесполезно играть в героев, кто будет с ним спорить? Квинт молился за отца – он надеялся, что кавалерия не прошла через ущелье до того, как западня захлопнулась. Оставалось радоваться, что Калатина там нет.
– Теперь нам нужно позаботиться о том, чтобы с нами не произошло то же самое. Полагаю, гугги устремятся за нами в погоню, как только сумеют перегруппироваться.
– Мы готовы выступить в любой момент, командир, – сказал Рутил, выставив вперед подбородок.
Коракс бросил на него одобрительный взгляд и посмотрел на щит Квинта.
– Как он тебе нравится?
– Он тяжелый, командир, но я справлюсь.
И юноша вознес еще одну безмолвную благодарственную молитву за то, что его рука полностью зажила.
– А тебе? – спросил центурион у Рутила.
– Мне подходит, командир, – ответил тот.
– Вы подобрали щиты павших легионеров?
Квинт кивнул.
– Вам пришлось ими пользоваться?
– Нет, командир. Мы оставались сзади, – ответил Квинт, ожидая, что Коракс прикажет им немедленно отдать щиты.
– Вы приняли правильное решение, когда вооружились щитами. Маленькие круглые штуки, которыми прикрываются велиты, не стоят и пара от моей мочи, когда вы сражаетесь в одном ряду с другими пехотинцами. Пусть они останутся у вас.
Квинт и Рутил удивленно улыбнулись.
– Да, командир!
– Вы и ваши товарищи хорошо сегодня сражались, – одобрительно добавил Коракс. – Совсем непросто бежать вверх по склону, когда подлые пращники мечут в тебя камни. Продолжайте в том же духе – и станете гастатами гораздо скорее, чем вы думаете.
– Благодарим, командир!
– А сейчас постарайтесь отдохнуть. Но до заката нужно уйти от места сражения как можно дальше.
– Мы выберемся, командир? – спросил Квинт.
– Если на то будет воля богов. – Коракс коротко кивнул и отошел.
Квинт был рад скупой похвале центуриона, но после его последних слов ему снова стало не по себе. Такие же чувства он без труда прочитал на лице Рутила. Юноша поднял взгляд к небесам, надеясь найти там какой-то вдохновляющий знак. Неужели боги позволили им пережить этот ад только для того, чтобы они погибли в схватке с превосходящими силами карфагенян? Он опустил глаза, разгневанный отсутствием знамений.
– Проклятые боги никогда не отвечают. Никогда, – прошептал Рутил. – Даже в тех случаях, когда мы нуждаемся в них больше всего.
– Я знаю. – На Квинта вдруг навалилась отчаянная усталость. – Нам нужно выполнять свой солдатский долг.
Глава 8
Капуя
– Аврелия…
Девушка еще крепче прижала подушку к голове. «Уходи, – с тоской подумала она. – Мать прислала тебя только из-за того, что я не стану говорить с ней».
– Я знаю, что ты здесь, – сказал Гай.
Несмотря на подушку, Аврелия слышала каждое его слово.
– Открой дверь, пожалуйста, Аврелия.
Она со вздохом убрала руку от головы.
– Чего тебе?
– Поговорить.
– Тебя послала моя мать, – обвиняюще сказала она.
– Да, она меня попросила, но я и сам хотел с тобой поговорить. Я тревожусь из-за тебя.
– Со мною все хорошо.
– Вовсе нет. – Гай снова постучал. – Я не уйду, пока ты меня не впустишь.
Она еще немного полежала в постели, потом встала и отодвинула задвижку, подумав, что, возможно, разговор с ним поднимет ей настроение.
– Ты плакала, – сказал он, входя в комнату.
Аврелия вытерла покрасневшие глаза.
– А чего еще ты ждал? Ганнибал снова разбил наши армии. Тысячи солдат убиты. Если Фламин погиб, то могли убить и отца с Квинтом. А я… должна выходить замуж? – И слезы хлынули из ее глаз с новой силой.
– Иди сюда.
Гай заключил ее в объятия. Аврелии этого хотелось с того самого момента, как она побывала в его комнате у себя дома. Но только не при таких ужасных обстоятельствах. Однако девушка не стала высвобождаться – она нуждалась в утешении.
Три дня назад пришло письмо от отца, в котором он разрешал ей выйти замуж за Луция. Аврелия ожидала, что так и произойдет. Однако полнейшим сюрпризом оказалась весть о том, что Квинт исчез по дороге из лагеря легиона в Капую. Заверения Фабриция в том, что он делает все, чтобы его отыскать, не слишком успокоили Аврелию и ее мать. Квинт ведь мог погибнуть, упав с лошади, от рук бандитов или вражеского патруля. Два дня спустя – вчера утром – их жизнь вновь перевернулась, когда до Капуи дошли шокирующие подробности сражения у Тразименского озера.
Лицо Аврелии посерело, когда она услышала это известие; и с тех пор девушка почти все время проводила, стоя на коленях в храме Марса. Гай продолжал готовиться к воинской службе на равнине Кампании, он ничего не знал о сражении, но обычно полный энергии и энтузиазма Марциал погрузился в мрачное молчание. Аврелия чувствовала себя опустошенной. Предчувствия подсказывали ей, что отец оказался одним из тысяч погибших римлян. Он дал свое благословение на ее брак, и его убили. Казалось, боги над нею смеются.
– Известия о сражении у Тразименского озера ужасны, – начал Гай, что заставило ее заплакать еще сильнее, – но я слышал, что самые большие потери понесла пехота. Фламин не послал вперед кавалерию, и она не успела миновать ущелье. С того момента, как началась битва, проход оказался закупоренным, и наша кавалерия не смогла присоединиться к остальным. А когда стало ясно, что противник побеждает, кавалерия благополучно отступила.
Пораженная Аврелия отодвинулась от Гая.
– Откуда ты знаешь?
– Новость пришла только утром. Я говорил со вторым гонцом, который прибыл из Рима. Сенат послал его с указаниями к городским властям.
– Так ты думаешь, что отец мог уцелеть? – Ей очень хотелось услышать эти слова от Гая.
Он поцеловал ее в лоб.
– Пока мы разговариваем, он планирует твою свадьбу.
– Благодарение богам. – Как я могла в них сомневаться? Ей удалось выдавить улыбку. – Ты уже рассказал матери?
– Да. Она сказала, что именно мне следует сообщить хорошие новости тебе.
Тут Аврелия вспомнила о Квинте, и ее вновь охватила печаль.
– А что известно о моем брате?
– Он исчез, однако из этого еще не следует, что Квинт мертв.
– Но почему он не вернулся домой?
– Я не знаю, Аврелия, но у него должны были быть на то веские причины. Ты же знаешь, Квинт не трус. Он не стал бы поступать так из-за прихоти.
– Я знаю. Но какими могут быть причины? Девушка?
– Они провели на марше несколько недель. У него не было времени для знакомств.
Они посмотрели друг на друга, и у них возникли одинаковые предположения.
Чтобы отвлечься от мыслей о близости Гая, Аврелия заговорила о первом, что пришло ей в голову.
– Это может быть как-то связано с Ганноном?
– Я не вижу на то никаких причин. Как он мог связаться с Квинтом? Они находятся во враждующих армиях.
– Но даже если так случилось, что могло заставить Квинта сбежать? – Она горестно покачала головой. – Все это не имеет ни малейшего смысла.
– Однако попытки найти разумное объяснение происходящему немного тебя приободрили. – Он нежно прижал ее к себе. – Не бойся, Квинт обязательно вернется.
– Спасибо тебе, Гай.
Аврелия грустно улыбнулась, но настроение у нее заметно улучшилось.
«Почему Луций не может быть таким, как ты?» – подумала она, восхищенно глядя на Гая.
Она слегка придвинулась к нему, он не стал отстраняться, и у Аврелии перехватило дыхание. Девушка опустила взгляд и теперь видела только его нос и губы. Она еще немного приблизилась к нему. И вновь Гай не стал отстраняться. Она ощутила тепло его дыхания на своем лице. Боги, как сильно ей хотелось его поцеловать… Их губы соприкоснулись, и все ее тело затрепетало.
– Так кто здесь появился? – послышался со двора недовольный голос Атии, которая обращалась к рабу.
Тот ответил что-то невнятное, но магия исчезла. Молодые люди смущенно отодвинулись друг от друга и отвели глаза в сторону.
– Пусть войдет. Он же будет стоять до тех пор, пока я его не впущу, – приказала Атия.
Гай нахмурился.
– Кто?
– Фанес, – проворчала Аврелия.
– Кто?
– Ростовщик.
– И что нужно такому человеку, как он, от твоей матери?
«Гай все равно узнает правду», – подумала Аврелия. К тому же теперь это не имеет значения. И она быстро рассказала Гаю все, что знала, о долгах своей семьи.
– Но почему твой отец не обратился за помощью к моему? Или твоя мать?
– А ты бы обратился? – резко спросила Аврелия.
– Да, непросто просить у друзей деньги, – признал Гай.
– Я хочу послушать, что он скажет.
– Не думаю, что Атии это понравится.
– Если она ничего не узнает, то не будет сердиться, – ответила Аврелия, тихонько подходя к двери и выглядывая наружу.