– Мне нужны все файлы, – сказала Мона. – Все бумаги. Его имя, названия его компаний в Нью-Йорке. Этот древний Талтос был богатым и могущественным человеком. Вы сами это подтвердили.
– Я с радостью все тебе отдам, – сказала Роуан, – но, пожалуйста, пойми, он все ликвидировал. Он исчез.
– Если бы вы искали его как следует, – с горечью в голосе возразила Мона.
– Мона, со временем ты с нами согласишься, – сказала Роуан. – Мы считали, что следует подождать, пока они сами с нами свяжутся. Мы уважали их желание быть вместе и не думали, что они возьмут и просто исчезнут. Мы не могли представить такое.
– Мы боялись услышать что-нибудь о Талтосах, – сказал Майкл. – Не представляли, как они будут размножаться или просто выживать в нашем мире, как Эш сможет их контролировать.
– Эш? Так звали этого мужчину? – уточнил я.
– Да, – подтвердил Майкл, в голосе его звучала неподдельная боль. – Эш Тэмплтон. Эш жил тысячелетия и был одинок так давно, что вообразить невозможно. Он был свидетелем того, как вымирали его сородичи. Это он рассказал нам историю Талтосов. Эш считает, что они не могли выжить в мире людей, поэтому в конце концов исчезли с лица земли. Жизнь Эша – трагедия. Естественно, делясь с нами своими воспоминаниями, он даже не подозревал о существовании Морриган. Мы расстались в Нью-Йорке. Мы полюбили его и поклялись в вечной дружбе. А потом вернулись домой и узнали о Морриган.
– Возможно, он нашел ее с помощью телепатии, – предположил я.
– Мы об этом ничего не знаем, – сказала Роуан. – Но он пришел сюда, вошел в сад и увидел Морриган в окне, а она уловила его запах и побежала к нему.
– Не один год мы прожили в страхе, – сказал Майкл. – И все это время тщательно изучали информацию новостных служб в поисках истории, в которую мог бы быть вовлечен Талтос. Мы были наготове, и Таламаска тоже. Мона, ты должна вернуться к тому времени, когда еще не была настолько больна. Просто вспомни. Мы боялись, потому что знали, что эти существа способны нанести огромный вред человечеству.
– Отлично сказано! – поддержала Майкла Долли-Джин. – А Морриган разошлась, возомнила, что сможет править миром, заявила, что унаследовала дар предвидения от своих родителей-людей. Когда она не оглядывалась назад, она строила планы на будущее, или танцевала кругами, или улавливала своим носом разные запахи. Просто дикая зверушка.
– О, Долли, замолчи, пожалуйста, – прошептала Мона и прикусила нижнюю губу. – Согласись, ты любила ее. И все вы… Я хотела разыскать их еще до того, как вы начали поиски. Годами вы не упоминали при мне имя этого Талтоса. Скрывали его. Придерживали для «Мэйфейр и Мэйфейр». А теперь так легко его произносите. Эш Тэмплтон. Эш Тэмплтон.
Мона расплакалась.
– Это неправда, – сказал Майкл. – Я признал это существо своей дочерью. Ты знаешь, я признал Морриган. Мы начали их поиски до того, как рассказали тебе. Мы не подозревали, насколько серьезна твоя болезнь. – У Майкла запершило в горле, он сглотнул, облизал пересохшие губы и продолжил: – Тогда мы еще не знали, насколько жизненно необходимым будет для тебя молоко Талтосов. Мы только со временем это поняли и тогда попытались связаться с Эшем, но обнаружили, что он продал все свои холдинги. Его имя не фигурировало ни в банках, ни на фондовых биржах – он исчез с мирового рынка.
– Как бы Эш к нам ни относился, – сказала Роуан, – он принял решение скрыться. Предпочел, чтобы его будущее оставалось в тайне.
Мона рыдала, уткнувшись в плечо Квинна. Сердце Майкла разрывалось на части.
Стирлинг решил вступить в разговор. Держался он уверенно.
– Мона, Таламаска начала поиски практически сразу после их исчезновения. Мы старались не привлекать к себе внимания, но мы искали. Нам удалось обнаружить кое-какие свидетельства, указывающие на то, что Эш и Морриган побывали в долине Доннелейта. Но дальше их след обрывался. И прошу тебя, поверь, что мы нигде не нашли ни малейшего их следа.
– Вот это действительно удивляет, – заметил я.
Мона злобно сверкнула на меня глазами.
– Я не с тобой разговариваю, – выкрикнула она и тут же, словно я внушал ей ужас, прижалась к Квинну.
– Что бы с ними ни случилось, – сказал я, – какие- то следы должны были обнаружиться.
– Именно так я всегда и думал, – согласился Майкл. – Два или три года подряд мы ждали, что они объявятся при каких-нибудь катастрофических обстоятельствах. Мне не передать вам все свои страхи. Что будет, если молодое поколение Талтосов выйдет из-под контроля, думал я, если они восстанут против Эша? Что, если они пойдут на убийство? А потом мы перестали жить в страхе и начали поиски, но безрезультатно.
Долли-Джин снова хихикнула, потом ссутулилась и начала раскачиваться взад и вперед.
– Ходячему младенцу убить человека так же легко, как человеку убить ходячего младенца. Они могут размножаться где-то, распространяться, как лесной пожар, могут прятаться в долинах, среди холмов, в горах, на равнинах, могут пересекать моря и океаны. А потом – бах! И они, как по сигналу, одновременно выйдут на свет и поодиночке перебьют всех людей. Раз – и вся планета принадлежит Талтосам!
Роуан недовольно посмотрела на Долли-Джин.
– Прибереги этот пассаж для тетки Оскар, – не повышая голоса, сказала она.
Я подмигнул старушке. Она показала мне средний палец.
Майкл взглянул в глаза Моне и чуть подался вперед.
– Надеюсь, мы дали тебе то, что ты хотела, – сказал он. – Что же касается файлов, я прослежу, чтобы их скопировали и перебросили тебе в любое удобное для тебя время. Они доказывают, что мы использовали все свои возможности. Мы отдадим тебе всю информацию об Эше Тэмплтоне, всю, до последней строчки.
– Естественно, – встряла Долли-Джин, – эта парочка вполне могла уже сгнить в какой-нибудь могиле. Только представьте: два ходячих младенца лежат в гробу в обнимку, как Ромео и Джульетта! Может быть, ему надоело слушать ее напыщенный бред об их будущем, он обмотал вокруг ее шеи шелковый чулок и…
– Прекрати, Долли-Джин! – рыдая, взмолилась Мона. – Еще слово, и я закричу!
– Ты уже кричишь, успокойся! – шепнул ей на ухо Квинн.
В душе моей происходила жестокая борьба, но в конце концов я решился:
– Я найду их.
Все сидевшие за столом пораженно воззрились на меня.
– Объясни, что ты хочешь этим сказать! – возмущенно потребовала Мона, комкая в руках намокший от кровавых слез платок.
Я бросил на нее гневный взгляд. Удивительно, как чувствительность и обаяние уживались в этой девочке с испорченностью и поистине дьявольской жестокостью.
– Я хочу поблагодарить вас всех, – заговорил я, теперь уже глядя на Роуан. – Поблагодарить за то, что вы поделились с нами своими секретами. – Я перевел взгляд на Майкла: – Вы доверились нам и обращались как с безгрешными и добрыми. Мы отнюдь не такие, но, поверьте, пытаемся измениться…
Широкая, открытая улыбка, озарившая лицо Роуан, стала мне наградой.
– Безгрешные и добрые, – повторила она. – Какие удивительные слова. Если бы я могла сложить из них гимн и тихо напевать его днем и ночью, днем и ночью…
Мы посмотрели друг другу в глаза.
– Дай мне немного времени. Если они еще живы, если они основали колонию, если они где-то в этом мире существуют, я знаю тех, кто обязательно расскажет мне об этом.
Роуан удивленно приподняла брови, задумалась на секунду и согласно кивнула, снова одарив меня неотразимой улыбкой.
Мои слова взволновали Майкла, а Стирлинг был заинтригован, но держался почтительно.
– Еще бы, – не открывая глаз, сказала Долли-Джин. – Вы ведь не подозревали, что он самый старший из Детей Крови? А ты, великолепный старожил, запомни мои слова, – продолжила она, обращаясь ко мне, – ты точно красив как ангел, и в тебе достаточно обаяния, чтобы стать гангстером. Я по три раза пересмотрела все гангстерские фильмы и знаю, о чем говорю. Если твои кудри чуть смазать гуталином, ты вполне сможешь сыграть Багси Сигела[16].
– Благодарю, – с серьезным видом ответил я. – Но вообще-то я всегда мечтал сыграть Сэма Спейда[17]. Когда в «Черной маске» впервые опубликовали роман «Мальтийский сокол», я был так безнадежно одинок. Я читал этот роман при свете луны. Роль Спейда стала пределом моих мечтаний.
– Ну, тогда неудивительно, что ты говоришь как гангстер, – хмыкнула Долли-Джин. – Но Сэм Спейд – мелочевка. То ли дело Багси Сигел или Лаки Лучиано[18].
– Хватит! – закричала Мона. – Ты что, не поняла, что он только что сказал? – Бедная девочка совсем растерялась, она пыталась сдержать поток слез и одновременно подавить гнев по отношению ко мне. – Ты правда можешь это сделать? – спросила она дрожащим от возбуждения голосом. – Ты можешь найти Эша и Морриган?
Я не стал отвечать. Пусть пострадает одну ночь.
Встав из-за стола, я склонился к Роуан и поцеловал ее в щеку. Мои пальцы на одно обжигающее мгновение коснулась ее ладони. «Моя сестра, моя невеста, мой прекрасный сад закрыт для меня». Ее пальцы сплелись с моими, она сжала их изо всех сил.
Джентльмены встали, прощаясь со мной. Я пробормотал какие-то дежурные слова, и только тогда Роуан отпустила мою руку.
Медленно, не торопясь, я прошел мимо бассейна в глубину сада и уже собрался взмыть над землей, к ревущим в небесах тучам, но тут услышал за спиной душераздирающий крик Моны:
– Лестат, не покидай меня!
Она бежала через луг. Шелковое платье развевалось на ветру.
Я принял этот очаровательный задыхающийся комочек в свои объятия.
– Ах ты, негодная девчонка! – Я притворно заскрежетал зубами. – Ты несносная ведьма. Злое и непокорное Дитя Крови. Бездарная ученица. Своевольное создание.
– Я обожаю тебя, мой создатель, мой учитель, мой страж, я люблю тебя, – рыдала Мона. – Ты должен простить меня!
– Нет, не должен, – сказал я. – Но прощу. Иди, попрощайся как положено со своей семьей. Увидимся завтра вечером. А сейчас я должен побыть один.