[62], когда зараженная ткань после работы иммунной системы больше похожа на фарш.
Лимфоциты – это офицерский состав иммунной системы. В нашем обществе в службе безопасности есть аналитики, криминалисты, руководители и оперативные работники. В отношении лимфоцитов все точно так же.
К оперативным относятся микро- и макрофаги, а также клетки лимфоциты, которых назвали натуральными киллерами, НКК, или ЕКК.
Зарождаются ЕКК в костном мозге, обучаются не только в вилочковой железе, но и в лимфатических узлах и селезенке, а значит, они сродни Т-лимфоцитам (от Timus), но по внешнему виду и способностям их все-таки выделяют в особую группу клеток. Их задача – находить зараженные вирусами тканевые клетки и убивать их специальным ядом – цитокином под названием «фактор некроза опухоли» (ФНО).
Киллеры охотно «отстреливают» и зараженные вирусами клетки, и раковые, если встречают. Обычно ЕКК наваливаются кучей на раковые клетки и обильно заливают их ФНО, от чего те скукоживаются и умирают (лизируются). Затем другие спецагенты, моноциты (чистильщики), убирают трупы.
Кроме таких вот оперов-путешественников есть средние и высокие начальники, сидящие в лимфатических узлах, подобно осьминогу, высунув «руки» и «ноги» в проходы… пардон, в протоки – лимфатические сосуды. Иногда сантиметров на 20–25 от самого узла и своего «кабинета».
Лимфатический узел я не случайно сравнил с полицейским отделением или районным отделением внутренних дел. Часто таким «регионом» является какая-то часть тела: рука, нога, голова, а в туловище таких регионов огромная масса.
Анатомически так устроено, что узлы располагаются гроздьями, как виноградины на кисти, рядом с крупными сосудами, там, где обычно довольно тепло: им для работы «подогрев» нужен круглогодично. А кровь и внутренние органы – это самые теплые места. Именно поэтому лимфатических узлов нет в руках и ногах, но они сразу обнаруживаются в подмышечных зонах, в паху, в средостении и в животе. Самые «холодные» зоны, где можно найти лимфоузлы, – это шея, затылок, зоны под кожей около ушей.
Но такое распределение этих органов не связано только с источниками тепла, лимфоузел и сам может весьма значительно нагреваться и даже регулировать нагрев окружающих тканей.
Местонахождение лимфоузла обусловлено прямой угрозой внешней агрессии именно в том регионе. Поэтому участки, максимально защищенные кожей и мышцами, не нуждаются в РУВД, там есть «наряды ППС»[63] из патрулирующих через кровеносную систему и лимфатическую сеть конечностей лейкоцитов. Этих «нарядов» вполне достаточно, чтобы своевременно реагировать на порезы, царапины и ссадины, через которые пытаются ворваться в организм вредоносные микробы.
Кроме лимфатических узлов, есть немало других образований, относящихся к лимфоидным, которые можно сравнить с опорными пунктами милиции или полиции, блокпостами и погранзаставами. Главная задача этих образований, как и их аналогов в жизни людей, – база, расположение, где находятся бойцы, готовые к обороне, связь и архив основной информации о вероятном противнике. Здесь еще находятся инструкторы, готовящие специалистов по химоружию, – особые В-лимфоциты для выработки специфических антител – иммуноглобулинов.
Вам уже известно, что главные зоны боевых действий у нас – это пищевая труба от рта до ануса и дыхательные пути. И на всем протяжении их встречают лимфатические узлы и лимфоидные образования. Так, в месте перехода тонкой кишки в толстую у слепой кишки есть лимфоидный орган, оставшийся нам как рудимент, – аппендикс, он тщательно следит, чтобы энтеробактерии, приходящие в толстую кишку из тонкой, встречаясь с колибактериями, вели себя достойно и уважали местную флору, не безобразничали и не вызывали всякие спазмы и колиты.
Лимфатический узел можно еще сравнить с фильтрационным отделом, в котором вход и выход отдельные, то есть лимфа входит внутрь узла через вносящие сосуды и выходит через выносящие (афферентные и эфферентные).
На входе сидят полицейские лимфоциты, там «обезьянник», там останавливают принесенные и самостоятельно приплывшие с лимфой микробы. Там порой происходят «драки» различных масштабов, с подъемом температуры, отеком или даже нагноением, когда в сражении принимают участие все имеющиеся в наличии бойцы-лейкоциты и даже приглашенные из соседних регионов.
ЕСЛИ ЛИМФАТИЧЕСКИЙ УЗЕЛ ВОСПАЛЯЕТСЯ НАСТОЛЬКО СИЛЬНО, ЧТО ПРОЦЕСС ЗАХВАТЫВАЕТ СОСЕДНИЕ УЗЛЫ И НАГНОЕНИЕ РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ НА ВСЮ ЗАНЯТУЮ ИМИ ОБЛАСТЬ, ТАКОЕ ГНОЙНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ НАЗЫВАЮТ БУБОН, ОНО ХАРАКТЕРНО ДЛЯ ЧУМЫ ИЛИ ТУЛЯРЕМИИ.
Само по себе увеличение лимфатического узла, его уплотнение, болезненность при нажатии свидетельствуют, что «не все в порядке в Датском королевстве», то есть в самом узле и в регионе, который он курирует, имеется прорыв агрессивных микроорганизмов или других врагов.
С микробами понятно, а кто остальные враги?
Это раковые клетки или мертвые клетки, погибшие по разным причинам, например от острой ишемии или отравления каким-то внешним ядом или токсинами бактерий. К таким врагам относятся и фрагменты клеток, зараженных вирусом, после того как их убьют натуральные киллеры с помощью ФНО.
Почему я не обозначил вирусы в роли врагов? Пожалуй, стоило бы. Но напомню, что вирус – это не существо, вирус – это информация, корреспонденция, письмо, бандероль, почтовое отправление, попавшее к адресату или не к кому-то, кому оно не предназначалось, но прочитанное и частично или полностью расшифрованное клеткой-респондентом. Если расшифровка произошла, клетка оказывается зараженной, то есть, по сути, мутировавшей. Если принять как данность, что изменения в наследственном аппарате клетки, приводящие к изменению ее функции и белкового состава на внешней мембране, – мутация.
Если одноклеточному организму можно приписать какую-то логику в поведении и оценить это поведение как живого существа, то вирус – это вещь, предмет, а вещи и предметы, если только это не роботы с программой, поведения не имеют. Вещи применяются. Вирус тоже применяется, и его участие возможно только при наличии организма – клетки. Она прочитывает вирус и начинает выполнять инструкцию, полученную из него. Одним из пунктов этой инструкции является копирование вируса, но есть и другие команды, например синтезировать какие-то белки или иные вещества.
Полагаю, что попавшие под влияние вирусов клетки не только штамповали бы копии вируса, но и сами размножались бы, производя новые, мутировавшие, чуждые организму версии себя, если бы только иммунитет давал им такую возможность. Мы иногда наблюдаем такие процессы, если вирус относится к онкогенным, но подобные зараженные клетки в норме очень быстро убиваются натуральными киллерами. А трупы их, или, точнее сказать, остатки останков, макрофаги доставляют в лимфоузел «для опытов» и изучения антигенного состава вируса.
Чаще и легче всего вирусному влиянию поддаются клетки эпителия. А их в организме огромное количество вариантов. Все поверхности, наружные и внутренние, к чему бы эти поверхности ни относились – к бронхам, кишечнику, сосудам или коже, – это все клетки эпителия. Если они формируют тонкую оболочку внутри сосудов, то такая ткань называется эндотелием. Все железы организма (может быть, кроме гипофиза) представлены эпителиальной тканью.
Есть ли вирусы для других клеток? Конечно есть, только они представлены в меньшем количестве видов и вариаций, как меньше иных клеток в сравнении с вариантами эпителия. Есть вирусы для нервных, соединительных и мышечных клеток.
НО БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ БОЛЕЗНЕТВОРНЫХ ВИРУСОВ, С КОТОРЫМИ НАМ ПРИХОДИТСЯ ВСТРЕЧАТЬСЯ, УСЛОВНО АДРЕСОВАНЫ ЭПИТЕЛИЮ[64] СЛИЗИСТЫХ ОБОЛОЧЕК ДЫХАТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ И СИСТЕМЫ ПИЩЕВАРЕНИЯ.
Именно поэтому еще большая часть всех лимфатических узлов и лимфоидных образований сконцентрирована вокруг органов этих систем.
Обитатели лимфоузла – оседлые, или, как их иногда называют, дендритные Т-лимфоциты, – это «штабы фронта» и «регионарные управления безопасности». Кроме них в лимфоузле много «посыльных»-порученцев. Т-хелперов (посредников) и Т-супрессоров (подавителей), а также всегда должен быть запас В-лимфоцитов, которые являются предшественниками клеток – производителей иммуноглобулинов (антител).
Но об этом мы подробнее поговорим в части третьей, посвященной иммунитету.
Среда обитания, или Плазма крови
Средневековый поэт Омар Хайям пошутил в стихах, намекая на ценность вина и утверждая, что не может напиться простой водой:
Если попытаться посмотреть на наш мир – живой мир, то мы поймем, что вся живая природа фактически состоит из воды. Ее в составе каждого живого организма, каким бы твердым он ни был, не меньше 50 %. Даже сухой-пресухой саксаул, что живет в пустыне и выпускает многометровый корень, чтобы достать воду с глубины, содержит ее в своих тканях.
Почему вода? Что в ней такого исключительно важного? Какую роль она играет в человеческом организме?
Если вернуться к началу главы о крови, то, перечисляя состав, я сказал: клетки и вода, в которой растворены различные вещества.
Но что преобладает? Ведь суммарный объем воды больше объема «сухого» остатка. И если заглянуть в отдельные клетки организма, то минимум воды разве что в костях, а в остальных тканях ее очень много. Так много, что она буквально перетекает с одного места в другое, стоит только дать ей такую возможность.
«Движение – жизнь», заявил философ Аристотель в античные времена. Как бы ни трактовали это изречение адепты спорта, я думаю, он имел в виду, что как только прекращается движение жидкостей в организме, тот умирает.