Астахов достал из кармана фотографии и разложил на столе.
— Этот?! Точно! Как пить дать — он! В наглую разгуливает. Но как он сюда попал?
— Аэропорт рядом. Ему нужен самолет.
— Может быть, и остальные здесь? Их же пятеро.
— Хоть сотня. У нас выбора нет. Такой шанс дается раз в жизни.
— Послушай, Митяй, а заказ ему на одного принесли. Дружок где-то затерялся.
— Сделаем так. Ты встань у входной двери, а я подойду один. Пусть он думает, что нас здесь много и у него нет отхода. Состряпай грозную рожу и не своди с нас глаз. Мол, стоит тебе свистнуть — и сюда весь полк ворвется. А меня он, точно, не узнает.
Сергей Бороздин доедал харчо, когда заметил подходившего к его столику майора с коротким ежиком на голове. Неприметный тип, если не считать лукавую ухмылку, будто сорвал банк в первый раз в жизни.
— Вы позволите присесть на пару минут?
Бороздин кивнул на соседний стул. Горохов сел.
— Наш разговор может идти в двух направлениях, — беря быка за рога, начал репортер. — Первое заключается в мирной, спокойной, но плодотворной беседе. Второе направление меня устраивает меньше. А вам оно и вовсе не понравится. У входа, если видите, стоит капитан, а на улице небольшая, но армия из толковых ребят. Это на случай вашей неадекватной реакции.
Бороздин взглянул на капитана, но, как понял Горохов, не испугался, а продолжал есть харчо.
— Ближе к делу, майор. После того как я доем второе, у меня на вас не останется времени.
— Ваше время теперь буду распределять я.
Горохов разложил перед летчиком фотографии.
— Эти люди — опасные террористы, их разыскивают все силовые структуры, не исключая армии. Ваша физиономия красуется среди них. Кажется, вы тот самый смельчак, которому удалось посадить самолет в Ущелье Ведьм, а потом вы сбежали.
— Ну и чем вы собираетесь пугать смельчака? Вызывайте свою армию.
— Не хотелось бы.
— Тогда говорите по существу. Слишком длинный припев. А что касается самолета, то я слышал уже эту басню. ФСБ утверждает, что история с самолетом придумана одним психом из Санкт-Петербурга. Если учесть, что я уроженец Питера, то хотел бы вам заметить, что прочитываю все газеты от безделья, так как являюсь безработным. И вот что удивительно: вы очень смахиваете на того психа. Вам бы усы наклеить — и получится точная копия Дмитрия Горохова, который, кстати сказать, тоже где-то в этих краях скитается. Известный болтун тоже попал на фоторобот. Или я что-то путаю? Или мы оба что-то путаем?
— Где ваши сообщники, пилот?
— Меня зовут Сергей, уважаемый господин Горохов. Что касается сообщников, то я сам не прочь отыскать их. Мой друг Леня Стаценко погиб. Как считает одна мудрая старуха, его отравили. Меня тоже. Но я выжил благодаря расстройству желудка. Другими словами, меня пропоносило, а Ленька имел хороший желудок. Так что террористы и нас и вас кинули.
— А ты знаешь, Сергей, если моим статьям не поверят, то погибнут ни в чем не повинные люди. Пассажиров держат в резервации, свидетелей убирают одного за одним. Власти не хотят раздувать скандала в мировом масштабе, им проще стереть с лица земли рейс 14-69 и всех, кто знает о нем правду не из газеты. Нет рейса, нет самолета, нет пассажиров и нет скандала. Даже тех, кого я втравил в эту историю, уничтожают с циничной жестокостью. В Питере идет травля. Они ни перед чем не остановятся. Жизни пассажиров висят на волоске. Я ничего не могу поделать, пока не найду главных зачинщиков трагедии и не получу их признания.
Сергей доел шашлык и, отодвинув тарелку, закурил.
— Заполучить их признания тебе вряд ли удастся. Они даже с тобой возиться не будут, а пошлют тебя к черту. И ты останешься у разбитого корыта. Так что придумай что-нибудь поумней. Ну а если говорить обо мне, то у меня с ними свои счеты. Я сделал все, чтобы пассажиры остались живы. Вряд ли я смогу им еще чем-нибудь помочь. Но одно я могу тебе сказать с уверенностью: мои показания ты получишь, но только после того, как мы найдем господ террористов. Многого я о них не знаю, но кое-что мне известно.
— Ты помнишь бортовой номер самолета?
— Конечно. Это не секрет.
— Отлично. Мне нравится твое предложение. Итак, наша армия пополнилась еще одним бойцом.
Сергей усмехнулся, глянув на грозного капитана, стоявшего у входной двери.
— Если вы вдвоем составляете армию, то втроем мы уже фронт. И какова же наша стратегия, генерал?
Горохов оглянулся и поманил рукой Астахова. Тот облегченно вздохнул: «Кажется, сговорились. Ай да Митька, ай да молодец!»
Санкт-Петербург
Больше суток в Управлении внутренних дел кипели страсти. С появлением следователя из прокуратуры все изменилось. Многие считали, что Трифонов слишком много на себя берет. Он даже не счел нужным познакомиться с генералом Лебедкиным, и тот вынужден был сам посетить Трифонова, как какой-то чиновник-проситель, и повод для этого нашел унизительный — показать Трифонову отведенный для него кабинет. Лебедкин слыл человеком тактичным, без особых амбиций и не обижался на полковника за то, что у него не хватало времени на придворные церемонии. Генерал деликатно попросил следователя, как тот освободится, заглянуть к нему и рассказать о достигнутых результатах. Однако Тишайший — как звали Лебедкина за глаза — не торопил Трифонова и добавил, что готов сделать все от себя зависящее, чтобы помочь расследованию.
В кабинет Трифонова постучали, и на пороге появился лейтенант Ростовцев. Тут уже находились капитан Куприянов и подполковник Комарницкий.
— Ну вот, Александр Ваныч, привезли карту из института. Они восстановили по копирке схему и сделали для нас оригинал местности. Ваши догадки оправдываются: кто-то нам ставит палки в колеса. По карте понятно, что схема, составленная в доме Чайки, не что иное, как Ущелье Ведьм Ставропольского края.
Ростовцев расстелил схему и карту на столе. Все сгруппировались и склонились над чертежами.
— Крестом обозначен пансионат «Горный», — начал комментировать Куприянов. — А Спящий Барс — не что иное, как гора в начале ущелья. Крестик стоит на протоке реки. Тут все понятно, кроме главного. Чем эта местность Ставрополья могла привлечь Эдуарда Чайку, его сына и Викторию Карамову?
— Из населенных пунктов здесь ничего не значится, кроме пансионата, — продолжал Комарницкий. — Интересно и другое. Мало того что Чайка рисовал эту схему, но она очень интересовала и того беспалого, который подкладывал копирку под клеенку и заряжал «жучки» для прослушки.
Трифонов снял трубку внутреннего телефона.
— Ткаченко, срочно запросите областную милицию Нижних Дроздов Ставропольского края. Выясните обстановку и попросите прислать нам факс со сводкой происшествий за последние десять дней. Тот же запрос отправьте в пансионат «Горный», который расположен в том же районе. Со сводками — тут же ко мне.
Трифонов бросил трубку.
— Я, конечно, понимаю, что вы люди занятые и вам не до газет, господа офицеры. Но я не могу не вспомнить о серии статей из «Петербургского колокола», где популярный журналист Дмитрий Горохов описывает невероятные события. Похищение самолета, его вынужденная посадка, бомба, террористы и так далее. В статье сказано, что самолет приземлился в Ущелье Ведьм. А если это правда?
— Но, Алексан Ваныч, — удивился Ростовцев, — в Пулкове нам дали официальный ответ, что ничего подобного не происходило с рейсовыми самолетами. А прокуратура города завела уголовное дело на Горохова за клевету, и теперь еще готовят новое дело. Как ему верить?
— Я все знаю. Странно, что прокуратура взялась за это дело. Но я постараюсь выяснить, в чем тут хитрость. Подумайте о другом. Фоторобот на Чайку и остальных составлялся в УВД Ставрополя, и это они подавали заявку на федеральный розыск, но забыли указать причины. Забывчивость? Исключено. Без причины такие заявки не принимаются. Для федерального розыска нужны очень веские аргументы. С такими делами нужно разбираться на месте. Есть связь с самолетом или нет, это не самое важное. Мы знаем главное — Чайка с семьей ухищренным способом покидают Петербург, не создавая шума, и вдруг он рвется на эстраду, как периферийная звезда, стараясь приковать к себе внимание. Никакой логики. А тут еще непонятный туман, который создается искусственно, дымовыми шашками. Преступник кричит о себе во весь голос, а кто-то старается отвлечь он него внимание и прикрыть.
На столе зазвонил телефон. Трифонов снял трубку.
— Товарищ полковник, пришел ответ из Москвы. Книгу «Голубой период Пикассо» в библиотеке Некрасова брал Илья Романович Сироткин. Она числится на его абонементе. Выдана пятого февраля.
— Спасибо.
Трифонов сел на стул.
— Еще один сюрприз. Но Сироткин — безобидный художник. Как он мог своим появлением спугнуть Чайку?
— Сироткин? — переспросил Куприянов.
— Он самый. Вспомнил?
— В деле Ветрова он проходил как любовник Вики Карамовой и сосед Ветрова. Кажется, его тогда ранили в руку. Стрелял в него сообщник Вики. Но она же посадила его на иглу, и парня упекли в больницу.
— Это еще не все. История имеет более глубокие корни, почти тридцатилетней давности. Четверо дерзких парней ограбили инкассаторскую машину, но вместо денег им досталось золото. Это произошло в семьдесят втором году. Мальчишеская глупость и сказочная удача. Все четверо работали инкассаторами в банке. Ветров, Чайка, Сироткин и Родионов. Потом они отрезвели и испугались. Один из них, самый хитрый, решил избавиться от сообщников и свидетелей. Хитрецом был Эдуард Чайка. Но, когда всплыла правда наружу, все выглядело не так просто. А мальчуган, сын Сироткина, которому было в то время десять лет, решил, что его отца убил Чайка. Просто зловещую роль сыграла яркая куртка. Сын видел, как погиб его отец. Так что у Ильи Сироткина есть серьезные основания отомстить Чайке за смерть отца. Год назад история с золотом вновь выплыла. За ним охотилась Вика Карамова. Это она втянула Илью в поиски, но его золото не интересовало. Он грезил желанием отомстить за отца, не понимая, что Вика решила от него избавиться. К сожалению Вики, Сироткин остался жив, но пулей ему оторвало палец. Так что, как мы видим, и к этой женщине у Ильи Сироткин