— Фух… Это было сложно… — он вынул руку и обессиленно рухнул бы на землю, если бы его не поддержала та светловолосая Сенджу, с которой я сражался ранее. — Ваша жизнь вне опасности, — заключил он напоследок, обращаясь ко мне, и отключился.
Видимо он потратил слишком много чакры и сейчас его организм пытается её восстановить.
— Цутому-кун! — проговорила обеспокоенно девушка и начала его проверять с помощью шосена.
— Он просто устал, дай ему отдохнуть, — посоветовал я, принимая полу лежачее положение. — Лучше прибереги чакру для других раненых, здесь их ещё много.
— Ой, а вы как? — она вспомнила, что меня серьёзно ранили и теперь водила надо мной руками, объятыми зелёным свечением.
— Пацан совершил чудо — он смог меня спасти от смертельного ранения… — жестом её поблагодарив, я смог встать, опираясь об своих подчинённых. — Как его хоть зовут?
— Хиго Цутому, — сказала она, осматривая поле боя, взглядом находя на нём раненых. — Извините, но я пойду.
— Конечно, — не дожидаясь моего ответа, она рванула к первому изувеченному шиноби Конохи. Я в это время разглядывал мирно спящего юнца, спасшего меня. — Хм… Цутому. Знакомое имя… Так вот как выглядит знаменитый «Алый Дьявол Конохи»…
Pov Цутому
Очнувшись в палате в госпитале Конохи я испытал стойкое чувство дежавю. А что? Диагноз тот же — истощение чакры, а значит и ощущения от последствий те же. Всё было почти тоже самое, за исключением того, что на стуле рядом не было Орочимару, зато сидела красноволосая девочка лет тринадцати-четырнадцати:
— О, ты наконец очнулся! — воскликнула она, поправляя свои длинные локоны. — Мне говорили, что ты придёшь в себя только завтра, но ты смог уже сегодня. Я была права, говоря тогда, что ты сильный.
— Эм… Спасибо, — я неловко улыбнулся. — А как тебя зовут, девочка?
— Даттебане! Ты забыл меня? — как только она сказала эту фразу и нахмурилась аки хомячок, я сразу её вспомнил. — Узумаки Кушина! Хоть ты и сильный, но память у тебя, видимо, как у рыбки!
— Хэй, не серчай, Кушина-чан, — я ещё немного поумилялся с её выражения лица, но вскоре стал серьёзным, вспомнив последние события перед тем, как сюда попал. — Как там…
Кушина видя во мне резкие перемены, тоже перестала дурачиться, перебив меня:
— Значит память у тебя всё-таки осталась, — с умным видом заключила она. — Отец мне много чего не рассказал про вашу последнюю битву. Но, зная, что у тебя будут вопросы насчёт этого, сказал мне передать тебе то, что он будет тебя ждать у ворот нашего клана для беседы.
— Отец? — задумчиво уточнил я, вспоминая того самого Узумаки, которого я вылечил. — Что ж, понятно. Спасибо за то, что передала, — я понял, что он решил не рассказывать ей о подробностях того сражения и что он, скорее всего, не говорил ей про своё ранение.
— Ага, — вставая со стула, ответила она. — Так что приходи к нам в квартал, когда поправишься.
— Обязательно, — пообещал я напоследок, потихоньку засыпая, дабы быстрее восстановить свои силы.
Когда меня выписали, первым делом меня заинтересовал вопрос: а что я, собственно, вообще делаю в Конохе? Также мою голову посещали мысли о ситуации на фронте, состояние моих друзей, последствия той битвы… В общем, у меня накопилось достаточно вопросов. Но, прежде чем идти к Узумаки для получения части ответов, я решил посетить свой дом — впервые за полтора года, получается.
Открывая дверь в квартиру, я застал внутри типичную обстановку, когда в ней никто не жил длительное время: спёртый воздух, мешающий нормально дышать, сантиметровый слой пыли на полках и на других вещах… Хорошо, что хотя бы грызунов и тараканов нету, хотя им здесь и неоткуда было взяться, ведь я никакой съедобный мусор не оставлял.
— Эх… Придётся всё это убирать, — никогда не любил уборку, но, осознание того, что без неё будет намного хуже, давало мне существенный толчок действовать.
Ещё раз вздохнув, я пожалел о том, что не имел родства со Стихией Ветра. Так бы я смог бы быстро убраться здесь. Но природа меня одарила другими способностями, о которых я, в принципе, ни капли не жалею, поэтому я взял в руки простую тряпку, лежащую в специальном месте, и пошёл наводить порядок. Закончив с уборкой, я ещё раз осмотрел свою квартиру. Теперь было любо-дорого смотреть на неё и даже не стыдно было звать сюда гостей.
Кстати, я задумывался как-то до войны сменить это жилище на что-то более… Более роскошное, наверное… Но тут есть две вещи, из-за которых я в ближайшее время этого не сделаю: во-первых, я хоть и неплохо заработал, будучи в составе Анбу, да и за войну мне обязаны начислить немаленькую сумму… Однако цена на даже самый маленький домик в пределах Конохи просто космическая!
Я честно не понимаю таких расценок, они что из золота что ли сделаны? Ну ладно, эта причина, всё-таки вторична. Если бы я очень хотел подобный дом, я бы его уже купил. На самом деле, у меня особо нету надобности иметь большой дом, ведь я живу один. Мне вполне хватает моей уютной квартиры для комфортного существования, а длинные коридоры и ненужные комнаты были бы просто излишни.
Мои мысли прервала внезапная вспышка за окном, которая оставила после себя остатки чакры, постепенно растворяющуюся в воздухе, и клубы дыма, как будто от использованной техники.
«Так вот как теперь личные подчинённые Хокаге доставляют информацию. Действительно сейчас в деревне нехватка кадров, ведь большинство бойцов Анбу в данный момент на фронте либо в тылу врага», — подумал я, подходя к окну, за которым на подоконнике лежала маленькая записка.
Открыв окно и ещё раз осмотревшись на предмет отправителя, я взял послание и, развернув его, не удивился, когда увидел написанное:
«Жду в кабинете». И подпись: «Третий Хокаге».
И больше ничего. Вполне в духе Хокаге-сама — коротко и по делу. Но это если не говорить про его пропагандистские речи про Волю Огня. Нет, я понимаю, создать нечто, во что можно верить — это хороший ход. Ведь ближайший аналог Воли Огня в нашей стране — это религия в моём прошлом мире.
А все мы знаем на что готовы пойти люди, свято верующие во что-либо. Судя по моим словам и действиям в прошлом, можно было решить, что я целиком и полностью поддерживаю эту идею. Однако, могу сказать, что это верно лишь отчасти.
Да, я готов защищать друзей и близких, убивая других, готов воевать за Коноху, потому что считаю Лист своим родным домом. Однако розовые очки у меня были сняты уже очень давно, и я прекрасно вижу, что не всё так радужно в моей деревне. Политика — она в любом мире политика. И нельзя сказать, что большинство чиновников в нашей верхушке власти — честные, добропорядочные, заботящиеся о жизни своих людей.
В том числе и верха власти — Хокаге и его советники. Нет, я ни в коем случае не подозреваю Сарутоби Хирузена в чём-либо. В данном случае, под подозрение больше попадает его тайный советник, о котором мне стало известно уже довольно давно — Шимура Данзо, управляющий так называемым Анбу Не.
Просто с годами у меня начинают появляться некоторые вопросы, касающиеся действий Сандайме. Если приводить пример, то в первую очередь на ум приходит его решение об отказе обучению шиноби ирьениндзюцу хотя бы на уровень D ранга. Это на самом деле не требует много усилий или какой-то предрасположенности, и этому может научиться буквально каждый.
Это значительно повысило бы выживаемость людей на миссиях и снизило бы нагрузку на уже квалифицированных ирьенинов. Сам по опыту скажу, что чакры очень часто просто не хватает на то, чтобы спасти всех тех, кто нуждается в помощи. Поэтому приходится выбирать. А вы представьте, какого это — выбирать кто из двоих раненых умрёт, а кто будет жить. Представили? А вот мне приходилось делать такие выборы каждый божий день на этой проклятой войне. Ещё одна претензия в сторону Хокаге — это его политика в отношении клановых шиноби и кланов в целом. Он открыто поддерживает бесклановых, давая им всё больше возможностей и прав.
И да, я бы сказал, что это отлично! Постепенно проходят те времена, когда быть клановым — значит быть выше тех, кто к ним не принадлежит. И по идее, я должен этому только радоваться, ведь я же сам бесклановый. Но есть одно большое «но», перечёркивающее эти плюсы — он фактически втихую их истребляет…
Взять, к примеру Сенджу — клан-основатель, был по праву одним из самых сильных и многочисленных в Конохе. Но всё изменилось, когда Хокаге начал посылать их в первых рядах, так сказать «на убой». И теперь их наберётся максимум сотня человек. И то половина из них будет даже не шиноби, а простые гражданские. Сенджу с другой стороны, отчасти, сами виноваты в этом: они не особо этому решению Хокаге сопротивляются, я бы даже сказал по своему желанию лезут в пекло, дабы доказать, что они — всё ещё достойны статуса Великого Клана-основателя Конохи, и что они до сих пор способны сражаться наравне с Учихами.
Похожая ситуация происходит и с другими кланами, только не в таком масштабе. Только вот есть такой интересный факт: я сам за этот год на фронте с Суной повстречал лишь единицы членов клана Сарутоби. Не на что не намекаю, конечно, но… В общем выводы делайте сами.
«Ладно, это, конечно, всё очень интересно, но всё-таки лучше мне сейчас не заставлять своего начальника ждать», — я решил закончить с этими умозаключениями, касающиеся политики нашего Хокаге, и, обувшись, пошёл в резиденцию.
— Приветствую тебя, Цутому-кун. Ты, как я вижу, особо не спешил. Что, больше не подчиняешься с таким же рвением, как раньше? Может мне стоит начать думать, что ты разочаровался во мне или в Конохе? — не дав мне сказать и слова, сходу начал он, подозрительно на меня смотря, приспустив шляпу Хокаге.
Я конкретно так удивился и, в тоже самое время, напрягся от его слов. Ведь именно об этом я и думал недавно. Но, прежде чем я успел как-либо на это отреагировать, он резко изменился в лице и захохотал: