А в этот раз, я, не отдавая себе отчёт, действовал будто бы на инстинктах, убивая без разбору. И кто б знал, чтобы произошло, если бы меня не привела в себя Кушина.
«Нужно срочно спросить об этом у сенсея. Может он что-то об этом знает», — поглядывая по сторонам на предмет врагов, я продолжал размышлять об этих странностях.
Вскоре, прибыв в Коноху, я первым делом отнёс спящую дочь Хитоши в квартал Узумаки.
— Что произошло? — сенсей, заволновавшись, увидел у неё местами порванную одежду, и общий изнурённый вид, но затем, удостоверившись, что с ней всё в порядке, с большим вопросом в глазах смотрел на меня.
— Если кратко — её учитель был предателем, который помог шиноби Облака выкрасть Кушину, — пытаясь в двух словах описать ему ситуацию, начал пояснять.
— И ты, как я понял, их перебил? — он сразу догадался, видимо, как только понял, что мы в порядке.
— Верно, — подтвердил я, решив сейчас особо не распространяться об этом: — Более подробно я вам всё расскажу после того, как к кое-кому схожу.
— Ну смотри… Лучше, чтобы наш Хокаге сегодня живым остался, — мой решительный вид выдал меня с головой, и для Хитоши не трудно было понять, куда именно я сейчас пойду. — Но знай, чтобы ни было, я тебя поддержу. — чуть тише добавил он в конце.
— Спасибо, учитель, я постараюсь держать себя в руках, — заверил я его, собираясь выходить из дома. — Он намного полезнее в качестве живого правителя, чем мёртвого…
Постучавшись в дверь кабинета Хокаге, я, дождавшись разрешения войти, бесцеремонно (с ноги) открыл дубовую дверь, которая от силы удара жалобно скрипнула, но всё-таки послушно раскрылась.
— Как это понимать? — отложив свою любимую трубку и нахмурившись, проговорил Сандайме.
— Это я должен у вас это спрашивать! — Я решил сразу расставить все точки над і. — Как, чёрт возьми, работает наша система обороны, что не один, а целый ОТРЯД вражеских шиноби проникает на нашу территорию? И ладно, если их сюда пропустили предатели, которые создали им все условия для безопасного пересечения границы, но вопрос в другом: почему никто из наших их всё ещё не обнаружил? У нас что, все сенсоры повымирали что ли? — я особо не повышал тон, не желая показывать, что я сейчас подвержен эмоциям. — Более того, они смогли выкрасть джинчурики! Того, кто должен находиться под если не постоянным, то частым присмотром! Почему мы позволяем нашим врагам беспрепятственно гулять по нашей земле?
— Кем ты себя возомнил, сопляк? Врываешься тут в кабинет Хокаге, повышаешь тон… Побольше уважения к старшим! — холодно ответил он, суровым взглядом смотря на меня. — Я не буду оправдываться перед таким, как ты. Но, отвечая на твои вопросы, могу сказать, что в данный момент всё ещё идёт война, и Коноха в ней обязана победить, а потому, нехватка людей ощущается как никогда. В наше время большинство боеспособных ниндзя на фронте, а это значит, что некому патрулировать улицы Конохи.
— Вы же сами должны понимать, что это всего лишь жалкие отговорки, — горькая улыбка появилась у меня на лице. — А кому сейчас легко? Все страны опустошены войной. Вопрос в другом: кто из нас сможет понести меньше потерь, чтобы впоследствии остаться в выигрыше? И, судя по тому, что произошло недавно, Коноха вряд ли будет в первых рядах.
— Не хочешь ли ты сказать, что Лист для тебя — ничто, и что во вражеской деревне лучше? — Хирузен как-то странно напрягся, когда задавал этот вопрос.
— Я всё ещё верен Конохе. Можете в этом не сомневаться. Я отдам жизнь за деревню, — уверил я его, твёрдо доказывая свою правоту. — И я готов сражаться, чтобы помочь Листу выбраться из этого положения.
Хирузен на мои слова, будто бы расслабившись, вздохнул, потерев переносицу.
— Послезавтра ты отправишься на фронт с Ивой, — наконец проговорил он. — В нашем лагере, расположенным рядом с границей с Аме, ты найдёшь своих товарищей по команде. Камень под конец войны решил поставить на кон многое, отправив двоих джинчурики — Четырёххвостого и Пятихвостого, на фронт с нами. Как ты, наверное, сам понимаешь, ситуация там критическая. А ты, уже имевший опыт борьбы против носителей биджу, будешь очень полезен. Также можешь рассчитывать на помощь моих учеников, они там тоже находятся сейчас… Есть вопросы? — видя, что я никак не отреагировал на его длинную речь, нахмурился он.
«Что-то тут нечисто… С чего это Камню выставлять сразу двоих джинчурики? Они ведь сейчас не испытывают дефицит бойцов», — примерно такие мысли посещали мою голову, когда я выслушивал Хокаге.
Но вслух я, естественно, сказал иное:
— Приказ понял, Третий-сама, разрешите идти?
— Ступай… — больше не обращая на меня внимание, он начал работать с документацией, либо же сделал вид, что работает.
Когда я вышел из резиденции, я услышал, как кто-то сухим голосом тихо позвал меня со спины:
— Хиго Цутому?
Обернувшись, я увидел, что в мою сторону шёл не кто иной, как глава Анбу Не.
— Вы что-то хотели, Данзо-сан? — спокойно поинтересовался я, идя к нему навстречу.
Довольно редко его встречал вживую, однако при этом, я прекрасно осведомлён о всей его деятельности. И, если говорить начистоту, то мне он намного больше импонирует, чем тот же Хирузен.
Я знаю многое о его взглядах и методах действий. И могу сказать, что он действительно заботиться о деревне, предпочитая спасти побольше людей, нежели поставить всё, лишь бы добиться цели. Да, он не идеален. Но таких людей и не существует. У каждого есть слабости или изъяны. Вот и он считает, что лучше работать ради деревни двадцать четыре часа в сутки, чем оставлять всё на самотёк.
Наверное, если бы не он, кто знает во что бы превратилась Коноха. И осталась ли бы она вообще одной из Какурезато… К слову, многие считают, что бойцы Корня бесчувственные. Отнюдь. Я как-то несколько раз работал вместе с ними, и могу с уверенностью заявить, что они будут поэмоциональнее многих Анбу!
Просто их намного меньше, их специальность более узкая, а на миссиях они предпочитают сосредоточиться на ней и только на ней, не отвлекаясь ни на что. Да, можно сказать, что для Анбу, это тоже характерно. Однако, стоит брать во внимание то, что в Анбу берут в основном с четырнадцати-пятнадцати лет (я, как и моя команда — редчайшие из исключений). А в Корень берут с самого детства, прививая чувство ответственности и собранности с самых пелёнок. Подростки же менее восприимчивы к изменениям, а значит, результат будет соответствующим.
— Цутому-кун, — обратился ко мне Данзо менее официально. — Будь на чеку на своём задании.
— Я иду на войну, естественно, я буду глядеть в оба, — не до конца понимая его слова, уверенно ответил я.
— Ты не понял, — он вмиг стал серьёзнее. — Остерегайся всех вокруг, не только своих врагов…
— Я… — а вот это уже интересно. — Спасибо за предупреждение. — я коротко поклонился в знак благодарности и уважения к нему.
— Конохе без тебя будет тяжело, — направляясь обратно в резиденцию, напоследок сказал он. — Удачи, «Алый Дьявол Конохи»… — и скрылся внутри.
А я, хоть и понимая, что Данзо прежде всего заботиться о деревне, а не обо мне, всё равно был благодарен ему за помощь.
— Ну что ж… Пора возвращаться в квартал Узумаки. Я думаю, сенсей всё ещё ждёт моего рассказа, — тихо пробубнил я себе под нос, направляясь в нужную сторону…
— Хм… Вот значит как… — Хитоши, услышав от меня подробности похищения своей дочери, глубоко задумался.
Однако, не стоит думать, что эта история его никак не задела. В его глазах всё же можно было заметить нарастающий гнев, вызванный такими обстоятельствами.
— И что, ты хочешь сказать, что Хокаге ничего не сделает и позволит кумовцам остаться безнаказанными? — кулаки его были сжаты, а добрая порция ки уже была готова вырваться.
— Да, — со вздохом я рухнул на диван, растирая своё лицо ладонями. — Он сказал, что у Конохи нет средств для осуществления правосудия…
— Чёрт бы его побрал, — выругался Хитоши, садясь напротив меня на стул. — Больше он ничего такого не сказал?
— На все мои вопросы или аргументы, он придумывал различные отговорки, — взгляд мой оторвался от потолка, сфокусировавшись на собеседнике. — Так что нет, ничего нового он для нас не сказал.
— Я надеюсь, ты ему открыто не грубил? — серьёзно посмотрев на меня, он уточнил. — Ты же знаешь, к чему может это привести, — покачал он головой, взяв со стола чашечку чая, по запаху которого, можно было сказать, что сенсей явно добавил туда несколько трав, служащих для успокоения нервов.
— Ну… — я несколько стыдливо отвёл взгляд. — Я начал наш разговор с выбитой двери.
— Пха… Пха… Боже, Цутому… — делавший во время моих слов глоток, он от удивления выплюнул весь чай. — Не, ну ты как всегда… Пха… — пытаясь откашляться, усмехнулся он.
— Вам помочь? — я, улыбаясь, поинтересовался, постучав пару раз по его спине. — Ну-ну, сенсей, дышите глубже, вам ещё рано помирать.
— Ха! Шутник хренов… — жестом поблагодарив меня, он налил себе новую порцию. — Дошутишься у меня! — он шутливо пригрозил мне кулаком, также весело улыбаясь.
— Вот… Так что разговор у нас был довольно… Своеобразный, — подобрав слово, примерно описывающее ту встречу, подытожил я.
— Ясно… — повисла небольшая тишина, в ходе которой, я разглядывал чуть колышущиеся деревья за окном, а учитель, задумчиво смотря в пол, попивал горячий напиток. — Я слышал, что Ива усилила свой натиск на фронте с Конохой… — он наконец прервал молчание. — Тебя ведь отправят туда, верно?
— Да… — уже не удивляясь проницательности сенсея, я лишь издал ещё один тяжелый вздох, без сомнений подтверждая его слова. — Послезавтра, я, вместе с подкреплением, должен буду выдвигаться в Аме.
— Хреновые вести… — тут я был отчасти согласен. Но не полностью, ведь я наконец встречусь со своими друзьями. — Сейчас на том фронте настоящее месиво, а людская жизнь не ценится от слова совсем… Ты знал, что каждый второй там погибает?