Здоровяки сидели напряженными истуканами. Сзади и сбоку на Сергея были направлены пистолеты. Сейчас он просто пьянел от восторга, что не переоделся в чистую от жучков одежду. Военная контрразведка была в курсе всего происходящего. Только один вопрос бился в мозгу: захотят ли военные вмешаться в федеральные игры? Ага, «игры» — человека лишают жизни, а на казенном языке это называется ведомственными играми и интригами! Черный юмор.
— Куда ехать?
— Езжай прямо по проспекту.
Ехали молча минут двадцать, потом провожатый сбоку толчком ствола под ребро «велел» заворачивать в проулок. «Тойота», мчавшая следом, повторила маневр. Сергея волновал вопрос, от решения которого мозг готов был лопнуть: кто в той «тойоте» — враги или друзья?
Сергею велели затормозить у магазина «Дары моря».
— Пойдем с нами.
Он покорно заглушил двигатель, ключ оставил в замке зажигания — кто возьмет фээсбэшную «ауди»! А в случае побега это уже козырь — поворот ключа, и можно делать ноги!
Сергей вышел из машины, вдохнул ледяной воздух, пахнущий морем, задрав голову, полюбовался на вывеску «Дары моря». Хороший магазин. Даже роскошный. У Хэн Хана большой набор предприятий: вьетнамские ресторанчики, турагенство, рыбообработка, различные магазины. Не мог нищий иммигрант без могучей местной поддержки так быстро заграбастать под себя порядочный кусок приморского бизнеса. Сергей сейчас был на сто процентов уверен, что Хэн Хан протеже краевого ФСБ. Он шутя расправился с Сашкой Кимом, посылает на три буквы портовую братву, его дочь «присматривала» за мэром Сергеевска. Получалось, и Хэн Хан, и братья Акашины — все под «опекой» ФСБ, остальных давят насмерть. Держат «свою» преступность, чтобы все было под контролем. Снова маразм.
Нет, не маразм. Ведь почему считают Гунука отщепенцем? Потому что он держится сам по себе и на игры местных политиков смело сморкается. Неужели Александра завалила урода? Сергей видел — удар пули опрокинул его. Рой мыслей вился в мозгу Сергея, и ему некогда было переживать о себе; его провели через торговый зал и, отворив дверь подсобки, толкнули в полумрак. Оглядевшись, он понял, что одна стена — это витринное стекло, покрытое снаружи какой-то краской, но сквозь нее было видно, что происходит снаружи. Он увидел черную «тойоту». Она притормозила, и из нее полезли русские парни. Значит, Сергея действительно перехватили, а непутевый Арахов находится вот у этих, из «тойоты». Кто они?
Через темный проход Сергея провели в скупо обставленный кабинет директора магазина. Здесь были два дивана вдоль стены и стол, захламленный фактурами, накладными и прочей бумажной дребеденью. На диване сидел, закинув ногу на ногу, Хэн Хан в дорогом костюме в английском стиле, при галстуке, на руке дорогие часы, на мизинце перстень с крупным камнем. Стиль продуман и призван произвести впечатление. Ни дать ни взять — японский дипломат. На другом диване, ближе к директорскому столу, развалясь, сидели опричники Хэн Хана. Лица надменные, наглые.
Сергею указали на диван. Он сел. В кабинет вошла миловидная девушка, подала Хэн Хану маленькую чашечку на блюдце тонкого фарфора. Фасонисто. Мафиози, улыбнувшись, взял кофе, сделал глоток, еще глоток, посмотрел на Сергея с легкой усмешкой в глазах. Когда девушка вышла, Хэн Хан проговорил:
— Серёжа, опять пришлось вызвать тебя.
Сергей про себя усмехнулся — «вызвать», словно министр какой-то говорит с мелким чиновником, а не дешевый бандит с суперагентом из Москвы. Беспредел полный.
— Зачем?
— Мои партнеры… Они стали вести себя неадекватно. Мою дочь похитили.
— Дракон Любви? — Сергей ухмыльнулся. Он ждал от Хэн Хана другого заявления, а тут — все старая песня.
— Нет. Лу Пычен уже не имеет к этому отношения.
— Он имел отношения с Ольгой!
Хэн Хан потемнел, дернулся, словно обжегшись, и сердито заговорил по-вьетнамски. Его телохранители слетели с дивана, как нашкодившие коты, сразу утратив свой надменный вид. Сергей успел подумать, что своей дерзостью вывел грозного Хэн Хана из терпения и сейчас его будут бить. Но бойцы просто ушли из кабинета.
Хэн Хан успокоился.
— Поговорим тет-а-тет, без лишних ушей.
Сергей опустил взгляд — знал бы Хэн Хан, что одежда у «приглашенного» прошита прослушивающими устройствами военной контрразведки.
— Лу Пычен за надругательство над Ольгой ответит, — продолжил Хэн Хан. — Даже если спецслужбы упустят его за границу, мои люди достанут негодяя и там. Про Лу Пычена другой разговор… Мою дочь похитили братья Акашины.
— Кто?
— Ты ясно слышал, что я сказал.
Теперь Сергей начал жалеть, что не успел сменить «зараженной» одежды.
— Не пойму, при чем я? Она ведь, когда поссорилась с вами, служила у них. Я краем уха слышал, у них возникли к ней какие-то финансовые претензии. По бизнесу в Сергеевске.
— Служила… слово какое придумал. Я и не ссорился с Ольгой.
— А как же ее ребенок, ее убитый муж?
— ФСБ знает все… Для меня не секрет, что ты обладаешь полной информацией о моей персоне, но основного ты не знаешь. Когда мы с Ольгой прибыли в Россию и попали в местную общину, нас сразу взяло под себя местное УФСБ. С подсказки куратора я забрал власть в здешнем землячестве, развернул бизнес… Многие свои действия я согласовывал с вашим ведомством. Ольга ушла к Акашиным по заданию куратора, а тех курировал твой нынешний напарник Арахов. Она стала любовницей мэра Сергеевска по заданию ФСБ. И Лу Пычену ее подсунули твои коллеги.
— Некий Алексей. Кто он?
— Не знаю. Спроси у Арахова.
— Я ехал на встречу к Арахову, но ваши люди меня перехватили.
— Портовая братва Акашиных забрала мою Ольгу… Арахов сейчас с ними — по доброй воле или нет — еще не знаю. Мои люди это выяснят. Если Акашины согласятся обменять мою дочь на тебя, ты выступишь разменной монетой. Если нет, я свяжусь с начальником местного УФСБ и «по секрету» сообщу, что ты в руках «неких» бандитов и, чтобы тебя выручить, потребуется убедить Акашиных вернуть мне дочь.
— А если местного начальника не интересует моя жизнь? Может, он сам организовал похищение вашей дочери, чтобы в ходе разборок вы убили меня. Я ведь успел узнать очень, очень много, а вы, после расправы со мной, окажетесь на совсем коротком поводке.
— Ты умный мальчик, — похвалил Сергея Хэн Хан, разом допил кофе и поставил чашечку с блюдцем на письменный стол. — Я думал над такой комбинацией. Она правдоподобна.
— Что вы намерены делать сейчас?
— Ждать. События покажут, в какую сторону нам двигаться.
— Один из этих путей лишит меня жизни, — как можно спокойнее произнес Сергей.
Хэн Хан тихо улыбнулся, но не стал опровергать слов Сергея.
«Влип», — подумал Сергей. Неужели он причина заварушки с Ольгой и Араховым? Может, он здесь совсем ни при чем? Чем он помешал местному УФСБ? Неужели у них здесь «своя игра»?
— Долго мы будем ждать? — спросил Сергей. Хэн Хан пожал плечами:
— От тебя это не зависит. От меня тоже.
Он гортанно вскрикнул — в кабинет ввалились боевики.
— В подвал его! — властно велел Хэн Хан…
Сергей сидел на деревянном топчане. Топчан жесткий, зато в подвале тепло и сухо. Запах только несвежий. Гнильцой тянет и мочой. Видимо, здесь часто держали пленников. Было страшно и муторно. Сергей периодически включал подсветку на часах и смотрел на циферблат. Пять часов. Шесть. Вопрос, что он высидит? Отпустят? А может, замочат и спрячут труп в какое-нибудь болото. Или забетонируют. В реальности он с бетонированием не сталкивался, зато если по кино судить, то очень частая практика. Хотя в реальности это можно осуществить разве что прямо на стройке, и то, если свежего бетона привезли. Какая ерунда в голову лезет!
Послышались шаги — снаружи к железной двери подошло несколько человек. Загремел открываемый замок.
Сергей подобрался. Что ждет через мгновение? Смерть? Мука?
Лампочка под потолком вспыхнула, резанув ярким светом по глазам. Сергей непроизвольно закрылся рукой. Увидев входящих, руку он опустил, глубоко пораженный. Вошли его супербосс Антон Степанович, обещавший ему в госпитале срочно отбыть в Москву, прекрасный майор Александра Андреева, военные в масках и с автоматами.
Супербосс, удовлетворенно улыбаясь, заявил:
— Всё, Серёжа, пора домой. Свое задание ты выполнил отлично.
— Как выполнил? — Сергей абсолютно не понимал происходящего. Страх, так долго терзавший его в темноте, сейчас уступил место раздражению. — А Дракон Любви? Вы же сами говорили — мое дело его поймать.
— Уже не поймаешь. Лу Пычен благополучно отбыл за границу.
— И Гунук с ним, — подала голос Александра.
— Джеки Чечен живой?
— Пойдем, Серёжа, — опустил руку Сергею на плечо супербосс. — По дороге все узнаешь.
И Сергей все узнал — когда ехал в служебном кортеже от места заточения до аэропорта и потом, когда летел спецрейсом в Москву. Как сказала Александра, знакомя его с перипетиями дела, все происходившее в последние дни можно было назвать коротко: «конфликт интересов».
Засылая Сергея, изначально выделили ему отвлекающую роль. Он был на виду. В том числе и у местной ФСБ. Операцию вела военная контрразведка, при поддержке Центрального управления ФСБ. С местным управлением информацией не делились, зная, что там завелся скрытый агент — «чужой».
Контрразведка выявила неподдельный интерес спецслужб Тайваня и их «партнеров» к секретным разработкам в области вооружений подводного флота. Контрразведчики решили «наладить контакт» — свести слабовольного и жадного до денег сотрудника в конструкторском бюро организации-разработчика с резидентом-покупателем. Только «продать» решили «липу». Полгода разные туристы окучивали инженера-конструктора, и, когда тот дал понять, что сдаст документацию, за ней приехал Дракон Любви. Но местное УФСБ не дремало — оно выявило «связь» конструктора и «туристов». «Чужой» в местной ФСБ информировал о ходе дела «покупателей», обещая за деньги помочь благополучному исходу операции. «Покупатели» завели себе прикрытие и на низшем уровне — Гунука. Только никто не знал — ни ФСБ, ни «покупатели», что Гунук, он же Джеки Чечен, агент военной контрразведки. Его «трудная» биография, «липовый чеченский плен» и «криминал» на родине — все это привлекло к Чечену «покупателей», тем более что он сам искал контакта, объявляя о своем желании служить хоть черту, платили бы деньги. Передача документов Лу Пычену прошла «удачно» — ФСБ не стала вмешиваться, и «чужой» в этом сыграл не последнюю роль, уговорив