—Выбирай! — повторил старшина. — Шевели жопой!
Будь воля Володина, он бы, конечно, взял маузеровский карабин, благо что в прошлой жизни имел возможность сравнить его с «Мосинкой», но сейчас это было бы крайне неправильно. И вовсе не из-за патронов.
— Ну и состояние у оружия! — поморщился он, чтобы потянуть время.
—Да подснежники, — согласно кивнул старшина. — У нас тут слуг нет, почистишь.
Володин для понта присмотрелся к выглядевшему менее ржавым и запесоченным ДП.
—Ты, РПД не бери, пулеметчик! — доброжелательно «угадал» его мысли старшина. — С прошлого года гнили в песке. Даже будь сами исправны, исправных дисков к ним нет. Все руки не доходят в мастерские передать.
— А можно мне два ствола взять? — вкрадчиво поинтересовался Володин, взяв с нар почти не ржавую самозарядную винтовку. У стены, прижавшись к ржавой «мосинке» с пристегнутым штыком, стоял короткий карабин. Типа КО-44, без привычного Денису на немодифицированном оружии штыка на шарнире.
— Это тебе еще зачем?
— Вид у оружия тут отвратный, а жизнь у меня одна. Вычищу, пристреляю, а себе возьму что получше и понадежнее.
— На «Светку» глаз положил? Тоже не бери — говно ружье. Капризное оно для войны.
—Разное люди говорят, — возразил Володин, сообразив, что флажок за спусковым крючком — это предохранитель. Защелка магазина отличалась от СВД-шной, пожалуй, только тем, что была складной. Магазин оказался снаряжённым. Внутри винтовка, конечно же, была засрана песком и грязью, а в патроннике был патрон. — Чем технически грамотнее воин, например, тем лучше у него самозарядка стреляет. Магазины к ней, комплект принадлежностей и ружейное масло найдутся, товарищ старшина?
Про СВТ действительно говорили разное. Например, что немцы трофейные самозарядки использовали с удовольствием и на их нежность не жаловались. Как, впрочем, и охотники. Винтовки нужно было всего лишь вовремя чистить и смазывать, переключать газовый регулятор и правильно выставлять губки на магазинах, чтобы не было проблем с подачей.
—Посмотри вон там, в сумках на стенах, — посоветовал Семенов. Как это ни странно, старшина не только не мешал Володину хозяйничать в своем складе, но и смотрел на его движения с явным одобрением.
«Двурогая» масленка нашлась в первой же сумке, которая, судя по кожаным ремням не снятой Y-образной портупеи, была чем-то типа штурмового рюкзака. Володин выгреб из нее десяток мосинских пеналов и еще пяток масленок и вопросительно глянул на старшину.
Тот улыбнулся:
—Снаряжение вон в том вещмешке незамасленное возьмешь. Да с выбором поторопись только.
—Хм… — подумал вслух Володин. Немного нейтрального масла в масленке было, а вот отделение для щелочного состава оказалось пусто. Как, впрочем, и во всех других масленках, кроме одной.
Сливать масло из масленок в одну емкость старшина мешать не стал.
Исправное кожаное ременно-плечевое снаряжение в доверху набитом вещмешке удалось нарыть с трудом, Красная Армия экономила и предпочитала коже брезент. Наградой за упорство стала пара объемных патронных подсумков, оставшихся то ли на перерубленном осколком, то ли на разрезанном поясном ремне.
— Бери, бери. Кожа! — сказал Семенов. — Немецкие пулеметы почистишь за мою доброту.
— Может, мне остальные СВТ перечистить? — осторожно возразил Володин. — За доброту то я в долгу, но немецкого оружия не знаю. С карабинами еще как-нибудь разберусь, а вот пулеметы — оружие сложное. Мне ведь еще и «Максим» надо осваивать.
Семенов недовольно пожевал губами, но настаивать на своем не стал.
— Хорошо.
— Три штуки хватит?
— Без твоей. Ты что еще хотел взять? ППД? Нет их тут, оба два на руках.
— Не вопрос, товарищ старшина! — не стал торговаться Володин. — Вон тот карабин на всякий случай возьму. Если не возражаешь, конечно.
— Хоть что-то умное сделал.
Говорить, что в предназначенных для чистки СВТ Володина интересовали исключительно их магазины, Денис не стал.
С принадлежностями к самозарядкам на складе была беда. Залитый маслом или засохшей кровью брезентовый подсумок с ними Володин нашел только когда у Семенова уже практически истощилось терпение. До этого он успел разжиться еще одной полной масленкой и с любезного разрешения старшины заполнить третью соляркой из квадратной жестяной банки; прибрать два ржавых пустых магазина к СВТ; обзавестись дополнительным набором подсумков — помимо хорошего запаса боеприпасов его весьма интересовал вопрос освобождения карманов от медицины; набить пустую противогазную сумку патронами в обоймах из открытого ящика и даже каску с лопаткой себе подобрать.
Насмешливо-умиленно смотревший на эту пирдуху Семенов был сочтен мировым мужиком.
Терпение, однако, заканчивалось не только у старшины. По выходу Володина из блиндажа выяснилось, что нервничать изволил и товарищ младший лейтенант, спрятавший свою белую шевелюру под каской-халхинголкой с контурной красной звездой на лобовине.
— Эва что за вьючный осел? — изволил он показать свой гнев, глядя на обвешенного оружием и барахлом Володина. — СВТ? Снимай и заноси назад!
— Не надо снимать, товарищ младший лейтенант! — подозрительно мягко сказал Семенов. — Товарищ Володин снайпер, попросил меня помочь ему выбрать оружие. Да самое наилучшее из всего имеющегося на складе выбрать попросил!
Лейтенант грозно взглянул на Дениса. Тот подтвердил:
— Так точно, все как товарищ старшина говорит!
— Лишнее сдаст, когда пристреляет и вычистит, — с нажимом уточнил Семенов. — Снайперское движение с комбата и ротных каждый день требуют развивать. Да хуже горькой редьки надоели уже.
Таранин немного поколебался, но предпочел спустить тему на тормозах.
— Пошли!
Ближе к остаткам опоры ЛЭП тянущаяся вдоль берега траншея стала совсем скверной. Тут Денис решил, что извинялся он перед начинжем преждевременно.
Помимо того, что сама траншея была мелковата, бруствера у нее были оплывшими, ниши примкнутых ячеек засыпанными, ну а назвать пару увиденных им жилых землянок не только блиндажами, но и укрытиями вообще не поворачивался язык. В общем, присутствовали все признаки командирской лени и организационного бардака. Ну или недостатка людей для инженерных работ. В направлении «8-й ГРЭС» с состоянием инженерных сооружений все-таки было заметно получше.
Отмеченная уже ранее связь с огневым прессингом противника была более чем понятна. Движение по траншее немцами было замечено, и Таранина с Володиным обстреляли из пулемета. Потом еще и из минометов добавили. Насколько такая реакция на этом участке была системной, предстояло уточнить, но о результатах Денис уже догадывался.
— Давит фриц! — словно услышав мысли Володина, сказал отряхивающийся от песка командир взвода. — С ГЭС весь наш батальон как на ладони.
— Тут и так немцы близко… — дипломатично уточнил Денис, затягивая подбородочный ремешок. Он еще во время обстрела поторопился надеть свой СШ-40. Когда вокруг быстро летают металлические предметы, наличие на голове металлического колпака для него было, без сомнений, лучше его отсутствия.
— Вон там они, за дорогой сидят, — поясняя, неопределенно повел рукой командир взвода. — Но это не они нас обстреляли, дежурный станкач из глубины палит.
— Понятно.
Понятности поубавилось, когда командир взвода нырнул под торчащую из земли балку и свернул в отвод к расположенным за дорогой холмикам, под остатками опоры ЛЭП.
«Не лезь под ориентир» здесь видимо было не в ходу. Остальное выглядело несколько радужнее. Казавшийся слишком узким в сравнении с широкими канавами ранее виденных окопов ход сообщения к построенному на левом пупке ДЗОТ-у, если и слегка осыпался со сходом снега, то недавно углублялся и достигал полной профили. Что же до стрелкового окопа, примыкавшего к огневому сооружению, он был даже глубже, чем надо[4].
Назначенные ему в боевые друзья воины жили прямо в отапливаемом двухамбразурном ДЗОТ-е[5] на один пулемет. Огневое сооружение было перекрыто двумя накатами 12–15 сантиметрового чапыжника с не очень толстой песчаной подушкой поверх и крайне сомнительно, что защищало даже от 82 мм мины. Это Володина не обрадовало. Ладно хоть амбразуры маскировались прибитыми к бревнам наката шинелями — пока командир взвода осматривался в окопе, Денис не поленился вскочить на приступку и оглядеться по сторонам из ближайшей к ДЗОТ-у ячейки. Вокруг огневого сооружения простиралась все та же «лунная зона» с немалым числом раскиданных по песку меж воронок черных и черно-серых человеческих останков. Покойников тут по каким-то причинам не собирали.
Внутри сооружения все было устроено ожидаемо по-спартански. Пулемет стоял на покрытом плащ-палаткой пулеметном столе у фронтальной амбразуры. Под второй амбразурой был прибит к стене точно такой же досчатый столик, разве что без плащ-палатки на нем. Песчаный пол, «обеденный» стол у нар, имущество и коробки с лентами, несколько ящиков с патронами, в углу две винтовки, растопленная печурка с запасом дров, закипающий котелок, два лежака и в довесок к этому два красноармейца, один из которых не спал — готовился заваривать чай. Освещался ДЗОТ подцепленной к потолку коптилкой.
— Ты где чай взял? — удивился взводник.
— Та это не чай. Я чаги березовой накрошил.
Не представь младший лейтенант Таранин красноармейца Володина его командиру расчета, Денис снова бы с незнанием знаков различия впух и назвал того старшиной. Носи замполитрука Семенахин столь модный среди бойцов 330-го полка грязный ватник — это, конечно, ничего не значило бы, но он утеплился сделанной из негодного полушубка жилеткой. В общем, «политручьи» звезды на рукавах даже в полутьме были видны.
Сам замполитрука был худощавым, дерзкого вида парнем лет двадцати пяти, с отчетливым южнорусским говором и артиллерийскими эмблемами на черных петлицах. За собой он следил, был выбрит и подшит. Да и гимнастерку стирать тоже не забывал. Это однозначно подсказывало, что безвылазно он у пулемета не сидел. Мог, так сказать выделить немного времени чтобы заняться собой.