«Город-герой Ленинград, б…ь!»
Приоритетной версией своего нахождения в больнице Володин принял случайное отравление наркотическими веществами. Вероятнее всего — «солью» или ей подобным нелюдским кайфом. Возможно, даже групповое, если прыжок за борт брюнетки ему не померещился. Случайность нахождения в одиночной палате повышенной комфортности предположить было сложно, в общей он и часа не пролежал. Так быстро оплатить комфортное пребывание в больнице Санкт-Петербурга у него было некому, следовал вывод, что Володина в ней кто-то спрятал.
«Не начать ли мне курить сигары, как Шварцнеггер и Фидель Кастро? С кофе по-венски определенно завязываем! На Петербургских пароходах, по крайней мере!»
В дверь постучали, и Володин на всякий случай представил, что он умирающий лебедь. В целом чувствовал он себя прескверно, ныли все покрывавшие тело ссадины и особенно противно зашитая хирургом левая трапеция и распоротый об обшивку едва не порубившего его винтами катера скальп. В общем, это было нетрудно.
— Войдите!
«Ну это надо же!» — Дениса как будто молнией шибануло, заставив забыть о ранах. Вошел не стриженый в ноль шельмоватый оперативник в джинсах и кожаной куртке, не матёрая грудастая следачка в майорских погонах на тщательно отглаженном кителе, а та самая прелестная брюнеточка, вслед за которой он нырнул в реку. Сейчас, с куда более строгим макияжем и в черном шелковом платье по колено, что тоже ей очень шло.
Девушка очень смущалась и держала в одной руке букет из гвоздик и роз, а во второй пакет с фруктами или чем-то подобным, что носят на передачи в больницы.
— Здравствуйте!
— А я уж было подумал, что вы галлюцинация! — улыбнулся Денис, чтобы разбить неловкую паузу.
— Я? Нет! — осмелела красавица и, подойдя к кровати, осторожно поставила пакет на столик.
— Присаживайтесь, не стесняйтесь! — Вокруг девушки витал знакомый запах духов. — Очень рад, что все обошлось!
Володин не врал. Если уж его разум так приплющило синтетикой, то девушку с ее массой тела после пары чашечек кофе с «сахаром» вообще должно было запустить на орбиту.
—Все хорошо, что хорошо заканчивается! — добавил он, видя, как присевшая рядом с ним гостья нервно крутит в руках букет.
— Спасибо, Денис! Это вам! — еще больше смутилась она, положив на одеяло цветы.
Володин, как заправский ловелас, взял букет и принюхался к аромату. Цветы были свежими.
— Не стоило! У меня все хорошо, у вас все хорошо. Зачем так смущаться? Всякое в жизни бывает.
Прежде чем ответить, девушка взяла паузу.
— Я все же хочу извиниться!
— Не стоит! — улыбнулся Володин, брюнеточка ему начинала нравиться все больше и больше. — Если уж вас так это беспокоит, позже угостите меня кофе. Хм… Латте, мокко, капучино — что вам больше нравится. Будем в расчете.
— Правда?
— Правда!
—Я не хотела, чтобы кто-то из-за меня рисковал жизнью. Мне, честно, было очень стыдно! Места себе не находила все это время. Я выплыла… А Вы могли погибнуть из-за меня!
«Хм… Совпадение, или ничего не поняла? Из-за малой дозы?»
— Все хорошо, что хорошо кончается, — повторил Володин. — С вас кофе в приятном месте, забыли?
Брюнетка красиво и искренне улыбнулась. Эта улыбка Володину тоже очень понравилась.
— Заметано!
— То, что нас не убивает, делает нас сильнее! — подмигнул Денис.
Секундой позже его придавило воспоминаниями. Галлюцинации галлюцинациями, но политрук Беспалов с его смертельным на плацдарме ранением в живот, ну и или Щуров, которому пуля попала в грудь справа, а вышла под левой лопаткой, стояли перед глазами, как живые.
Девушка неправильно поняла легшую на его лицо тень и опять опустила голову.
— Вам знакомо состояние, когда все, совсем все очень плохо, у вас ничего не получается, все вас предают и вы просто не знаете, зачем вам жить дальше?
Володин смотрел на прячущую от него глаза брюнетку и видел ее измученную копию — хлопочущую около умирающего комиссара в штабном блиндаже. Потом перед его взглядом как живой встал военврач Аграчев, смущённо прячущий подаренный любимой пистолетик в карман. Сержант Кузьмин, уже, видимо, понимающий, что с плацдармом все кончено, и спокойно жгущий секретную документацию. Может, и насовершавший тяжелых командирских ошибок, но сделавший все, чтобы их исправить, майор Блохин, скрывшийся в шапке взрыва тяжелого снаряда. Один раз им виденный и испивший свою смертную чашу в полной неизвестности комбат-2 старший лейтенант Гарьянов. Агонизирующий в углу ДЗОТ-а рядом со своим пулеметом замполитрука Семенахин. Возможно, даже нецелованный Сема Усачев… и все те люди, среди которых он, как ему показалось, прожил на Невском пятачке целую жизнь.
— Более чем! — мягко ответил он. — Подобное дерьмо сопровождает человека по жизни всегда и везде. Вам просто нужно понимать, что если вы не видите смысла жизни, то всего лишь недостаточно высоко смотрите.
Девушку звали Лена. Через пять минут после ухода оставившей Володину свой номер телефона посетительницы, в палату зашла медсестра с никелированным подносом в руках.
— Ваш бумажник и личные вещи, Денис Александрович. Ознакомьтесь, все ли с ними в порядке. Включенная в акт верхняя одежда находится у сестры-хозяйки.
Володин взял с подноса два накрывавших все перечисленное листка и уже хотел было приступить к чтению, когда в зацепившемся за некую неясность разуме взвыла тревога. Денис вернул взгляд на поставленный медсестрой у пакета с фруктами поднос и, забыв о какой-либо боли, взлетел с кровати, как укушенный.
На подносе, стиснутый меж зажигалкой, паспортом и бумажником, лежал личный опознавательный знак на шнуре. Последний, собственно, и заставил Володина подскочить.
Старательно пытающийся сохранить спокойствие Денис осторожно взял «смертник» с подноса. Руки дрожали, остро хотелось заорать нечто нецензурное. Его данных на алюминиевом овале с тремя прорезями под излом по центру, конечно же, не было. Да и не могло быть, ибо там по обоим половинкам было выбито именно то, что полагалось набивать на такие жетоны — шифр 2. /J.R.43 с двузначным номером под ним.
— Что с вами, Денис? — испугалась его реакции медсестра
Володин ее не слышал. Перед его глазами мелькали мертвые и живые людские лица, постепенно сменившиеся залитым кровью песком и подсвеченными холодным висящих над головой ракет льдинами в черной воде Невы, меняющей свой цвет только в поднимаемых пулями высоких всплесках вокруг него.
До противоположного берега он вроде бы доплыл. Или почти доплыл — правобережный яр был совсем рядом. Когда обрыв перед глазами исчез, Володин не помнил. В памяти подсвеченная ракетой стена песчаного склона метрах в тридцати впереди мгновенно менялась на двух напуганных мужиков в оранжевых спасательных жилетах, кряхтя и матерясь поднимающих его на борт катера из воды. Что исчезло при склейке, он не мог даже предположить.
Однако внутри неостановимой лавиной поднималось желание разобраться. Если старушка логика его не обманывала, то в силу непонятного природного феномена случайно провалиться в апрель 1942 года он ещё мог, а вот столь же случайно оттуда вернуться, очень вряд ли…
Кодинск, октябрь 2020 — март 2021 г.г.
Nota bene
Опубликовано Telegram-каналом «Цокольный этаж», на котором есть книги. Ищущий да обрящет!
Не забудьте наградить автора донатом. Копейка рубль бережет:
https://author.today/work/102465