Таниэль услышал, как колыхнулась ткань в задней части палатки. Шум лагеря на мгновение сделался громче, потом полог снова закрылся.
Увидев вошедшего, Кеть нахмурилась. Таниэль хотел обернуться, но генерал все еще продолжала говорить:
– В результате хаоса, вызванного заявлением капитана Таниэля, будто фельдмаршал Тамас жив, а Генеральный штаб вступил в сговор с врагом, мы за последние семь дней отступили на восемь миль и потеряли больше трех тысяч солдат. Капитан Таниэль едва не вызвал бунт. Он обвиняется в измене. Подсудимый желает что-то сказать?
– Я не виновен, – заявил Таниэль.
Он знал порядок трибунала. Это была стандартная процедура, – по крайней мере, так ему объяснил полковник Этан, изучавший военное право в университете. Однако Таниэль не мог избавиться от ощущения, что все настроены против него.
Генерал Кеть зачитала еще десяток обвинений, включая неподчинение приказам и нападение на вышестоящего офицера. Таниэль ответил «не виновен» по каждому пункту.
За спиной раздался звон серебра. Генерал Кеть опять нахмурилась. Таниэль обернулся и увидел Михали, раздававшего тарелочки всем сидящим в задней части палатки – даже профосам. Удерживая целый штабель тарелочек в одной руке, повар вышел вперед и принялся расставлять посуду на столе генералов.
– Профосы, – распорядилась Кеть, – выведите этого человека.
– О, это просто закуска, – пробурчал Михали, поднося тарелку Таниэлю. – Торт, пропитанный ромом и обсыпанный шоколадной крошкой с добавлением перца. После окончания трибунала будет горячий кофе.
Стоя спиной к генералам, Михали подмигнул Таниэлю.
Никто из профосов не выполнил приказа Кеть. Все они были слишком заняты поглощением пищи.
Таниэль едва нашел в себе силы улыбнуться. Звякнув цепями, он взял предложенный кусок торта, попробовал и нашел его просто восхитительным. Когда все управились с едой, Михали собрал посуду и отступил в заднюю часть палатки.
Порция Кеть осталась нетронутой.
– Расследование закончено, доказательства представлены судьям, каждый из которых вынес свое решение. Каков будет вердикт по обвинению в измене?
– Виновен.
– Не виновен, – сказал генерал Хиланска.
Кеть посмотрела прямо в глаза Таниэлю.
– Виновен.
– Виновен.
– Виновен.
Внутри у Таниэля все опустилось.
– Большинством голосов подсудимый признан виновным в измене, – продолжала Кеть. – Военный трибунал вынес вердикт. Наказание за измену – расстрел.
– Это не сработает в случае с пороховым магом, – где-то за спиной любезно подсказал Михали.
Кеть постучала молотком по столу:
– Тишина в зале суда!
– Мне не позволят выступить в свою защиту? – возмутился Таниэль. – Чтобы ответить на эти идиотские обвинения.
– Разве полковник Этан не объяснил вам порядок работы трибунала? – усмехнулась Кеть.
– Объяснил.
– Тогда вы должны знать, что вам запрещено выступать. Еще одна такая выходка – и вас выведут отсюда.
Таниэль прикусил язык. Выведут из зала суда над ним самим? Это верх безумия!
– Пороховые маги, – уточнила Кеть, – вместо расстрела приговариваются к виселице.
Генерал Хиланска наклонился к Кеть и прошептал что-то ей на ухо. Она медленно кивнула и глубоко вздохнула, словно успокаивая себя.
– Я проявила небрежность, пропустив обязательную процедуру суда. Сейчас судьи удалятся, чтобы обдумать приговор обвиняемому. Объявляется перерыв на час.
Генералы встали.
– Я могу выступить перед судом?
Кеть уже собиралась выйти, но остановилась и хмуро посмотрела за спину Таниэлю.
– Это военный суд. Мне неизвестно, кто вы, госпожа, но гражданским лицам не разрешается на нем выступать.
– Это займет всего минуту. Меня зовут Фель, я заместитель председателя союза «Благородных воинов труда» и личный помощник Рикарда Тумблара. Мне поручено выступить от имени господина Тумблара.
Таниэль обернулся. В задней части палатки стояла Фель – в коричневом сюртуке и тщательно отглаженных брюках и сорочке. Руки она небрежно держала в карманах жилета.
– Абсолютно исключено, – возразила Кеть. – Профосы, выведите эту женщину.
Полицейские без раздумий направились к Фель.
– Генерал Кеть! – громко объявила Фель. – Этот человек, которого вы, кажется, так жаждете приговорить к смерти за любовь к родине, имеет шансы занять пост второго министра Адро!
– Политике нет места в адроанской армии, – отрезала Кеть.
Профосы остановились, не уверенные в том, что Фель нужно выводить теперь, когда Кеть сама заговорила с ней.
– Капитан Таниэль Два Выстрела – герой войн на двух континентах, – напомнила Фель. – Вы можете сторониться политики, но вы рискуете разрушить общественное мнение об этой войне и о командовании армией, если капитан будет казнен.
– Меня не заботит общественное мнение. Покиньте заседание трибунала.
– Генерал Кеть, – решительно произнесла Фель, – если Таниэль Два Выстрела будет казнен, в знак протеста остановятся все фабрики Адро. Прекратятся поставки сапог, мундиров, пуговиц, ранцев, сорочек и шляп. На бульваре Хруша перестанут производить нарезные и гладкоствольные ружья. Газеты позаботятся, чтобы каждая душа в Адопесте узнала, что Таниэля Два Выстрела – героя Адро, сына предположительно умершего, но совершенно точно великого фельдмаршала Тамаса, – казнили по сфабрикованному обвинению.
– Кажется, вы угрожаете мне, госпожа…
– Фель.
– Фель. – Кеть обошла стол и направилась к выходу, дав рукой сигнал профосам. – Вы угрожаете мне приостановкой поставок?
– Я? – Секретарь Рикарда с потрясенным видом поднесла руку к груди. – Угрожаю вам? Ради Кресимира, генерал Кеть, у меня и в мыслях не было угрожать вам. Я просто вижу лицо Таниэля, которое ваши профосы превратили в отбивную. Я никому не пожелала бы такого конца. Нет, я всего лишь объясняю, к каким последствиям приведет поспешное решение трибунала.
– Ваш хозяин распоряжается ремесленными союзами. Вот почему вы мне угрожаете.
– Нет. – Фель покачала пальцем, словно мать, ругающая ребенка. – Мой работодатель возглавляет союзы. У ремесленных союзов есть право объявить забастовку, и господин Тумблар не может запретить им поступать так, как они пожелают. Вы хотите, чтобы это произошло?
Кеть нависла над Фель. К чести заместителя Рикарда, она не дрогнула под взглядом генерала.
– В заседании объявлен перерыв на час!
Кеть развернулась и ринулась к выходу в сопровождении других генералов.
Фель подтащила стул ближе к середине палатки. Она махнула рукой профосам, стоявшим по бокам от Таниэля, и они нерешительно шагнули назад. Фель поставила стул рядом и села.
Пару мгновений Таниэль молча разглядывал ее. Она была одета безукоризненно и выглядела скорее деловой женщиной, чем заместителем министра или личным секретарем. Тем не менее ее взгляд казался усталым, и Таниэль заметил свежий шрам на ее щеке, прикрытый слоем пудры. Она достала из кармана коричневый пакетик.
– Хотите орешков?
Таниэль не знал, как себя вести с этой женщиной. Она и ее хозяин, возможно, спасут ему жизнь, но… такой человек, как Рикард, никогда ничего не станет делать без выгоды для себя.
– Вы окажетесь в большом долгу перед Рикардом, если переживете этот день, – сказала Фель низким голосом.
Так и есть.
– Я не просил у него помощи.
– Нет, но он ее оказал. Таниэль, вы ведь благородный человек?
При мысли о том, что он станет должником Рикарда Тумблара, внутри у Таниэля все сжалось.
– Какова цена?
– Три года в политике. Предполагается, что вы будете присутствовать на официальных церемониях и выступать перед публикой. Все уже распланировано. В частной жизни вы можете вести себя как угодно: спать с кем захотите, выкурить всю малу на свете. Совсем не обременительно. – Фель пожала плечами. – Но если так случится, что Рикард умрет или будет убит, вам придется стать первым министром Адро.
– Мне это не нужно.
Фель скупо улыбнулась:
– Значит, вы больше подходите для этой работы, чем он.
Таниэль задумался, сказал бы о себе такое сам Рикард. Или эта заместитель только что куснула начальство.
– Я думал, бульвар Хруша не вступил в союз.
Таниэль многозначительно поглядел на полог палатки, через который вышли генералы.
– Им это пока не известно.
– Но Рикард угрожал всерьез?
– Скорее всего, мы этого так и не узнаем.
Выходит, это блеф. Таниэль не мог не отдать должное Рикарду. Чтобы блефовать с командованием адроанской армии, нужна немалая смелость.
– Рикард пытался когда-нибудь шантажировать Тамаса?
– О бездна, нет, конечно. Тамас мог бы дергать Рикарда за ниточки, как марионетку.
– Рад услышать, что у его возможностей есть пределы.
Перерыв в заседании затянулся на два часа, затем на три. Михали принес кофе и еще один торт.
Таниэль невольно удивился, в какую бездну запропастились генералы? Что могло так задержать их?
– Это хороший признак, сами понимаете, – заметила Фель, на мгновение оторвавшись от торта.
– В таких случаях для вынесения приговора достаточно, чтобы проголосовали четверо из пяти. Если бы они вернулись через час или раньше, это не обещало бы для вас ничего хорошего, – согласился полковник Этан, сидевший в инвалидном кресле рядом с Таниэлем. – Но раз они совещались все это время, значит не один генерал Хиланска пытается спасти вашу шкуру.
Полог приподнялся, и генералы вернулись в палатку. Фель и Этан отступили назад, а члены трибунала заняли свои места.
Перед тем как заговорить, Кеть несколько мгновений рассматривала Таниэля. Гнев исчез из ее взгляда. Его сменила железная решимость.
– Суд признал подсудимого виновным в измене, – объявила она. – Мы решили опустить остальные пункты обвинения и смягчить наказание, чтобы привести его в исполнение немедленно. Капитан Таниэль настоящим лишен чина и с позором изгнан из адроанской армии. Поскольку это закрытое заседание, приговор не подлежит огласке. Однако мне очень хотелось бы сообщить всем, что Таниэль больше не один из нас. Ему дается двенадцать часов, чтобы собрать вещи и покинуть лагерь. Попытки не подчиниться этому распоряжению будут незамедлительно пресекаться. Заседание окончено.