Вендела и эльфы
Во второй раз Вендела увидела мельницу эльфов только через пару лет. Она окончила начальную деревенскую школу. Теперь надо было ходить в школу в Марнесе — на другой стороне острова, почти в четырех километрах.
Для девятилетней девчушки путь не близкий, но Генри ни разу ее не провожал.
Все, что он сделал: довел ее до конца выгона, где под огромным небом паслись и непрерывно жевали коровы, и показал на восток, на горизонт, где не было видно ни единого деревца.
— Иди к эльфовой мельнице, а оттуда видна часовня в Марнесе. Школа напротив церкви. Это самый короткий путь… пока снега нет. Зимой придется идти по дороге, это подальше.
Он вручил ей пакет с бутербродами и пошел назад, в каменоломню, как всегда что-то напевая себе под нос.
Вендела двинулась в обратном направлении, на восток, по выжженной солнцем траве. Лето уже на исходе, но было еще по-летнему жарко, мертвые полевые цветы сухо шуршали под ногами. Она панически боялась гадюк, но так никогда ни на одну и не наткнулась. Ей попадались только добродушные звери: зайцы, лисы, косули.
Эльфову мельницу она увидела в первый же день. Камень лежал на том же месте, одинокий и непоколебимый. Вендела, то и дело оглядываясь, прошла мимо. Отец сказал правду — отсюда видна была церковная башня в Марнесе.
Уроки начинались в половине девятого. В класс пришел ректор Эрикссон — он встал у черной грифельной доски и выглядел очень строго. Рядом с ним стояла классная руководительница фру Янссон, с собранными в тугой узел на затылке волосами. Фру Янссон выглядела еще строже. Она громким и уверенным голосом выкликнула по списку всех учеников и села за фисгармонию. После утреннего псалма начались уроки.
В половине второго уроки закончились. Венделе было немного страшно и очень одиноко, но потом она подумала, что класс — как стадо коров и что другим страшно не меньше, чем ей. Эта мысль принесла ей облегчение. К тому же после большой перемены был урок шитья, а каждый час они пели и разминались за партами. Если она с кем-нибудь подружится, все будет замечательно.
По дороге домой она задержалась у камня. Потом робко подошла, вытянула шею и посмотрела, что там наверху. Она увидел маленькие ямки на верхней стороне камня, дюжину, не меньше. Похоже, что кто-то выдолбил эти ямки и тщательно отполировал — они выглядели как маленькие мисочки идеально круглой формы.
Она оглянулась — никого. Вендела вспомнила — отец рассказывал ей, как люди приносят эльфам дары. Она постояла еще немного и пошла домой — к своим коровам.
С тех пор она каждый день останавливается у эльфовой мельницы — ей хочется узнать, правда ли это или врут насчет подарков. Ей так и не удалось никого увидеть, но в углублениях иногда кое-что лежит: монеты, булавки или дешевые украшения.
…У камня ее всегда охватывает странное чувство. Все вокруг неправдоподобно тихо, но когда она зажмуривается так, что солнечный свет сквозь плотно сжатые веки кажется темно-синим, возникают картины. Она видит группу тонких и бледных людей, молча смотрящих на нее с той стороны камня. Чем сильнее она зажмуривается, тем яснее их видит. Особенно ей запомнилась высокая красивая женщина с темными траурными глазами. Вендела почему-то знает, что это и есть королева эльфов, та самая, что когда-то влюбилась в охотника.
Королева никогда ничего не говорит, только молча смотрит на Венделу. Вид у нее очень грустный: тоскует, должно быть, по своему любимому. Венделе кажется, что она слышит далекий и мелодичный звон колокольчиков. Трава под ее ногами исчезает, земля становится гладкой, искристой и твердой, тихо журчит вода в бесчисленных прохладных родниках…
Королевство эльфов…
Но когда она открывает глаза, все исчезает.
Подходя к дому, она невольно смотрит на среднее окно на втором этаже. Там живет Инвалид. Он никогда не подходит к окну.
Вендела через кухню проходит в комнату Генри. Повсюду в беспорядке валяется нестираная одежда, счета и официальные письма. Денег, чтобы принести в дар эльфам, у нее нет. Зато в темно-коричневом шкафу рядом с отцовской кроватью стоит шкатулка с мамиными украшениями.
Отец придет не раньше, чем через несколько часов, а Инвалид ей, понятное дело, не помешает.
Белая шкатулка так и стоит в шкафчике на нижней полке. Изнутри она обита зеленым бархатом… множество брошей, ожерелий, сережек и заколок. Штук двадцать украшений, не меньше. Или даже тридцать. Есть и те, что достались матери в наследство, но большинство куплено после войны. Все, что ее мама и ее родственники покупали, собирали… она надевала, наверное, эти украшения… а теперь они лежат в белом ларчике на нижней полке в шкафу.
Вендела осторожно, большим и указательным пальцами, поднимает серебряную брошь с большим красным камнем. Даже здесь, в полумраке, заметно его глубокое горячее свечение. Как настоящий рубин.
Рубины, в Париже, думает Вендела. Откуда здесь, на Эланде, рубины?
Она прислушивается — все тихо. Она быстро сует брошь в карман.
На следующий день, возвращаясь из школы, она останавливается у камня и нащупывает в кармане платья брошь. Смотрит на камень, на пустые, круглые, отполированные ямки.
Смешно, ей ничего не приходит в голову, о чем она могла бы попросить эльфов. Ей уже почти десять, не может такого быть… у нее должны быть желания, но ничего не приходит в голову.
Путешествие в Париж?
Нет, надо быть поскромнее. Наконец она решает попросить эльфов, чтобы они помогли ей съездить в Кальмар — она не была на материке уже два года.
Она кладет брошь в ямку и бежит домой.
На следующий день суббота. Школа закрыта — в кои-то веки решили заменить камины в классах.
— Поторопись с коровами, — говорит отец за обедом. — И как подоишь, сразу переодевайся.
— А что?
— Поедем в Кальмар, к тетке. Поездом. Там и переночуем.
Случайность? Нет, конечно. Эльфы.
Но на этом надо было бы и остановиться.
27
Пер знал, что он должен позвонить в полицию в Векшё, но сейчас была очередь других звонков — разросшуюся семью надо кормить; чтобы кормить семью, нужны деньги, а деньги надо зарабатывать. После завтрака он усадил Джерри на веранде и заперся в кухне. Телефон, список номеров и вопросник.
Три сигнала. Мужской голос назвал фамилию. Пер покосился на список — все правильно. Он выпрямился и глубоко вдохнул — голос должен звучать энергично и убедительно.
— Добрый день, меня зовут Пер Мернер, я представляю предприятие «Интерэко». Наша компания занимается изучением рынка… Надеюсь, у вас найдется время ответить на наши вопросы — это займет минуты три.
На самом деле не три, а около десяти, но никто никогда не протестовал — либо сразу бросают трубку, либо отвечают. На часы никто не смотрит.
— А в чем дело?
— Я хотел бы вас попросить ответить на вопросы об одном сорте мыла. Вы ведь используете мыло в вашем хозяйстве.
Мужчина дружелюбно засмеялся:
— Редко, но бывает.
— Очень хорошо. Тогда я назову вам сорт мыла, а вы скажете, знаком ли он вам и когда и где вы с ним сталкивались.
Пер произнес название, медленно и внятно.
— Знаком, — сказал собеседник. — Видел рекламу в городе.
— Еще лучше. А можете ли вы в двух словах описать, что вы подумали, увидев эту рекламу?
Пошло-поехало. Марика год назад очень веселилась, когда узнала, что Пер стал работать телефонным интервьюером. Наверняка издевалась. Когда они познакомились, оба работали в отделе маркетинга, но Марика теперь уже шеф этого отдела, а Пер после развода ушел с работы. Впрочем, это решение зрело давно. Может быть, причиной тому был Джерри. Отец был настолько жаден до успеха и до денег, что Перу вовсе не хотелось идти по его стопам.
С другой стороны, телефонные интервью — свободная работа, он может делать ее где угодно и когда угодно, был бы телефон. Дело важное — уточнение имиджа того или иного продукта. Интервьюер должен постараться выяснить, чего бы хотелось покупателю, о чем он мечтает, — и в будущем эти сведения будут учтены в рекламе.
К началу одиннадцатого он обзвонил двадцать пять человек из списка и получил ответ от четырнадцати. Он положил трубку и потянулся, но телефон неожиданно зазвонил. Он взял трубку:
— Мернер.
Ответа не последовало, только странный звук, словно эхо в пустом зале. Какой-то крик, явно записанный.
— Алло?
Ответа не последовало, но крик повторился еще несколько раз.
Неверно набрали номер. Может быть, какой-нибудь товарищ по несчастью — другой телефонный интервьюер.
Он продолжал обзванивать потенциальных покупателей мыла до одиннадцати. Потом сделал паузу и сходил за кальмарской газетой «Барометр». Газета называлась утренней, но в Стенвик ее доставляли намного позднее.
Он пошел домой, перелистывая на ходу газету, — и остановился как вкопанный.
В среду при осмотре сгоревшей виллы под Рюдом найдены два трупа: женщины примерно тридцати лет и мужчины около шестидесяти.
Дом полностью уничтожен пожаром, возникшим в ночь на понедельник. Работник фирмы, которой принадлежала недвижимость, пропал. Полиция считает, что труп мужчины принадлежит пропавшему. Идентификация останков женщины пока не проведена.
До сих пор неясна также причина пожара, но, судя по опросу свидетелей, можно считать, что это поджог. Следствие продолжается.
Пер сложил газету и пошел домой. Получается, он и в самом деле слышал женский крик в горящей вилле, а это значит, полиция скоро даст о себе знать. Так что лучше позвонить самому, как он и собирался с утра.
Он набрал номер полицейского управления в Векшё и попросил позвать ту женщину, которая допрашивала его в воскресенье, но у нее был выходной, и его соединили с инспектором по имени Ларс Марклунд. Инспектор ничего не хотел говорить, пока он не назовет персональные номера. Свой и Джерри. Но и после того, как Пер выполнил его просьбу, он был не слишком разговорчив: