СРЕДИ ЧУЖИХ
Стивен не знал, как долго он сражался со слиндерами, но понимал, что сил у него уже не осталось. Его мышцы превратились в вялые жгуты, сотрясаемые болезненными судорогами. Казалось, даже кости и те ломит.
Как ни странно, едва он перестал сопротивляться, руки, схватившие его, стали невероятно бережными. Ему вспомнился тот приблудный кот, которого ему как-то довелось выдворять из отцовского зимнего сада. Пока кот вырывался, его приходилось сжимать очень крепко, даже грубо, но, как только он успокоился, Стивен смог ослабить хватку и даже погладить его, чтобы показать, что не хочет ему повредить.
– Они нас не съели, – услышал он рядом с собой задумчивый голос.
Только сейчас Стивен сообразил, что одна из рук, вцепившихся в него, принадлежит Эхоку. Он вспомнил, что успел заметить лицо юноши-ватау, когда слиндеры бесцеремонно потащили его, Стивена, по земле. Сейчас его несли лицом вверх, на переплетенных руках, причем восемь слиндеров удерживали его запястья. Эхока несли точно так же, но правой рукой он цеплялся за Стивена.
– Нет, не съели, – согласился Стивен. И спросил, слегка повысив голос: – Кто-нибудь из вас умеет говорить?
Никто из носильщиков ему не ответил.
– Может быть, они собираются нас сначала поджарить, – предположил Эхок.
– Может быть. Если так, значит, они изменили свои привычки с тех пор, как Эспер видел их в последний раз. Он говорил, что они поедают свою добычу живьем – и сырой.
– Да. Так было, когда они убили сэра Онье у меня на глазах. А эта шайка, они другие. Все по-другому.
– Ты видел, что произошло с Эспером и остальными? – спросил Стивен.
– Мне кажется, все слиндеры, что были под деревом, ушли с нами, – ответил Эхок. – Они не преследовали остальных.
– Но зачем им понадобились мы двое? – удивился Стивен.
– Не мы, а вы, – уточнил Эхок. – Только вы. Они схватили меня только после того, как я в вас вцепился.
«В таком случае зачем им я? – задумался Стивен. – Что нужно от меня Терновому королю?»
Он попытался повернуться к Эхоку, но их разговор, похоже, расстроил носильщиков, и один из них с такой силой ударил юношу по запястью, что тот задохнулся и выпустил руку Стивена. Они тут же потащили его прочь.
– Эхок? – закричал Стивен, пытаясь собраться с остатками сил, чтобы продолжить сражаться. – Оставьте его в покое, слышите? Или, клянусь всеми святыми… Эхок!
Но сопротивление лишь вынудило носильщиков снова усилить хватку, а Эхок не отвечал. В конце концов Стивен охрип и умолк, погрузившись в мрачные раздумья.
За прошедший год он совершил много необычных путешествий, и хотя это было не самым странным из них, оно, без сомнения, заслуживало места в его «Наблюдениях причудливых и занимательных».
К примеру, ему еще ни разу не доводилось путешествовать, глядя преимущественно вверх. Не имея возможности время от времени видеть землю, чувствовать под собой ее или спину лошади он ощущал себя оторванным от реальности, словно легкий ветерок, летящий среди деревьев. Проплывающие в вышине ветви и темно-серое небо были для него единственным ландшафтом а когда снова пошел снег, вселенная его сжалась до вихря cнежинок. Тогда Стивен перестал быть ветром, собравшись в белый дым, парящий над землей.
Наконец ночь окончательно лишила его зрения, и Стивен стал чувствовать себя волной, встающей из глубин. Наверное, он задремал, а когда снова начал воспринимать мир вокруг, звук шагов слиндеров изменился, отдаваясь гулом в пустоте, словно море, унесшее его за собой, ринулось вниз в трещину и превратилось в подземную реку.
Неожиданно он увидел небо слабого оранжевого оттенка и сперва предположил, что уже настал рассвет, но затем сообразил, что тучи – это вовсе не тучи, а потолок из неровного камня, а свет падает от огромного костра, выбрасывающего вверх мощные языки пламени. Сама пещера была достаточно большой, чтобы свет бессильно таял, не достигая ее границ, помимо пола и потолка.
На огромном пустом пространстве столпилось бессчетное множество слиндеров, они спали или бодрствовали, бродили или стояли, бессмысленно уставившись в пустоту. Их было так много, что создавалось впечатление, будто здесь вовсе нет пола. Кроме вездесущего дыма воздух был пропитан вонью нашатыря, кислым запахом пота и гниющих человеческих испражнений. Раньше Стивену казалось, что самое смердящее место в мире – это канализация в Рейли, но теперь он понял, как сильно ошибался. Сырой, вязкий воздух тщательно окутывал кожу мерзкой вонью, и Стивен заподозрил, что ему придется непрерывно мыться несколько дней, чтобы очиститься.
Слиндеры, которые несли Стивена, без всякого предупреждения и довольно бесцеремонно поставили его на ноги. Ослабевшие колени юноши подогнулись, и он упал там, где его отпустили.
Приподнявшись, он огляделся по сторонам, но нигде не увидел Эхока. Неужели они все-таки его съели? Или убили? Или просто бросили, мгновенно позабыв про него, как забыли про Эспера, Винну и рыцарей?
Неожиданно вонь слиндеров перебил запах еды, который ударил в Стивена, словно могучий кулак. Он не мог понять, чем пахнет, но это было похоже на мясо. Когда он сообразил, чье это может быть мясо, его желудок завязался узлом. Стивена бы непременно вырвало, если бы было чем. Неужели Эхок прав и слиндеры изменили свои кулинарные пристрастия? И что ждет самого Стивена – его сварят, зажарят или потушат?
Какими бы ни были их намерения, пока слиндеры не обращали на него внимания, поэтому он принялся оглядываться по сторонам, пытаясь составить хоть сколько-нибудь понятное представление о переплете, в который угодил.
Сначала Стивен видел только огромный костер в центре зала и безликую массу тел, но вскоре разглядел дюжины огней поменьше. Вокруг них толпились слиндеры, как будто объединившись в кланы или отряды. Почти на каждом очаге кипятились чайники, медные или чугунные, каких полно в любой маленькой деревне или на хуторе. Некоторые слиндеры что-то помешивали в котлах, и Стивен подумал, что ничего более странного он еще не видел. Как они могут так по-домашнему кашеварить и при этом вести себя в остальном точно бессмысленные животные?
Опираясь на руки, он неуверенно поднялся и повернулся, пытаясь понять, откуда они пришли… И обнаружил, что смотрит прямо в пронзительно-голубые глаза.
Пораженный, Стивен отступил назад и увидел лицо целиком. Оно принадлежало мужчине, вероятно, лет тридцати и было разрисовано красной краской, а обнаженное его тело украшали татуировки, как и у всех остальных, но в глазах горел огонек разума.
Стивен узнал в этом человеке волшебника, заклинавшего ветви дерева.
Мужчина держал в руках миску и протягивал ее молодому ученому.
Стивен заглянул внутрь и увидел что-то вроде жаркого. Пахло оно прекрасно.
– Нет, – негромко проговорил он. Это не человечина, – сказал мужчина на королевском языке с картавым акцентом усттишей. – Оленина.
– Ты умеешь разговаривать? – спросил Стивен.
Мужчина кивнул.
– Иногда, – ответил он, – когда безумие отступает. Ешь. Я уверен, что у тебя есть ко мне вопросы.
– Как тебя зовут?
Мужчина нахмурился.
– Кажется, прошло много времени с тех пор, как у меня было имя и это имело значение, – ответил он. Я дреод. Зови меня просто Дреод.
– Что значит «дреод»?
– Ну, вожак, что-то вроде жреца. Мы были единственными, кто продолжал верить и хранить древние обычаи.
– О, я понял, – проговорил Стивен. – Слово «дхравидх» на вадхианском означало «дух леса» или нечто наподобие этого. На среднелирском диких людей, живущих в лесу, язычников, называли дройфид.
– Я не так осведомлен обо всех неправильных способах использования нашего имени, – сказал Дреод. – Но мне известно, кто я. Кто мы. Мы храним законы и обычаи Тернового короля. И из-за этого наше имя опорочено другими.
– Терновый король – ваш бог?
– Бог, святой… Это всего лишь слова. Они не имеют никакой ценности. Но мы его ждали и оказались правы, – с горечью сказал он.
– Не похоже, чтобы это тебя радовало, – заметил Стивен.
– Мир таков, какой он есть, – пожал плечами Дреод. – И мы делаем то, что необходимо сделать. Поешь, а потом мы поговорим еще.
– Что случилось с моим другом?
– Я ничего не знаю про друга. Целью похода был ты, и никто иной.
– Он был с нами.
– Если тебе от этого станет легче, я его поищу. А теперь ешь.
Стивен поковырял жаркое. Оно действительно пахло олениной, но, с другой стороны, какой запах у человеческого мяса? Ему казалось, что он где-то слышал, будто оно похоже на свинину. А что, если его хотят накормить человечиной?
Вдруг если он это съест, то станет одним из слиндеров?
Он поставил миску, стараясь не обращать внимания на боль в животе. Риск не стоил того. Человек может долго обходиться без еды. Стивен знал это наверняка.
Дреод вернулся, посмотрел на миску и покачал головой. Затем снова ушел и вскоре принес маленький кожаный мешок, который бросил Стивену. Внутри обнаружился сухой и слегка заплесневелый сыр и черствый, каменной твердости хлеб.
– Этому поверишь? – спросил Дреод.
– Не хочу, – ответил Стивен.
Однако он соскоблил плесень и быстро проглотил скудные припасы.
– Те, что тебя принесли, не помнят твоего друга, – сообщил Дреод, пока он ел. – Ты должен понять, когда звучит зов, мы перестаем воспринимать мир так, как ты. Мы не помним.
– Зов?
– Зов Тернового короля.
– Ты думаешь, они его убили?
Дреод покачал головой.
– Этот зов приказал просто найти тебя и доставить сюда, а не убивать и есть.
Стивен решил пока что не вдаваться в подробности. У него возник более важный вопрос.
– Ты сказал, что слиндеры пришли за мной. Зачем я вам?
Дреод пожал плечами.
– Точно не знаю. От тебя пахнет седмаром, и потому инстинкт подсказывает нам, что тебя следует уничтожить. Но господин леса считает иначе, и мы не можем его ослушаться.
– Седмар… я знаю это слово. Сефри называют им чудовищ вроде греффинов и уттинов.