Слаутвулф попытался кивнуть.
– Тогда до встречи в Валросне.
– Я немного задержусь, – ответил Нейл.
Он уперся кулаком в землю и попытался встать. Однако стрела сбила его с ног.
«Я просто немного полежу, – подумал он, – соберусь с силами…»
И Нейл закрыл глаза, прислушиваясь к своему хриплому дыханию.
«Корабли», – вспомнил он, и ему захотелось еще раз их увидеть.
Ему казалось, что кто-то зашил ему глаза. Невероятным усилием Нейл сумел их открыть, однако увидел лишь тело Слаутвулфа. С трудом втянув в себя воздух, он повернул голову в сторону моря.
Еще одна стрела ударила ему в нагрудную пластину.
«Правильно. Глупо, – устало подумал он, – теперь они знают, что ты еще жив».
Но больше ему не нужно было двигаться. Теперь он видел корабли. Лирские корабли. Удалось ли ему их спасти? Если Эдмон и остальные сумеют уничтожить хотя бы одну из осадных машин, Артвейр рискнет вновь бросить людей в атаку и захватить бастион. А если учесть, какое выгодное положение он занимает, не пройдет и дня, как ворота Торнрата будут взяты. Им даже не потребуется занимать всю стену, достаточно пропустить корабли через одну из огромных арок.
Если…
Перед его глазами все плыло, пока паруса и море не слились в единое целое. Нейл заморгал, но все лишь помутнело еще сильнее. Спустя какое-то время ему еще раз удалось сфокусировать взгляд, но вместо моря он теперь видел лицо, бледное, точно молоко, с высокими скулами и такими синими глазами, что они казались слепыми. Сначала он подумал, что это валькирия, о которой он солгал С лаутвулфу.
Но потом понял, кто это.
– Дева-Лебедь, – прошептал он.
«Бринна, – казалось, поправила она. – Помнишь? Мое настоящее имя Бринна».
Он вспомнил, как целовал ее.
Нейл знал, что ему следовало бы думать о Фастии, но когда свет померк, он смог удержать в сознании лишь лицо Бринны.
ГЛАВА 11СВОБОДЕН!
Стивен ступил на карниз и содрогнулся. Ему показалось, что взгляду пришлось погрузиться на добрую лигу в пустоту под ногами, прежде чем тот не достиг верхушек деревьев и камней. В действительности расстояние не могло быть настолько велико, ведь Стивен различал фигурки прайфека и его людей, въезжающих в ущелье.
Он еще крепче сжал руку Землэ.
– Если я здесь останусь, меня вырвет, – сказал он.
– Под твоими ногами камень, – успокаивающе сказала она. – Просто помни об этом. Ты не упадешь.
– Но если подует сильный ветер…
– Вряд ли, – заверила его Землэ.
– Посмотри туда, – окликнул Йоне, древний сефри, который привел их сюда.
Он вытянул вперед руку и поморщился, когда на ладонь упал луч света. Фенду и его воинам было проще – клонящееся к западу солнце уже не могло проникнуть в долину.
Стивен осторожно наклонился вперед и увидел, куда указывает старик: глубокий водоем. Голубые воды вдруг расступились, и оттуда, словно по команде Йоне, вынырнул вурм – или криим?
– Святые, – взмолился Стивен, – сделайте так, чтобы я не ошибся в своем решении.
Эспер замер на мгновение, а потом схватился за висящий на спине сверток, проклиная свое невезение. Как и следовало ожидать, отличная возможность пристрелить тварь подвернулась ему как раз тогда, когда лук не был натянут.
Он вытащил водонепроницаемый мешочек и рванул завязки, но не так-то просто управиться со скользким от воска шнурком, особенно если то и дело отвлекаешься, чтобы взглянуть на вурма. Тем временем тварь ухватилась за деревья своими короткими передними лапами и вытащила себя из водоема, поднявшись почти до той высоты, где устроился Эспер. Превосходная мишень…
Он услышал резкий свист и внезапно сообразил, что вурм – не единственной, кто выставил себя легкой мишенью. Стрела ударилась о камень за спиной лесничего. Значит, единственное место, откуда она могла взяться, это…
Верно.
На загривке чудовища сидели Фенд с приятелем, причем приятель уже снова целился в Эспера. Лесничий, ругаясь сквозь зубы, полез выше, и тут стрела с красным оперением ударила в его сапог. Эспер не почувствовал боли, но потерял равновесие и качнулся к обрыву. Он замахал руками, чтобы не упасть…
…и увидел, как его лук, тетива и черная стрела падают вниз.
– Проклятье! – прорычал он.
Лишь одно биение сердца Эспер решал, что делать дальше. Затем он прыгнул к ближайшей верхушке дерева, примерно в пяти королевских ярдах под ним.
Присутствие Узника по спирали раскручивалось вокруг, распространяясь все шире с каждым мгновением, и кости Энни ныли, словно в них вгрызалась пила.
«Свободен».
Слово ударило, как будто Узник каким-то образом поместил его в свинцовый слиток и швырнул в нее. У Энни перехватило lыхание, казалось, ее сердце от ужаса растеклось водой. Уверенность, власть, сила духа – все исчезло, и Энни оказалась мышкой на открытом поле, на которую с небес падает ястреб.
«Свободен».
В слове не прозвучало ни радости, ни возбуждения, ни облегчения. Это был самый зловещий звук, что когда-либо доводилось слышать Энни. Из ее глаз брызнули слезы, она отчаянно задрожала. Она обрекла всех на гибель, разрушила все…
«Св-о-обо-о-оде-е-е-н!»
Ее пронзительный крик потонул в громовом грохоте… А потом… ничего. Узник исчез.
Энни потребовалось довольно много времени, чтобы взять себя в руки. Она услышала, как рыдают ее спутники, и поняла, что не одна, но от этого не перестала ощущать себя униженной и раздавленной.
Наконец, вечность спустя, Остра собралась с духом и зажгла фонарь.
Глаза подтвердили, что темница опустела. Помещение оказалось гораздо большим, чем предполагала Энни.
– Что вы сделали? – слабым голосом спросила Элис – О, святые, что вы сделали?
– Т-то, что сочла наилучшим, – пробормотала Энни. Я должна была что-то предпринять.
– Я ничего не понимаю, – признался Казио.
Энни попыталась было объяснить, но к горлу подступил слезы.
– Подожди, – прошептала она. – Подожди немного, и я попытаюсь…
Неожиданно что-то обрушилось на потайную дверь снаружи.
– Нас нашли! – вскрикнула Остра. Казио поднялся на ноги и обнажил клинок. Он стоял не слишком твердо, но его вид придал Энни мужества. Она решила бы сильной.
– Узник обещал убить людей Роберта.
– Боюсь, он тебе солгал, – предположила Элис.
– Посмотрим, – ответила Энни.
– Кто-нибудь, дайте мне оружие, – раздался тихий, но решительный голос принца Чейсо. – Мне нужно оружие.
Казио поймал взгляд Энни, она кивнула, и он протянул сафнийцу кинжал. Потом вителлианец посмотрел на троих гвардейцев, смутно припоминая, что еще недавно их было четверо. Что случилось с четвертым?
Впрочем, после того как ему только что завязали душу узлом, Казио уже ничего не могло удивить.
– Назовите ваши имена, – обратился он к воинам.
– Сэр Ансгар, ответил один из них, с небольшой бородкой. – А это мои товарищи, Престон Викарс и Куэлм МекВорст.
– Проход узкий, – начал Казио. – Придется идти по одному. Я пойду первым, а вы сами решайте, кто будет за кем.
– Я поклялся сэру Лифтону, что первым встречу врага, – сказал Ансгар. – Надеюсь, вы позволите мне исполнить мою клятву.
Казио хотел было возразить, но вспомнил, что Ансгар облачен в доспехи. Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах у рыцаря больше шансов.
– Я уступаю вам очередь, – согласился вителлианец. – Но, пожалуйста, не убивайте всех, оставьте нескольких и для меня.
Ансгар кивнул, и Казио пропустил его вперед. Фехтовальщик надеялся, что в самое ближайшее время в голове у него прояснится. Хорошо еще, враг не вломился раньше, когда все они были вконец беспомощными. Возможно, людей Роберта тоже зацепило.
Надо будет потом, когда все кончится, спросить у Энни, что это за чертовщина на них накатила.
– Может быть, они не сумеют проникнуть внутрь… – начала Остра, но смолкла, когда камень прорезала полоса мерцающего света.
Спустя мгновение исчезла не только дверь тайного хода, но вместе с ней и изрядный кусок стены.
– Святые!.. – выдохнула Энни. – У него меч Рока.
Через образовавшуюся брешь в помещение шагнул Роберт Отважный. Сэр Ансгар заступил было ему дорогу, но остановился, когда узурпатор вскинул руку.
– Погодите минутку, – сказал он.
Ансгар оглянулся на Энни.
– Ваше величество?
– Делай, как он сказал, – подтвердила Энни. – Чего ты хочешь, Роберт?
Роберт покачал головой.
– Поразительно. Он исчез, не так ли? Ты его отпустила.
– Верно.
– Почему? Что он мог тебе обещать? Впрочем, я могу догадаться. Он сказал, что поможет меня победить. Однако вот он я, стою перед тобой, целый и невредимый.
– Мы еще и не начали сражаться, – вмешался Казио.
– Тебя кто-то просил высказаться? – презрительно поинтересовался Роберт. – Я понятия не имею, кто ты такой, но не припоминаю, чтобы ее величество или я позволяли тебе заговорить. Можешь ударить меня, если хочешь, только не надо пачкать мой язык своим смехотворным акцентом.
– Я позволяю Казио говорить, – вмешалась Энни. – А вот тебе – нет, если только ты не собираешься молить о прощении за свое предательство.
– Мое предательство? Дорогая Энни, ты только что спустила на мир последнего скаслоя. Ты хотя бы представляешь, как долго он это планировал? Это ведь он подучил твою мать меня проклясть, это из-за него я стал таким, каков я есть, нарушив закон смерти. И ты поддалась на его обман, предала весь свой народ. Твое предательство намного превзошло мое – так сияние солнца заставляет меркнуть звезды.
– Ты не оставил мне выбора, – ответила Энни.
– О, ну, если дело в этом… Нет, погоди, у тебя было по меньшей мере две другие возможности. Ты могла отказать ему и сдаться мне. Или сражаться со мной и умереть.
– Или сражаться с тобой и жить, – вновь заговорил Казио.
– Ты начинаешь меня раздражать, – сообщил Роберт, подняв сверкающий клинок и направив его на вителлианца. – Сдавайся, Энни, и все вы останетесь жить, обещаю тебе.