Хотя джип племянника все еще стоял на подъездной дорожке, самого Марка поблизости не было.
Карл сел за кухонный стол и подпер голову руками, благодарный за то, что можно побыть одному. Мальчик был единственным сыном его единственной сестры, плотью от плоти его, кровью от крови его и единственной семьей, какая у него осталась. Семья должна быть важнее личных предубеждений.
«Грех ли это, – размышлял он, – что я не могу найти в своем сердце сил полюбить Марка? Что он вообще мне не нравится?»
Карл подозревал, что его дом используют в качестве некоего убежища. Иначе с чего бы племянник, которого он не видел много лет, вдруг появился на его пороге, чтобы остаться на неопределенный срок? Мальчик… мужчина… несомненно, грешник. Но он к тому же – член семьи, и этот факт должен перевесить все остальное.
«Возможно, Господь послал Марка сюда и сейчас, чтобы его спасти».
Карл вздохнул и потер большим пальцем колечко от кофейной кружки на столе. Он был старым человеком, и Господь в последнее время многого от него требовал.
«Должен ли я спросить Марка, куда он ходит по ночам? Хватит ли у меня сил это узнать?»
Глава 7
– Вот наши южные поля, тут заповедник, здесь живет мистер Кляйнбейн, а здесь дом старика Бина. – Питер, прищурившись, посмотрел на свой набросок, затем провел на земле еще три линии. – А вот дороги.
– Старая школьная дорога кривая, – заметила Роза, посмотрев через его плечо.
– Камень мешает.
– Тогда нарисуй здесь…
Она так и сделала, затерев ладонью нарисованную братом дорожку и начертив кончиком пальца новую.
– Ты тоже обогнула камень, – фыркнул Питер. – Теперь дорога под неправильным углом.
– Не совсем. Она по-прежнему идет от угла вниз…
– Не в ту сторону, – перебил Питер.
– А вот и в ту!
– Нет, не в ту!
У обоих спорщиков губы и пальцы были перепачканы ягодным соком, и Вики поражалась тому, как легко они могли превращаться из взрослых в детей и обратно.
На прощание мистер Кляйнбейн сказал: «Ушки на макушке, глаза не закрывать», намекая, чтобы Вики смотрела в оба. Она решила не рассказывать брату и сестре, что их считают нудистами, и еще не до конца решила, говорить ли об этом их дяде Стюарту. Не решила главным образом потому, что сомневалась, интересны ли ему такие сведения.
– Перекресток должен быть здесь!
– А вот и нет.
– А вот и да!
– Это не важно, – прервала спор Вики.
Наблюдая, как вервольфы рисуют карту местности на проплешине газона, она поняла, что они очень плохо разбирались в картографии. Хотя близняшки, вероятно, знали каждый куст и каждый столб забора на своей территории, нарисованное Питером отличалось от того, что запомнилось Вики. Она нахмурилась и поправила очки.
– Насколько я могу судить, дерево именно здесь. А вот тут я вышла из леса.
– Но почему вы просто не вернулись по своему следу? – спросила Роза.
Вики уже объясняла – почему, но Роза продолжала недоумевать.
Вики вздохнула. Вервольфы не понимали, что такое «заблудиться». Прежде чем они смогли возобновить разговор о чутье, под руку Вики просунулась маленькая черная голова: Мрак подкрался сзади, пытаясь рассмотреть, что происходит.
Питер схватил его за шиворот и оттащил.
– Убирайся, ты все затопчешь.
– Ничего страшного. – Вики встала, отряхивая шорты. Среди редкой травы на лужайке было полным-полно пыльных проплешин. – Думаю, я видела достаточно.
Надо пойти в дом и позвонить по телефону, что толку сидеть тут и рисовать карты.
Мрак извивался в объятиях двоюродного брата, а когда Питер его отпустил, превратился в очень взволнованного маленького мальчика.
– Покажи Вики свой фокус, Питер!
Питер слегка покраснел под загаром.
– Не думаю, что она хочет это видеть, малыш.
– Нет, хочет! – Дэниел подскочил к Вики. – Вы же хотите, правда?
Она не хотела, но не смогла отказаться, видя такой бурный энтузиазм.
– Конечно, хочу.
Мальчик подскочил к Питеру.
– Вот видишь!
Питер вздохнул, сдаваясь.
– Хорошо. – Он потянул за прядь волос, упавшую Дэниелу на глаза. – Иди и принеси.
С пронзительным лаем Мрак помчался к дому.
– Его лай что-то означает? – поинтересовалась Вики.
– Не совсем. – Роза навострила уши, ловя звуки. – Когда мы в меховом обличье, звуки, которые мы издаем, выражают эмоции, а не слова.
– Значит, лай Мрака переводится как «Ура! Ура! Ура!»?
Близнецы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Примерно так, – согласилась Роза.
Мрак молча примчался назад. Вики подозревала, что он молчит только потому, что с огромной желтой тарелкой фрисби, зажатой в пасти, невозможно лаять. Мрак бросил сильно изжеванную тарелку к ногам Питера и отступил, пыхтя.
Питер выскользнул из шорт, подобрал диск и спросил:
– Готов?
Мрак завилял задом.
Похожий на древнегреческого метателя диска, Питер подбросил фрисби. Мрак рванул вдогонку за тарелкой, а мгновение спустя – и Шторм; мускулы перекатывались под его красновато-коричневой шерстью. Он обогнал меньшего вервольфа, оттолкнулся задними лапами и взвился в воздух, разинув пасть, готовый вцепиться в край диска… Но более крупный черный вервольф выхватил фрисби буквально из зубов Шторма, приземлился и побежал; Шторм и Мрак гнались за ним по пятам.
Роза хихикнула, сунула свой сарафан в руки Вики, и Туча присоединилась к погоне. Минуту-другую все носились по двору, а потом Туча и Шторм взяли в клещи более крупного вервольфа и прыгнули на него. Мрак, заливавшийся лаем всякий раз, когда удавалось перевести дух, бросился в мешанину кувыркающихся тел.
Мгновение спустя Надин встала над разноцветной мохнатой кучей-малой, отбросила в сторону фрисби и ухмыльнулась Вики.
– Ну, готовы пообедать?
– Мы нашли следы меньше чем в пятистах ярдах от дома.
Эти слова едва можно было разобрать сквозь рычание. Последовала наливающаяся гневом тишина, а через несколько секунд Надин пересекла кухню и схватила мужа за руку.
– Чьи? – нетерпеливо спросила она. – Чьи следы?
– Мы не знаем.
– Но запах…
– Чеснок. Тропа провоняла чесноком.
– Насколько старый след? – спросил Питер.
– Двенадцать часов. Может, чуть больше. Может, немного меньше.
Волосы Стюарта встали дыбом; не в силах усидеть на месте, он порывисто расхаживал взад и вперед.
Если Черного застрелили с того дерева в лесу, как указывали все улики, пятьсот ярдов и двенадцать часов означали, что убийца был прошлой ночью недалеко от дома.
– Может, вам лучше пожить в городском отеле, пока все не закончится, – предложила Вики.
Уже произнося это, она знала, какой будет реакция.
– Нет! – рявкнул Стюарт, повернувшись к ней. – Это наша территория, и мы будем ее защищать!
– Он не охотится за вашей территорией! – Вики тоже повысила голос. – Он охотится за вашими жизнями. Уберитесь от него подальше, хотя бы на время. Это единственное разумное решение!
– Мы не убежим.
– Но если он способен подобраться так близко, вы не сможете защититься.
Глаза Стюарта сузились, его слова почти утонули в рычании:
– Такого больше не повторится.
– И как вы собираетесь его остановить?
Спорить с ним было труднее, чем спорить с Селуччи.
– Мы будем начеку…
– Раньше быть начеку вам не удавалось!
– Раньше он не приходил на нашу территорию!
Вики глубоко вздохнула. Спор быстро заходил в тупик.
– Хотя бы отошлите из дома детей.
– НЕТ! – взорвался Стюарт, и Вики в поисках поддержки повернулась к Надин. Конечно, та поймет, что нужно отправить детей в безопасное место.
– Дети должны оставаться там, где стая сможет их защитить. – Надин одной рукой крепко обнимала серьезного Дэниела, а другой гладила его по голове. Дэниел крепко прижимался к матери.
– Этот трус с ружьем не управляет нашей стаей. – Стюарт выдернул из-под стола стул и плюхнулся на него. – И его поступки не будут управлять стаей. Мы будем жить так, как живем сейчас. – Он ткнул пальцем в Вики. – А вы его найдете!
«Он злится не на меня, – поняла Вики, – а на самого себя. На то, что не может защитить свою семью».
И все-таки жар его взгляда заставил ее отвести глаза.
– Найду, – сказала Вики, стараясь не возмущаться силой направленной на нее ярости.
«Остается только надеяться, что я найду его вовремя».
Обед начался как атака; мясо, разорванное сверкающими зубами, явно заменяло вражеское горло. К счастью для Вики, все успокоились довольно быстро, поскольку вервольфы не могли долго оставаться в одном настроении. Особенно младший, который часто отвлекался на более насущные проблемы: например, кто забыл достать масло из холодильника и где соль. Вся семья ела в человеческом обличье и более или менее по-человечески.
– Это облегчает жизнь детям, когда они возвращаются в школу, – объяснила Надин, вкладывая вилку в руку Дэниела.
К салату подали холодную баранину, жирную и не очень вкусную, но Вики почувствовала такое облегчение оттого, что баранина вареная, а не сырая, что с удовольствием съела все.
– Мисс Нельсон сегодня утром ходила к Карлу Бину, – внезапно объявил Питер.
– К Бину? – Дональд взглянул сперва на Стюарта, уши которого снова оттянулись назад, затем – на Вики. – Зачем?
– Мне важно было поговорить с соседями, – объяснила Вики, бросив взгляд на альфу. – Чтобы узнать, что они видели.
– Бин не появлялся здесь уже много лет, – решительно сказала Надин. – С тех пор как Стюарт прогнал его за то, что старик напугал девочек. Дженнифер месяцами снились кошмары о его боге.
Стюарт фыркнул.
– Бог! Он не узнал бы настоящего бога, даже если бы бог укусил его за задницу. Старый дурак – травоядный.
Вики моргнула.
– В смысле?
– Он вегетарианец, – перевела Роза.
– Он вам так сказал?
– В этом не было необходимости. – Стюарт с хрустом разгрыз кость и высосал костный мозг. – От него пахнет, как от травоядного.