— Понял.
— Ладно, — устало сказал Сержант, — оставим здесь двоих, пусть покараулят. Хотя я не уверен, что они выйдут из дома до темноты. А нам нужно пойти в лагерь и подумать, как выбираться из этого дерьма.
Солнце клонилось к закату. Еще каких-то сорок минут, и светило бесповоротно скроется за горизонтом, окончательно погрузив хвойный лес во мрак. Минуты перед закатом всегда выглядят завораживающе. Создается впечатление, что солнце застыло. Но нет, последнюю часть пути оно проходит неожиданно быстро. Опалит на прощание острые верхушки елей и падает за горизонт.
Сержант посмотрел на часы.
— Пора! — сказал Сержант, повернувшись к девушке. — Передай от меня привет своему последнему!
Слегка кивнув, она прижалась щекой к прикладу.
Женщина-снайпер — это совершенно особая статья. Во многом она отличается от мужчины. С некоторого времени Сержант стал считать, что женщины куда более благодарный материал для обучения, нежели мужчины. Во всяком случае, благодаря своей врожденной восприимчивости времени на обучение они тратят в два раза меньше. А если еще учесть, что все дамы более наблюдательны, обладают необыкновенно острым ощущением опасности, то ценность их как стрелков увеличивается едва ли не на порядок.
Сержант не однажды наблюдал за женщинами-снайперами в боевой обстановке. Даже самая легкомысленная из них в такой момент становится необыкновенно серьезной. Любо-дорого смотреть! Такое впечатление, что она собирается проделать необыкновенно важную работу, а ведь в действительности попросту хочет пристрелить мужика. Всего-навсего!
Василиса — имя славянское. На самом деле это псевдоним. Родом девушка была из какого-то горного аула и по своим соображениям надумала мстить всему мужскому племени планеты. И по тому, что знал о ней Юрьев, с поставленной задачей она справлялась отменно, находя в этом немалое удовольствие.
Василиса была женщиной особенной, она отличалась неимоверной обстоятельностью. К каждому выстрелу она подходила с такой же основательностью, с какой любящая супруга подходит к исполнению супружеских обязанностей. И уж если она брала в руки оружие, то промаха не бывало.
Сержант с улыбкой вспомнил, с какой тщательностью она подбирала накануне патроны: все они были одного года выпуска, одной серии, даже хранились в одном ящике. Именно такой скрупулезностью и отличается снайпер от обычного стрелка.
Василиса плавно надавила на курок. Бронебойно-зажигательная пуля получила ускорение. И уже через секунду дверь в доме озарилась ярким светом. Еще один выстрел, и вновь вспышка! Она была настолько яркой, что запросто могла бы быть видна с Луны.
Дом стремительно занимался ярко-красным пламенем.
Сержант с нетерпением ожидал. Дом был окружен, и если хозяин с гостем не хотят сгореть заживо, то должны бежать из этого страшного места сломя голову. Проходили томительные минуты, пламя охватило уже большую часть дома, бросая огненные блики на густой ельник, возвышающийся в отдалении, на темные спокойные воды залива, но люди из дома не появлялись.
— Черт возьми, в доме их нет!
— Когда же они успели уйти? — удивилась Василиса. — Ведь мы все время наблюдали за домом.
— Они ушли сразу после первых выстрелов! Я же предупреждал, что этот старик необыкновенно изобретателен. Наверняка он уже просчитал подобную ситуацию.
— Как же они вышли?
— Возможно, старик вырыл подземный ход. Ну, чего лежишь? — неожиданно прикрикнул Юрьев на женщину. — Уходим!
Сержант не почувствовал себя в безопасности даже тогда, когда отполз на большое расстояние. Его не покидало ощущение, что в этот самый момент хитрющий Иоки Симо наблюдает за ним с помощью прибора ночного видения.
Хотя на кой ляд он ему! В темноте старый дьявол видит не хуже рыси.
— Мина, — сказал Сержант в рацию.
— Слушаю, — отозвался бывший лейтенант ровным голосом.
— Вот что, настало время исправлять ошибки. Сейчас пойдешь к дому и посмотришь на обугленные трупы. А мы тебя с Василисой прикроем.
— Хорошо, — отозвался Минтаев.
Минуты через две Сержант увидел, как к дому подходит человек. В маскхалате и с винтовкой в руках, он выглядел демоном ночи. Его невозможно было бы заметить, если бы не отблески пламени.
Мина двигался умело, стараясь держаться в тени деревьев. В общем-то, профессионально двигался. Грамотно. В умении сливаться с природой ему не откажешь.
Сруб уже обвалился. Торчала лишь закопченная труба, да выпирала печь, сложенная по-русски. Внутри сруба явно никаких обугленных тел.
Вот Мина остановился. Осмотрелся. Поднял левую руку, давая понять, что опасности не наблюдается, и в тот же момент его голова брызнула мельчайшими осколками, а ноги, не выдерживая тяжести, опрокинули под куст безвольное тело.
Где-то внутри кольнула жалость — Мина был неплохой боец, так что теперь без него будет трудновато. Распорядись судьба по-иному, то благодаря своему военному таланту он бы мог причинить неприятелю немало неудобств.
Не суждено!
Сержанту потребовались какие-то доли секунды, чтобы определить, с какого именно места был произведен выстрел, — сосна с густой кроной. Каких-то метров триста от цели. Мимоходом он подумал о том, что стреляли тяжелой пулей. С такого расстояния это почти выстрел в упор. Не без удовлетворения отметил, что великий Иоки не позаботился о запасной позиции. А следовательно, допустил грубейшую ошибку. Возможно, последнюю.
— Гусар, — позвал он по рации.
— Слушаю.
— Видишь справа от себя высокую сосну метрах в трехстах?
— Вижу, — прозвучал лаконичный ответ.
— Снайпер засел где-то на ее середине. Успокой его!
— Есть, — по-военному отозвался Гусар.
И тотчас глуховато и сердито заработал пулемет.
— Та-та-та!!
Степан с нескрываемым злорадством наблюдал за тем, как тяжелые пули срезают ветви сосны и их обломки хаотичным фейерверком разлетаются во все стороны.
После такого ураганного огня не уцелеет даже бесплотный дух, а что говорить о снайпере из костей и мяса? Только груда нашпигованного свинцом белка.
Юрьев вновь приник к объективу:
«Куда же подевался этот проклятый финн?»
Иоки Симо растворился среди деревьев. Виден лишь покореженный ствол и срубленные пулями ветки. Может, он пропустил тот момент, когда снайпер свалился с верхотуры? Степан принялся осматривать подножие сосны, пытаясь увидеть распластанное тело. Но срезанный лапник толстым слоем устилал землю.
— Я его не вижу, — раздался из рации слегка обеспокоенный голос.
— Скорее всего, он свалился, — объяснил Сержант. — Видно, мы не заметили момента падения. Простреляй подножие, возможно, он просто ранен.
— Понял! — прозвучал бодрый голос Гусара.
И тотчас равнодушно и тяжело заработал пулемет.
Под ложечкой у Сержанта холодно засосало запоздалое раскаяние. Иоки Симо было жаль, он прожил славную жизнь. Хотя конец ее — тоже достойный. Погибнуть в бою, с карабином в руках, да еще в таком преклонном возрасте. Об этом может мечтать далеко не каждый викинг. А ведь в его жилах наверняка текла кровь древних завоевателей.
— Иоки Симо уже нет. За это можно ручаться, — с некоторым облегчением констатировал снайпер. — Сделай вот что, пускай кто-нибудь из твоих людей притащит его. Мне интересно посмотреть, как он выглядит после смерти.
— Хорошо, — откликнулся Гусар. — Мы притащим его за ноги!
Через несколько минут от основной позиции отделился человек в костюме «гиллес» и не спеша потопал к обкромсанной сосне. Стрелок совсем не таился, шел уверенной походкой, полагая, что смертельная опасность похоронена под кучей лапника. Вот он миновал догорающий дом, бросив на пожарище короткий взгляд, и решительной походкой направился к сосне.
Сержант приник к окуляру и наблюдал за тем, как стрелок приближается к месту гибели великого Иоки Симо. Ощущение хорошо выполненного дела неожиданно исчезло. Что-то пошло не так. И тут Сержант понял, в чем дело, — рядом с сосной росла густая ель, а из ее ветвей под неестественно прямым углом выпирала какая-то палка. Любому снайперу известно, что в природе не существует совершенно прямых линий. Так может торчать только снайперская винтовка! Но прежде чем Сержант успел отдать команду на отход, как стрелок в маскировочном халате рухнул.
Еще одно стопроцентное попадание!
Старый Иоки Симо оказался необыкновенно живуч.
Сержанту потребовалась какая-то доля секунды, чтобы навести карабин на цель и сделать нужную поправку. Сейчас он работал на уровне рефлексов. Это было для него так же естественно, как вдох или выдох. Все расчеты проводились мгновенно где-то в подкорке, ему оставалось только навести винтовку на цель и выстрелить.
Плечо дернулось от отдачи, и Степан увидел, как с дерева падает человек, одетый в лохматый камуфляж. Падал он картинно, очень эффектно, цепляясь безвольными руками за ветки. Вот он зацепился где-то на середине ствола за высохший сук и, провисев без движения несколько секунд, продолжил бестолковое падение.
Сержант не без удовольствия проследил за тем, как снайпер грохнулся о землю, застыв в неестественной позе. Рассмотреть его лицо не представлялось возможным. А жаль! Так хотелось посмотреть в глаза неповторимого Иоки Симо. Кто бы мог предположить, что он — Сержант — будет тем самым человеком, что поставит окончательную точку в блестящей снайперской карьере финна. Ведь этот снайпер был и ранен-то только однажды, и то по слепой случайности. Как однажды признался старый Иоки Симо, в тот момент, когда ему нужно было выстрелить, у него неожиданно засвербело в носу, что дало его противнику преимущество в тысячную долю секунды.
Иоки Симо прославился как мастер снайперских поединков. Он всегда умел вычислить своего противника, угадать его действия на несколько шагов вперед. И вот теперь он лежит бездыханным в густой траве.
Следовало бы подняться и торжественно объявить о своей победе, но боевой опыт продолжал удерживать Степана на месте. Юрьев внимательно осмотрел место падения великого Иоки Симо, пытаясь понять, что же ему не нравится. Вот тело, застывшее в неестественной позе. Вот винтовка, замаскированная пятнистым камуфляжем.