Девушку злила собственная беспомощность.
– Ага, да. И что теперь? Ты будешь носить меня на руках, пока я не поправлюсь?
– Если ты поправишься, я устрою тебе такой марафон, что позавидуют любители оргий, а ты сразу придешь в форму. – Он поднялся с кровати и направился к столу, где осталась принесенная со вчерашнего вечера еда.
– Опасно обещать такое. – Стефани стало неловко, но упускать возможность уколоть не хотелось. – Но я запомню на тот случай, если наберу вес. Так что ловлю тебя на слове.
– Как много у нас накопилось обещаний, – лениво протянул Эдриан, набирая в тарелку еды. – Вот тебе придется сделать татуировку в виде гадюки на бедре.
Стефани рассмеялась, совсем позабыв об этой глупости.
– Только после свадьбы, – она невольно бросила фразу, которая для нее имела значение «никогда» и призадумалась. В свете последних событий для него такой выпад мог показаться скрытым намеком. Страх уколол сердце девушки. «И о чем я только думала…»
– Как долго ждать! – театрально заявил мужчина, повернувшись к ней. В руках он держал тарелку, полную закусок, а на лице играла хитрая улыбка. – Но я тоже ловлю тебя на слове.
«Что это значит? Он что, пойдет к папа́ просить моей руки?» Стефани ошарашенно смотрела на мужчину.
Нехитрый завтрак состоял из сыра, фруктов и подсохшего хлеба. Из питья у них было только вино, и Стефани решила сделать пару глотков в конце трапезы. Конечно, начинать день с алкоголя считалось дурным тоном, но сейчас у нее не оставалось особого выбора. Не бегать же по борделю в поисках заварочного чайника и кружек! Пока она ела, мужчина привел в порядок волосы, расчесав их (гребень ему выдала няня) и подвязав черной лентой.
Оба были заняты своими мыслями.
Эдриан размышлял о предстоящих делах: осмотре места нападения, оставленном слепке, остальных следах, волках и меняющейся тени. Сегодня он соберет все улики, которые сможет, и уже вечером сядет писать прошение в Церковь с просьбой выслать инкетера. «Оборотень напал на нас, чтобы скрыть свои следы. Возможно, слепка уже нет. Следа уже нет, и все вокруг будут ухмыляться и говорить, что это просто разъяренные волки и нужно устроить облаву». Отношение местных к нападениям раздражало мужчину. Еще больше досаждало то, что его считали столичным пареньком, ничего не понимающим в зверье. Конечно, Эдриан не разбирался в охоте, но успел тщательно изучить поведение животных для распутывания этого дела.
Мысли Стефани устремились в совершенно другом направлении. По всем правилам приличия сидящий к ней спиной на противоположном краю кровати мужчина должен сделать ей предложение. Прямо сейчас. Потом они отправятся к графу, который даст свое благословение. Но Стефани вдруг осознала, что не хочет этого. Девушка тяжко вздохнула, ощутив колючий ком смятения в груди, страх разрывал ее изнутри. Неужели она потеряла все, о чем мечтала, поддавшись минутной слабости? Как так получилось, что чувства затмили разум? Сделали ее слабой, легкомысленной? Нет, нет. Оказаться в постели с мужчиной не значит выйти замуж. Конечно, ей придется пойти против устоев общества, бросить вызов в первую очередь себе, собраться и уплыть на торговом корабле отца и повидать новые страны. Заодно избавиться от осуждения.
А ночное приключение… Это было невероятно. Девушка ни о чем не жалела, но его надо замять. Нужно постараться сделать вид, что между ними ничего не было.
Пожевав еще немного сыра и поразмышляв над сложностью ситуации, Стефани решила, что ей не страшен позор. Пусть местная аристократия осуждает, сплетничает и даже не пускает на порог дома. Велика потеря, когда девушка сама не любила ходить по гостям. «Да и… если возникнет скандал, то я не поеду на зимний бал в столицу. Королева не сделает меня своей фрейлиной. Как замечательно! Весной уплыву на корабле, буду путешествовать, и единственной проблемой для меня станут провизия и шторм на море». Планы вызвали радостную улыбку.
– Как мы объяснимся перед моим отцом? – задала она самый волнующий вопрос, сделав один глоток вина, чтобы запить еду.
– Как и планировали. Ты вышла за леденцами на угол бульвара Леньюи и Амари. Мы встретились. Я начал расспрашивать тебя о диких зверях, о волках и прочей ерунде. – Эдриан поднялся с места и, приблизившись к кровати, с самым серьезным видом добавил: – Главное, я очень тебя прошу, не рассказывать о Чинвенду, о его способностях.
– Я не выдам чужой секрет, – кивнула девушка.
– Ну, а потом, после нашего с тобой разговора, Ажен сообщил мне о нападении, и ты отправилась со мной, потому что… потому что я боялся, что кто-то по дороге может тебе навредить. Дальше выдумывать не стоит. – Мужчина не любил обманывать, но ситуация была слишком щепетильной. У него имелось множество причин сгладить рассказ о вчерашних похождениях. Способности Чинвенду нужно хранить в тайне не только из-за угрозы преследования Церковью. Его дар – припрятанный козырь в расследовании дел о колдовстве.
Другой и, пожалуй, самой главной причиной, стала Стефани. Ее репутация пострадала из-за него. Даже если бы между ними ничего не произошло. Если бы она ночевала одна… И еще много различных «если бы», о которых он успел подумать ночью, когда девушка уже заснула. Все это не имело значения. Репутация уже потеряна. А жизнь? Эдриан не сомневался, что после нападения стаи волков им обоим грозит опасность. Колдун-оборотень был там, видел их и натравил своих созданий. И, судя по тому, что остаток ночи прошел без происшествий (мужчина долго не смыкал глаз), потерял след.
– Но ведь ты разговаривал с Аженом у себя в квартире, а не на улице, – покачала головой Стефани, понимая, что их выдумки ничего не стоят.
– Точно. – Эдриан опустил голову и задумался. – Тогда я встретил тебя на улице и решил проводить до кондитерской лавки, чтобы ты не ходила одна. Заодно задать вопросы о диких зверях. И… – Он облокотился о резной столб кровати. – Глотка демона! А зачем бы я тебя оставил и пошел в квартиру?
– Не знаю. – Она пожала плечами. – Давай упростим задачу. Я скажу папа́, что ушла прогуляться и встретила тебя после того, как к тебе заходил Ажен. Ну, а дальше… – Она замерла. – Неужели мы расскажем о том, что были в борделе?
– Придется. Твоя бывшая няня назвала тебя по имени. Вряд ли существует какая-нибудь другая Стефани, кроме дочери губернатора провинции, у которой Виола была няней. Так что… Сплетни расползутся. Поверь, будет лучше, если твой отец узнает об этом от нас, чем от кого-либо еще.
– М-да… Зря, конечно, ты зашел сюда… Да и… – Девушка бегло оглядела комнату, в которой провела ночь. В которой обрела одно из самых ярких воспоминаний своей жизни. – Никогда не могла себе представить, что ЭТО случится в борделе.
– О, поверь, большинство теряют свою девственность в борделе, – Эдриан сказал это как-то по-деловому и только потом прикусил язык, но было уже поздно.
– Что? – Она прищурила глаза. – Что ты сказал?
В мужчину полетела пустая тарелка, но он успел перехватить ее.
– Ах ты!.. – Стефани потянулась за подушкой. – Это довольно грубо, говорить так!
– Зато правда, – не унимался Эдриан.
Девушка прицелилась.
– И это не совсем честно, я не могу встать. – Она бросила подушку, но мужчина успел поймать снаряд. – Вот я выздоровею, и мы устроим поединок на шпагах.
– Я не фехтую с женщинами. – Эдриан продолжал веселиться и потихоньку к ней подходить. В него полетела еще одна подушка. – Они слишком коварны. А те, что поменьше ростом, норовят ударить ниже пояса.
– О да, ты у меня получишь. – Стефани обернулась после очередного броска, но кинуть в мужчину было уже нечем. В этот момент Эдриан схватил ее и повалил на кровать. Девушка задергалась, пытаясь высвободиться, но тщетно. Мужчина страстно поцеловал ее, вызвав бурю эмоций: от досады до легкого возбуждения.
– Прости, рядом с тобой я не всегда могу себя сдерживать.
«Это я уже поняла», – подумала Стефани, вспомнив ночные утехи. Какое-то время девушка смотрела ему в глаза и поняла, что он действительно раскаивается.
– Как в тебе уживаются язвительность и… нежность? – Щеки девушки неизбежно розовели при мыслях о прошедшей ночи.
– Эти качества не исключают друг друга. Так что… – Он призадумался. – А как в тебе сочетаются смущение и отвага?
– До встречи с тобой я не думала, что могу так… смущаться, – последнее слово дочь графа едва выдавила из себя. Она ощущала его тело… Вновь проявляла податливость. Чувства снова стремились взять верх над разумом. Жгучее желание соблазняло позабыть обо всем и быть с ним здесь и сейчас.
– А я не помню, чтобы кому-нибудь дарил столько нежности. – Мужчина запустил руку в ее волосы и накрутил непослушный локон на палец. – Надо привести тебя в порядок.
Через пятнадцать минут Стефани, уже одетая и обутая, сидела на кровати спиной к мужчине и изумлялась, глядя в зеркало, тому, как искусно он заплетает ее каштановые пряди в косы. Девушка так и не смогла покорить собственные непослушные локоны, которые в каждую секунду норовили выскользнуть из пальцев или выбиться из прически. Лидия не раз жаловалась, а Изабель неоднократно шутила, что волосы отражают характер хозяйки. Как Эдриану удавалось их заплести так умело и, более того, откуда у него был такой навык, вызывало у девушки любопытство. Вдобавок Стефани не могла не оценить той аккуратности, с которой мужчина подтягивал локоны.
– Я бы хотела, что ты делал это каждый день, – призналась она, разглядывая себя в зеркале.
Эдриан положил ладони девушке на плечи и слегка стиснул пальцами тонкую бирюзовую ткань.
– Я польщен. – В его улыбке сквозило лукавство.
Через отражение в зеркале девушка увидела, как в его глазах заплясали веселые огоньки.
– Ну… В смысле… Я… – Она тряхнула плечами, чтобы отделаться от накатившей растерянности. – Где ты этому научился?
Вопрос неожиданным образом подействовал на мужчину. Перед глазами Эдриана отчетливо появились распущенные светло-медовые пряди. Такие же непослушные, как у Стефани. Несмотря на прошедшие годы, воспоминания все еще яркими образами проносились в воображении.