Она не знала. Но сильнее, чем просто «Кэтрин».
Более властной, чем Ядовитый Жаворонок.
Превратится в нечто совершенно новое. От этой мысли Кэтрин охватило блаженство.
– Я лучше приведу чертей на землю, если ты не против, – вежливо ответила она, отворачиваясь от сестры.
Кэтрин обернулась к собравшимся. Их было так много, не меньше сотни, но сидели они очень тихо. Как будто и не дышали.
– Мои сподвижники... – нараспев произнесла она, поднимая «Лемегетон», чтобы все разглядели книгу. По церкви прокатился изумленный шепот. – Благодарю вас за поддержку, за веру, которой я не дождалась от верховных жрецов культа. Вы поняли и поддержали мое видение будущего, помогли мне воплотить его в жизнь. Я этого никогда не забуду. Когда нашу планету накроет новая эра тьмы, вы все получите то, о чем мечтали. Клянусь на «Малом ключе Соломона»!
Она кивнула стоявшему неподалеку служителю, и он с благоговением принял у нее священный фолиант. Голоса звучали все громче, и Кэтрин улыбнулась под вуалью. Подняв руки к лицу, она сказала:
– Прежде чем мы начнем церемонию, я желаю преподнести вам еще один, последний дар, отдавая себя Дьяволу и всему, что Он возвещает.
Она отстегнула вуаль и сняла ее, давая собравшимся взглянуть на свое лицо в самый первый раз. Служители что-то неразборчиво забормотали.
Похоже, дар пришелся им по вкусу.
– Я обнажаю перед вами свое тело. Тринадцатая жертва произнесла имя, которое дали мне земные родители, люди, а теперь вы видите лицо, которое дал мне хрупкий и ущербный Господь.
Кэтрин сняла балахон и приблизилась к наполненному кровью стеклянному сосуду совершенно нагая. Гомон нарастал, и ей пришлось почти кричать, перекрывая голоса в зале.
– Я стою обнаженная перед истинной и чистой тьмой этого мира, перед прошлым и будущим! Я – Ядовитый Жаворонок, истинная верховная жрица Огненных демонов, и я отдаю тело и душу Дьяволу, чтобы Он жил во мне в нашей земной юдоли и нес нам волю свою!
Толпа одобрительно загудела, и Кэтрин взошла по маленькой приставной лестнице к краю стеклянного ящика, наполненного кровью. Где-то вдали зазвучал церковный колокол.
Наступила полночь.
– Кэтрин! – закричала Аманда, пытаясь вырваться из пут. – Пожалуйста! Не надо!
Кэтрин бросила на сестру мимолетный взгляд и улыбнулась.
«Дурочка ты, – подумала она, – все решено».
Кэтрин вступила в теплую кровь, и ее кожу тут же защипало. Служители запели, глядя на листки, которые им заранее раздала Кэтрин. Они пели псалмы из «Лемегетона». Опускаясь все ниже и ниже в стеклянный сосуд, наслаждаясь каждым мгновением, Кэтрин не могла поверить, что все происходит на самом деле.
Однако все действительно было наяву.
Вот в крови скрылась ее грудь, шея, и, наконец, голова. Кэтрин попыталась открыть глаза, но их нещадно защипало, и пришлось зажмуриться. Ей хотелось вынырнуть, глотнуть воздуха, но она сдержалась. Она знала, что должна утонуть, – таков обряд. Но тело стремилось жить, отказываясь умирать.
Хоть Кэтрин и старалась ни о чем не думать, ее мысли вернулись к детским воспоминаниям. К тем годам, когда она была единственным ребенком у матери и отца. В глубине души ей очень хотелось вернуться в то прекрасное время, до появления Аманды, до всех сложностей, которые встретили ее в жизни. Тогда, в самом начале, ее жизнь была так прекрасна, так идеальна.
Однако настоящая жизнь не бывает прекрасной и идеальной. Мир порочен, испорчен до невозможности всепоглощающими жадностью и эгоизмом. Тех, кто подчинен этим порокам, следует истребить любыми возможными способами.
Огнем. Кровью.
Дьяволом. Властью Ядовитого Жаворонка.
В последний раз Кэтрин прогнала все мысли о прошлом, державшем ее в жизни. И в этот момент ее тело потребовало воздуха, рот ее открылся – и внутрь залилась кровь. Алая жидкость заполнила ее рот, нос, легкие. Перед зажмуренными глазами блеснули светлые точки, и сознание оставило ее.
Тело в кровавом бассейне содрогнулось несколько раз и замерло навсегда.
Кэтрин Сейнт умерла.
МОРБИУС приземлился на крышу церкви, не выпуская из рук Франклина. Над ними в небесах сияла огромная оранжевая луна.
Вампир выпустил свою ношу и аккуратно приземлился на ноги. Франклин же прокатился несколько шагов, прежде чем ему удалось остановиться.
– Ой, – вскрикнул он, пожалуй, слишком громко.
– Если ее здесь нет, смерть твоя будет страшна, – пообещал Морбиус, не обращая внимания на жалобные стоны ученого.
– Я рассказал тебе все, что слышал, – запротестовал Франклин. – Не могу же я читать их мысли!
Пошатываясь, ученый поднялся на ноги и поправил очки.
Морбиус огляделся. Судя по всему, они стояли среди старых складов на крыше заброшенной церкви. Рядом, куда ни глянь, виднелись разграбленные выжженные здания. Где-то неподалеку на действующей церкви колокол отзвонил полночь. Если Франклин ничего не напутал и не соврал, кошмарная церемония уже шла. Нельзя было терять ни минуты.
Церковь оказалась большой, построенной не меньше ста лет назад. Входов в нее было несколько, и помещений внутри тоже предостаточно. В прошлый раз, похитив Аманду, Ядовитый Жаворонок со своими приспешниками утащила ее в подземелье, но теперь, судя по рассказу Франклина, Морбиус решил, что Кэтрин не станет прятаться.
Сегодня у нее большие планы, и она намерена воплотить их с большой помпой.
Взгляд Морбиуса остановился на огромном разноцветном витраже в дальнем торце церкви. Вот оно! Алтарь. Самое священное место в христианской церкви. Там-то и следует искать служителей культа. По их извращенной логике именно там они и решат убить тринадцать невинных женщин.
Морбиус снова схватил Франклина за шиворот, и ученый недовольно заворчал.
– Подожди... куда опять?
Глаза ученого округлились от страха. Пока они летели, он уже не раз сообщил Морбиусу, что боится высоты и едва сдерживает тошноту.
– Я же привел тебя куда надо?!
– Скажем так, я к тебе привык, – ответил Морбиус и прыгнул вместе с Франклином вниз.
Не снижая скорости, они мчались к самому большому из витражных окон. Франклин зажмурился и приготовился к удару.
ГЛАВА 28
АМАНДА изо всех сил старалась не терять сознание.
Тьма подступала, но девушка отчаянно моргала, не давая поглотить себя. Старшая сестра исчезла в наполненной кровью сосуде. Сначала Аманда еще могла разглядеть руку или ногу, прижатые к стеклянным стенам, но потом Кэтрин пропала, погрузившись в мутную жидкость.
Прошло слишком много времени. Никто не выживет так долго без кислорода. Кэтрин умерла, как мама, и никакого чуда тьмы не случилось. Только смерть, боль и потери... и все напрасно. Несмотря на всю ложь и предательство, вопреки собственной медленной смерти, – а может, благодаря ее приближению, – Аманда была подавлена горем.
Она любила сестру. Если бы все было иначе, если бы ей удалось достучаться до Кэтрин, что-то объяснить матери! Но старшие Сейнт вели двойную жизнь, не посвящая в секреты посторонних. Быть может, Аманда сама виновата. Всегда была слишком наивной. Слишком доверчивой.
Нет, не станет она так думать. Уж лучше умереть с добротой и доверием в сердце, чем с ненавистью в душе.
Служители культа, неподвижно сидевшие на длинных скамьях, почти одновременно встали и подошли к алтарю. Борясь с головокружением, Аманда все-таки рассмеялась. Вот дураки! Неужели они действительно надеялись...
БУМ! БА-БАХ!
В стеклянную стену ударил кулак – ударил изнутри! По стеклу паутиной побежали трещины. Сухие, обветренные губы Аманды открылись от удивления.
– Кэтрин, – из последних сил выговорила она.
И тогда сверху, из-под свода, послышался другой треск, наполнив церковь раскатистым эхом. Служители культа и Аманда одновременно подняли головы, на их лицах отразилось совершенно одинаковое изумление: пробив самое большое витражное окно, Майкл Морбиус влетел в церковь и теперь спускался к алтарю, грозно оскалив клыки. Разноцветные осколки, празднично сверкая, окружали его в полете.
Картина, достойная кисти художника. Почти достойная.
Аманда с удивлением разглядела, что Майкл крепко держал за шиворот перепуганного мужчину – глаза его за стеклами перекошенных очков были крепко зажмурены, а руки и ноги неестественно вывернуты.
На лице Аманда мелькнула слабая улыбка.
– Майкл... – прошептала она и провалилась в темноту.
МОРБИУС приземлился на пол церкви и выпустил из цепких рук Франклина, на этот раз обойдясь с ученым помягче.
Коротышка не солгал. Все были здесь – по крайней мере, сотня краснобалахонников. Посреди алтарного пространства стоял огромный стеклянный ящик, наполненный темной кровью, а к тринадцати окружавшим его крестам были привязаны женщины. Среди жертв Морбиус сразу отыскал Аманду. Ее лицо неестественно побледнело, девушка стала белее живого вампира. Морбиуса охватила неудержимая ярость: мысли затуманились, перед глазами повисла кровавая пелена.
Служители культа окружили нежданного гостя, однако нападать не спешили, возможно, пораженные его стремительным появлением. Кроме треска осыпавшегося витражного стекла и бурлящей в стеклянном сосуде крови, других звуков в церкви не раздавалось.
Один из служителей оказался храбрее собратьев. С диким воплем он бросился на Морбиуса, выхватив из складок балахона нож с длинным лезвием. Вампир на мгновение задержал на безумце любопытный взгляд. Можно было даже восхититься такой отвагой, пусть и выказанной не к месту.
Морбиус схватил храбреца за горло и одним движением пальцев сломал ему шею. Треск шейных позвонков прозвучал в церкви, как выстрел. Остальные демоны в красных балахонах рухнули на пол, будто куча старого тряпья.
И снова никто не издал ни звука. Краем глаза Морбиус заметил, что Франклин шагнул в сторону, возможно, надеясь избежать участия в неотвратимо приближающейся стычке.