Лицо Кита это подтверждало. Он не хотел покидать Палм-Спрингс.
— Что если она поедет туда, а у меня снова появится основание подозревать ее в измене?
— Тогда доложишь на нее, — ответил Горовиц, беспокойно переминаясь на месте. Очевидно, он тоже не был впечатлен Китом. — Так же, как ты поступил бы на любом другом месте.
— А пока я могу усилить подготовку Зои, — сказал мой отец, почти извиняясь перед Китом. Было ясно, на чьей он стороне. Не на моей. На самом деле, даже и не на стороне Зои. — Тогда, если у тебя возникнут претензии к Сидни, мы сможем ее заменить.
Я ощетинилась от мысли о том, что Кит будет единственным, кто будет решать мою судьбу, но эта мысль беспокоила меня меньше, чем та, что Зои по-прежнему привязана к этому делу. Все же если бы мой отец оставил ее в резерве, она была бы в безопасности. Алхимики по-прежнему могут держать ее на крючке, как и Кит. Тогда я поклялась, что несмотря ни на что, даже если мне придется из собственных рук кормить его виноградинками, я заставлю Кита убедиться в том, что у него не будет оснований усомниться в моей преданности.
— Хорошо, — сказал он. Это слово, казалось, причиняло ему немало боли. — Сидни, можешь ехать… на первое время. Но я буду следить за тобой. — Он уставился на меня. — И я не собираюсь тебя покрывать. Ты будешь нести ответственность за сохранность девушки и в вождении ее на кормление.
— «Кормление»? — повторила я безучастно. Конечно же. Джил будет нуждаться в крови. На мгновение моя уверенность пошатнулась. Легко было говорить о нахождении среди вампиров, когда ни одного не было поблизости. Труднее, когда ты не думаешь о том, что делает вампиров тем, кто они есть. Кровь. Эта ужасная, неестественная необходимость, которая подпитывает их существование. В моей голове мелькнула ужасная мысль, но исчезла так же быстро, как и появилась. «Не придется ли мне давать ей собственную кровь?» Нет. Даже смешно. Эту черту Алхимики никогда не пересекут. Сглотнув, я попыталась подавить свою панику. — Как вы планируете ее кормить?
Стентон кивнула Киту.
— Просветишь? — Я думаю, что она давала ему шанс почувствовать себя важным, как способ реабилитировать свои прошлые поражения. Он клюнул.
— Мы знаем всего лишь одного Мороя, проживающего в Палм-Спрингс, — сказал Кит. Пока он говорил, я отметила, что его взъерошенные светлые волосы были покрыты гелем. Это придавало его волосам скользкий блеск, который думаю, и в малейшей степени не был привлекательным. Так же, я не доверяла ни одному парню, который использует подобных продуктов больше, чем я сама. — И если ты спросишь меня, он сумасшедший. Но безобидный сумасшедший — на столько на сколько и любой из них безобидный. Он старый отшельник, живущий на окраине города. Он не входит в верхние слои Мороев, в их правительство и вообще не поддерживает с ними никакой связи, поэтому он не расскажет о том, что вы там. А самое главное, у него есть кормилица, которой он готов поделиться.
Я нахмурилась.
— Мы действительно хотим, чтобы Джил находилась поблизости с каким-то антиправительственным Мороем? Весь смысл заключается в том, чтобы держать их подальше от нее. Если мы познакомим ее с повстанцем, как мы можем быть уверены, что он не попытается ее использовать?
— Отличная точка зрения, — похвалил Михельсон, который, казалось, был удивлен, принять все как есть.
Я не хотела подрывать репутацию Кита. Мое сознание просто бросилось вперед, выделяя потенциальную угрозу и указывая на нее. Хотя взгляд, который он бросил на меня был таким, словно я специально пыталась дискредитировать его выступление и выставить в невыгодном свете.
— Очевидно, мы не скажем ему кто она, — сказал он, с нескрываемым гневом в глазах. — Это было бы глупо. И он не является частью какой-либо группировки. Он не является частью вообще чего-либо. Он убежден, что морои и их стражи подвели его, и он не хочет иметь с ними ничего общего. Я скормил ему историю о том, что семья Джил имеет такие же антисоциальные убеждения, поэтому он проявил сочувствие.
— Ты права в том, что осторожничаешь, Сидни, — похвалила Стентон. В ее взгляде было одобрение, словно она была рада за меня вступиться. Это одобрение, очень много стоило, учитывая то, насколько суровой она часто казалась. — Мы не можем быть самонадеянными с любым из них. Хотя мы и проверили этого Мороя с Эйбом Мазуром, который подтвердил, что он достаточно безобиден.
— Эйбом Мазуром? — усмехнулся Михельсон. Он почесал свою седеющую бороду. — Да. Уверен, что он эксперт в том, кто безобиден, а кто — нет.
Мое сердце пропустило удар при упоминании этого имени, но я постаралась этого не выказывать. «Не реагируй, оставайся невозмутимой», приказывала я своему лицу. Сделав глубокий вздох, я спросила очень, очень осторожно.
— Эйб Мазур — и есть тот морой, который сопровождает Джил? Я встречалась с ним прежде… но я думала, вы сказали, что с ней отправился Ивашков. — Если Эйб Мазур объявится в Палм-Спрингсе, это значительно меняло дело.
Михельсон снова хмыкнул.
— Нет, мы бы никогда тебя не послали к Эйбу Мазуру. Он просто помог нам в осуществлении этого плана.
— Что такого ужасного в этом Эйбе Мазуре? — спросил Кит. — Кто он?
Я очень внимательно изучала Кита, когда он говорил, выискивая хоть какие-то следы лицемерия. Но, нет. Его лицо оставалось, с неприкрытым любопытством. Его голубые глаза — если быть точнее, то глаз — таили в себе сумятицу, контрастирующую с его обычным всезнающим высокомерием. Имя Эйба ни о чем ему не говорило. Я выдохнула, поняв, что задержала дыхание.
— Мерзавец, — резко сказала Стентон. — Ему слишком много известно, чего знать не полагается. Он полезен, но я ему не доверяю.
«Мерзавец?» Это еще мягко сказано. Эйб Мазур был мороем, чье прозвище в России было «Змей»; змея — и этим все сказано. Эйб был в числе тех, кто заставил меня расплатиться со значительным риском для меня самой. Частью расплаты было помочь Розе бежать. Ну, он называл это расплатой, я называла это шантажом. У меня не было желания пересекаться с ним снова, в основном потому, что я боялась того, что он попросит еще одну часть расплаты. Убивало то, что не было никого, к кому бы я могла обратиться за помощью. Мое руководство не обрадуется, если узнает, что помимо всех остальных своих сольных действий с вампирами, я заключила с ним сделку.
— Никому из них не следует доверять, — сказал мой отец. Он сделал знак Алхимика против зла, выписывая крест на левом плече правой рукой.
— Да, и ко всему прочему, Мазур еще хуже остальных, — добавил Михельсон. Он подавил зевок, напоминая нам, что была середина ночи. — Мы закончили?
Последовали согласные бормотания. Мрачное выражение лица Кита отражало, как он несчастен, что не настоял на своем, но не делал больше попыток меня остановить.
— Думаю, что теперь мы можем уехать в любое время.
У меня заняло секунду, чтобы понять, что «мы» означало его и меня.
— Прямо сейчас? — Спросила я в недоумении.
Он пожал плечами.
— Вампиры скоро отбывают. Мы должны убедиться, что для них все подготовлено. Если выдвинемся в путь сейчас, то к завтрашнему дню уже окажемся там.
— Здорово, — натянуто произнесла я. Поездка с Китом. Ух. Но что еще я могла сказать? У меня не было выбора, а даже если бы и был, я была не в том положении, чтобы отказаться от того, о чем сейчас меня просили Алхимики. Сегодняшней ночью я разыграла все свои карты, которые у меня были и должна понимать, что сосуществование с Китом было куда лучше «центра переподготовки». Кроме того, я провела тяжелую борьбу за то, чтобы взяли меня, а Зои осталась в резерве. И должна продолжать показывать, что готова на все.
Мой отец отправил меня паковать вещи с той же бойкостью, с которой он приказал мне ранее вести себя тихо. Я оставила остальных и скользнула в свою комнату, где так же спала и моя мать. Я была экспертом в быстром и тщательном сборе вещей, благодаря неожиданным поездкам, которые устраивал мой отец на протяжении всего моего детства. На самом деле, сумка с туалетными принадлежностями всегда была собрана и готова к дороге. Проблема заключалась не столько в скорости, сколько в том, как много вещей паковать. Со временем задание покажет, но у меня было неприятное чувство, что никто, на самом деле, не знает. Мы говорили о нескольких неделях? Или о целом школьном годе? Я слышала, что кто-то упоминал мороя, желающего отменить закон, из-за которого Джил находилась под угрозой, но этот вид правового процесса, который может занять некоторое время. Что еще хуже, я даже не знала, что принято одевать в школу. Единственное, в чем я была уверена, это то, что там жарко. Я заканчивала упаковывать свой десятый легкий наряд и надеялась, что смогу воспользоваться прачечной.
— Сидни?
Я как раз укладывала в сумку ноутбук, когда на пороге моей двери возникла Зои. Она переплела свои косы, так что теперь они выглядели аккуратнее, и подумала, может это была попытка произвести впечатление на отца.
— Эй, — сказала я улыбнувшись.
Она проскользнула в комнату, закрыв за собой дверь. Я была рада, что она зашла попрощаться. Я буду по ней скучать, и хотела, чтобы она знала, что…
— Почему ты это сделал? — спросила она, до того, как я смогла вымолвить хоть слово. — Ты понимаешь, как я была унижена?
Я растерялась, потеряв дар речи на какое-то время.
— Я… что ты такое говоришь? Я пыталась…
— Ты выставила меня некомпетентной! — сказала она. Я удивилась, увидев блеск слез в ее глазах. — Ты пошла дальше и рассказала, что у меня нет никакого опыта, и я не могу справиться с тем, с чем можете вы с отцом! Я выглядела идиоткой в глазах всех Алхимиков. И Кита.
— Кит Дарнэлл не тот, о впечатлении которого ты должна заботиться, — быстро выпалила я, пытаясь обуздать свой нрав. Увидев ее взбешенное лицо, я вспомнила весь разговор. Я не пыталась выставить Зои в плохом свете, чтобы быть уверенной, что они отправят меня. Я понятия не имела, что она так все воспримет. — Послушай, я не пыталась тебя оскорбить. Я пыталась тебя защитить.