Наверняка многие из моих читателей живут там, где болезни, переносимые комарами, не встречаются или встречаются крайне редко, но поверьте, комары до сих пор влияют на жизнь сотен миллионов человек. И влияние это не ограничивается раздражающим жужжанием или зудом в местах укусов. Конечно, это лишь догадка, но если вы поспрашиваете своих знакомых, то, скорее всего, кто-нибудь подтвердит, что страдал лихорадкой денге, малярией, лихорадкой Западного Нила, лихорадкой Зика или является носителем генетического защитного механизма – например, серповидных клеток.
Поскольку сейчас я живу в Гранд-Джанкшене, штат Колорадо, где комфортно себя чувствует лихорадка Западного Нила, многие мои коллеги и студенты Университета Колорадо Меса, где я преподаю, переболели этой болезнью. И некоторых поразил паралич, превратив в инвалидов. Заразились они в собственных дворах, во время велосипедных прогулок, в походах или на рыбалке на реках Колорадо и Ганнисон. Эти реки змеятся по центру города, который и является точкой слияния двух великих водных артерий. У меня есть студенты, друзья и знакомые, пережившие мучительные приступы малярии и лихорадки денге во время путешествий или работы в благотворительных организациях. Один студент перенес приступ лихорадки денге во время двухнедельного путешествия по Камбодже, и он говорит, что это был настоящий ад. Его рвало, у него безумно подскочила температура, появился бред и сыпь на теле. Кроме того, его мучила ужасная боль: «Мне казалось, что кто-то медленно вбивает гвозди прямо мне в кости и постепенно выкручивает суставы и мышцы во всех направлениях». Многие солдаты и ветераны, с которыми я беседовал, переболели малярией и лихорадкой денге во время боевых действий в экзотических горячих точках и в Африке, куда они попали с частными военными компаниями. Недавно мой друг, который сейчас служит в такой компании, позвонил мне из Мали – его свалила малярия. Я знаю двух людей, которые являются носителями серповидных клеток. Я сам пережил фантастические галлюцинации, вызванные мефлокином. К счастью, я никогда не страдал болезнями, переносимыми комарами. Но своей жизнью и самим своим существованием я обязан африканскому комару Anopheles, который сражался в Первой мировой войне.
Впервые в жизни мой пятнадцатилетний прадед, Уильям Вайнгард, покинул родной сонный провинциальный канадский городок в 1915 году. Он вступил в армию. В августе 1914 года началась Первая мировая война, и он хотел обрести славу, послужив королю и стране. Рыцарские иллюзии развеялись, как дым, в кровавых окопах Западного фронта. В марте 1916 года Уильям был ранен, он пережил газовую атаку близ Ипра, в Бельгии. После госпиталя его отправили назад в Канаду по причине молодости. Уильям так и не вернулся в свой идиллический городок с открытки. Высадившись в Монреале, он тут же вступил в канадский флот, снова нахально прибавив себе лет.
До конца войны Уильям служил на минном тральщике, патрулировавшем побережье Западной Центральной Африки, те самые места, где зародились болезни, переносимые комарами. Летом 1918 года он одновременно подхватил и испанку, и тиф, и малярию vivax. К тому времени, когда корабельный врач объявил его мертвым и его тело уже готовились выбросить за борт, Уильям, некогда крепкий юноша ростом 177 см и весом 80 кг, напоминал настоящий скелет – его вес составлял всего 44 кг. Судьба его уберегла – один из матросов заметил, что он моргнул, и мой прадед избежал морской могилы и службы у Дэви Джонса. Как и дед моей жены, сержант Рекс Рейни, мой прадед Уильям пережил военную малярию. Год он провел в госпиталях во Фритауне, Сьерра-Леоне и еще год в госпиталях Англии. В Канаду он вернулся в 1920 году. Прошло почти шесть лет с того момента, как он ушел на войну. Во время Второй мировой войны он снова пошел на флот и дожил до весьма преклонных лет – он покинул этот мир, когда ему было восемьдесят семь.
Многоликая малярия: рядовой/матрос Уильям Вайнгард был одним из полутора миллионов солдат, заболевших малярией в годы Первой мировой войны. К счастью для меня, ему, в отличие от 95 000 других, удалось выжить. На фотографии шестнадцатилетний Уильям позирует после призыва в Канадский флот в августе 1916 года, уже отслужив и получив ранение на Западном фронте в Европе. (Wine gard Family)
В детстве я часто с почтением и изумлением слушал его военные истории – в том числе и рассказы о борьбе с малярией. Приступы малярии он считал стандартной акклиматизацией, но всю жизнь упрямо винил в своих несчастьях германского кайзера Вильгельма II, а не комаров. Несмотря на то, что мой прадед был тезкой германского монарха, его любимой присказкой были слова: «Черт побери кайзера Билла!». Своим существованием я обязан одному голодному африканскому комару Anopheles, который укусил прадеда военным летом 1918 года. Этот малярийный комар и его страшная болезнь отсрочили возвращение Уильяма в Канаду почти на два года. Во время возвращения на корабле домой в 1920 году он подошел к молодой девушке, перегнувшейся через поручни от жестокого приступа морской болезни, и перебросился с ней парой слов. Она подняла голову и «устроила ему выволочку». Этой девушкой была моя прабабушка Хильда. Несмотря на не самое удачное знакомство, они поженились и счастливо прожили вместе шестьдесят семь лет. Однако болезни, переносимые комарами, не являются делами давно прошедших дней и чем-то таким, что влияло только на наших предков. Эти болезни до сих пор живы и благоденствуют.
По завершении этого эпического путешествия мои взгляды на комаров изменились навсегда. Возможно, и ваше отношение к комарам менялось и развивалось в процессе чтения этой книги. Я вполне допускаю, что ваша искренняя глубокая ненависть превратилась в какое-то другое чувство. Мое отношение к комарам сегодня колеблется от глубокого отвращения до искреннего уважения и восхищения. А порой оба эти чувства живут в моей душе. В конце концов, комары ничем не отличаются от нас – они тоже ведут постоянную войну и подчиняются естественному закону джунглей. Как и мы, они просто стараются выжить.
Благодарность
После моей четвертой книги мы с отцом, как обычно, сели придумывать идеи продолжения. Мой отец – врач «скорой помощи», но ему стоило бы стать историком. Он мягко перебил меня, чтобы я немного успокоился, а потом просто сказал: «Болезни!». Его краткий ответ меня не слишком-то удовлетворил. Отец, как всегда, слишком сузил мой путь, и мне пришлось бы работать на более ограниченной карте. Но эта книга родилась из простого слова «болезни». Вот так я начал изучение самого опасного хищника планеты.
Для такого любителя истории, как я, эта работа превратилась в настоящую охоту за сокровищами. Я не бродил по диким джунглям в поисках Эльдорадо или Сиболы, как испанские конкистадоры или Николас Кейдж. Я не искал затерянные города. Не пускался я в поиски Святого Грааля, как Роберт Лэнгдон. Я не охотился за сокровищами тамплиеров, как Индиана Джонс, и не совершал гигантских прыжков в подпространстве, как Кессель Ран. Но, пожалуй, я мог бы разгадать эту тайну.
Я прошерстил свои книжные полки и нашел учебники, по которым преподавал в университете. Мне приходилось иметь дело с самыми разными и порой взаимопересекающимися темами: американская история; история коренных народов; сравнительная политология; война и политология нефти; история западных цивилизаций. Книги были полны рыцарских историй о великих сражениях, эпохальных войнах, возвышении и падении древних цивилизаций, в том числе Египта, Греции и Рима. В них рассказывалось о зарождении и социокультурном развитии христианства и ислама. Авторы превозносили военный гений великих полководцев – Александра Македонского, Ганнибала и Сципиона, Чингисхана, Джорджа Вашингтона, Наполеона, Текумзе, генералов Улисса С. Гранта и Роберта Э. Ли. Эти труды повествовали о судьбах путешественников, пиратов и колонизаторов – Колумба, Кортеса, Рэли, Ролфа и героини нашего любимого мультфильма, принцессы Покахонтас. Учебники объясняли эволюцию цивилизации и возникновение глобального порядка.
Простой рассказ о том, как мир прошлого влияет на мир настоящего и будущего и формирует его, заставил меня задуматься. Кто и что стало главным катализатором перемен? Что вывело нас из прошлого и сформировало наше настоящее и будущее? Я, как всегда, подумал, что это торговля, политика, религия, имперские устремления Европы, рабство и война. Но, проанализировав всю свою ментальную картотеку, я понял, что что-то упускаю. Когда я закрыл последнюю книгу, ответ все еще ускользал от меня. Но любопытство и слово «болезни», которое к этому времени занимало все мои мысли и внимание, призвали меня нырнуть в кроличью нору поглубже.
Я вспомнил страшную эпидемию черной смерти, разразившуюся в середине XIV века. Источником болезни была смертельно опасная бактерия Yersinia pestis, а ее переносчиками – блохи, живущие на крысах. Чума убила половину населения Европы (200 миллионов человек). Я знал, что из ста миллионов представителей коренных народов Западного полушария 95 процентов умерли от коктейля болезней, принесенных европейскими колонизаторами, начиная с путешествия Колумба в 1492 году и в течение последующих путешествий в рамках так называемого Колумбова обмена. Я знал о вспышках холеры и тифа в Европе и американских колониях, знал о чудовищной эпидемии испанки в 1918–1919 годах, унесшей жизни от 75 до 100 миллионов человек, то есть в пять раз больше, чем мировая война, которая и способствовала распространению болезни. Эти знаменитые эпидемии и их исторические последствия были хорошо известны и никак не приближали меня к моей цели. Свой приз я должен был найти в самом неожиданном месте.
Мне нравится ходить за продуктами. Я знаю, это странно, но меня это занятие расслабляет. Кто-то медитирует или занимается йогой, а я хожу за продуктами. Вскоре после разговора с отцом и изучения учебников истории я медленно бродил по проходам супермаркета. Я читал этикетки и удивлялся тому, что могу выбирать из 26 видов консервированных помидоров, 19 сортов кофе в банках, 57 сортов кетчупа и 31 вида собачьего корма для моего пса Стивена. Я толкал тележку по глобальной деревне продуктов, наталкиваясь на упаковки, прибывшие из самых разных уголков земного шара. Я думал, что мир стал очень тесным местом, а мы в нем – преобладающий вид. Я положил в тележку коробку чипсов и поднял глаза. Прямо передо мной, скрытый от глаз прохожих, красовался ответ. Я нашел свое сокровище на огромном билборде в моем городе Гранд-Джанкшен, штат Колорадо.