– Да нет… Я же догадывалась, что там не все чисто…
– Ваш сын связался с нехорошей компанией? – спросил Степан, чтобы вернуть разговор к нужной теме.
– С очень нехорошей компанией. А Леша нужен был им из-за машины. Он их всех там возил-развозил…
Степан едва заметно качнул головой. Вряд ли Кокошин был простым извозчиком, раз ему доверили оружие. Если он открывал спортзал в подвале, значит, он был на центровых ролях.
– У вашего сына был пистолет?
– Пистолет?!. – встрепенулась женщина. – Ну что вы такое говорите! А у него был пистолет?.. Я же знала… Знала, что добром все это не кончится!
– Вы подозреваете Скатова?
– Ну, эти пьянки, гулянки… Откуда вся эта гадость?
– Вы говорите, что Скатов когда-то обижал Алексея.
– Ну, когда это было… Сейчас они друзья… Как бы друзья… Да и нет больше Леши! – всплеснула руками Ольга Давыдовна и заплакала, закрыв ладонями лицо.
Степан поднялся с дивана.
– Вы уходите? – спросила она, не поднимая головы.
– Ну, если я вам мешаю…
Ему и самому хотелось закончить разговор, перенести его на завтра. Но в то же время он понимал, что уже сегодня может получить ключ к раскрытию преступления. Мать конкретно что-то знала…
– Нет-нет… Мне с вами спокойней… Как я буду здесь одна?.. – Она снова разрыдалась.
– Я на лестницу.
– Да курите на кухне, уже все равно.
– Я сейчас.
Степану нужна была передышка, и лестничная площадка воспринималась как глоток свежего воздуха. Он обулся, надел куртку, открыл дверь и… увидел здоровенного парня с акульими глазами и широким как у лягушки ртом. Плечи не расправлены, но руки слегка разведены в стороны. И это, судя по всему, была его естественная поза. Кожаная куртка на нем – дорогая, но холодная. Зато свитер под ней пуховый.
– Ты кто такой? – спросил Степан.
– Я кто такой?.. Сева я.
– Сева?
– Ну, мы с Лехой друзья… Мне бы с Лехой поговорить. – Сева заглянул Степану за спину.
– Поговорить? Можно и поговорить. – Степан переступил порог, и парень посторонился, пропуская его.
– О чем? – спросил Сева.
Степан спустился на лестничный пролет, достал пачку «Явы», предложил Севе.
– Будешь?
– Да нет, – поморщился тот.
– Не куришь?
– Ну, курю, – пожал плечами Сева.
– «Мальборо», «Винстон»?
Куртка на нем дорогая, ботинки с тупым носком явно не отечественные. И джинсы не кооперативные. Уж не на битовским ли рынке прибарахлился хлопец? Товар там знатный толкают, «челночники» валом везут. А импортные сигареты он мог отобрать у ларечницы.
– Ну-у…
– А ты к Лешке пришел?
– Ну да.
– Давно здесь?
– Ну, только подошел… А что? – Сева настороженно глянул на Степана и близоруко сощурился, всматриваясь в него. Соврал и смотрит, как собеседник на это реагирует.
– Снег на улице? – Степан кивнул на высокое окно.
– Ну, снег…
– А с тебя уже все стаяло…
Шапки у Севы на голове не было, и в руках ничего такого не было. Короткие волосы совсем сухие и на плечах сухо. Видно, давно уже в подъезде околачивается.
– Что стаяло? – занервничал парень.
Степан глубоко затянулся и, выпуская дым, спросил:
– А ты чего не возмущаешься?
– В смысле?
– Ну, кто я такой? Вышел тут с бугра, вопросы задаю…
– Э-э… Ну да, ты вообще, кто такой? – закивал Сева.
Но это лишь рассмешило Степана.
– Да знаешь ты, что я из милиции… И что Леха в морге, тоже знаешь.
– Да нет…
– И у двери давно стоишь. Разговор подслушиваешь?
– Какой разговор? – начал злиться Сева.
– Давно с Лехой дружишь?
– Ну, с детства…
– А скаутом давно стал?
– Скаутом?.. В смысле, пионером?.. Ну, был…
– В смысле, в банде у Ската.
– У Ската?!.. Э-э… – замялся Сева. – У нас не банда… У нас атлетическая секция.
– Атлетическая секция. И стрелковый кружок.
– Почему стрелковый? Мы стрелки ни на кого не переводим.
– Стрелять вы учитесь. Из пистолета. «ТТ».
– Кто сказал?
– Пистолет у Лехи был. И ты это знаешь.
– Ну-у…
– Кто Леху застрелил?
– А его что, застрелили?
Степан со вздохом качнул головой, достал из кармана наручники.
– Пойдем?
– Куда? – набычился Сева.
Судя по блеску в глазах, его сознание заработало в аварийном режиме. Не возникло у него желания сдаться на милость судьбе, но и когти показывать он пока не торопился.
– Поговорим. – Степан кивнул в сторону отделения. – По-плохому.
– Зачем по-плохому?
– Затем, что по-хорошему ты не понимаешь.
– Да не знаю я, кто Леху убил! Честное слово, не знаю! – Сева приложил руку к груди. – Мы сами хотим узнать, кто его завалил.
– Кто это, мы?
– Ну, Скат меня прислал… Ну, может, вы что-то знаете…
– Где Скат?
– Э-э…
– Да ты не бойся, я с ним с глазу на глаз поговорю. Задерживать не стану.
– Да?
– Ну, если он ни в чем не виноват.
– Да не виноват! Отвечаю! Он не виноват!
Степан задумчиво смотрел на Севу. Этот фрукт умел петь соловьем, но ухо с ним нужно держать востро. Он ведь и в ястреба может превратиться, если его погладить против шерсти. И ударить мог, и даже за пистолет схватиться. И Скат такой же опасный тип. Но Степан все равно хотел встретиться с ним. Врага нужно знать в лицо.
Глава 2
Душа в подвале нет, зато за дверью полно свежего чистого снега. Скат щедро зачерпнул двумя ладонями, приложил снег к своей груди, стал растираться. За этим делом и застал его Литвак.
– Как водичка? – вроде бы весело, но с напряжением в голосе спросил он.
– Раздевайся! – сухо бросил Скат.
Из темноты вынырнул Яслик, подошел к ним. Куртка запахнута, на голове шерстяная шапочка, на плече сумка. Заниматься пацан пришел. А заодно командным духом подкрепиться. Скат, может, и не Алан Чумак, но мозги заряжать умел.
– Э-э, сегодня же не Крещение… – глянув на Яслика, поежился Литвак.
– У тебя, может, и не Крещение, – усмехнулся тот. – А Кокоша бабу в прорубь повез.
– В какую прорубь? – резко глянул на него Скат и, повернувшись, зашел в подвал.
Яслик и Литвак потянулись за ним.
– Ну, на Глубоком…
– А что за баба?
– Не знаю… Я ее раньше не видел…
– А когда видел?
– Ну сегодня, утром… Он к Афонычу в ларек заехал, «пузырь» у него взял.
– Сегодня?
– Ну да… Мне в Москву надо было, я попросил довезти, а он за деньгами полез. Извини, брат, довезти не могу, хочешь, я за такси заплачу…
– Зачем ты это мне рассказываешь? – скривился Скат.
Яслик был отменным бойцом, махался лучше всех. И подраться любил. Но Скат не считал его смелым. Он точно знал, что Яслик очень боится тюрьмы, и видел в этом его слабость, потому и не брал на серьезные дела. Когда цеховика ходили выставлять, Скат взял на дело Кокошу, а Яслика даже не позвал. И в Москву Яслик ездил учиться. Институт он этим летом оканчивает, радиотехнический. А толку от этого? Если бы он радиостанцию портативную смог бы смастерить, так нет, ума, говорит, не хватает. И руки под боксерские перчатки заточены. Зато высшее образование будет… Если до лета доживет.
И еще Ската раздражала жадность Яслика. Снега зимой у него не выпросишь. Он скорее удавится, чем на такси в Москву поедет. Потому Кокоша и полез в карман за бумажником. И думал при этом, какой Яслик чмо.
– Так я не взял!
– Короче, он тебя послал?
– Ну, не послал… – надулся Яслик, потом добавил: – А баба там в машине сидела… Красивая! Я ее в Битове ни разу не видел… А у меня тут все красивые телки наперечет.
– Он ее к проруби повез?
– Ну, он в принципе шутил. Сказал, что на озеро едут. Сначала в «иорданке» искупаются, а потом согреются… – Яслик выразительно щелкнул пальцами по горлу.
– Я не понял, тебе че, весело? – спросил Скат, внимательно глядя на пацана.
– Ну а чего! Я бы такую девочку покрестил! – ощерился Яслик.
– Это, Скат, с тобой встретиться хотят, – вмешался в их разговор Литвак.
– Кто?
– Мент… Я там в подъезде стоял… – Сева махнул рукой в сторону дома, где жил Кокоша. – А он выходит… Здоровый такой! Ты, мол, что здесь делаешь, все такое…
– Короче!
– Ну, он поговорить с тобой хочет…
– С чего бы это?
– Если ты думаешь, что я тебя сдал…
– А если думаю?
– Да не в жизнь! – Литвак стукнул себя кулаком в грудь.
– Когда он хочет поговорить?
– Да прямо сейчас.
– И ты пришел это мне сказать?
– Ну, так он сюда же не пойдет, – пожал плечами Сева.
– Нет? – Скат глянул на входную дверь.
Она сейчас открыта – заходи, кто хочешь… И мент мог вломиться. Да не один. Нагрянут всей своей шарагой, повяжут тут всех. Скат ментовки не боялся, но лучше обойтись без этого.
– Он там остался, у Ольги Дмитриевны… Она ему там на тебя капает.
– А что она знает?
– Да ничего… Да, мент про ствол спрашивал… Ну, про тот, который у Кокоши был…
Скат качнул головой, глядя на Литвака. Не надо было стволы на руки раздавать. Тайник нужен, такой, чтобы хрен кто взломал. И стволы надо было возвращать прямо сейчас. Вдруг менты облаву на его пацанов устроят, возьмут их с оружием, предъявят статью и начнут колоть.
Этим сейчас и надо бы заняться. А мент – пусть «чешет лесом». Не собирался Скат идти к ним на поклон. Сами пусть за ним побегают.
– А у меня волыны нет, – вздохнул Яслик.
– А Кокошу ты из чего завалил?
– Я?! Кокошу завалил?!
– Это же ты на Глубоком озере с ним был, – ухмыльнулся Скат. – Ты его и завалил.
– Да нет! Я же в Москву поехал! В институте там весь день был… Я в автобусе с Катькой Щекиной ехал, она подтвердит…
– С Катькой?
– Ну, Кокоша со своей бабой уехал, а я с Катькой… Блин, а его что, убили?
– Давай, Яслик, колись… Может, я не стану тебя наказывать, – пожал плечами Скат. – Если сможешь обосновать. Может, Кокоша сам на тебя наехал, а?..
Честно говоря, Скат Кокошу не жаловал. Ценил, да, но не любил. Это у него еще с ранних лет. Кокоша был типичным маменькиным сынком, а таких Скат терпеть не мог. Это потом Кокоша человеком стал, но неприязнь осталась. Да и сам Кокоша его недолюбливал. И, возможно, даже мечтал всадить нож в спину. Может, и хорошо, что его не стало.