А на балконе, наблюдая за происходящим внизу, стояла Баронесса.
Баронесса проследила, как сперва Эстелла, а затем Джеффри поймали на себе её взгляд. Её редко впечатлял кто-либо (кроме неё самой). Но было что-то... вдохновляющее в витрине этой девицы. Увидев её, Баронесса приняла спешное решение нанять Эстеллу (в основном чтобы приглядывать за ней и не дать другим вдохновляться её работой).
Баронесса гордилась своим умением предупреждать потенциальные угрозы. И хотя Эстелла пока не превратилась в полноценную опасность, было разумнее держать её при себе. Натянув маску безразличия, Баронесса со смесью удовольствия и гордости наблюдала, как паника охватила лица сотрудников внизу. Она подождала, когда Джеффри выполнит свою работу.
– Тихо! – крикнул он.
Мгновенно вся деятельность в мастерской приостановилась. Никто не двигался. Никто не дышал. Точнее, никто, кроме одного человека, который стоял за тележкой ткани, украдкой сипя.
– Я слышу чьё-то дыхание, – сказала Баронесса.
– У меня астма, – попытался объяснить мужчина. – Я...
Баронесса лишь вскинула бровь. Мужчина тут же задержал дыхание. Его лицо стало красным, а Баронесса повернулась и обратилась ко всем прочим:
– Моё последнее шоу произвело фурор. Мне прочитать, что пишет «Сплетник»? – Не утруждая себя ожиданием ответа, она подняла газету. Эстелла узнала раздел о моде. Не проходило и дня, чтобы она не пожирала его глазами. – «Наряды сразили наповал свежим прочтением линий косого кроя и завышенной талии. Они перестроили сил... – Этажом ниже астматик судорожно вдохнул. Слишком громко. Баронесса замолчала. Затем, выразительно нахмурившись, продолжила: – Силуэт так смело, что зрители разразились бурными аплодисментами при виде первой же модели. Она в самом деле гений. – На последнем слове Баронесса кивнула, явно одобрительно. – Мне прочитать последнюю часть ещё раз? «Она в самом деле гений». – Баронесса закрыла газету. – Фурор. Снова. Насладитесь моментом. – На долю секунды сотрудники, казалось, расслабились. Губы начали растягиваться в улыбках. Астматик вдохнул полной грудью. Баронесса позволила им немного порадоваться. Она знала, что следующая минута доставит ей ещё больше удовлетворения. Как только Баронесса убедилась, что сердце каждого из них вернулось к привычному ритму, она отбросила газету в сторону, положив «веселью» конец. – Довольно, – сказала она. – Пора готовить новое шоу. Мы должны превзойти самих себя! Приступайте! – Раздав указания, она развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась обратно в свой кабинет.
Быть начальницей весело. Быть самой грозной начальницей в индустрии моды – ещё лучше. Вновь устроившись за рабочим столом, Баронесса позволила себе улыбнуться. Она просто обожает свою жизнь.
Эстелла не знала, что делать. Комната вновь превратилась в гудящий улей, но она понятия не имела, над чем «жужжать» ей. Увидев её замешательство, Джеффри хлопнул в ладоши, чтобы привлечь её внимание.
– Ты... витринщица, – сказал он, – хватай манекен, какую-нибудь ткань и собери из этого что-нибудь. Баронессе нужны новые образы. – Коротко кивнув, он удалился.
И всё? Просто собрать что-нибудь? Эстелла растерялась. Она смотрела на других дизайнеров, корпевших над своими работами. Казалось, голова каждого была полна идей. Но как давно они здесь работают? На создание их образов могли уйти недели, даже годы. А она должна собрать один с ходу? Она не знает даже, где взять ткань.
Глубоко вдохнув, Эстелла расправила плечи. Если она не будет расторопной, ей не видать этой должности как своих ушей. Раз Баронессе нужен новый образ, она его создаст. Заметив проход в противоположном конце помещения, Эстелла направилась к нему. Ранее она видела, как туда свозили ткани. Возможно, там она что-нибудь подыщет.
И действительно, пройдя за дверь, она очутилась на лестничной клетке. Стойки с тканями выстроились в полутьме в ряд. Даже в тусклом свете их цвета выглядели ярко и смело. Эстелла улыбнулась: с этим можно работать.
Она принялась собирать материал. Метр того, метр другого. Шифон, шёлк, деним. Здесь были самые невероятные ткани. Вскоре она набрала их целый ворох и вышла обратно в мастерскую.
Следующий час Эстелла была полностью погружена в работу. Звуки на заднем фоне гасли, пока она подщипывала и заправляла, соединяла и подгибала, шила и подкалывала. Изначально у неё не было плана, но, как и всегда, когда в её руках оказывался материал, образ начинал материализовываться сам собой. По какой- то причине её вниманием на лестничной клетке завладели розовые ткани. Возможно, потому что ей наскучили неброские цвета, помогавшие ей не выделяться в их с ребятами аферах. Возможно, потому что она пребывала в хорошем настроении. Как бы то ни было, лоскут за лоскутом розовые ткани стали единым целым, их едва заметно отличающиеся оттенки слились в платье. Оно было одновременно сдержанным и привлекавшим к себе внимание.
Вставая, чтобы потянуться, Эстелла заметила, что в помещении стало тихо. Эстелла была здесь новенькой, но понимала, что это может означать только одно: Баронесса где-то поблизости. Дизайнеры стояли возле своих манекенов, взволнованно сцепив ладони перед собой. Эстелла подошла к своему манекену и приготовилась ждать.
В то же мгновение в помещение вошла хозяйка. Не сказав ни слова, она направилась вдоль ряда манекенов. Смеряя их по очереди взглядом, она мгновенно выдавала оценку.
– Ерунда, – прокомментировала она одну из работ. – Мусор, – бросила она про другую. Остановившись перед особо вычурным нарядом, который был сшит из множества тканей и щедро украшен бусинами, изрекла: – Вы уволены.
Наконец Баронесса дошла до творения Эстеллы. И снова остановилась. Эстелла затаила дыхание. Она чувствовала на себе взгляды других дизайнеров. Глаза Баронессы пробегали вверх-вниз по незамысловатому крою платья, она склонила голову набок. Казалось, молчание длится целую вечность.
– Неплохо, – изрекла Баронесса.
Воздух был готов со свистом вырваться из лёгких Эстеллы, но тут Баронесса достала бритву и одним быстрым движением срезала излишки ткани. Эстелла и сама собиралась это сделать, но не успела. Хотя, глядя на работу Баронессы, она должна была признать, что у неё бы это получилось не так мастерски. Несколькими быстрыми движениями бритвой Баронесса придала платью более узкий и чёткий силуэт. Ещё один взмах – и Баронесса закончила. Эстелла вздрогнула – Баронесса зацепила её своим жутковатым инструментом.
– Ай! – вскрикнула она негромко, глядя на свою ладонь. На коже выступила маленькая красная капля.
– Кто разрешил тебе говорить? – резко спросила Баронесса.
Эстелла показала ладонь.
– О, простите, – сказала она. – Кажется, вы меня задели.
– Хм-м, – произнесла Баронесса, беря ладонь Эстеллы и поднося её к своему лицу. Она пристально посмотрела на каплю крови и крикнула через плечо: – Ткань! Мне нужен точно такой же красный! – Затем, не сказав больше ни слова, удалилась.
Эстелла смотрела, как Баронесса уходит. Мысли у неё в голове неслись вскачь. Баронесса не отмела её работу. Это верно, но в то же время она не сказала, что пришла от неё в восторг. Во всяком случае, она её не уволила.
А это уже кое-что... не так ли?
Глава 9
Рабочие дни Эстеллы в дизайнерском доме Баронессы пролетали один за другим, и постепенно обстановка стала для неё привычной. Привычной, насколько это возможно, когда твоя начальница – безжалостная модельерша, склонная к перепадам настроения и очень легко выходящая из себя. Эстелла вставала рано и добиралась до мастерской раньше других. И с этого момента до самого обеда с головой погружалась в свой мир: делала наброски, работала с манекенами, шила и перешивала. Каждая смена приносила новый рулон ткани, новую искру вдохновения.
А затем, когда желудок Эстеллы уже начинал урчать, Баронесса заглядывала в мастерскую. К плюсам можно было отнести то, что её появление обычно отпугивало голод, поскольку в дизайнерском доме не приветствовалось, чтобы сотрудники ели на работе. К минусам – то, что никогда нельзя было угадать, в каком настроении окажется Баронесса на этот раз. Иногда она была прохладной и сдержанной (что в её случае можно было приравнять к дружелюбию). В другие дни – холодной и презрительной. А бывала и ледяной – прямо как зима в Арктике. И всё же пока Баронесса одобряла творческие эксперименты Эстеллы и предоставляла ей пространство для развития, Эстелла была готова мириться с её жутким характером.
Так проходили день за днём. И хотя каждую ночь, возвращаясь в Берлогу, Эстелла была выжата как лимон, она ещё никогда не чувствовала себя такой счастливой.
Одним поздним утром Эстелла как раз собиралась добавить последний штрих фасону, который набрасывала на бумагу, когда услышала узнаваемый стук каблуков Баронессы. Положив карандаш, Эстелла поднялась с рабочего места и взглянула на часы: половина двенадцатого. Да, примерно в это время Баронесса отправляет одного из сотрудников за обедом.
В следующее мгновение в помещение вошла Баронесса. Джеффри, как всегда, шёл следом. Баронесса окинула мастерскую взглядом и задержала его на Эстелле.
– Замарашка, – позвала она. Эстелла посмотрела на свою одежду. Это она про неё? Но она почистила свои вещи только прошлой ночью. Хотя руки действительно не помешало бы отмыть от чернил. – Сходи за моим обедом. – И Баронесса сделала заказ, который заставил бы попотеть даже опытного официанта. Эстелла слушала внимательно, стараясь запомнить каждую мелочь. Баронесса заказала кружочки огурца определённой толщины, точное число веточек петрушки, незамедлительно уточнив, что они должны быть срезаны, а не сорваны. Когда Баронесса закончила, Эстелла кивнула и поспешила прочь. Нужно было раздобыть еду прежде, чем заказ улетучится у неё из головы.
К счастью, Баронесса была постоянным клиентом одного ресторана, так что персонал привык к её особому стилю и запросам, поэтому официант не моргнул и глазом, когда Эстелла проговаривала заказ. Она ждала, и волнение всё росло, а время тянулось ужасающе медленно. Баронесса ненавидела ждать. Когда еда наконец была готова, Эстелла пулей помчалась в мастерскую и взбежала вверх по лестнице.