– Добро пожаловать в «По второму кругу». Я – Арти, – произнёс он приветливо. – Или Арт. Как в слове «артист».
Эстелла кивнула.
– Вы выглядите блистательно, – сказала она. Так и было. Его макияж выглядел безупречно – вплоть до лёгких теней, выделявших глаза, и румян, подчёркивавших скулы. Он раскрасил своё лицо, словно холст, создав изумительное произведение.
– Мне говорят об этом целый день, – ответил он, пожимая плечами. – Так что, наверное, так и есть.
– А как к вашему виду относятся прохожие? – полюбопытствовала она.
– Без издёвок и оскорблений не обходится, конечно, – ответил Арти спокойно. – Но я всегда говорю, что «обычный» – худшее из оскорблений, а так меня ещё никто не называл.
Эстелла улыбнулась. Похоже, она встретила родственную душу. Арти говорит с ней на одном языке моды от «а» до «я»: начиная с витрины и заканчивая тем, во что он одет. У неё возникло чувство, что они отлично поладят.
– Мне нужно платье, – сказала она, переходя к делу. – Для бала. И оно должно произвести фурор.
Арти жестом указал на стойки вокруг.
– Что ж, погляди вокруг, Золушка, – произнёс он торжественно. – У меня есть всё, о чём юноша или девушка могут мечтать. Если ты можешь себе это представить, значит, я могу тебе это предложить.
Эстелла принялась просматривать ассортимент с энтузиазмом ребёнка в кондитерской лавке. Арти оказался прав. У него действительно было всё, о чём она когда-либо могла мечтать и что она когда-либо могла вообразить. Диор пятьдесят шестого. Шанель тридцать второго. Чёрные платья, белые платья, цветные платья. Было сложно определиться, какое ей нравится больше. Но её взгляд то и дело возвращался к красному наряду в витрине.
– Баронесса шестьдесят пятого, – произнёс Арти, проследив за её взглядом. – Зимняя коллекция.
Эстелла кивнула.
– Я сразу его приметила, – призналась она. – Это судьба.
Красный.
С самого детства, с тех пор как она встретила Джаспера и Хораса, Эстелла красила волосы в один и тот же кирпично-красный оттенок. Для большинства людей такой выбор цвета был бы смелым решением. Но, учитывая натуральный цвет локонов Эстеллы, так она чувствовала себя почти незаметной. Однако пришла пора с ним проститься.
Стоя над раковиной, она спускала воду, пока та не стала комнатной температуры (теплее которой Берлога никогда не знала). Наблюдая, как вода утекает в слив, Эстелла глубоко вдохнула. Она собиралась изменить в себе то, что было её частью многие годы. Когда она покрасила волосы в первый раз, она горевала. Не стало её мамы. Ей некуда было идти. Она только познакомилась с Джаспером и Хорасом. Скрывать своё истинное «я» не казалось ей чем-то неправильным. Наоборот, это было необходимо.
Но в последующие годы она полюбила этот цвет. Он стал её частью, словно проведя черту между ней прежней и настоящей. И всё же, если она собиралась провернуть план по изъятию ожерелья, и к тому же так, чтобы её не узнали, смена цвета волос – лучшее решение.
Подставив шевелюру под струю, Эстелла смотрела, как рыжая краска утекает в слив. Вода постепенно блекла: от ярко- красного к розовому, а затем к прозрачному. Когда она выпрямилась, девушка, глядящая на неё в зеркале, была одновременно знакомой и чужой.
Эстелла кивнула своему отражению. Готово.
Пришло время действовать.
Глава 12
Ответственность за первую часть плана лежала на Хорасе и Джаспере. Хорасу это изрядно льстило, но он заметил, что Эстеллу это немало тревожило. На всякий пожарный она повторила с ними план бессчётное множество раз. Хорас помнил, что они должны делать. Его пёсик, Мигун, тоже помнил, что он должен делать. Эстелла вознамерилась достать то ожерелье, и, если она этого хочет, ей придётся на него положиться.
Джаспер подъехал на фургоне службы дезинсекции и встал в конец очереди из автомобилей, выстроившихся перед поместьем Ипсвич. С пассажирского места Хорас наблюдал, как дорого одетым гостям одному за другим помогают выйти из машины и пройти к парадному входу. Каждый гость был одет либо полностью в белое, либо полностью в чёрное. Хорас подумал, что в результате они кажутся какими-то одинаковыми, а это нагоняет скуку. Сидевший у него на коленях Мигун заскулили. Пёсик не любил разлучаться с Бадди, но Эстелла настояла на том, чтобы Бадди отправился на бал вместе с ней. Возможно, оно и к лучшему. За одной собакой приглядывать легче, чем за двумя.
Среди озера чёрно-белого чванства фургончик Джаспера и Хораса торчал, словно большой зелёный нарыв.
Джаспер вырулил из очереди автомобилей и остановился над закрытым люком. Он заглушил двигатель. Хорас выпрыгнул из машины, а Джаспер залез под фургон и открыл люк. Он будет ждать там сигнала от Хораса, который подтвердит ему, что всё чисто. После чего поспешит к помещению охраны и возьмётся за свою часть плана.
Ободряюще похлопав Мигуна по спинке, Хорас проследил за тем, как пёсик стремглав помчался впереди него. После чего глубоко вдохнул и направился ко входу для слуг.
– Я приехал так быстро, как мог, – выдал он, останавливаясь перед охранником.
– Это частная вечеринка, – ответил охранник бесцветным голосом.
– Вредители, с которыми я имею дело, не ждут приглашения, приятель. – Он понизил голос и наклонился ближе, словно собираясь поведать секрет. – Они проникают на территорию и кусают толстосумов. У тех сначала идёт пена изо рта, затем закатываются глаза, и потом они умирают. А после этого охранника, который ничего не сделал... Скажем так, ему не поздоровится.
Охранник покачал головой.
– Отличная история, приятель, – произнёс он неискренне. – Но я на неё не куплюсь.
Именно это Хорас и ожидал от него услышать. Идеальная почва для следующей части плана. Пока Хорас нёс свою чепуху, Мигун прошмыгнул мимо ног охранника и занял позицию. Пришло время Хорасу добавить драматизма. Он выпучил глаза, глядя на что-то за спиной охранника.
– Замри! – сказал он, понижая голос, словно от испуга. – Что бы ты ни делал, не оборачивайся...
Разумеется, охранник тут же обернулся. Мигун спрыгнул с одной из полок в дверном проёме и, рыча, бросился в лицо охраннику. Амбал пронзительно взвизгнул, а Мигун рыкнул напоследок и убежал в дом.
– Чего ты стоишь? – крикнул охранник, поворачиваясь к Хорасу. Он не разглядел Мигуна как следует, поэтому решил, что зверёк и есть один из тех вредителей, о которых его предупреждал Хорас. – Вытрави его!
Хорас кивнул. Пока охранник взволнованно вглядывался в конец коридора, Хорас подал сигнал Джасперу, и тот проскользнул в люк. Затем, повернувшись к охраннику, Хорас добавил:
– На твоём месте я бы вымыл руки.
Махнув рукой, он неторопливо пошагал в дом. Он знал, что где-то в туннелях под ним Джаспер пробирается к подвалу, чтобы подключить там своё компьютерное оборудование. В считаные мгновения он получит доступ к системе видеонаблюдения и провернёт трюк с камерами. На экранах охранников будет крутиться старый видеоряд. Они всё равно что лишатся зрения.
Они уложились меньше чем в три минуты. И теперь у Джаспера и Хораса был доступ к целому поместью. Всё было подготовлено к прибытию Эстеллы.
Анита Дарлинг злилась на своего начальника. Она умоляла его не заставлять её освещать Чёрно-белый бал Баронессы. Она не могла себе этого позволить – как в прямом, так и в переносном смысле. Глядя на своё платье, она с трудом сдержала вздох. Это была подделка под знаменитый дизайнерский бренд. И всё равно, даже несмотря на дешевизну, оно стоило ей полуторанедельного оклада.
Анита всегда надеялась, что к двадцати пяти годам уже совершит большой прорыв в журналистике. Она надеялась, что будет освещать злободневные темы или как минимум получать главные развороты газеты. Но она продолжала писать заметки о моде для «Сплетника». События вроде этого дурацкого бала, где все присутствующие должны были одеться в белое или чёрное, были тем, что ел их читатель, вот только они, кусочек за кусочком, съедали душу Аниты.
Достав камеру, аккуратно обклеенную белым, чтобы не отступать от тематики вечеринки, Анита щёлкнула несколько раз толпу и декорации. Они, по её мнению, были одновременно первоклассными и довольно безвкусными. Она сомневалась, что ультрамодная модельерша может ошибаться, но почему-то не разделяла её видения. Всё здесь было каким-то бездушным и пресным. Повернувшись, чтобы заснять женщину, одетую в наряд, сшитый, по всей видимости, из белой кожи ящерицы, Анита увидела Баронессу. Та спускалась по лестнице в главный зал. Баронесса заметила Аниту в то же мгновение и направилась к ней.
– Мисс Анита Дарлинг, – произнесла Баронесса голосом, сочившимся высокомерием.
– Баронесса! – воскликнула Анита, натягивая на лицо улыбку. – Мы невероятно признательны вам за то, что вы предоставляете «Сплетнику» эксклюзивный материал об этом вечере.
Баронесса смерила Аниту взглядом. Анита вспыхнула от такого пристального внимания.
– По всей видимости, недостаточно признательны, чтобы соблюсти дресс-код, – произнесла Баронесса. Выхватив белую сумочку из руки Аниты, Баронесса приподняла её. Анита поморщилась. Почти в самом низу сумки было крошечное пятно от синих чернил.
– Видимо, ручка протекла, – заметила Анита, нервно посмеиваясь. – Орудия ремесла...
– Никому не интересно, что ты пишешь, дорогуша, – отрезала Баронесса. – Только то, как я выгляжу. – С этими словами она развернулась и направилась к толпе, которой не терпелось осыпать её почестями. Проходя мима ведёрка со льдом, Баронесса бросила туда оскорбительную сумочку Аниты.
Аниту злило то, что на самом деле Баронесса была права. Всем было плевать на то, что она пишет, лишь бы к её статье прилагалась фотография Баронессы. «Было бы здорово, окажись в центре внимания хоть раз кто-то другой», – подумала она, доставая сумочку из ведёрка.
Но Баронесса была хозяйкой вечера. Разве такое возможно?
Эстелла вдохнула, собираясь с духом. Она продумала всё от и до. Прошлась по всем возможным закоулкам. Предусмотрела все сценарии. Планы были проверены, перепроверены, а потом проверены ещё раз.