Судя по тому, что Джаспер с Хорасом поведали Эстелле про их маленькое ночное рандеву, клюющий носом охранник не слишком походил на «службу безопасности». Но она понимала, что упоминать об этом не стоит.
– Вы всегда на шаг впереди, – произнесла Эстелла вместо этого.
– Она молода и настырна, – продолжила Баронесса. – Но она встретила равного противника и скоро в этом убедится.
Баронесса взмахнула рукой, и оставшиеся платья погрузили в хранилище. Большая дверь с лязгом захлопнулась, заперев их все (включая шедевр Эстеллы) надёжно внутри. Оставшись довольной, Баронесса развернулась и вышла из комнаты. Охранники последовали за ней.
Эстелла помедлила какое-то время. Она неотрывно смотрела на дверь хранилища. Одна молоденькая швея, державшаяся всё это время в углу, поднялась по команде Баронессы и тоже двинулась к выходу. Когда девушка проходила мимо, Эстелла улыбнулась и вытащила булавку из подушечки, которую та несла в руке.
Пускай Баронесса думает, что Круэлла встретила равного противника. Победить проще, если твой соперник уверен, что у него есть преимущество. А Эстелла собиралась победить. Во что бы то ни стало.
Позднее этой ночью Эстелла склонилась над своим рабочим столом в Берлоге. Платья её личной коллекции висели на вешалках в ряд, ожидая, когда Арти и другие портные, которых тот привёл себе на подмогу, отгладят их для заключительного шоу.
Выключив отпариватель, Арти потянулся, зевая. Было уже поздно. Эстелла понимала, что ей не мешало бы последовать примеру Арти и отправиться на боковую, но ей ещё столько всего нужно переделать.
Из другой комнаты до неё доносился звук работающего телевизора. Хорас смотрел футбольный матч, болтая с далматинцами. Огромные псы прикипели к Хорасу и большую часть времени ходили за ним хвостом.
Раньше, пока ей не открылась правда про Баронессу, Эстелла, скорее всего, присоединилась бы к другу. Она бы выкрикивала подбадривающие слова вместе с ним, следя за игрой их команды, и, быть может, уснула бы прямо на диване. Но теперь всё было иначе. Она изменилась. Целью её жизни стала месть.
Услышав шаги, Эстелла не подняла глаз. Джаспер поставил перед ней чашку горячего кофе.
– Уже ночь, – сказал он мягко.
Всё ещё не глядя на него, она вонзила иголку в ткань. Это был последний стежок на последнем платье. Коллекция, над которой она работала каждую ночь с момента «рождения» Круэллы, была почти готова. Ей бы сосредоточиться, но она чувствовала на себе взгляд Джаспера.
– Что? – спросила она.
– Где ты? – спросил Джаспер. В его голосе ощущалась тревога. Это раздосадовало Эстеллу.
– Я прямо перед тобой, – ответила она резко. – Зашиваюсь.
Джаспер покачал головой.
– Я скучаю по Эстелле, – признался он.
В другой комнате Хорас радостно вскрикнул: команда забила гол. Псы присоединились к его ликованию, громко лая. Эстелла обернулась, взбешённая шумом. Какое-то мгновение она пристально смотрела на далматинцев.
– Знаешь, из них получились бы роскошные шубы, – произнесла она наконец. Джаспер ужаснулся, а она рассмеялась. – Я шучу! – Но её глаза не улыбались, а выражение лица Джаспера не изменилось. Джаспер хочет обсудить вещи, которых им не хватает? Что ж, Эстелле не хватает Джаспера, обладавшего чувством юмора. Она бы ни за что не навредила собакам. Хотя пятнышки и правда были дивные.
Джаспер вздохнул.
– Знаешь, у нас у всех случались непростые времена, – заметил он. – У меня. У тебя. Но мы всегда поддерживали друг друга.
С неё довольно. Не хватало ещё, чтобы Джаспер стыдил её этой ночью. Неужели для этого разговора нельзя выбрать какое- то другое время? Но он прав. У них у всех случались тяжёлые времена. Так почему бы ему не дать ей возможность всё исправить?
– Я не прошу многого, – выпалила она. – Неужели так сложно меня поддержать? Прикрыть мне спину?
– Помогать Эстелле? Да, – ответил Джаспер. – Это легко. Помогать Круэлле? Это сущий кошмар.
– Это ещё слабо сказано! – крикнул Хорас из соседней комнаты. – Иначе чем пыткой не назовёшь.
Эстелла метнула на Хораса взгляд, который тот видеть не мог. После чего посмотрела на Джаспера.
– Круэлла решает проблемы, – заявила она ровным голосом. – Эстелла – нет. И у меня много дел. – Она снова занялась платьем, которое держала в руках, надеясь, что Джаспер поймёт намёк. Он не понял. Он продолжал смотреть на неё с таким выражением лица, которое она толком не могла понять, но которое ей определённо было не по душе. – Так, у тебя всё? – спросила она многозначительно. Но он так и не сдвинулся с места. Позаимствовав манеру Баронессы, Эстелла добавила: – Я так понимаю, у тебя всё.
Джаспер вздохнул (наконец-то до него дошло). Поворачиваясь к выходу, он остановился, словно собираясь что-то сказать. Но, покачав головой, направился к дивану. «Отлично, – подумала Эстелла, возвращаясь к работе. – Наконец-то меня оставили в покое».
Однако в следующее мгновение один из далматинцев прошёл в её закуток и опустился на подушку рядом с ней.
Эстелла вскинула бровь. Очевидно, пятнистое создание не слышало её шутки.
– А ты – храбрец, – заметила она. Затем, улыбнувшись, отвернулась.
Пускай Джаспера она огорчает. Пускай Хораса она пугает. Ей всё равно. Во всяком случае, сейчас. Совсем скоро они увидят, что всё это время она была права. И эта месть станет лучшим делом из всех, которые они когда-либо проворачивали.
Глава 21
Это была идеальная ночь. Обычно сырая и прохладная лондонская погода уступила место приятному вечеру. Даже звёзды заглянули сюда – как небесные, так и земные. Перед зданием мастерской начинала собираться толпа. Людям не терпелось увидеть показ последней коллекции Баронессы. В воздухе витали слухи: кто-то считал, что коллекция окажется волшебной, лучшей из всех, другие, что она будет ужасной – старомодной и непродуманной из-за Круэллы.
Баронесса не обращала внимания на пересуды. Кому, как не ей, знать, что её коллекция ослепительна. А при виде платья – визитной карточки всех неверующих как ветром сдует. Осталось только презентовать коллекцию публике.
Баронесса стояла наверху лестницы, ведущей в её кабинет, и смотрела, как подчинённые снуют туда-сюда, пытаясь привести помещение в порядок, прежде чем внутрь запустят гостей. Ящик-сейф с платьями спустили на нижний этаж и спрятали за шторой. Там он дожидался момента, когда его бесценное содержимое явят взорам собравшихся. По приказу Баронессы, в дизайнерской мастерской выполнили перестановку. Рабочие столы вынесли, а доски сняли со стен. На их место повесили прожектора, а там, где прежде были столы, теперь вытянулся длинный подиум, вокруг которого расставили стулья. Интерьер был выдержан в индустриальном стиле с налётом роскоши. Баронесса осталась довольна (во всяком случае, настолько, насколько она могла себе это позволить). Даже внутри здания чувствовалось, как растёт толпа и её нетерпение. К этому моменту уже должны были начать прибывать высокие гости. Она заставит их подождать. Это послужит им хорошим напоминанием о том, что бразды правления по-прежнему в её руках.
Рядом с ней Джон окидывал помещение взглядом. Лицо камердинера, как обычно, ничего не выражало. Для него каждый сотрудник внизу был потенциальной угрозой безопасности или персоной, которая может начать докучать его начальнице. Как правило, Баронессе нравилась его педантичность, но сейчас ей не было дела до этих мелких сошек. Её волновал лишь один человек.
– Когда Эстелла появится, проводи её в мой кабинет и не выпускай оттуда, – велела модельерша. Она посмотрела на слугу испытующе. – В этот раз я могу на тебя положиться?
Джон не удосужился ответить на её вопрос. Вместо этого он повторил то, о чём твердил ей весь день: «Эстелла не Круэлла». Совершенно невозможно, что это она стоит за выходками Круэллы.
– Я плачу тебе за личное мнение или за подчинение приказам? – резко спросила Баронесса, когда он договорил.
Джон открыл рот, но, передумав возражать, просто кивнул.
– Я об этом позабочусь, – заверил её он.
Баронесса смотрела, как камердинер спускается по лестнице. Как смеет он ставить под сомнение её выводы? Она уже долгое время собирала части пазла воедино. Сопоставляя события и связывая улики между собой. Круэлла никто иная как Эстелла. Это всё объясняет. Она изучила платья Круэллы и проследила тот же почерк в некоторых работах Эстеллы. И она никогда не запрашивала сведения об Эстелле. Она просто вытащила её из той дурацкой витрины и бросила ей работу её мечты. У неё нет ни малейшего представления о прошлом этой девицы. Вполне возможно, Эстелла всегда отличалась дурным нравом и более чем способна на чёрную неблагодарность. Но Джон может думать, что хочет. Это не имеет значения до тех пор, пока её шоу идёт по плану.
Услышав своё имя, она увидела, как Джеффри машет ей внизу лестницы. Она вздохнула. Эти идиоты хоть с чем-то могут справиться самостоятельно? Она спустилась к своему помощнику и остановилась перед ним. Мужчину заметно трясло, он был бледным как смерть.
– Говори! – велела она.
Но Джеффри не мог вымолвить ни слова. Он только трясся, указывая себе за спину на шторку. Промчавшись мимо него, Баронесса слегка сдвинула шторку – настолько, чтобы ей хватило места проскользнуть за неё.
Ей не хотелось, чтобы зрители увидели её коллекцию раньше времени, пускай и краем глаза. И обнаружив то, что было по ту сторону, Баронесса порадовалась своей предусмотрительности. Перед хранилищем стоял техник. Он возился с панелью управления, на которой высвечивались забавные значки.
Проследовавший за ней Джеффри наконец обрёл дар речи.
– Что-то не так с замком, мэм, – сказал он.
Баронесса сделала над собой усилие, чтобы не закричать от досады. Она не идиотка! Она и сама видит, что что-то пошло не так. Главный вопрос не в том, что пошло не так, а в том, почему оно пошло не так. И что с этим делать. Гости продолжают прибывать, и шоу начнётся меньше чем через час.