уходила и начала новую жизнь вместе с ребёнком как можно дальше от особняка. Когда барон вернулся, Баронесса сообщила ему, что ребёнок умер. – Именно этого она от меня хотела, – негромко произнёс Джон. По голосу было слышно, что его переполняют чувства. – Поэтому я позволил ей в это поверить. Старик-барон скоропостижно скончался. Поговаривали, от горя. – У Эстеллы было тяжело на душе. Столько страданий и смертей принесло её рождение. А она об этом даже не подозревала. Ей хотелось подойти ближе и взять Джона за руку, проявить участие, но мужчина погрузился в воспоминания и собственное горе. – После его смерти Баронесса узнала, что он так и не изменил своего завещания обратно. Но поскольку все считали тебя мёртвой... Состояние перешло к ней. – Он помолчал, почти закончив свой рассказ. Подняв глаза, он встретился с Эстеллой взглядом. – Я веду к тому, что ты законная наследница всего состояния Баронессы. Особняк, титул... всё твоё по праву.
Эстелла некоторое время просто смотрела на Джона. Мысли смешались у неё в голове, сердце в груди разрывалось на части. Но мало-помалу печаль сменилась гневом.
– Эта психопатка не может быть моей матерью! – закричала она.
– Я понимаю, что для тебя это удар, – сказал Джон, сохраняя спокойствие при виде её ярости. Всё-таки ему было к этому не привыкать.
Эстелла встала на ноги, жакет упал на пол. Её глаза горели. Это не удар, а кошмар. Ей стало тяжело дышать. Ей хотелось уйти из комнаты, прочь от истории, которую она только что услышала. Джон умолял её остаться, но Эстелла выбежала за дверь на улицу.
Она не знала, куда идёт. Ей просто хотелось уйти от Джона как можно дальше. Не то чтобы он был в этом виноват. Совсем нет. Он лишь пытался ей помочь, но его слова всё крутились у неё в голове, терзая её душу.
Эстелла остановилась, только когда вернулась к фонтану в Риджентс-парке. Совершенно вымотанная, девушка плюхнулась на ту же скамейку, на которой она спала в свою первую ночь в Лондоне. Ранним утром фонтан не работал, поэтому она просто смотрела на неподвижную гладь воды, сокрушаясь, что её жизнь не так безмятежна.
Её заклятый враг оказался её родной матерью. И её родная мать убила другую её мать. От всего этого голова шла кругом. Неудивительно, что её мама (ненастоящая, как теперь стало известно) всё время твердила, что ей следует быть «полегче на поворотах» и стараться «влиться в общество». Кэтрин наверняка всю дорогу не покидал страх, что Эстелла вырастет похожей на Баронессу, – жестокой и бессердечной. Эстелла с трудом сдерживала слёзы. Всё это время мама своей любовью пыталась воспитать её достойным человеком.
– И я изо всех сил старалась соответствовать, – негромко произнесла Эстелла, обращаясь к памяти о матери. – Потому что люблю тебя. Но правда в том, что я не милая Эстелла, как бы я ни старалась. Я никогда ею не была. – Она продолжила говорить, и её голос стал ровнее, крепче, увереннее. – Я Круэлла. От рождения талантливая, вспыльчивая и, возможно, немного безумная. Это я, но я не похожа на неё. Я лучше.
Поднимаясь на ноги, Эстелла глубоко вдохнула. Правда выплыла на поверхность. И вооружила её знанием, которое поможет ей потопить Баронессу. Эстелла знала, что женщина, которая её любила и воспитала, этого бы не одобрила, но она устала пытаться быть тем, кем она не является.
Эстелла умерла. Пускай все думают, что она сгинула в огне. Но Круэлла живее всех живых. И она собирается рассчитаться, расквитаться и разделаться с Баронессой фон Хеллман – за маму, за барона, за Джона и за своё потерянное детство и жизнь, которую она могла бы прожить.
Глава 23
В полицейском участке Джаспер лежал на спине на грязной лавке. В противоположной части камеры на точно такой же лавке развалился Хорас. Баронесса сдержала слово и сдала их полиции за убийство Эстеллы. Поскольку Берлога сгинула в огне, а заголовки газет уже объявили Эстеллу мёртвой, полицейские не сомневались в их виновности. Они посадили Джаспера и Хораса за решётку, оставив им лишь смутную надежду на справедливый суд.
Сморкаясь, Хорас перевернулся на бок и посмотрел на Джаспера.
– Не могу поверить, что она умерла, – произнёс он.
Джасперу в это тоже не верилось. Воспоминания об Эстелле, забавной, бойкой девчушке, которую он повстречал много лет назад, пронеслись у него перед глазами.
– Давай просто сохраним память об Эстелле, – наконец произнёс он, – и забудем про Круэллу. – Не успев ничего добавить, он услышал какой-то рокот, доносившийся снаружи. – Ты это слышал? – спросил он.
Приятели одновременно сели. Шум становился всё громче. Полицейские снаружи тоже услышали этот звук. Выглянув за дверь на улицу, один из них закричал. В то же мгновение громадный мусоровоз на огромной скорости врезался в здание. Осколки стекла и обломки мебели полетели во все стороны, полицейские бросились кто куда.
Долю секунды спустя дверь со стороны водителя открылась. Круэлла, одетая как мусорщик и с наклеенными над губой фальшивыми усами, высунулась наружу. Придя в себя, полицейские сосредоточили всё внимание на ней. Они и не заметили, как Мигун выпрыгнул из кабины и побежал к участку.
Помахав мужчинам, Круэлла вернулась за руль и включила заднюю передачу. Грузовик сдал назад, а полицейские запрыгнули в патрульные машины и пустились в погоню.
Джаспер стоял в камере, обхватив руками прутья решётки. Он прислушивался к шуму, пытаясь понять, что происходит. В следующее мгновение он радостно вскрикнул – к нему просеменил Мигун. Вскочив на ноги, Хорас присоединился к Джасперу у двери камеры.
– Мигун! – радостно воскликнул Хорас. – Тебя не пустили на шашлык!
Джаспер посмотрел на пёсика. Да, он цел и невредим. И к тому же принёс то, что поможет им сбежать. К его спине был привязан набор отмычек. Не тратя ни минуты, Джаспер взял отмычки и принялся за дело. Хорас тем временем ласково потрепал своего маленького друга за ухом. В считаные секунды дверь распахнулась – и Джаспер с Хорасом очутились на воле.
В суматохе никто из полицейских и не заметил, как двое заключённых покинули здание. Ночь опустилась на город, потворствуя их побегу. На руку им играло и то, что снаружи участка поднялась полнейшая неразбериха. Машины сдавали назад, пытаясь выбраться из образовавшейся пробки. Огромная зловонная куча мусора лежала посередине дороги, блокируя движение в оба конца.
Прошмыгнув в переулок, Джаспер, Хорас и Мигун шли быстрым шагом, стараясь убраться от участка как можно дальше. Только они свернули на очередную тёмную улицу, как рядом с ними возник тот самый мусоровоз. Он остановился, и Круэлла опустила окно.
– Вас подвезти? – спросила она, улыбаясь.
Джаспер не ответил на её улыбку. Он уже догадался, что к их побегу приложила руку Круэлла. И на мгновение он обрадовался, что подруга жива, но теперь, пройдясь на свежем воздухе и поразмыслив над этим, он вернулся к прежнему мнению. В том, что они вообще здесь очутились, виновата именно Круэлла.
– Мы пройдёмся пешком, – ответил он.
Хорас встретил подругу гораздо приветливей.
– Ты жива! – радостно воскликнул он, направляясь к грузовику.
Джаспер его остановил.
– Ты едва нас не убила, – сказал он, выпуская пар. – Ты обращалась с нами как с прислугой. – Он кивнул приятелю. – Идём, Хорас.
К счастью, Хорас не стал ему возражать. Они продолжили идти по дороге.
– Вас схватят копы! – крикнула им Круэлла.
– Мы справлялись без тебя раньше, – бросил Джаспер через плечо. – Справимся и теперь. – Он понимал, что его слова звучат резко, но ему было уже всё равно.
Хорас, всегда бравший его сторону, кивнул.
– Ты назвала меня простофилей, – вставил он. – Не знаю, что это значит, но почти уверен, что это что-то плохое.
– Ничего такого, – заверила Эстелла, но её слова прозвучали как-то неубедительно.
Джаспер сделал вид, что её здесь нет. Он устал и проголодался. Ему хотелось, что-нибудь пожевать, а после подыскать местечко для ночёвки. Он направился к кафе и услышал, как двигатель мусоровоза позади них взревел. В следующее мгновение грузовик поравнялся с ними вновь.
Круэлла посмотрела на друзей, её лицо исказила болезненная гримаса. Джаспер помедлил. Он видел её такой опечаленной лишь однажды – когда она узнала правду о смерти своей матери. Что стряслось на этот раз?
– Говорить о таком нелегко, – произнесла она, словно прочитав его немой вопрос. – Баронесса – моя родная мать.
Джаспер и Хорас замерли на месте. Потрясённые неожиданным откровением, они не могли вымолвить ни слова.
Мгновение спустя Хорас заговорил:
– У меня куча вопросов.
Джаспер вздохнул. Кажется, они всё- таки поедут с ней.
Джаспер и Хорас сидели на диване в гостиной Джона. Перед ними стояла нетронутая тарелка с выпечкой. Точнее, почти нетронутая. Хорас уже успел как следует угоститься. Они слушали Эстеллу, посвящавшую их в курс дела. Она рассказала им правду о том, что совершила Баронесса и как далеко та зашла, чтобы заполучить деньги барона.
– Как только она узнает, что я жива, – закончила Эстелла, – она попытается меня убрать. Мы оказались в положении – убей или будешь убит.
Джаспер покачал головой. Ему было жаль Эстеллу, но горечь обиды ещё не прошла.
– Она – маньячка, но с тобой-то всё в порядке, – сказал он.
– Мы этого пока не знаем, – пошутила Эстелла, пытаясь разбавить обстановку. – Я ещё молода.
– Смешно, – без тени улыбки сказал Джаспер. – Или было бы смешно, будь я уверен, что ты это не серьёзно.
Эстелла приблизилась к Джасперу, и он отпрянул. Она вздохнула.
– Я шучу, – произнесла она с нажимом. – Но мы должны её остановить. У меня есть план, но мне не справиться без вас, ребята.
Хорас посмотрел на неё. Его лицо было в крошках от выпечки.
– Наконец-то! – воскликнул он. – Дошло наконец. Без меня не обходится ни один план.
Эстелла ему тепло улыбнулась.
– Я тогда немного вспылила – и теперь мне стыдно, – произнесла она сипло. Джаспер заметил, что извинение даётся ей нелегко, и немого смягчился. – Вы моя семья. Всё, что у меня есть... – добавила она.