Эрлинг объявил, что он собирается на юг в Унархейм на вознесенье и велел снарядить корабль с двадцатью скамьями для гребцов, другой — с пятнадцатью скамьями и грузовой корабль для дорожных припасов. Но когда корабли были снаряжены, поднялся сильный южный ветер. Во вторник в неделю перед вознесеньем Эрлинг велел трубить, чтобы люди шли на корабли, но им не хотелось отправляться из города, так как грести против ветра было трудно. Тогда Эрлинг направил корабли на север в Бюскупсхёвн и сказал:
— Вы ропщете на то, что нужно грести против ветра. Так поставьте мачты и поднимите паруса. Пусть корабли идут на север.
Они так и сделали и плыли на север день и ночь. В среду к вечеру они обогнули Агданес. Тут было множество кораблей, грузовых и гребных, и лодок. Это люди плыли в город на праздник. Одни плыли перед ними, другие за ними. Поэтому люди в городе не обратили внимание на то, что плывут боевые корабли.
Эрлинг Кривой приплыл в город в то время, когда в Церкви Христа пели раннюю мессу. Эрлинг и его люди бросились в город. Им сказали, что Альв Драчун, лендрманн, сын Оттара Кумжи, еще пирует со своей дружиной. Эрлинг напал на них. Альв был убит, как и большая часть его дружины. Других людей погибло мало, так как большинство было в церкви. Это было в ночь перед вознесеньем.
В то же утро Эрлинг велел трубить, чтобы весь народ собрался на Эйраре на тинг. На этом тинге Эрлинг обвинил трёндов в измене себе и конунгу и назвал Барда Стандали, Паля сына Андреаса, Раца-Барда — он был тогда сборщиком податей — и еще многих других. Они оправдывались и говорили, что не виновны.
Тогда встал капеллан Эрлинга и показал много писем с печатями и спросил, узнают ли они свои печати, которые они послали весной конунгу датчан. Эти письма были тут же прочтены вслух. С Эрлингом были тогда и те датчане, которые зимой возили эти письма. Эрлинг задержал их. Тут они огласили перед всем народом слова, которые каждый из тех сказал.
— Ты, Раца-Бард, говорил и при этом бил себя в грудь: «из этой груди пошел весь заговор!»
Бард сказал:
— Я был помешан, господин мой, когда говорил такое.
Им ничего не оставалось кроме как предоставить Эрлингу решение по всему этому делу. И тот взял уйму денег с многих людей и объявил, что за убитых не будет выплачена вира. После этого он вернулся на юг в Бьёргюн.
Вальдамар конунг собрал в ту весну большую рать в Дании и направился с ней на север в Вик. Как только он вторгся во владения конунга Норвегии, бонды собрали большое войско. Конунг держал себя мирно и спокойно, но всюду, где они подплывали к материку, люди, даже если их было всего один или два, стреляли в них из луков, и датчане поняли, что их тут сильно не любят. Когда датчане приплыли в Тунсберг, Вальдамар конунг созвал там тинг в Хаугаре, но никто из окружающей местности не явился. Тогда Вальдамар конунг выступил и сказал:
— Из того, как ведет себя этот народ, ясно, что они все против нас. У нас есть только две возможности: одна из них — пройти с огнем и мечом по стране, не щадя ни добра, ни людей; другая — вернуться на юг не солоно хлебавши. Но мне всего больше по душе отправиться на восток в языческие страны, которых вдоволь, и не убивать здесь крещеный люд, хотя они вполне заслужили это.
Все остальные хотели пройти по стране с огнем и мечом, но конунг настоял на том, чтобы вернуться на юг. Все же они пограбили на дальних островах и когда конунга не было вблизи. Затем они вернулись в Данию.
Эрлинг Кривой услышал, что войско датчан нагрянуло в Вик. Он созвал по всей стране ополчение, и собралась огромная рать, и он направился с ней на восток вдоль берега. Когда он доплыл до Лидандиснеса, он услышал, что войско датчан вернулось в Данию, пограбив там и сям в Вике. Тогда Эрлинг отпустил домой все ополчение, а сам поплыл с несколькими лендрманнами на очень многих кораблях в погоню за датчанами в Йотланд. Когда они приплыли к реке, которая называется Дюрса, они увидели датчан, вернувшихся из похода. У них было много кораблей. Эрлинг напал на них и сразился с ними. Датчане вскоре обратились в бегство и потеряли много народу, а Эрлинг и его люди пограбили корабли, а также торговый город и захватили там огромную добычу. Затем они вернулись в Норвегию. Некоторое время между Норвегией и Данией было немирье.
Кристин, конунгова дочь, отправилась осенью на юг в Данию. Она поехала в гости к Вальдамару конунгу, своему родичу. Они были детьми сестер. Конунг ее очень радушно принял и пожаловал ей доходы, так что она могла хорошо содержать своих людей. Она часто беседовала с конунгом, и он был очень дружествен к ней. И вот весной Кристин послала людей к Эрлингу и пригласила его приехать к конунгу датчан и помириться с ним. Следующим летом Эрлинг был в Вике. Он снарядил боевой корабль, взял на него своих лучших людей и отправился в Йотланд. Он услышал, что Вальдамар конунг в Рандаросе. Эрлинг отправился туда и приплыл в город в то время, когда большинство людей сидело за столом. Когда они бросили якорь и разбили шатер на корабле, Эрлинг сам двенадцатый сошел на берег. Они были все в кольчугах, на шлемах у них были колпаки, а мечи спрятаны под плащами. Так они вошли в палату конунга. В это время как раз вносили еду, и двери были открыты. Эрлинг подошел со своими людьми к престолу. Эрлинг сказал:
— Мы хотим мира, конунг, и надеемся, что ты отпустишь нас с миром.
Конунг взглянул на него и сказал:
— Ты здесь, Эрлинг?
Тот ответил:
— Да, Эрлинг здесь, но говори скорей, отпустишь ли ты нас с миром.
В палате было восемьдесят людей конунга, но все они были безоружны. Конунг сказал:
— Я отпущу вас с миром, Эрлинг, как ты просишь. Я никогда не поступаю низко с теми, кто приходит ко мне.
Тут Эрлинг поцеловал руку у конунга, а затем вышел и отправился на свой корабль. Он оставался там некоторое время в гостях у конунга. Они беседовали о примирении между ними и между их странами, и они договорились, что Эрлинг останется заложником у конунга датчан, а Асбьёрн Петля, брат Абсалона архиепископа, поедет заложником в Норвегию.
Однажды Вальдамар конунг и Эрлинг беседовали друг с другом. Эрлинг сказал:
— Государь, наверно, всего больше способствовало бы миру, если бы Вы получили ту часть Норвегии, которая Вам была обещана в нашем договоре. Но если бы Вы ее получили, кого бы вы назначили ее правителем? Какого-нибудь датчанина? Нет, — продолжал он, — никакой датский вельможа не захотел бы ехать в Норвегию и там иметь дело с упрямым и непокорным народом, когда им и здесь у Вас достаточно хорошо. Я приехал сюда потому, что не хотел бы ни за что потерять Вашу дружбу. Сюда в Данию уже раньше приезжали люди из Норвегии, Хакон сын Ивара и Финн сын Арни, и Свейн конунг, Ваш родич, обоих сделал своими ярлами. У меня не меньше власти в Норвегии, чем было тогда у них, а конунг отдал под их власть Халланд, землю, которой он владел раньше. Я полагаю, что Вы вполне могли бы отдать мне Вашу землю в Норвегии, если я стану Вашим ленником, при условии, что я получу от Вас эту землю. Также и Магнус конунг, мой сын, ничего не будет иметь против этого, а я буду служить Вам так, как подобает ярлу.
Такие и подобные им слова говорил Эрлинг, и кончилось тем, что Эрлинг сделался ленником Вальдамара конунга, а конунг возвел Эрлинга на престол ярла и дал ему Вик в лен. И вот Эрлинг вернулся в Норвегию и с тех пор был ярлом, пока жил, и всегда оставался в мире с конунгом датчан.
У Эрлинга было четверо сыновей от его наложниц. Одного звали Хрейдар, другого — Эгмунд. У них была одна мать. Третьего звали Финн, а четвертого — Сигурд. Их матерью была Аса Светлая. Они были младшие. У Кристин, конунговой дочери, и Эрлинга была дочь, которую звали Рагнхильд. Она была замужем за Йоном сыном Торберга из Рандаберга. Кристин уехала из страны с человеком, которого звали Грим Русли. Они поехали в Миклагард и жили там некоторое время, и у них было несколько детей.
Олав, сын Гудбранда сына Скавхёгга и Марии, дочери конунга Эйстейна сына Магнуса, воспитывался у Сигурда Колпака в Упплёнде. Когда Эрлинг был в Дании, Олав и его воспитатель Сигурд собрали войско, и к ним примкнули многие жители Упплёнда. Олав был провозглашен конунгом. Они прошли со своим войском по Упплёнду, бывали иногда в Вике, а иногда на востоке в пограничных лесах. Кораблей у них не было.
Когда Эрлинг услышал об этом войске, он отправился со своими людьми в Вик. Он оставался летом на кораблях, а осенью был в Осло и там же праздновал йоль. Он выслал разведчиков вглубь страны и сам углублялся в страну в поисках войска Олава. С ним был Орм Конунгов Брат. Когда они подошли к озеру, которое называется ...[1014], они захватили все корабли, которые были на озере.
Священник, который служил в Рюдъёкуле — это на берегу озера, — пригласил ярла на пир на сретенье. Ярл принял приглашение. Он решил, что хорошо послушать там службу. Они поплыли туда через озеро вечером накануне праздника. Но у священника был злой умысел. Он послал людей к Олаву, чтобы сообщить тому о приезде Эрлинга. А вечером он напоил Эрлинга и его людей крепким напитком. Им были приготовлены постели там, где они пировали. Проспав немного, ярл проснулся и спросил, не пора ли начинать раннюю мессу. Но священник сказал, что еще только начало ночи, они могут спокойно спать. Ярл ответил:
— У меня сегодня много снов, мне не спится.
Затем он снова заснул. Еще раз он проснулся и велел священнику встать и начинать службу. Но священник сказал, что еще только полночь и можно спать. Ярл лег, но, проспав немного, вскочил и велел своим людям вставать и одеваться. Они так и сделали и взяли свое оружие. Затем они пошли в церковь и оставили свое оружие снаружи, а священник начал раннюю мессу.