Гора с горой не сходятся никак.
Не сходятся сияние и мрак.
Расходятся дороги и пути,
А также те, кому по ним идти.
Несовместимы иней и роса,
Земные и иные полюса…
Но неразлучны меж собой навек
Вчерашний день и прошлогодний снег.
ВЫСОТА
Отпустила реку высота,
И река потекла, понеслась,
Выбирая пониже места,
О высокие камни дробясь,
Рассыпаясь на тысячи брызг
На опасном пути своем…
Так бывают легки на подъем
Те, которые катятся вниз.
КРИТИКА
Осуждали путники Осину,
Что на ней не зреют апельсины.
Под Осиной сидя в жаркий день,
На Осину наводили тень.
И такое было не однажды,
В мире так ведется искони:
Бросить тень из нас умеет каждый,
Но не в каждой спрячешься тени.
ОСЕНЬ
Живущий в лиственном лесу
Без листьев выглядит уродом.
Не нужно сбрасывать листву!
Но раз пошла такая мода…
Хоть нас и пробирает дрожь,
Мы все равно листочки сбросим.
Пусть холода! Пусть ветер, дождь…
Сегодня в моду входит осень.
ДОЛЯ
У Апельсина не доля, а долька,
Но Апельсин не в обиде нисколько.
Сладкая долька ему суждена,
Да и к тому же еще не одна.
Прячутся дольки под толстою кожей,
Здесь их не сушит ничто, не тревожит.
Доля ж открыта, у всех на виду,
Всем на потеху, себе на беду.
ЛЕСНЫЕ ШЕЛЕСТЫ
Говорит Сосна Травинке:
«Распрями, подруга, спинку.
Если хочешь быть в чести,
Постарайся подрасти».
Но Травинка гнется ниже:
«Я уж тут, к земле поближе.
Мало радости, сестра,
Быть в чести у топора».
ОМЕЛА
Один ретивый лесоруб,
Как говорится, знавший дело,
Решил срубить столетний дуб,
Чтоб не росла на нем омела.
И там, где дерево росло,
Теперь бездомно дуют ветры…
Уничтожайте в жизни зло,
Но сохраняйте жизнь при этом.
ДЕРЕВО
Дерево… Ну что, казалось, в нем?
Листья, ветки, шелест и прохлада…
Отчего же знойным летним днем
Каждому приятно быть с ним рядом?
Даже лесоруба с топором
Дерево в тени готово спрятать…
И каким же нужно быть богатым,
Чтоб за все, за все платить добром!
В ГОСТЯХ И ДОМА
Лев на обед Барана пригласил.
В расчете на приятную беседу,
Пришел Баран. И тут сообразил,
Что приглашен он в качестве обеда.
Баран, конечно, был весьма задет:
Лев поступил не слишком благородно.
Вздохнул Баран: «Эх, пропадай обед!
Чем так гостить, пойду домой голодный!»
УКРОЩЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ
«Ты след медведя не заметил?» —
Спросил Охотник Лесника.
«Не только след. Наверняка
Ты встретишь самого медведя».
Попятился стрелок бывалый:
«Да нет, мне нужен только след…»
Чтоб жить на свете много лет,
Умей довольствоваться малым.
РОГА И НОГИ
Сказали Оленю: «При виде врага
Всегда ты уходишь от драки.
Ведь ты же имеешь такие рога,
Каких не имеют собаки».
Олень отвечал: «Моя сила в ногах,
Иной я защиты не вижу,
Поскольку витают рога в облаках,
А ноги — к реальности ближе».
НАДЕЖДА
Ждал Воробей на ветке,
Когда созреют сливы.
Голодные нередко
Надеждою счастливы.
Но околел он прежде,
Чем подоспели сливы:
Счастливые надеждой
Порой нетерпеливы.
ПРИМЕР ВЕЛИКИХ
Училась Галка у Орла
Из стада красть баранов.
Она способная была,
Бралась за дело рьяно.
Хваталась цепко, но взлететь
Силенок не хватало…
Да, чтоб наукой овладеть,
Одной науки мало.
ДВА ВЕРБЛЮДА
Сказал Верблюд Верблюду: «О-хо-хо!
И я, как ты, в былые дни когда-то
Носил одни лишь дыры и заплаты…
И знаешь, парень: было мне легко.
А вот теперь, когда пора настала,
Когда и мне как будто повезло,
Когда ношу я сундуки с металлом, —
Мне почему-то стало тяжело».
МЫШИ
Тормошит Мышонок Мышь,
Вон из норки просится:
«На другого поглядишь —
Как с ним кошки носятся!»
Отвечает мать в сердцах:
«Глупая ты кроха!
Если носят на руках,
Значит, дело плохо».
ЛЕБЕДЬ, ЩУКА И РАК
Да, Лебедь рвется ввысь, и в этом есть резон.
И Щука в холодок стремится не напрасно.
Рак пятится назад: что сзади, знает он,
А что там впереди — ему пока не ясно.
А воз стоит. И простоит сто лет.
И о другой он жизни не мечтает.
Пока в товарищах согласья нет,
Ему ничто не угрожает.
СМЕХ И СЛЕЗЫ
Лев настигал Быка. Бык спрятался в пещере.
Поободрал бока, но жив по крайней мере.
Он думал переждать, но тут случились козы.
Пошли быка бодать — ну прямо смех и слезы.
Бык молча все сносил, не издавал ни звука.
Хоть не хватало сил терпеть такую муку,
Но он смирял свой гнев, бодать себя позволил:
Когда на воле Лев, спокойней жить в неволе.
ВОСПОМИНАНИЕ О БУДУЩЕМ
Над гробницей плачет Обезьянка.
Обезьянке человека жалко.
А Лиса ей говорит: «Соседка,
Ты, никак, оплакиваешь предков?»
Обезьянка слезы утирает,
Обезьянка всхлипывает громко.
«Предки — что! — печально отвечает. —
Тяжелей оплакивать потомков…»
ТРАГИЧЕСКАЯ МАСКА
Трагическую маску нашла в траве Лисица
И проронила скорбно: «Какой позор и стыд!
Хозяин-то, наверно, с друзьями веселится,
Меж тем как под забором лицо его грустит.»
И заключила гордо: «Нет, мы живем иначе,
Не выставляем морды на посторонний суд.
И хоть и мы, бесспорно, в душе нередко плачем,
Но морды, наши морды улыбками цветут!»
МУЛ
Кобылица жеребенка родила,
Родила она ребенка от осла.
И понятно всем и каждому вполне,
Отчего такое ржанье в табуне.
Ой кобылушки, ретивые сердца,
Выбирая жеребеночку отца,
Не скачите, закусивши удила,
Отличайте как-то лошадь от осла!
ВОСПИТАНИЕ
Подложили Наседке змеиные яйца.
Удивляйся, наседка, горюй, сокрушайся!
Ну и дети пошли! Настоящие змеи!
Может быть, мы воспитывать их не умеем?
А Змею посадили на яйца Наседки.
У Змеи получились отличные детки.
Потому что Змея относилась к ним строго.
До чего же ответственна роль педагога!
ОПЫТ
Воробей попался в западню,
За сухое зернышко попался.
Старый Волк попался за свинью —
Он и раньше хорошо питался.
И сказал прозревший Воробей:
«Мне бы только выйти поздорову.
Уж теперь-то буду я умней:
Непременно украду корову!»
ТЯГА К СВЕТУ
Уж сколько говорено было Сове:
«Тянись-ка, голубушка, к свету!»
Но нет, не прижились в ее голове
Полезные эти советы.
Не хочется к свету тянуться Сове,
Ей нравится мрак беспросветный.
Не верит Сова, что учение — свет:
Она от учения слепнет.
ЛИЧНЫЙ ПРИМЕР
«Погляди сюда, сынок, —
Учит Краба мама. —
Ты ползешь куда-то вбок,
Нужно ползать прямо».
«А сама ты как ползешь?
Тоже мастерица!»
Каждый всех учить хорош,
И никто — учиться.
МУХА
Попавши в блюдце, Муха ликовала:
«Да здесь же пищи — выше головы!
Как хорошо, что я сюда попала!
Эх, мухи, мухи… просчитались вы…»
И — захлебнулась. Утонула в блюдце.
Теперь бы жить, однако же — увы!
И счастьем тоже можно захлебнуться,
Его имея выше головы.