Куин взял со стола карандаш и начал чертить что-то на газете.
– У вас довольно неплохо получается. Теперь вам Лос-Анджелес не нравится? Теперь у города есть деньги, снайперы, сутенеры, гангстеры из Чикаго, Нью-Йорка, Детройта, Кливленда. Они управляют ресторанами и ночными клубами, им принадлежат отели и многоквартирные дома, в которых живут женщины-бандитки. И все-таки теперь со своей роскошью, со своими декораторами-гомосексуалистами и художниками-лесбиянками и прочими подонками в вашем городе не больше индивидуальности, нежели в бумажном стаканчике.
– Вы, однако, круты, но правы. Не берусь спорить с вами.
Куин провел рукой по лысине, будто искал новую поросль, и продолжал:
– У Лос-Анджелеса есть только Голливуд, который он ненавидит. И он должен еще считать, что ему повезло. Без Голливуда он был бы вообще не городом, а почтовым ящиком или заказом по каталогу: «Все, что душе угодно, за недорогую плату».
– Возможно. А что вы скажете о Санта-Барбаре? насколько мне известно, вы здесь долгие годы были судьей. Это меня и привело к вам.
– Все зависит от мэра, который сможет превратить наш город в рай или оставить его захолустьем, как сейчас. Город в затхлом состоянии. Зайдите в любой дом, и везде одна и та же картина: отец семейства в домашних туфлях изучает спортивные новости и считает, что он принадлежит к сливкам общества, потому что у него в гараже три автомобиля. В это время его жена перед туалетным столиком пытается замазать косметикой мешки под глазами. А сынок названивает по очереди своим сообщникам, которые разговаривают на пинджин-инглиш и носят в сумочках противозачаточные средства.
– Вы говорите, все зависит от мэра. Каковы же судья и мэр города?
– Дело не в теперешнем мэре, а в новом, которого изберут осенью. У нас две кандидатуры. Первая – судья Дагер, вторая – адвокат Чарльз Мекли.
Я чуть было не подпрыгнул на стуле. Вот это новость!
– Кто же из них лучше.
– Я не могу высказать вам личное мнение, а только общее.
– Давайте. Я уловлю, что нужно.
– Видите ли, – начал он, скрещивая руки на столе и глядя на меня своими хитрыми щелочками, – великая проблема нашего города заключается в том, что последние десять лет его мэрами были люди высокой морали. Такие, как Тэд Дагер. Это привело к тому, что в настоящее время в Санта-Барбаре нет нормального обращения денег. Для того, чтобы город процветал, мистер Дэйтлон, нужно заставить обывателя каким-то образом их тратить. К сожалению, методы здесь не всегда идеальные. Десять лет назад в Санта-Барбаре было четыре игорных дома, скачки, два ночных притона и один плавучий бордель. Люди развлекались и тратили деньги. Город процветал. Потом все было закрыто. Мекли из тех людей, которые могут все это возобновить. Видимо, в этом вся проблема.
Он взял карандаш и стал рисовать кубики.
– За кого проголосуете вы?
– Я бы не стал отвечать на этот вопрос.
– Ну, а горожане?
– Полагаю, низы отдадут голоса Дагеру, а тот, кто хочет увеличить свой капитал на всякого рода темных делах, будет голосовать за Мекли.
Этот субъект окончательно сбил меня с толку. Он говорил полную противоположность тому, что я слышал от Джерри и самого Мекли.
– А как посмотрит полиция на такие заведения, если они появятся в городе?
Он прекратил занудство с кубиками и начал крутить карандаш кончиком пальца.
– Клем Феллоу, начальник полиции, не очень хороший полицейский, но он деловой человек. Он будет голосовать за Мекли.
– Значит, начальник полиции хочет, чтобы мэром стал Мекли, потому что тот откроет такие заведения, и это принесет ему немалые доходы?
– Полицейские зарабатывают мало. Им тоже хочется вкусно есть и всласть баловаться с хорошенькими девочками.
– Ну, что ж, спасибо за беседу, мистер Куин. Я понял, что о вашем городе писать рано. Подождем осени.
– Боюсь, что и потом ничего не изменится. Не думайте, что все это будет рекламироваться на каждом шагу.
Я встал.
– Удачи вам, – коротко сказал Куин и вновь загородился газетой. Я для него больше не существовал.
Выйдя на улицу, я поймал такси и сказал шоферу свой адрес. Мне необходимо было все как следует обдумать и выстроить в логическую цепочку. Пока ясно одно – Мекли взялся за это дело из-за предвыборной осенней кампании. Борьба кандидатов в мэры. Мекли во что бы то ни стало хочет свалить Дагера и открыть себе путь к власти в городе. Дагера не так-то просто подцепить на крючок, вот он и усердствует. Дагер имеет положение, которого нет у Мекли, и безупречный авторитет. Странно, что именно в этот момент Дагер решился на неприглядную аферу. Возможно, он, как охотник, не может упустить дичь, не может остановиться перед соблазном. И все же здесь определенно есть другой, более хитрый подтекст. Нельзя забывать, что Дэзи Райн проходит комиссию под своим именем…
Бессмысленно глядя в окно машины на мелькающие перед глазами витрины с броскими названиями, я обратил внимание на неприметную вывеску: «Ритуальное бюро Болен и сыновья». В голове мелькнула идея, я попросил таксиста остановиться и отпустил его.
Под звон мелодичного колокольчика я вошел в небольшое помещение. Дверь напротив растворилась, и мне навстречу вышел человек в траурном смокинге с белой гвоздикой в петлице. Он подошел ко мне и со скорбным видом сказал:
– Наше скромное агентство к вашим услугам. Он был очень маленького роста, его лысеющая макушка с трудом достигала моего локтя. Просто гном со старческим, сморщенным, как моченое яблоко, лицом.
– Мне хотелось бы узнать, как оформить документы на умершего и заказать все необходимое в вашей в фирме, – тем же загробным голосом произнес я.
– Кто из ближних покинул вас, сэр?
– У меня умер брат. Мы были с ним сиротами, и я не знаю порядка оформления документов. У нас никто не умирал из близких, и мне не приходилось заниматься подобными делами.
– Мои глубокие соболезнования, сэр. Будьте мужественны! Там, – он ткнул пальцем в потолок, – он найдет новый мир. Душа его будет пребывать в покаянии…
– О, да! Но я растерян.
Хозяин вдруг превратился из скорбящего ангела в делового человека.
– Что с ним произошло? Какова причина смерти?
– У него было слабое сердце. Утром начался приступ, и он скончался.
– Вы вызвали врача?
– Зачем покойнику врач?
– Врач нужен не только живым, но и мертвым. Вы должны вызвать врача для того, чтобы он констатировал смерть. Адвокат вашего покойного брата должен оформить свидетельство о смерти. После этого позвоните нам и будьте уверены, мы сделаем все, что в наших силах. Клиенты всегда остаются довольны нашим обслуживанием.
– Покойники?
– Нет. Родственники, разумеется, – ответил он с серьезнейшей миной. – Подойдите сюда.
Он живо повернулся и зашел за конторку, из-за которой торчала только его голова. Очевидно, витринные гробики он делал по своей мерке. Я приблизился к нему. Он покопался в одном из ящиков и достал из него какие-то бумаги.
– Вот, взгляните. Так выглядит свидетельство о смерти.
Гробовщик подал мне документ.
Весь текст был написан черными чернилами, и ниже стояла подпись. Графа «причина смерти» была заполнена синими чернилами, и ниже подпись.
– Свидетельство заполняют двое: врач и адвокат. Врач ставит диагноз, адвокат или поверенный – данные умершего.
Он говорил быстро и отрывисто.
– Понимаю, – ответил я. – Но кто первый заполняет бланк.
– Это не имеет значения. Документ заполняется сразу обоими.
– Ясно. Благодарю за информацию.
– Вот, возьмите, пожалуйста.
Он вручил мне свою визитную карточку.
– Когда вы закончите с оформлением свидетельства, позвоните, наше бюро к вашим услугам. У нас самое лучшее в городе обслуживание.
– Рад, что попал именно к вам. Непременно укажу в завещании, чтобы меня тоже передали пеленать в ваши руки.
Покинув скорбное заведение, я снова поймал такси и отправился домой.
Туман в моей голове рассеялся. Так во всяком случае мне казалось.
9
Первый телефонный звонок раздался в тот момент, когда я выходил из ванной. Я снял трубку.
– Это вы, Крис?
– Да.
– Говорит Росс. Я уже звонил вам.
– Какие новости?
– Ваша подопечная уехала полтора часа тому назад. У нее, помимо прекрасной внешности, прекрасное здоровье. Мы выдали ей медицинское заключение. Карточку я оставил у себя, когда понадобится, возьмете. Могу добавить только, что у нее одна единственная особая примета: небольшой шрам в два дюйма после удаления аппендикса. Я отметил это в личной карточке.
– О'кей, Джим. Я позвоню, когда появится необходимость.
– Договорились. Передайте привет Мекли и скажите ему, что мы квиты.
– Непременно.
Я положил трубку. Маленькая лужица образовалась у моих ног. Я бегом вернулся в ванную, обтерся полотенцем, побрился, накинул халат и вернулся в гостиную. Самое время немного выпить. Плеснув в стакан немного виски, я бухнулся в кресло и закурил.
Второй звонок не дал мне спокойно посидеть. Звонил Бэн. Он сообщил, что женщина из больницы проехала в центр, где к ней подсел высокий седой мужчина лет сорока пяти. Они доехали до здания страховой компании «Нешил Файделити» и зашли туда. Я сказал Бэну, что он свободен.
Почем Дагер так торопится со страховкой? Значит, Маршалл совсем плоха. Мне показалось, что настало время поговорить с Мекли. Я подошел к телефону и набрал номер.
– Вилла «Жемчужина». Добрый день.
– Соедините меня с Мекли.
– Кто спрашивает мистера?…
– Крис Дэйтлон.
– Минуточку.
– Хэддл, – услышал я сухой голос Мекли.
– Говорит Дэйтлон. У меня новости.
– Излагайте.
– Ваш сценарий несколько изменился. На сей раз Дагер поступил хитрее. Дэзи Райн прошла комиссию под своим именем и под своим именем в данный момент оформляет страховой полис. Думаю, тысяч на сто, не меньше. Правда, на этот раз расплачиваться придется компании «Нэшил Файделити», а не «Дженерал Лайабелити», где был застрахован Форман.