В рассуждениях Кардигана имелась определенная логика, но настроение мне это не улучшило. Мы скова выпили. Не помогло. Вдобавок на возвышении справа от стойки послышалось деликатное покашливание. Затем затренькала лютня.
Заведение мадам Лавэ, в дополнение к множеству достоинств, имело один крупный недостаток. Мадам допускала к исполнению сугубо благопристойные музыкальные номера. «Элементал», мол, посещают люди солидные, сановные, и никакие фривольности не должны раздражать их слух.
И сейчас местный миннезингер, толстенький и белобрысый, завел благочестивый гимн, достававший меня на всем пространстве от Радужного моря до Навек Заледеневшего.
Приоресса по имени Анна,
Ты всегда напеваешь «Осанна!»
Ангел мой неземной,
Благодать над тобой,
Приоресса по имени Анна!
Горловая трель, пущенная вслед за этим, доконала меня окончательно.
— Всё! Если этот зингер не заткнется, будет ему шухер! И всем, кто станет возражать! И плевать, что драка в харчевне — сюжетный повтор!
Кардиган деликатно отодвинулся. Он в драки не встрявал но и другим не мешал.
Но учинить драку, и вообще вылезти из-за стола, я не успела, на счастье зингершухера, то бишь миннезингера. Он так и не узнал, что ему угрожало.
— Госпожа, у меня послание для вас, — раздался низкий голос, тихий, но вполне отчетливый. Я оглянулась. Возле стены стоял человек в темном плаще с капюшоном, скрывавшем лицо. На его камзоле я разглядела нашитый вымпел с черными и белыми квадратами. В здешних краях такой значок обозначал наемного гонца. Причем срочного. Он протянул мне свернутый в трубку и запечатанный пергамент.
Я сломала печать и недоуменно вперилась в размашистые строчки.
«Вас ожидают в Динас-Атас. То, что вам желают поручить, сложно, опасно, но чрезвычайно важно. Вы не останетесь без вознаграждения».
— Вы, сударь мой, уверены, что письмо предназначено мне? Здесь не указан адресат.
— Мне вас описали, — коротко ответил гонец. «Интересно, в каких выражениях», — подумала я, но вслух спросила лишь:
— Кто?
— Тот, кто отдал мне послание.
Я взглянула на письмо. Подписи тоже не было. На печати красовалось изображение факела — весьма распространенная эмблема. Только здесь она почему-то была перевернута.
— Похоже на то, что отдача, как ты выразился, Карди, всё-таки случилась. Тебе что-нибудь известно про Динас-Атас? Не припомню, чтоб я туда писала. Возможно, почтовая контора Шпацирена также воспользовалась Панбархатной книгой.
— Динас-Атас, в просторечии замок Атасный, — старое имперское владение. Забыл, в какой связи я про него слышал… — Кардиган поскреб в затылке. — По-моему, это в горах, за Черным озером, довольно далеко отсюда. Ага, вспомнил! Замок был отдан в ленное держание графу де Во-Преки, а когда тот был казнен, вернулся короне. Не назову точную дату, но было это давно, еще в прошлом веке. Я читал об этом в Хронике Байоника… Выходит, у замка теперь снова есть хозяин.
— Держатель, — поправила я его. — А у того, надо полагать, имеется дочка… или несколько… а присылать их в школу родителю западло…
— Дорога может быть опасной, леса, горы, разбойники, дикие звери, — уточнил Кардиган. — И если этот феодал достаточно высокого рода, вполне естественно, что он приглашает тебя к себе, а не присылает к тебе детей. Если поручение, которое он собирается тебе дать, касается именно детей.
— А кого же еще? Я, по-моему, ясно изложила в письме, чем я занимаюсь.
— И ты согласишься?
Я задумалась. С одной стороны, это приглашение выглядит несколько странно. А если честно — подозрительно. С другой стороны, что меня здесь держит? Тяжба с криптоуниверситетом? Да пошла она к Ядреной Фене! И сама я веду себя не слишком похвально. То на любительницу белых коней наорала, то миннезингера собралась побить… Ежели агрессия накопилась, не лучше ли с пользою употребить ее против хищников и разбойников? Опять же, полгода спокойной жизни и плотных ужинов в «Элеметале» и не то, что в доспехи не смогу влезть (потому что доспехов у меня всё равно нет), но в собственную одежду. Сбережения в банке, за аренду дома уплачено до конца года…
— Вы отправляетесь или нет? — гонец продолжал говорить столь же тихо, но тон его стал требовательным.
— Всё равно мне нужно будет приобрести средство передвижения.
— Конь для вас стоит возле харчевни.
Я присвистнула. Что за предусмотрительность!
— Деньги высвистишь, — машинально заметил Кардиган.
— Кстати, о деньгах… — я вынула кошелек и пересчитала наличность. Немного, но всё же есть. Здесь не Ля Мой, всегда нужно иметь при себе какое-то количество наличных денег. И еще я неукоснительно следовала правилу «Всё мое оружие ношу с собой». Даже в тихом-мирном Шпацирене криптостуденты иногда учиняли на улицах такое, что городская стража запиралась в казармах и ждала, пока всё само уляжется. Убрав кошелек, я протянула Кардигану ключ от дома.
— Пусть будет у тебя. Если я не вернусь ко дню нового платежа, отдашь хозяевам.
Городской советник принял ключ и деловито осведомился:
— Завещание у тебя составлено?
— В главной конторе МГБ хранится мое завещание…
Я не стала уточнять, что всех сотрудников МГБ при приеме на работу заставляют писать завещание по единой форме, и сейчас оно, должно быть, потеряло силу.
— Что ж, — вздохнул Кардиган. — Решила ехать, так поезжай. И да хранят тебя святые Ексель и Моксель, покровители дурацких поступков!
— Идемте, — сказал гонец. — И не выбрасывайте послание — оно послужит пропуском.
Бросив на стол монету для мадам Лавэ, я последовала за ним.
Снаружи уже стемнело, но конь, привязанный у входа в харчевню, был темнее весенней ночи. Он храпел, мотал головой и бил копытом.
— Вот конь для вас, госпожа.
Интересно, а где же конь самого гонца? В конюшне, что ли? Или он прискакал на этом, а теперь собирается возвращаться своим ходом?
Я взялась за поводья, и вороной, как по волшебству, успокоился.
— Да, а как добраться до этого замка Атасного? — осведомилась я, не у коня, разумеется.
Молчание было мне ответом.
Гонец исчез.
Говоря «исчез», я подразумеваю именно это. Вход в «Элементал» находился в поле моего зрения, туда гонец не возвращался. Дома на улице Нижне-Липовой, где располагалась гостиница, плотно примыкали друг к другу, и по вечернему времени двери в них были заперты. Единственное, что мог сделать гонец, это раствориться в воздухе.
— Ни хрена себе! — пробормотала я. И конь согласно замотал головой.
Вороного я назвала «Мрак», и он охотно откликался. По всем канонам, конь должен был оказаться ненастоящим; и, доставив меня на место, обратиться скамьей, покрытой лошадиной шкурой, или кочергой с привязанной мочалкой. Но меня это не волновало. Если конь везет, как настоящий, ест, как настоящий, и гадит, как настоящий, значит, он и есть настоящий. Однако ж заклятье на него наверняка было наложено. Мрак совершенно точно знал куда ехать — что в принципе можно было списать на память и привычку. Но он бывал весьма недоволен, когда я пыталась передвигаться медленнее, чем рысью. А стоило задержаться на ночлеге, как он принимался хватать меня зубами за рукав, всячески выказывая, что пора поспешить. То есть, что-то с этим конем было не в порядке. Что ж, я за него не платила.
Благодаря стараниям Мрака, я продвигалась к месту моего назначения, ни разу не свернув в города, что располагались в этом краю: Марширен, Варум-Варум, Кюхекнедер. Лишь изредка удавалось перекусить в придорожных харчевнях, а когда дорога увела в лес и превратилась в тропинку, не стало и этого удовольствия. Местные жители боялись лесов и рассказывали про них разные ужасы. Не видали они заволчанских чащ, вот что. Однажды мне преградили путь, шумя и размахивая дубинками, какие-то сильно нервные и сильно грязные личности: то ли разбойники, то ли углежоги. Свести с ними знакомство хотя бы путем применения холодного оружия не пришлось: Мрак с таким рвением стал бить их копытами, а также кусать, что они разбежались. В целом же поездка прошла спокойно.
Черное озеро, о котором упоминал Кардиган, располагалось в предгорье, и, по моему разумению, называлось так не в силу каких-то мрачных причин, но из-за того, что тени деревьев, окружавших озеро, окрашивали воду в черный цвет. И, проезжая по берегу озера, я увидела в черной воде отражение белых башен.
Они были перевернуты, что сразу напомнило о печати на загадочном письме. Хотя в данном случае аналогия была неуместна.
Динас-Атас стоял на вершине горы, и отражаться иначе как перевернутыми башни не имели возможности.
Если верить Кардигану — а сомневаться в его словах не было никаких оснований, замок Атасный утратил держателя в прошлом столетии. Но, поднимаясь вверх по крутой тропе меж острых камней, я отметила, что нового он обрел не месяц, и даже не полгода назад. Стены, несомненно, были подновлены и, вероятно, укреплены заново, на решетке и цепях подвесного моста не было ни следа ржавчины — должно быть, заменили.
Задрав голову, я заметила, как в лучах вечернего солнца блестели на стенах надраенные шлемы и кирасы часовых. А на башнях были укреплены катапульты, из которых стреляют по драконам и коврам-самолетам. Хотя в Шпацирене я ни о чем подобном в здешних краях не слышала. Воевать, что ли, вознамерился новый хозяин Динас-Атаса?
Мост был поднят, и пришлось долго драть глотку, прежде чем на смотровой площадке над воротной башней появился начальник караула. По-моему, они там с самого начала прекрасно меня слышали, но нагнетали атмосферу.
— Кто ты, и что тебе здесь надо? — проревел здоровенный дядька, носивший доспехи с такой же легкостью, как шахская наложница кисейные шальвары.
— Меня называют Этель из Шпацирена, — не хватало еще, чтобы стража, подобно городскому управлению, начала требовать мои анкетные данные. — А что мне надо, известно хозяину замка.
— Мне не называли такого имени, и в Динас-Атасе не привечают бродяг! Убирайся прочь!