Питер снова сердито покраснел — затем, заметив дружескую улыбку, которой Найджел сопровождал свои последние семь слов, попытался улыбнуться в ответ.
— Не нужно уметь читать мысли,— промолвил Найджел,— чтобы узнать о ваших чувствах к Мелиссе или догадаться, что это со вы пытаетесь защитить. Я вами восхищаюсь, но думаю, что вы пошли неверным путем.
— Очевидно, об этом лучше судить мне.— Чопорные нотки еще не исчезли из голоса Питера Трубоди.
— Сомневаюсь. Влюбленный — последний из людей, способных правильно судить о чем бы то ни было.
Питер был явно доволен статусом, которым наделил его Найджел.
— Просто я кое-что неверно понял...
— Я считаю, что, утаивая факты, вы поступаете неправильно. Вы ведь не хотите, чтобы афинская полиция стала допрашивать ее из-за этого?
— Господи, конечно нет! Но им незачем...
— Сожалею, но либо вы мне все расскажете, либо мне придется сказать полицейским, чтобы они в этом разобрались.
В итоге Питер Трубоди поведал свою историю. Вчера во второй половине дня он бродил по острову, ища Мелиссу. На двух главных пляжах се' не оказалось. Тогда Питер вернулся в гавань, но не найдя ее и там, направился по дороге, ведущей на запад. Свернув за угол, он увидел впереди Челмерсов и Примроуз, идущих в том же направлении. Не чувствуя желания оказаться в их компании, Питер полез вверх по склону холма с правой стороны. Вскоре он оказался на выступе, откуда открывался вид на узкую бух-, ту. На западной ее стороне виднелись две фигуры, одна из которых была в желтой купальной шапочке. Питер нашел Мелиссу, но, как обычно, рядом с ней торчала чертова Ианта.
— Вы уверены, что это была Ианта?
— Ну, в тот момент я, очевидно, просто счел само собой разумеющимся, что это она. Они ведь находились на несколько сот ярдов ниже меня. Но это точно была женщина.
— Продолжайте.
— Сначала я хотел убраться, но потом изменил решение.— Питер выглядел пристыженным и старался не встречаться взглядом с Найджелом.
— Вы остались на месте?
— Вообще-то, я подошел ближе к ним — сначала я поднялся еще выше на холм, но потом передумал...
— Вы хотели, по крайней мере, чувствовать себя вблизи нес?
— Да,— с признательностью отозвался Питер.— Конечно, я вел себя как дурак, но...
— Понимаю.
Найджел понимал слишком хорошо — паренек надеялся увидеть обнаженную Мелиссу, загорающую на солнце.
— Мне показалось забавным подкрасться к ним так, чтобы они меня не видели. Это заняло некоторое время — пришлось сделать крюк, так как я опасался, что они меня услышат; на склоне холма было много камней, которые осыпались под ногами. Ну, я добрался туда, где мог видеть их снова, под другим утлом.
На лице юноши появилось странное выражение — похожее на застывший сосредоточенный взгляд ребенка, которого вот-вот вырвет.
— И вы увидели?..— подсказал Найджел.
— О, это выглядело нелепо. Мелисса отпустила ее голову, и она упала на камень. Я подумал, что она мертва, но это был просто обморок или солнечный удар...— Все это произносилось скороговоркой.— Мелисса рассказала мне на танцах...
— Ой-ой-ой! Изложите все по порядку. Хотите сигарету?
Парень дрожал, как жеребенок. Спокойный голос Найджела привел его в чувство. Сущность остальной части показаний Питера, данных с помощью наводящих вопросов Найджела, сводилась к следующему.
Питер увидел двух сестер у самого моря. Он находился сотней ярдов выше и немного в стороне от них. .Ианта лежала распростертой на плоской скале наполовину в воде — Питер узнал ее по серой юбке и джемперу. Мелисса, обнаженная, не считая желтой купальной шапочки, склонилась над Иантой, стоя в профиль к Питеру, и, казалось, что-то делала с шеей сестры. Голова Ианты была приподнята, потом Мелисса словно уронила ее на камень. Очевидно, это и испугало юношу. Он быстро вскарабкался на холм, пи разу не оглядываясь. Увиденное не давало ему покоя, и на танцах он выболтал все Мелиссе. Ее объяснение полностью его успокоило. Мелисса заснула, загорая, а проснувшись, увидела, что Ианта выглядит странно. Она попыталась оттащить сестру в тень, но Ианта потеряла сознание, упав на скалу, где ее увидел Питер. Мелисса плескала ей в лицо водой, а потом, вспомнив, что при подобных обстоятельствах нужно «ослабить одежду пострадавшего», постаралась развязать довольно тугую лепту па шее Ианты. Чтобы добраться до узла, ей пришлось приподнять голову сестры, которая выскользнула из ее руки, когда она снимала ленту, и упала на камень.
— Но почему все это так вас испугало?
— Откровенно говоря, мне пришло в голову, что мисс Эмброуз... ну, что она мертва,— с трудом вымолвил Питер.
«И ты решил, что Мелисса убила ее»,— подумал Найджел.
— Не кажется ли это вам довольно странной интерпретацией увиденного? — осведомился он, глядя на юношу.— Что заставило вас прийти к выводу, что она мертва?
— Понятия не имею. Согласен, что это было нелепо...
— Тогда я вам объясню. Желание породило мысль. Вы хотели, чтобы она умерла. Вы ненавидели ее за то, что она, как вы думали, причинила вашей сестре. Поэтому, когда вы увидели ее лежащей в обмороке, ваше подсознание тут же сделало вывод.
— По-вашему, это все объясняет? — Голос Питера звучал весьма жалко.— Наверное, вы правы.
— Может, да, а может, и нет. Сколько времени прошло между первым и вторым разом, когда вы видели сестер в бухте?
— Не помню. Я потерял счет времени.
— Несколько часов или несколько минут?
— Думаю, минут двадцать или полчаса. Я поднялся выше на холм, посидел там, а потом сделал крюк, двигаясь довольно медленно.
Столь же беспомощен Питер Трубоди оказался и в определении времени, когда эти события имели место; он даже не помнил, как добрался назад в гавань. Как бы то ни было, показания мистера Челмерса и миссис Блейдон устанавливали время достаточно точно.
— Вы знаете плетеную сумку, которую Мелисса носила с собой. Вы случайно не заметили ее на камнях?
— Да, теперь припоминаю, что заметил.
— Мелисса, должно быть, была ошеломлена, когда вы вечером высказали ей свои подозрения?
— О, она была чудесна. Она не сердилась и не смеялась надо мной, а серьезно выслушала меня. Конечно, я не сказал, что я на самом деле...— Парень внезапно осекся.
— Что вы на самом деле подумали, будто она убила свою сестру? — предположил Найджел.
— Не вкладывайте слова мне в рот,— ответил Питер, скорее устало, чем сердито. Взглянув на Найджела, он воскликнул: — Боже мой! Вы, кажется, действительно так думаете! Но это фантастично — это ясно каждому, кто знает Мелиссу! Кроме того, ее сестра не была... не исчезла до вчерашнего вечера.
Найджел не стал комментировать эту вспышку. Вместо этого он спросил у Питера, не видел ли тот на обратной дороге в гавань кого-нибудь из других пассажиров Но Питер, чтобы избежать подобных встреч, возвращался не по тропинке, а по склону холма Он сказал, что никого не видел, пока не добрался до окраины города В одном месте, проходя мимо разрушенного коттеджа, он заметил на земле рюкзак и две книги, но их владельца нигде не было видно.
— Вы рассмотрели книги?
— Только взглянул на них. Они лежали открытыми.
— И что это были за книги?
— Одна была на древнегреческом — Гомер, а другая, новая, походила па комментарии. Кто-то зубрил классику.
Глаза Найджела возбужденно блеснули.
— Конечно! Я должен был догадаться. Вы, наверное, не узнали рюкзак?
— Нет. Они для меня все одинаковы.
— Он не мог принадлежать мистеру Стриту?
— Очевидно, мог.
— Ну, вернемся к вашей одиссее. Когда вы вернулись в порт, то не отправились сразу же на корабль?
— Нет.
— Значит, вы видели многих пассажиров, возвращавшихся на судно. Никто из них не показался вам обеспокоенным или выглядевшим странно?
— Нет. Но я по обращал внимания.
— Мисс Эмброуз казалась больной или уже пришедшей в себя?
— Я ее не видел.
— А кого же вы видели?
— Челмерсов, Джереми Стрита, епископа с женой и многих, кого я не знаю по имени.
— А Бентинк-Джоунса?
— Его не припоминаю.
— Никки?
— Да, он был там.
Найджел бесстрастно смотрел на юношу.
— Почему вы едва не опоздали на корабль?
— А вы не догадываетесь?
— Ждали Мелиссу?
— Да. Я просто хотел убедиться, что она... что с пей вес в порядке.
— Ну, и с ней было все в порядке?
— Конечно. А, вы имеете в виду ее лодыжку. Да, она хромала — поэтому я смог хоть что-то для нее сделать — помочь сесть в лодку и так далее.
Взгляд Питера стал мечтательным.
— Но тогда вы не говорили с ней о том, что видели?
— Нет. У нес болела нога, к тому же кто-то из лодочников мог понимать по-английски. Да и вообще, она не выглядела разговорчивой.
— Я вам очень признателен, Питер.— Найджел внимательно изучал худое, слегка загорелое лицо юноши, уже не сердитое и не вызывающее. В этот момент сходство с Фейт было особенно заметным. Брат и сестра обладали беспокойными диковатыми характерами, сглаженным у Питера классовыми и школьными условностями. Сглаженным, но не сведенным на нет. Фейт ради удовлетворения своих желаний может пойти на все, если только ее не остановят угрызения совести, в то время как идеализм Питера, каким бы он ни был искусственным, вынуждал его идти окольными путями. Он мог быть яс менее безжалостным, эгоистичным и амбициозным, чем его сестра и множество людей его возраста, по при этом сфабриковал бы моральные санкции на аморальные поступки. Питер был более раним, чем Фейт, и ему оскорбление легко могло испортить жизнь.
— Боюсь,— продолжал Найджел,— что вы еще долго не оправитесь от случившегося. Ис позволяйте, чтобы все это заставило вас потерять веру в...
Найджела прервал внезапный приход Никки, ворвавшегося с криком:
— Они нашли ее тело! Только что пришло сообщение с Калимноса! На берегу моря, возле...
— Заткнитесь, Никки! Мы не одни.
Питер Трубоди с побелевшими губами уставился на администратора круиза.