Духовность — это скрытое качество характера, зависящее от сочетания многих черт. Для пробуждения духовности всегда нужен толчок. В русском позднем развитии культуры отразилось редкое сочетание: пробуждение могучих природных сил народа и его тоска с типично славянской мягкостью души. Тяжелые условия жизни отшлифовывали силу скрытых эмоциональных способностей, и талантливость образованных людей вырабатывалась в борьбе за жизнь. Самый яркий пример этого представляют гениальный ученый Михайло Ломоносов, артист и певец Федор Шаляпин и писатель Максим Горький. Они самоучки, прошедшие в молодости суровую жизненную школу.
Наиболее выразительно русский характер представлен на полотне Ильи Репина «Бурлаки на Волге». В изображенных на картине людях видна вся гамма русского характера: и подавленная сила, и смиренная тоска, и покорность судьбе, и суровость, и мягкость. И все образы в совокупности вызывают симпатию к простой русской душе.
Благодаря своим характерным национальным чертам русским долго не удавались попытки революционных преобразований общества. Ни крестьянские волнения Разина и Пугачева в XVIII веке, ни декабристы в 1825 году не смогли ничего изменить. В этих движениях сказывалась славянская стихия.
В декабрьский день
У стен Сената
Угас надежд России свет.
И тлеет отблеск этой даты
Сто пятьдесят прошедших лет.
Свободы ветер из Европы
Овеял темных россиян.
И вот за своего холопа
Вступилась горсточка дворян.
Был смел их план,
И гнев неистов.
И в каждом добром сердце пусть
Пробудит имя декабристов
Восторг, сочувствие и грусть.
Их честь, и пыл, и благородство
Превыше прочего всего.
А что же стержень руководства?
«Жеманство, больше ничего»[147].
На смелость действия нет силы;
Когда момент судьбы настал,
Кто вел солдат на край могилы,
Но рядом с ними сам не встал?
Ушел в унынии и страхе
Диктатор бунта Трубецкой,
Вообразив себя на плахе
И казнь свою в толпе людской.
Ушел растерянный Рылеев
В бессилье рухнувших затей,
Не наказав огнем злодеев,
Покинул площадь и друзей.
Где Якубович — сила злая,
Герой, бунтарь и дуэлянт?
Он с разрешенья Николая
На штык навесил белый бант[148]…
А солдатня? Кого по спинам
В строю мороз стал леденить,
Могли бы выстрелом единым
Судьбу России изменить.
Застыв в каре у стен Сената,
Уже на смерть обречены,
Что ж не стреляли те солдаты,
Презрев и царство, и чины?
Что «истуканами стояли»,
Подставив грудь под царский меч,
И гордо «милость» отвергали,
Пока не сбила их картечь?
Пусть им дворяне были чужды
И ненавистна барства плеть,
Но что им в этом было нужды,
Когда на них дохнула смерть?..
Не за дворян, не за Россию…
В тот день несли они в себе
Свою славянскую стихию —
Покорность вечную судьбе.
Покорность власти, страху, мукам,
Во всем покорность, хоть убей.
И перешла в наследство внукам
Стихия дедовских кровей.
В XX веке, в критический момент истории, во время революционных событий 1905-го и 1917 годов русские вновь не смогли самостоятельно создать новое государство. Им вновь помогли пришельцы. На этот раз пришельцы были не из-за границы, это были еврейские и кавказские выходцы из самой Российской империи.
История появления евреев в России имела свою предысторию. Первые известные по именам евреи появились в XV веке: венецианский врач мастер Леон, крымский дипломат Хозя Кокос и купец Схария (Захария). С их появлением началось первое знакомство русских с идеями иудаизма, которая была охарактеризована как «ересь жидовствующих», поэтому въезд евреев в Россию был полностью запрещен. Иван Грозный, завоевав город Пинск, приказал утопить всех евреев в Днепре[149].
Когда Петр I в 1698 году жил в Амстердаме, бургомистр города Витсен просил его о разрешении евреям переселиться в Россию и начать там торговлю. Петр ответил отказом, сказав: «Ты знаешь своих евреев, а я знаю своих русских. Мои не уживутся с твоими; русский обманет всякого еврея»[150].
Но при Петре свободно жили и работали евреи, принявшие православие. К примеру, тайный советник Петр Шафиров, вице-канцлер, получивший за особые заслуги баронское достоинство. Был у Петра умный и образованный шут Лакоста (Ян д’Акоста), с которым он любил вести богословские беседы. Другой крещеный еврей Антон Дивер получил графское звание и был генерал-адъютантом, первым генерал-полицмейстером новой столицы Санкт-Петербурга.
Евреи в массе своей в Россию никогда не переселялись, они в ней оказались невольно. Когда Екатерина II в конце XVIII века присоединила к России Польшу и Литву, в российское подданство поступило более миллиона ашкенази — европейских, польских и литовских, евреев. В основном это была беднота, но встречались среди них и люди образованные и со средствами. Они имели тесные связи с деловыми кругами Германии и других стран Европы. Там прослойка деловых и образованных евреев уже давно завоевала уважение, влиятельные евреи владели банками и способствовали развитию экономики, на их средства строились города и предприятия, на их деньги процветали дворы правителей. Были и богачи евреи, как, например, семья Ротшильдов, ветви которой распространились по всем европейским странам. Ротшильды и Моисей Монтефиоре получили к тому же баронские титулы. Бенджамин Дизраэли, выходец из еврейской семьи, был, как известно, премьер-министром Англии. Из среды европейских евреев вышли такие признанные таланты, как Генрих Гейне, Феликс Мендельсон и Карл Маркс.
Когда евреи оказались в России, русские встретили их по традиции недоверчиво. Была сразу же введена «черта оседлости» (в двадцати пяти западных и юго-западных губерниях), чего не было в других странах Европы. Евреям было запрещено селиться в крупных городах, они проживали в местечках, штетлах. Были введены дискриминационные правила: запрещение заниматься государственной службой и общественной деятельностью, учиться в русских школах и университетах. Между тем евреи всегда превыше всего ценили учебу.
Все это ставило евреев в зависимое положение граждан второго сорта, немногим лучше положения крепостных крестьян. К тому же власти натравливали на евреев местное население, разжигая религиозный и бытовой антисемитизм, организуя погромы.
Но этот стойкий народ обладает поразительной способностью приспосабливаться. После изгнания из Иудеи евреи вынужденно научились приспосабливаться к культуре и национальным традициям тех стран, где им приходилось жить. И в России, при всех трудностях и унижениях, они постепенно внедрялись в жизнь страны. К концу XIX века в Российской империи насчитывалось почти пять миллионов (включая Польшу, Литву и азиатские страны, где проживало около миллиона азиатских евреев). Это было самое большое еврейское поселение в мире.
В соседней Пруссии, прилегавшей к Польше и России, евреев уровняли в гражданских правах в 1812 году, после прихода Наполеона. Им разрешали заниматься коммерцией и получать университетское образование. Так к середине XIX века в Германии появились тысячи банкиров, ученых, врачей и юристов еврейского происхождения. Евреи в России имели тесные родственные связи с ними, и такой взлет возможностей их единоверцев подсказывал российским евреям свой путь развития. Евреи образовали общины в Витебске, Одессе, Киеве, Кишиневе, Харькове, Бухаре, Самарканде, в Крыму, заводили торговые дела, становились ростовщиками, некоторые богатели, превращались в промышленников, особенно на Украине и юге России, как, например, в Киеве «сахарный король» Бродский и торговец чаем Высотский.
Пробиваясь через преграды, многие молодые евреи к концу XIX века сумели «окультуриться» и получить образование. Первым евреем, закончившим Санкт-Петербургский университет, был Леон Мандельштам. Это было в 1844 году. Евреи становились юристами, врачами, журналистами, мелкими чиновниками, музыкантами и художниками. Они дали России выдающихся ученых и людей искусства, абсолютно русских в творчестве, — знаменитого врача Захарьина, музыкантов Антона и Николая Рубинштейнов, живописца Исаака Левитана и скульптора Марка Антокольского[151].
Но из-за продолжавшихся погромов и дискриминации в конце XIX века более одного миллиона евреев переселились в Америку. Русские власти им в этом не препятствовали, были даже рады от них избавиться.
Их изгнали из Иудеи…
И две тысячи лет подряд
Все скитались по миру евреи,
Без надежды вернуться назад.
И веками жили в страдании,
Чужаками в странах чужих,
Из Испании, Португалии —
Отовсюду прогнали их.
Никакого не было веянья,
И подумать они не могли,
Что вели их века рассеянья
На просторы русской земли.
Перед ними держава великая,