но спокойный, неожиданно серьезный и совершенно неприлично надежный отец, — Скорее всего, они выжили все четверо. Были бы мы обычными людьми, Таки, то полиция бы нас даже не побеспокоила, чтобы взять показания. Только мы…
— … богатые люди… — недовольное ворчание сестры из-за спинки стула.
— Именно, — кивает Харуо Кирью, — От нас не отцепятся просто так. Будут использовать законы против нас, пытаясь выжать деньги. Поэтому мы летим домой.
— Домой… — обмякает Такао. Он соскучился.
На колени парня неожиданно обрушивается тяжесть, очень относительная и отзывающаяся на имя Ацуко Кирью. Севшая на него мать хватает сына за шею, а затем начинает тихо и культурно плакать ему в ухо. Она цела, только на щеке небольшая царапина, да закрытый рукавом синячище на руке, за которую её тащили. Очень недолго тащили. Больше они никого не утащат.
Они летят домой. К старшему брату. Он не настолько слабый, чтобы чуть не сжечь себя ненавистью перед четырьмя уродами, не стоящими и плевка. Такао хочет стать таким же. Он защитил семью от кучки мусора, а Акира может защитить от всего мира. Им нужно быть рядом. Средний брат хочет учиться у старшего, он впервые чувствует, как это ему нужно.
Неожиданный поцелуй в щеку. Эне ради него пришлось не только выкарабкаться со своего места, но и просочиться мимо самого брата, а затем еще и на отца залезть. Слышен взволнованный бубнёж стюардессы.
— Я горжусь тобой, они-чан! — выдает сестра.
Губы молодого человека трогает слабая улыбка.
Глава 6Скелеты в шкафах
— Кирью-сан, это — сложности. Дополнительные и весьма существенные.
— Вы можете предложить вменяемую альтернативу?
— Под вменяемой вы имеете в виду не бункер?
— Не бункер.
— Окно оперативных решений уже снизилось до минимума, Кирью-сан. Боюсь, что не могу предложить теперь даже его.
— Это означает, что они выехали из аэропорта?
— Да, — кивнул сидящий напротив меня человек.
— Ну, значит, разговор можно сворачивать. Мы ничего уже сделать не можем, да и не будем.
— Тем не менее, возникли потенциальные сложности, с которыми мы вам помочь не сможем. Вся наша сеть находится в беспрецедентном напряжении, как вы уже в курсе.
— Я решу вопрос безопасности моей семьи сам.
— Это и заставляет беспокоиться. Вы играете одну из ключевых ролей в операции…
— Тогда изыщите ресурсы. Будь ваш пригляд чуть более плотным, такой ситуации бы не возникло. А теперь, я вынужден удалиться. Мне нужно встретить семью.
— Оставайтесь на связи, Кирью-сан. Это чрезвычайно важно. Всегда будьте на связи.
— Да.
Кистомеи. Скрытные, обладающие высоким влиянием и технологиями, кажущимися магией. Казалось бы, они должны быть всемогущи и вездесущи, но это так, пока в мире существует предсказуемый баланс вещей. Как только он массово нарушается…
Всё летит к демонам.
«Цивилизованные страны», к которым можно было отнести всю Европу и вдобавок Америку, были охвачены (в своих верхах) перспективами технологии клонирования и генетических манипуляций. Это обещало решить проблемы с населением, повысить общий уровень здоровья граждан, снять иммиграционные проблемы… и это как минимум. В перспективе были невероятные медицинские открытия, продление жизни, эффективное и быстрое выращивание органов на замену. «Надевшие черное» в таком будущем служили бы настоящими лабораториями по производству превосходных генов, эталонами и примерами. Но как изменить законы таким образом, чтобы разрешить некоторым своим гражданам драться насмерть?
Никак.
Цивилизация — лишь тонкая сладкая пленка для избранных. На планете семь миллиардов человек, большая их часть живёт куда хуже, чем те, у кого есть еда в холодильнике и вода в унитазе. Вовсе не потому, что их грабят, унижают, не дают развиваться. Человеческие общества сложные системы, для их развития нужны и ресурсы, и исполнители, и воля, которая поведет страну вперед. Этого у слаборазвитых нет, они недоедают, они болеют, они проводят свои жизни в неведении и тяжелой работе. Зато у них есть другое — отсутствие такого цивилизованного и чуткого к чаяниям всех подряд закона.
Там, где царит дикарство, продают рабов, торгуют наркотиками, пираты на лодках, вооруженные автоматами, берут на абордаж сухогрузы. Неравенство, эксплуатация, каннибализм, сексуальное насилие, пытки. Как живет остальной мир, зная о таких нехороших вещах? Высокотехнологичный, цивилизованный, благоустроенный и роскошный? Молча. Не приглядываясь. Точно также, как и по отношению к Темному миру.
Мы опасно качнули лодку, затыкая рты, орущие об опасности «надевших черное». Мы привлекли к ним не внимание, его хватало, а кое-что помимо отторжения и страха. Интерес. В обычные времена он бы рассосался, как и любая мода, но на фоне перспектив возникновения клонов, которые будут обречены получить полные человеческие права…
В общем, у кистомеи были полные руки проблем по всему миру
Час с небольшим спустя на мне висели все представители семейства Кирью, кроме отца, стоящего рядом с этим безобразием и чему-то улыбающемуся. Возможно ситуации, а возможно и Мане с Асуми, морально готовящимися принять на себя штурмовую атаку в одну соскучившуюся Эну. Единственным, что меня удивляло, было поведение Такао, обычно сдержанного и старающегося себя вести «по-японски». Сейчас он ничем не отличался от матери, разве что прилагал куда больше силы, чтобы сломать мне ребра объятиями.
— Я тоже вас всех рад видеть, — изрек положенное я, испытывая, что совершенно нехарактерно, те же эмоции, что и окружающие меня люди.
— Мы рады! — с нажимом подпискнула Асуми, тут же натужно крякая от удушающего захвата моей младшей сестры. Мать тем временем, чуть ли не запрыгивая на руки к Мане, что-то говорила на женско-японском, который здесь не все понимали. Слишком быстро.
Разумеется, что впереди праздничный ужин, для которого нужно принести продукты. За ними отправлены мужчины. Мудрый выбор, чтобы ввести меня в курс дела, без привлечения внимания девушек.
— Вот, — необычно серьезный отец протягивает мне знакомый сотовый телефон, — Эна сообразила не соваться к нашему воину, а записать видео, но получилось… не так, как бы этого хотелось.
Действительно, на коротком отрезке записи секунд на тридцать видно лишь то, как слетевший с катушек Такао живописно разбрасывает бразильцев, нанося им средние и тяжелые травмы своими тонфа.
— Ты похож на разъяренную макаку, — качая головой, говорю я брату, уши которого становятся предательски красного цвета, — но, кроме потери самоконтроля, кончившейся ничем, всё сделал правильно. Быстро, точно, с гарантией.
Взгляд брата блеснул признательностью, которую я быстро смыл жесткой критикой. Да, Эна контролировала его тылы, но на руках у сестры была шокированная мать вместо хоть какого-то оружия. Приемлемо для этой ситуации? Да, но, если бы всё развивалось хоть немного иначе… Хотя, тут спекулировать можно было бы долго.
— Запись не такая уж и бесполезная, — на ходу, я нажимал кнопку телефона, посылая улику на свой компьютер и в файлохранилище, — Смотрите, у одного из них пистолет. Такао выбивает его, не заметив.
— В любом случае, это проблемы, сын, — твердо заметил отец, вынудив меня на него покоситься. Таким я Харуо Кирью еще не видел.
— Дай догадаюсь, вы хорошо тратили? — хмыкнул я.
— Есть немного… — пристыженно отвел взгляд мужчина.
— Значит, будем готовиться. Я на обратном пути вас покину, скажите ока-сан, что на ужине будет на одну персону больше.
Персона, к которой я заглянул после посещения собственного дома и отправки видео на адрес моих новых могущественных друзей, не очень-то хотела идти в дом семьи Кирью. Точнее, стеснялась, но после пары моих аргументов, дополненных историей приключений семьи в Буэнос-Айресе, мнение своё поменяла.
— Эээ… — отреагировала Ацуко Кирью на присутствие на своей кухне персонажа, о котором она только много слышала. Слухов.
— Хррр… — поддержала её надувшаяся и побагровевшая Эна.
— Хиро Конго, бывший оябун клана Сенко-гуми, — представил я смущенного, но держащегося независимо гостя, — Наш дед. Сын Горо Кирью.
Старик с достоинством поклонился. Сделать что-то еще с достоинством он банально не успел, потому что ему на шею с визгом кинулась Эна, вводя родителей и брата в состояние сильнейшего когнитивного диссонанса. Впрочем, ненадолго, потому что зрелище свободно общающейся с якудза половины семьи (то есть Маны и Асуми вдобавок к Эне) привело атмосферу в максимально удобоваримый вид. Вечер прошел замечательно.
— Зачем ты это сделал? — спросил дед, когда мы остались с ним на дороге, разделяющей наши дома, — Мы ни словом не обмолвились о проблемах! Да и говорить о них надо с тобой!
— Сам виноват, ояджи, — качнул головой я, — Пока ты признавал только меня, я твой выбор уважал. Но потом…
Старик смущенно закряхтел, ничего не ответив.
— Я приду завтра в гуми, обращусь за защитой, — помолчав, продолжил я, — Предложу Огаве миллион в день.
— Кхгм! — Конго определенно не ожидал услышать такую сумму, но, быстро справившись с собой, дед кивнул, — Это ты… правильно. Думаешь, всё будет жестко?
— Наоборот, мягко. Оружие брать не нужно. А вот телефоны и камеры, чтобы снимать, если что — да. Много. Пошлете самых быстрых?
— Пошлём, внук, пошлём. Иди уже, тебя девчонки ждут… хотя нет, стой. Вопрос задам. Ты Асуми… не обидишь?
— Нет. Это теперь и её дом.
— … даже так?
— Даже так.
На этом мы и расстались. На следующий день, еле отбившись от собственной семьи, узнавшей, что Акира и Горо Кирью стали телезвездами национального масштаба, я попытался поработать над одним из своих текущих проектов, связанных с «Кейсофтом», как мой дом, и без того полный на данный момент, оказался атакован чуть ли не десятком девушек во главе с Мией Ханнодзи и прикрытием в виде радующегося чужому горю Рио.
— Мы несколько месяцев провели, прячась как крысы! — выдала вставшая передо мной на носочки айдол, одетая настолько легко, что это было совсем на грани приличия, — Отвези нас на море! Хотя бы на три дня!