— Испытываю. Мне нужен компьютер с выходом в Интернет.
— Это чрезмерно, — тут же покачал головой не очень гостеприимный слуга насекомых.
— Это в ваших интересах. Я предусмотрел ряд мер, чей черед должен наступить после моей насильственной смерти. Их нужно отменить.
Разумеется, компьютер мне предоставили, в самую первую очередь затем, чтобы перехватить контроль над этими моими «мерами». Его я легко отдал, сделав вид, что не особо задумываюсь над последствиями своих действий. Однако, у машины, пробужденной кистомеи, было иное мнение.
— Если позволите, Кирью-сан, то у меня есть вопрос, — раздалось из динамика, стоящего на столе в «комнате отдыха», представлявшем из себя пустую комнату с двумя койками и одним стулом, — Ради чего вы фальсифицировали свою смерть?
— Много причин, — сразу откликнулся я, — Южная Америка, Россия, США. Социальные обязательства. Последних стало слишком много, они связывали мне руки. В моих планах было установить контроль над группами людей, изучивших искусство визуальной невидимости. Которое, как понимаю, имеет прямое отношение к генным изменениям, которым вы подвергли весь вид homo sapiens на этой планете. Все эти группы людей представляют из себя крайне ценный, но совершенно незадействованный ресурс.
— Боюсь, у вас бы не получилось, — сделав паузу, ответил компьютер, — Я не могу уверенно утверждать, что контроль над этими группами уже установлен нами, но они представляют из себя актив кистомеи. Представляли изначально.
Предсказуемое откровение, но…
— Актив, над которым вы пытаетесь установить контроль, — полуутвердительно заявил я, — С весьма спорными результатами.
— Это предположение верно.
— Именно поэтому я еще жив.
— Не только поэтому, Кирью-сан. Но это всё, что я могу пока вам сказать.
— Хорошо, тогда я отдохну.
Жалкий, типовой, примитивный колониальный модуль, состоящий из базовых особей. Он терпит крушение, но на нужной планете. Раз. Колонизаторы не находят веществ, необходимых расе для репродукции. Два. Они решают воспользоваться Сценарием для собственного выживания, создав себе слуг из числа людей. Три. В ходе периода наблюдения, последний выживший, оставленный следить за процессами, обнаруживает пользователей Ки. Он меняет главный приоритет слуг. Четыре. Те терпят неудачу в своих исследованиях и самовольно возобновляют старый приоритет по слому Сценария, что необходимо для выживания колонии. Пять. Процесс бурный, сопряжен с рисками, Координатор внезапно принимает решение, лежащее вне кредо кистомеи. Шесть. Кризис.
Что это напоминает? Плохую пьесу? Драму существ, наделенных нечеловеческой моралью и логикой? Странную цепочку совпадений, длиной в десятки тысяч лет?
Я выбираю пьесу. Историю, содержащую достаточное количество нелепостей, совпадений и отправных точек, что делают её интересной. Ведь, если подумать над знаниями, что я вырвал из сознания «серого», то кистомеи далеко не в первый раз контактируют с человечеством, то есть — порабощают или перерабатывают его, захватывая планету, не так ли? Они предсказуемы и эффективны, но гибки лишь относительно… какой вывод из этого можно сделать?
Вижу лишь один, буквально напрашивающийся, ответ. Кистомеи — часть Сценария. Один из вариантов конца для человечества.
— Кирью-сан, вас ожидают, пройдемте, — прервал мои размышления тот же «серый», что и привел меня в комнату.
Идти было недалеко, всего через два безликих кабинета по коридору нашелся третий, в котором вместо коек было целых два стула, а еще плеяда из нескольких широких мониторов земного производства, собранных, казалось, только что. Мне предложили сесть перед ними. Как только я сел, загорелись лишь два из них. На каждом оказалось невыразительное, худое, невнятное лицо очередного «серого» человека. Левый сидел в очках, правый был без, почти все отличия.
— Меня зовут Томас Андерс, — представился тот, кто был без очков, — Я бывший координатор нашей миссии, Кирью-сан. А это…
— Корабль, — обозначил себя сидящий в очках, — Не вижу нужды в идентификаторе.
— Было принято решение… — ни грамма не смутившись, продолжил Томас, — … не утилизировать меня, а использовать наравне с вами для создания расширенного модуля принятия решений. Каждый сформулированный нами тремя вариант будет отдан на проверку новому Координатору, что позволит нивелировать потери миссии, связанные с моей неполной состоятельностью.
— Понял, — кивнул я, — новый Координатор присоединится к нам или…
Загорелся третий монитор. На нем, вместо человеческого лица, была черная составная пластина, состоящая из хитина иномирового происхождения. Можно было сказать, что это лицо кистомеи, но на лицо или морду оно походило слабо. Скорее на выполненный из черного материала шлем, напоминающий морду насекомого… и являющийся ей. Раздавшийся из шлема стрекочущий звук я не смог воспринять как речь, но на помощь пришёл Корабль.
— Мы прибегли к системе тройного фильтрования, — пояснила мне искусственная проекция человека в очках, — потенциальный сменщик не смог бы достаточно полно заменить такую единицу как Координатор, к тому же, особи этого вида пока считаются скомпрометированы. Поэтому мы решили дать «воину» возможность поглотить и приживить себе мозг возможного заместителя. Таким образом мы можем наиболее полно использовать наш общий умственный потенциал, не допуская ни малейшего нарушения кредо. Я буду для вас переводчиком, Кирью-сан.
Изумительно. За одним столом собрались корабль, маг, бывший руководитель и насекомое, сожравшее мозг человека. Уровень абсурда продолжает расти.
Интересно, Координатор не откажется выпить со мной чаю? Что-то мне подсказывает, что у него будет проще всего выяснить, где располагается корабль.
Глава 17(специальная) Мана
Проснуться. Открыть глаза. Встать. Ванная комната. Естественные потребности… справить. Умыться и почистить зубы. Вернуться, переодеться. Поправить одеяло на Асуми, скинувшей его по привычке. Здесь прохладно даже для неё. Старый огромный дом, сквозняки.
Спуститься на кухню.
Встретиться взглядами с той, кто уже там.
Ацуко Кирью. Маленькая, меньше всех остальных. Энергичная и ребячливая сорокалетняя женщина, вечно толкающая свою семью на новые бестолковые приключения. Полная противоположность её матери, Шираиши Айки. Абсолютная. Тем не менее, Мана испытывала к этой женщине эмоции. Приязнь. Привычку. Теплоту. Как и ко всем прочим в этой семье.
Кроме Акиры. Его Мана… Нет, неважно.
Женщины готовят завтрак на всю их немаленькую группу. Молча, быстро, не говоря друг другу ни слова. Нет времени. Эна и Асуми приучены рано вставать, они обязательно кинутся помогать, начнется толкотня. Не очень веселая, нелепая. Никому не хочется веселиться. Ацуко который день молчит, начиная немного разговаривать только при муже.
Четвертый день они тут, в далеком полузаброшенном поселке, на окраине которого стоит древний постоялый двор с горячими источниками, управляемый двумя старушками сестрами. Кажется, бабушки последний раз видели регулярных посетителей, когда еще были в возрасте Ацуко. Но это хорошо, это заброшенное место — именно то, что сейчас надо, считает Мана, внимательно следящая за мелькающими руками тихой и неестественно бледной матери семейства.
Вскоре спускаются и все остальные, проснувшиеся к одному и тому же времени безо всяких будильников. Время пробежки.
Теперь у них долгие пробежки, по двадцать километров. После них семья расходится по всему огромному заброшенному дому. Супруги Кирью уединяются в своей комнате, тоже самое делает Эна с Хидэо, а остальные прячутся от Рио, который попросту волочет своих жертв смотреть бесконечные аниме-сериалы на старом телевизоре с видеомагнитофоном. За него, за телевизор, приходится воевать с двумя стариками, но Коджима каким-то образом обыгрывает их в го раз за разом. Так они и живут тут.
Нельзя сказать, что они горюют.
Нельзя сказать, что они в шоке.
Нельзя сказать, что они надеются.
Мир без Акиры. Они не знают его и не знают себя в таком мире.
— «Я могу умереть. Ты останешься одна. Что ты будешь делать?»
— «Попытаюсь умереть тоже. Чтобы не стать…»
— «Я думал над этим вопросом. Есть альтернатива»
— «Альтернатива…?»
Она не знала, жив её муж или нет. Он ничего не сказал ей, ни о чем не предупреждал. Вместо этого, Акира устроил ей пытку.
— Вставай, — слова, обращенные к Асуми, упавшей от простого пинка по ребрам, — Иначе я напишу тебе на заднице слово «дура». Ногтями.
Рио таскает людей смотреть аниме, Мана вызывает их на тренировочный поединок. Правда, свою синеглазую подругу ей нужно бить очень аккуратно, да и к себе относиться с повышенной осторожностью. Они обе беременны. Точнее, в их организмах, измененных каким-то волшебством мужа, находятся уже оплодотворенные яйцеклетки. Чтобы запустить процесс, нужно просто съесть пятикратную дневную норму соли. Чтобы уничтожить его, заставив организмы работать естественно, нужно…
Неважно что.
— Ты как машина… — недовольно бурчит хафу, поднимаясь со скрипучего пола, — Непробиваемая…
— Кому-то нужно оставаться сильным, — безучастно роняет слова Мана, становясь в боевую стойку, — Вы не оставили нам с Рио выбора.
Выбор оставлен ей. Он ужасен. Особенно ужасен в той неопределенности, которую оставил Акира. Она не может решить. Не может решиться. Она не уверена. Ей приходится жить в ужасной пустоте, выполняя лишь свои внешние роли. За что это ей? Почему? Она сделала что-то не так?…или это еще один из его мучительных опытов?
Мана не знала.
К отелю подъезжает машина, удивительно новая по сравнению с царящей вокруг древностью и запущенностью. Из транспорта выходят двое немолодых крепких японцев, терпеливо ожидающих, пока к ним неспешно подойдет Хиро Конго. Мана спешит выйти за бывшим оябуном якудза, её глаза опущены, на губах вежливая улыбка, а в руках массивный спутниковый телефон. Она изображает из себя подчиненную старика… без всякого на то его согласия или ведома.