Госпожа Кариэлла немного отхлебнула чаю, который явно ей не понравился, и недовольно вернула чашку на место.
– Не скажу, что когда-то испытывала проблемы с деньгами, все же муж оставил мне приличное наследство, но и отказывать подруге я не стала, – сказала она, нервно звоня в колокольчик для вызова прислуги. Но, несмотря на явное раздражение, рассказ прерывать не стала. – А через неделю в моем доме поселилась аристократка, ожидающая скорого пополнения.
Вошла горничная, и ей хватило одного строгого взгляда хозяйки, чтобы понять суть недовольства. Вероятно, подобное происходило в этом доме постоянно, потому что, не дожидаясь приказа, служанка ловко собрала чашки и вышла из комнаты.
– Неумеха. Даже чай нормально заварить не может, – пробурчала старушка, косясь ей вслед. Но тут же, будто опомнившись, повернулась к гостям и поспешила вернуться к рассказу: – Так о чем я? Да, точно… Она представилась Лилией. Хотя на это имя откликалась неохотно и не всегда. Фамилии не назвала и всегда носила на шее непонятный амулет. Я ничего не спрашивала, и так понятно, что ко мне она не просто так приехала. Пряталась. Это точно. А амулет тот оказался для смены внешности. Она его каждый месяц к нашему городскому магу заряжать ходила. Он-то мне и сказал, что это за штуковина.
– Значит, эта леди Лилия от кого-то скрывалась? – чуть ли не с ужасом выпалил Литар, продолжая разыгрывать впечатлительного парня. – Но от кого же?
– Понятное дело от кого, – отозвалась женщина, глядя на него с теплотой. Милый наивный мальчик явно ей нравился. – От семейки своей пришибленной. Она как-то пару раз заикнулась, что ее мать повернута на правилах и если узнает о ребенке, то попросту сживет со свету и дочь, и внучку.
Вернулась горничная, снова расставила на столике чашки с чаем и ушла только после того, как хозяйка попробовала напиток и одобрительно кивнула.
– Так-то лучше, – бросила госпожа Кариэлла. – Но что я говорила? Ах да. О Лилии. Я, признаться, успела к ней привыкнуть. Да и малышка у нее родилась удивительно спокойная. Чудо, а не ребенок. Кстати, – она перевела взгляд на Ори и вдруг мягко ей улыбнулась, – Лилия назвала вас так в честь матери вашего отца. Ее тоже звали Ориен. Но про самого отца она говорила мало. Точнее, она вообще мало говорила. Я знаю лишь то, что, по ее словам, вы, Ориен, и цветом глаз, и цветом волос пошла в него. Правда, имени она никогда не называла.
– Очень жаль, – ответила девушка, и это были первые ее слова после того, как они вошли в дом.
– Жаль, – согласилась женщина.
– А что случилось с Лилией? Почему вы отдали Ори в приют? – спросил Лит с очень заинтересованным видом.
Хозяйка дома как-то особенно тяжело вздохнула и посмотрела на Ориен с сочувствием.
– Той осенью было особенно холодно. Лили заболела. Наши лекари пытались ее лечить, но безуспешно. Бедняжке с каждым днем становилось все хуже и хуже. Мне не нравилась ее болезнь. Было в ней что-то… неправильное. Лилия противилась, но я все же вызвала городского мага. А он подтвердил, что это и не болезнь вовсе, а какое-то особенно изощренное проклятие, которое может снять только тот, кто его наложил.
Теперь даже Литара проняло. В его глазах на мгновение блеснул такой нехороший огонь, что он едва не напугал старушку. Пришлось принцу спешно брать себя в руки и крайне эмоционально изображать ужас.
– Кошмар! – выпалил он, поглядывая на застывшую Ори. – И что же случилось дальше?
Госпожа Кариэлла снова тяжело вздохнула и продолжила:
– Лили, когда узнала о проклятии, несколько часов лежала, глядя в потолок. Мы уж испугались, думали, все – умирать собралась. А она вдруг попросила бумагу и карандаш. Написала письмо и попросила меня отправить магической почтой. Я и отправила. А вечером того же дня на пороге появились трое мужчин и женщина. Она представилась госпожой Симс и попросила проводить ее к Лилии.
Хозяйка дома нахмурилась и сжала пальцы правой руки в кулак.
– Эти люди забрали Лилию. Погрузили на носилки и унесли. На вас… Точнее, на маленькую Ориен они даже не смотрели, хотя девочка плакала, бежала за мамой. Тогда я спросила, что будет с ребенком, а эта мерзкая Симс ответила, что ей все равно.
– И тогда вы отправили меня в приют? – спросила девушка.
– Нет, – отозвалась хозяйка. – Еще неделю ты жила здесь. Я все надеялась, что Лили выздоровеет и вернется за тобой. Но вместо нее пришли трое головорезов. Не знаю, как поняла, что они явились с недобрыми намерениями, наверное, по бандитским мордам, – по-простецки выразилась женщина. – Но когда они спросили, где девочка, я сказала им, что малышка заболела лихорадкой и умерла. То ли они мне так просто поверили, то ли эта версия их вполне устроила, но проверять не стали. Ушли, но я испугалась.
– Понятное дело, – хмыкнула Ори, которой совсем не нравилось все то, что она узнала.
– А на следующее утро я отвела тебя в приют. И не зря, – добавила госпожа Кариэлла. – Еще через несколько дней те трое вернулись… Весь дом перевернули.
– Меня искали? – тихо спросила Ориен, которую едва не трясло от зашкаливающих эмоций.
– Да. И намерения их были совсем не добрыми.
– Скажите, госпожа Терроно, – спросила Ори, прямо глядя ей в глаза. – Почему у меня ваша фамилия?
– Лили попросила в документах записать тебя именно так, – спокойно отозвалась та. – Свои настоящие имя и фамилию она мне так и не назвала.
– Ясно, – произнесла девушка. И выглядела искренне расстроенной, ведь получалось, что даже теперь она ни на шаг не сдвинулась в своих поисках.
– Скажите, а может, у вас остались какие-нибудь личные вещи Лилии? Хоть что-то, способное помочь нам в поисках? – спросил Литар, вдруг принимая привычный серьезный вид.
Видимо, ему наконец надоело разыгрывать из себя милашку, и теперь, выслушав рассказ хозяйки дома, он решил перейти от вежливых расспросов к полноценному допросу.
– Ничего. Они все забрали, – ответила женщина, глядя на него с явным опасением. Понятное дело, что в роли мальчика-одуванчика гость нравился ей куда больше. Да она просто не ожидала от этого милого парня таких вот метаморфоз.
– Подумайте лучше! – пока по-хорошему попросил Сокол. – Может, медальон, платок или что-то подобное. Личное. Если все имущество леди Лилии увезли, то, может быть, осталось то, что хранилось у маленькой Ориен. Матери любят отдавать детям всякие знаковые вещи.
Госпожа Кариэлла снова посмотрела на него с опаской, словно раздумывая, как бы помягче выпроводить настырных гостей. Но, вероятно, что-то разглядела в глазах Литара и вдруг напряженно выпрямилась в своем кресле, нервно сжала руки в замок.
– Перстень, – сказала она, обращаясь только к Ори. Однозначно поняла, что на ее спутника даже смотреть далеко не безопасно. – На первый взгляд – сущая безделушка. Он был сделан не из драгоценного металла, но Лили хранила его пуще любых ценностей. Когда тебе, милая, исполнилось три, твоя мать продела в перстень цепочку и повесила на твою шею. Она тогда сказала, что это тебе подарок от отца.
На лице Сокола растянулась хищная улыбка, от вида которой даже у Ориен возникло желание спрятаться. Он подался чуть вперед и, глядя в глаза побледневшей старушке, спокойно спросил:
– И куда же делся этот перстень?
Несмотря на то что голос его звучал едва ли не ласково, женщина поспешила ответить.
– Я отдала его смотрительнице приюта, куда отвела Ориен, – взволнованно выдала она. – Та клятвенно обещала вручить его девочке, когда та будет покидать Обитель.
Услышав это, Ори возмущенно втянула воздух и сжала обожженные ладони в кулаки. Благо Литар, задумавшись, выпустил ее руку, и теперь никто ее больше не сдерживал.
– Ничего она мне не отдавала! – выпалила девушка, в которой росла волна негодования и злости. – Вот гадкая…
– Тише, Ори, – остановил ее Сокол. – Перстень вернем, не переживай. Сегодня же направимся в Обитель и заставим смотрительницу все отдать. Но пока мы все же продолжим беседу с госпожой Терроно. Вы ведь не возражаете? – спросил он у хозяйки.
Та очень даже возражала. Она буквально мечтала, чтобы эти двое покинули ее дом и больше никогда не возвращались, правда, сказать это вслух все же побоялась, а на вопрос Литара ответила лишь вежливым кивком.
Следующие полчаса Ориен с широко распахнутыми глазами наблюдала, как мастерски Литар умеет добывать информацию. И пусть он говорил максимально вежливо и учтиво, но у бедной старушки просто не было шанса что-то скрыть или о чем-то умолчать.
Она рассказала все, что знала, и даже больше. Так Ори узнала, что ее мать, судя по всему, была аристократкой из древнего рода, где очень чтили вековые традиции. За жилье она платила деньгами, полученными от продажи драгоценностей, коих у нее оказалось очень много. Об имени отца девочки Лилия ни разу не заикалась, почти ничего о себе не рассказывала. В город выходила редко, только для того, чтобы зарядить два своих амулета. Второй, как предположил Литар, не позволял найти ее по ауре. Лилия много читала. Книги ей приносила горничная из городской библиотеки. Иногда она занималась с соседскими детьми чтением и письмом, а по вечерам играла на скрипке, найденной на чердаке.
Когда Лит с Ори все же покинули дом госпожи Кариэллы – к великому облегчению последней, – принц снова взял девушку за руку и неспешно повел по уходящей под гору дороге. Они шли в тишине, и если Ориен просто смотрела по сторонам и прокручивала в памяти фрагменты из полузабытого детства, то Литар привычно анализировал полученную информацию, продумывая дальнейший ход расследования.
– Гадкая получается история, – сказал он спустя несколько долгих минут молчания. – Неспроста твоя мать пряталась. И мне все больше кажется, что дело не в скандале или злых родственниках. От тебя явно хотели избавиться как от живого доказательства. Но чего? Чем им не угодила четырехлетняя девочка? У меня есть только одна догадка. Причина – в расе твоего отца. Ведь совсем не случайно на нашем континенте так мало информации об ишау.