С жульем, допустим, надо бороться.
Свободу Юрию Деточкину!
Симочка, это же не пляж. Что ты ложишься?! Это же полировка.
Смотрю. – Что в зоопарке, что ли? Вон телевизор – смотрите.
Спектакля не будет!
Твой дом – тюрьма!
Тебя посодют, а ты не воруй.
Кадр из к/ф «Берегись автомобиля»
Товарищи, деньги пока еще никто не отменял.
Товарищи, прошу всех на второй тайм.
Ты вообще живешь на свете по доверенности.
Ты доигрался в своем народном театре: к тебе заходил следователь.
У нас заедает правый поворот. – Поглядим. – Да. А при переключении скорости такой звук, такой: тук-тук-тук… – Послушаем. – А еще, вы знаете, у нас перегревается правое переднее колесо. – Пощупаем. – Да. А позавчера весь день в машине пахло бензином. – Понюхаем.
Что делать, Инка? Что делать? – Сухари сушить.
Эта нога у того, у кого надо нога.
Эти рубли – пожертвование ему. Ну-у, осталось немножко.
Этот тип всегда должен помнить, кто я такой есть! А он рядовой! Жулик.
Этот тип замахнулся на самое святое, что у нас есть. На Конституцию.
Я здорово набрался, да?! Я должен себя положить в горизонтальное положение.
Я не настолько богат, чтобы оплачивать еще и стихийные бедствия.
Я торгую ку-луб-нику, выращенную своими собственными руками, а за взятки не то что зятя, родную дочь сотру в порошок.
Я узнал вас. – А это не я. – Это ж вы говорили: «А судьи кто?» – Я про судей ничего такого не говорил.
В профиль я получаюсь лучше.
Вещь уйдет в секунду. Элегантная вещь. Четыре дорожки, стереофония.
«Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика»
М., 1967. Сц.: Я. Костюковский, М. Слободской, Л. Гайдай, текст песен: Л. Дербенев; реж.: Л. Гайдай; композ.: А. Зацепин; в ролях: Шурик – А. Демьяненко, Нина – Н. Варлей, Саахов – В. Этуш, Аджабраил – Ф. Мкртчян, Эдик – Р. Ахметов, Балбес – Ю. Никулин, Трус – Г. Вицин, Бывалый – Е. Моргунов, Администратор – М. Глузский, Врач – Н. Гребешкова.
А кто вообще спрашивает невесту?! Мешок на голову и… фьють!
А спать вы стоя будете?
А ты не путай свою личную шерсть с государственной!
Аполитично рассуждаешь, клянусь, честное слово. Не понимаешь политической ситуации.
Бамбарбия. Киргуду. – Что он сказал? – Он говорит, если вы откажетесь, они вас зарежут. Шутка! – Шутка!
Кадр из к/ф «Кавказская пленница»
Баранов – в стойло, холодильник – в дом.
Барта-барли, курзал! – Что он говорит? – Он говорит: приятного аппетита. – А-а! – Кушайте, кушайте.
Белая горячка. – Да, белый, горячий, совсем белый.
Будем стараться, дорогой товарищ Аджабраил!
Будешь жарить шашлык из этого невеста, не забудь пригласить.
Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!..
Вот это и есть то маленькое, но ответственное поручение.
Все это, конечно, так, все это верно, да, да, верно, да, бумага написана правильно, все, все хорошо, верно, да. Только с одной стороны, да. Но есть и другая сторона медали.
Вы сюда приехали, чтобы записывать сказки, понимаете ли, а мы здесь работаем, чтобы сказку сделать былью, понимаете ли.
Где у нас прокурор? – В шестой палате, где раньше Наполеон был.
Где-то на белом свете, там, где всегда мороз…
Грешно смеяться над больными людьми.
Да здравствует наш суд, самый гуманный суд в мире!
Да отсохнет его карбюратор во веки веков!
Двадцать пять баранов в то время, когда наш район еще не полностью рассчитался с государством по шерсти и мясу.
Диагноз товарища Саахова явно подтверждается.
И бесплатная путевка. – В Сибирь.
Если б я был султан, я б имел трех жен и тройной красотой был бы окружен. Но с другой стороны, при таких делах – столько бед и забот, ах, спаси, Аллах!
Жить, как говорится, хорошо. – А хорошо жить – еще лучше.
За твою поганую шкуру я буду отвечать только перед своей совестью джигита, честью сестры и памятью предков.
Запиши пока свой тост и в трех экземплярах представь потом в письменном виде.
Затем на развалинах часовни… – Простите, часовню тоже я развалил? – Нет, это было до вас, в XIV веке.
И вот когда вся стая полетела зимовать на юг, одна маленькая, но гордая птичка сказала: «Лично я полечу прямо на солнце». И она стала подниматься все выше и выше, но очень скоро обожгла себе крылья и упала на самое дно самого глубокого ущелья. Так выпьем же за то, чтобы никто из нас, как бы высоко он не летал, никогда не отрывался бы от коллектива.
Кадр из к/ф «Кавказская пленница»
И за все это я прошу двадцать пять баранов. Даже смешно торговаться.
И принцесса от злости повесилась на собственной косе, потому что он совершенно точно сосчитал, сколько зерен в мешке, сколько капель в море и сколько звезд на небе. Так выпьем же за кибернетику.
И-и-здравствуйте.
Или выйдешь оттуда женой товарища Саа… ах, какого жениха! Или вообще не выйдешь.
Их двое. – И этот еще, с хвостом. – Осел не в счет. Второй лишний.
Как говорит наш замечательный сатирик Аркадий Райкин, женщина – друг человека.
Короче, Склифосовский!
Кто жених? – У нас иногда узнают об этом только на свадьбе.
Кузбас – это всесоюзная кузница, да, Кубань – всесоюзная житница, а Кавказ – это всесоюзная… что? – Здравница! – Нет, Кавказ – это всесоюзная и кузница, и здравница, и житница.
Машина – зверь, слушай!
Между прочим, в соседнем районе жених украл члена партии.
Минуточку, мину-точку, будьте добры помедленнее, я записываю.