— Приветствуем тебя, чужеземец, — прервал восторженное созерцание Алексея негромкий, но сильный голос. — Удовлетворен ли ты гостеприимством, оказанным в нашем доме?
— Спасибо. Все замечательно, и я с удовольствием провел бы у вас еще пару дней, если бы не неотложные дела, зовущие меня продолжить путь, — ответил Алексей, поворачиваясь на голос.
У одной из стен, занимая не более трети площади зала, стоял овальный стол из такого же материала, как и стены, только матового. По одну сторону стола, лицом к Алексею, сидели в креслах с высокими спинками пятеро старых гномов. Хотя предположение насчет их старости Алексей сделал только по белым бородам и волосам — годы не сказались ни на ширине их плеч, ни на крепости бицепсов, которые угадывались под рукавами темных рубах. Впрочем, старейшины могли быть вовсе и не старцами, ведь главное для того, кто вершит судьбу всего рода, — не годы за плечами, а мудрость и опыт.
— Тогда не станем бездарно тратить время друг друга.
— Ну да, время — деньги, — кивнул Алексей, неторопливо подходя к столу.
С его стороны стояло одно-единственное кресло, точно такое же, как у старейшин, поэтому не оставалось сомнений, как поступить — остаться стоять или сесть.
— Потеря времени тяжелее всего для того, кто больше знает, — констатировал сидящий в центре гном. — Ты был очень настойчив, желая говорить с нами. И ты нам непонятен, как понятны твои спутники. В тебе есть сила, но ничего большего увидеть не удается. И тем интереснее нам узнать причины твоей настойчивости у ворот нашего города.
Алексей всю дорогу в зал совета старейшин размышлял над тем, как начать разговор, что сказать, чтобы убедить гномов пойти с ним против гноров… И ничего не приходило в голову. А сейчас, оказавшись в этом восхитительном зале, он вдруг понял, что нет смысла сочинять сложные речи и разрабатывать стратегию разговора. Его ведет Судьба, и как будет угодно этой самой Судьбе, или богам, или кому-то еще, так все и произойдет. Поэтому он просто взял и рассказал старейшинам о том, что случилось с ним и что привело его в этот мир. Конечно, он сильно сократил повествование, исключив из него то, что гномов не касалось. А что ему оставалось? Не выдумывать же теперь причину, заманивая этих мудрых правителей гномьего рода!
Внимательно выслушав рассказ, гномы надолго задумались. Алексей даже успел слегка заволноваться, не забыли ли мудрые за своими глобальными проблемами о его присутствии в зале, а то и не задремали ли с открытыми глазами. Наконец сидевший в центре гном вновь обратил взгляд на Алексея:
— Удивительные вещи поведал ты нам, чужеземец. Странные уже хотя бы тем, что за чужой бедой ты сюда пришел. И понятна теперь причина, по которой решил нас за собой позвать. Только что нам до беды таров? Мы живем в своем городе и вполне довольны и своим миром, и своей жизнью. Зачем же нам рисковать всем, что имеем?
— А что же вы рискуете потерять? — усмехнулся Алексей, глядя в глаза старейшине. — Этот мир, из которого вам нет пути никуда? Эту золотую клетку, в которую вас посадили насильно? Тем более что, как я понимаю, вы ее и не потеряете. Так, лишь слегка осложните себе жизнь на некоторое время. Но на другой чаше весов ваша свобода. Или, в отличие от других родов, вы не столь непокорны и свободолюбивы?
Алексей приврал — конечно, он не знал никаких иных родов гномов и мог судить только по Отороку, который как раз казался слишком подозрительным и осторожным, хоть и не пасовал в бою.
— Мы не юнцы, чтобы воспылать от твоих слов желанием доказать обратное. — Гном ответил Алексею прямым взглядом. — На нас лежит большая ответственность за всех живущих в роду. Да, мы не так вольны, как наши братья в других мирах. И мы действительно живем в золотой клетке, не имея возможности выбраться за ее пределы. Да, нам приходится приносить дорогие дары и отрабатывать оброк…
— Непомерные подати, — вставил старейшина, сидящий крайним справа.
— Нас многое не устраивает, — продолжил его собрат. — Но что с того?
— Небеса никогда не помогают тому, кто ничего не предпринимает. — Алексей покачал головой. — Я знаю, что все равно сделаю то, что должен сделать, с вами или без вас. Только без вас мне придется заплатить за это бо́льшую цену. Вы нужны мне. Но и для вас это хороший шанс, посылаемый Судьбой. Отвернетесь — и навеки останетесь в золотой клетке.
Крайний справа гном закивал, и Алексей заметил выражение одобрения на лицах других старейшин, хоть те ничего и не говорили вслух.
— Ты просишь слишком многого, ничем не подтверждая собственную состоятельность, — нахмурился гном в центре. — Пусть прославляют тебя дела твои, а не язык. Мы оцениваем мастерство кузнеца по совершенству клинка, а не по красноречию. Если мы пойдем с тобой и проиграем, такие потери пагубно скажутся на всем роде. Многие наши соплеменники живут, работают и торгуют в городах этого мира. Вот недалеко отсюда город Ремекесс, где нашли кров многие наши соплеменники. Если мы обескровим род, нам останется лишь одно — всегда сидеть в своих глубоких подземельях, не высовывая носа на поверхность, и молиться, чтобы возродившиеся мужи опять достигли возраста деяний. А ведь помимо гноров в этом мире у нас есть более серьезный… нет, не то чтобы враг, но такой сосед, который не даст подняться после падения.
— Кроме гноров? — переспросил Алексей, удивляясь, что этот мир, оказывается, намного сложнее, чем ему представлялось.
— Здесь все воюют со всеми, чужеземец. Понимание того, что ты заперт и обречен, добавляет нетерпимости ко всем, кто отличается от тебя. Гномы никогда не склонялись ни перед кем, и гноры не смогли сломить нас окончательно, хоть нам и приходится платить им дань. Поэтому мы ненавидим всех, кто является верным слугой и союзником гноров. Но есть в этом мире еще один народ, который не сдался, как и мы, и даже более агрессивен по отношению к своим поработителям. Вот для нас они и являются такими соседями, к которым нельзя поворачиваться спиной. Это орки.
— Орки? Ну надо же! — воскликнул Алексей, ощущая, как знания, почерпнутые из книг Забытого мира, окончательно перемешиваются в его голове. — Я полагал, что вы назовете кентавров или горных великанов.
— Что ты, — скривился гном. — Эти презренные кентавры верой и правдой служат гнорам, словно псы, забыв о гордости и воле. А горные великаны настолько тупы, что любой колдун может заставить их делать для него все что угодно. Орки же хоть и противники гномам, но противники достойные. А достойного противника до́лжно уважать.
— Все это здорово, — Алексей поднял руки, — но где же компромисс?
— Компромисс? Почему ты решил, что есть компромисс? — удивился в свою очередь центральный старейшина.
— Потому, что во всех ваших словах и жестах сквозит неудовлетворение от того положения, в котором ваш род находится, — объяснил Алексей. — Потому, что вы отлично понимаете, что будете счастливы и в этом мире, но только без гноров. Потому, что сами наверняка давно думаете о том, что предлагаю сделать вам я, только по какой-то причине не идете дальше дум и мечтаний. И потому еще, что не прогнали меня сразу, ответив отказом, а разговариваете, рассказывая о том, что мешает заключить наш союз. Так где же компромисс? Где то, что позволит мне убедить вас в моей состоятельности и силе, что даст вам возможность поверить в меня?
Несколько секунд все молчали. Алексей чувствовал на себе пристальные, оценивающие взгляды мудрых гномов. Наконец вновь заговорил сидящий в центре старейшина:
— Пожалуй, ты прав, чужеземец. Компромисс есть. Наш род пойдет за тобой против гноров, если ты сумеешь убедить орков принять участие в этом славном походе. Иди и действуй, чужеземец, ведь, как ты верно заметил, небеса никогда не помогают тому, кто ничего не предпринимает. И больше нам не о чем сейчас говорить.
Алексей понял, что пытаться убедить гномов в ином бессмысленно. Было видно, что решение старейшин окончательное и обжалованию не подлежит. Поэтому, не произнеся больше ни слова, он поднялся и вышел из зала, не замечая больше «янтарного» великолепия.
Повязки наконец спали с глаз, и провожавшие гостей гномы, оставив путников у кострища перед воротами, вернулись в подземный город. В отведенное хозяевами для сборов время Алексей был вынужден по требованию друзей пересказать им состоявшийся в зале совета старейшин разговор. Поэтому, идя с завязанными глазами по коридорам подземного города, все молча размышляли над полученной информацией.
— Хорошо, что хоть выпустили живыми и здоровыми, — изрек Оторок, едва гномы скрылись за воротами. — Я, честно говоря, был уверен, что этот поход окажется для нас последним.
И все недоуменно уставились на него. Ибо кто, как не Оторок, так торопился сюда, кто, как не он, убеждал всех, что именно здесь они встретят помощь и поддержку. И вот теперь такие заявления…
— Скажи, Оторок, ты так считал не потому, что мы пришли к ним вообще, а потому, что мы пришли как пустословы? — спросил Алексей.
— Конечно, господин, — кивнул гном. — Это все равно что приходить в лавку в разгар торговли и навязчиво отвлекать торговца пустыми разговорами, ничего не покупая.
— Только торговец не попытается тебя за это отравить или зарезать, — уточнил Алексей.
— Да, господин, но ведь на рынке твоя болтовня не будет грозить проблемами и опасностями всему роду торговца, — пояснил Оторок. — А в этом мире мы можем принести беду всем, с кем будем общаться. Ведь они, в отличие от нас, находятся совсем в других условиях.
— Мы никогда не союзничали с орками, — подала голос Эйра. — Это просто невозможно.
— Они, несомненно, могучие воины, не ведающие страха, но у них нет дисциплины, — добавил Чолон. — Они одиночки и собираются вместе только для участия в диких набегах. В бою орки становятся дикими зверями, которыми правят только инстинкты.
— Тут я с тобой не могу согласиться, Чолон, — возразила вдруг Эльви с легкой усмешкой. — Ты забыл, что наш могучий Зур принадлежит к тому племени, для которого стать зверем в бою не метафора, а реальное физиологическое состояние. И разве от этого он становится в бою хуже? Или тебе кажется, что сотня оборотней будет слабее сотни вышколенных и стоящих в идеальном строю воинов иной расы?