Однако девушка сбивает огонь взмахом руки, тут же растворяясь в дымке.
Уже понимая примерно, чего ожидать, наношу удар кулаком прямо в воздух.
Грета появляется из дымки лишь на десяток сантиметров левее. Кулак промахивается, но у меня есть возможность для манёвра, и вместо кулака пытаюсь достать её локтем.
Девушка уклоняется, сдвигаясь назад и в сторону. Но поздно, удар с самого начала был лишь отвлечением. Погашенная, но не развеянная конструкция в голове вновь вспыхнула силой, заклинание заработало, я приложил ладонь к нагрудной кирасе девушки.
Воздушный таран сбил её с ног и отправил в полёт до стены. Я видел болезненную гримасу на лице, слышал её вскрик во время удара, теряющийся за грохотом пробиваемой стены. Но не отвлёкся, создавая новую магию сосредотачиваясь.
Девушка очухалась быстро, вскочила, но тут же получила кирпичом в грудь, отчего снова упала. Камень вокруг неё быстро поплыл, потёк, создавая оковы.
Секунду она удивлённо смотрела на то, как каменные оковы поднимаются все выше по её рукам и ногам.
А затем просто исчезла в дымке. Каменные оковы не смогли её удержать.
Я ушёл перекатом, не зная, откуда ждать удара, со спины или в лицо.
Со спины. Девушка появилась сзади.
А я поставил щит.
— Грета!
Она вновь замешкалась на секунду. Не узнала меня?
— Если мы продолжим — сюда явится патруль!
Это её озадачило. Надо было дожимать.
— Предлагаю убраться отсюда и закончить наш спор в другом месте.
Но девушка, ещё раз глянув на меня, пристально, будто в последний раз пыталась вспомнить, вновь исчезла в дымке. И больше не появлялась.
«Астарта! Она рядом?»
Но демон не могла мне помочь.
«Я не чувствовала её весь бой, хозяин.»
Блеск! Просто великолепно! То есть мне нужно в любой момент ожидать удара в спину?
Но резоны, которые смогли убедить Грету отступить, точно так же касались и меня. И, мысленно обкладывая себя ругательствами, я поспешил убраться как можно дальше от гостиницы. Одежда во время перекатов покрылась пятнами крови, и теперь я по умолчанию привлекал внимание. Выругавшись, на этот раз вслух, зашёл в небольшую комнатку и, создав воду, окатил себя с ног до головы. На влажной ткани кровь, по крайней мере, не будет бросаться в глаза.
А грохнуло действительно знатно. Несмотря на то что взрыв произошёл в глубине здания, во всех соседних повыбивало окна. Впрочем, учитывая паршивое качество стекла, не удивлён. Похоже, в самой гостинице вообще живых, кроме меня и Греты, не осталось.
Грета.
Можно констатировать факт — она меня не помнит. Когда я называл её по имени, то вызывал удивление, а не узнавание. И что куда важнее, она — одарённая? Или её превратили в нежить, наделив лишь парой фокусов? Похоже, разговор с Найлусом откладывать больше нельзя. Нужно его расспросить, аккуратно, без конкретики. Грета перенесла взрыв без особых проблем. Кажется, без проблем. Не исключено, что у неё ушли все силы на регенерацию, но она встала и сражалась. Мало ли, может быть, это какая-то секретная разработка? А я полезу с прямыми вопросами.
Я успел отойти на несколько кварталов, когда встретил первый отряд предельно злых патрульных. К счастью, я их заметил первым и успел убраться с видного места.
Но не могло всё вот так просто закончиться. Прямо над моим укрытием открылось окно и истошный женский голос закричал:
— Сиры патрульные! Он здесь! Внизу!
Очень хотелось бросить на голос что-нибудь смертельное, чтобы отучить истошно орать, когда не просят. Останавливало понимание, что женщина всё делает правильно, и с преступниками, коим я ей сейчас и представлялся, поступать следует только так. А то, что другие преступники не будут столь милосердны, и, если выживут, нанесут обязательно визит вежливости… Что ж, может быть, ей повезёт.
Если бы не кровь на одежде, и не взрыв буквально в паре кварталов отсюда, я бы просто вышел навстречу, помахав ручкой. Ночью в Среднем Городе? Вышел по своим делам, комендантский час никто не объявлял. По каким делам? Ха, так я и рассказал.
Но мне нельзя было светить своё лицо. Никак.
А значит — надо оторваться от патруля. Легко сказать, чтоб её, эту бдительную горожанку.
И я побежал, в ночь, на ходу пытаясь придумать маршрут отступления, которым не обзавёлся заранее. Могу лишь надеяться, что за мной побежали не все, всё же, в первую очередь им надо разобраться со взрывом, а не ловить неизвестных идиотов, прячущихся по тёмным углам.
— Стоять! — раздаётся за спиной крик, когда я ныряю за очередной угол дома.
Наивный чукотский мальчик, так я и остановился.
Забегаю в подворотню и создаю заклинание. Неэффективно, чудовищные энергопотери, но когда меня это останавливало? В воздухе рядом со стеной возникают тонкие пластины изо льда, образуя ступеньки, по которым я лихо забегаю на крышу третьего этажа. Ступеньки хрустят под ногами, грозя развалиться, но тренировки с Синдзи научили меня чётко отмерять свою силу, поэтому только хрустят.
Перебегаю крышу и создаю тем же способом мостик на соседнюю.
Но воспользоваться им не успеваю, снизу раздаётся:
— Вот он!
Какие, блин, резвые!
Отступаю от края и поправляю тряпичную маску, закрывающую лицо до глаз, которую натянул сразу, как прошёл врата. Хм. Ничего удивительного, что Грета меня не узнала. А лицо ей, идиот, кто показывать будет? Но сейчас не об этом. Придётся драться. Плохой расклад, но раз убежать не получилось…
Рядом появляется облако дыма, из которого выходит Грета. Я рефлекторно тяну пистолет, одновременно готовя заклинание…
Но даю ей секунду, всё же надеясь, что она не добивать меня явилась.
Девушка протягивает руку:
— Хватайся.
Очень надеюсь, что я об этом не пожалею. Хватаю её за руку.
Мир мгновенно становится чёрно-белым, я чувствую, как меня тянет куда-то, пространство растягивается в трубку и собирается обратно. Всё снова обретает цвета.
Мы на крыше другого здания. Грета делает быстрый глубокий выдох и вдох, так и не отпуская мою руку. А затем мы снова перемещаемся. Вновь крыша, уже другая. Короткая передышка и третий прыжок.
В этот раз Грета падает на колени. А мы оказываемся в комнате, внутри дома. Оглядываясь, я вижу через окно крышу, с которой мы только что прыгнули. Значит, материальные препятствия для неё не помеха? Но, вероятно, нужно видеть точку, в которую совершается прыжок. Эти мысли пролетели у меня за мгновения.
Удостоверившись, что нам не помешают, комната явно была покинута, я присел рядом с Гретой, стянув с лица маску.
— Как ты?
И ответ меня, если честно, не удивил.
— Кровь.
Её сделали вампиром. Ещё одно пополнение в мифическом зверинце этого мира. После того, что рассказал мне о Харонах Алексас, удивляться нечему.
— Моя подойдёт? — на всякий случай уточнил я.
Может ей нужна кровь только людей? А может, и вовсе в одежде пару баночек запрятано? Но Грета облизываясь кивнула. Хмыкнул и, достав нож, порезал запястье. Девушка жадно присосалась к моей ладони, а я начал мысленно считать секунды.
Но одёргивать её не пришлось, сделав несколько хороших глотков, Грета лизнула рану и отпустила мою руку. Порез практически сразу затянулся. Магия, ага.
— Лучше?
Вампирша кивнула. Я вздохнул и сел на пыльную кровать, глянув в окно. Улицу обходила тройка гарнизонных. Нужно ждать до утра и уходить с толпой. Одежду бы только сменить, да как? Придётся сначала дойти до Гоши и Николаса, чтобы помогли с возвращением в Верхний Город.
— Откуда ты знаешь имя? — спросила Грета.
— Оттуда, что я тебя знал, когда ты была человеком, — ответил, заглядывая в её красные глаза.
Девушка нахмурилась. Отвернулась, обдумывая что-то. А я смотрел на неё с внутренней тоской. Она уже никогда не станет прежней. Жизнь одного человека просто сломали, изуродовали, превратив во что-то абсолютно иное. И идти восстанавливать справедливость не к кому. Не к кому и некуда. Хароны в своём праве. Самое паршивое — они наверняка и злого умысла-то как такового не вынашивали. Я не слишком много общался с Найлусом, о некромантии мы не говорили никогда. Он больше напоминает немного наивного увлечённого учёного, чем некроманта. Им нужны живые подопытные для экспериментов, и они получают подопытных так, как могут. Бесполезно винить воду в том, что она мокрая.
— Не хочу знать, что было раньше, — наконец пришла к решению Грета. — Было плохо. Не хочу туда.
Я кивнул:
— Да, обратно ничего не вернуть. Я просто был удивлён, когда увидел тебя.
Девушка пристально на меня посмотрела.
— Зачем всех убил? Вмешался в мою работу, — она насупилась, нахохлилась, как воробей.
Я не удержался от улыбки.
— А это моя работа. Конфликт интересов.
Грета напряглась.
— Будешь драться?
Отрицательно качаю головой:
— Нет. Мы не враги. Максимум — конкуренты. И то вполне можем договориться и разойтись миром.
Но вампирша продолжала сверлить меня взглядом. То атакует, то спасает, то снова готова атаковать. Что за перемены в мотивации?
— Как тебя зовут?
— Като. Минакуро Като.
Примерно минуту она пристально на меня смотрела, после чего сказала:
— Не помню. Ты врёшь?
Она ещё спрашивает.
— Нет, не вру. Я очень хотел тебя найти, когда ты исчезла. А потом понял, что опоздал. Что ты уже… Изменилась. И что всего скорее не помнишь прошлого. Поэтому я не удивлён. Я рад, что ты жива. Надеюсь, у тебя сейчас всё хорошо. Более или менее. Потому что раньше у нас всё было плохо.
По мере моих слов Грета всё ниже опускала глаза. А в конце и вовсе забралась на свободную кровать с ногами, прижав колени к себе. Сама она не была тяжёлой, но доспехи явно что-то весили, кровать опасно затрещала, но выдержала.
— Я помню что-то, — признала вампирша. — Слишком мимолётно, коротко, отрывочно. Не могу вспомнить тебя…
Она заглянула мне прямо в глаза.
— Но знаю тебя.