Соня удивилась, мягко говоря. Хотя куда больше на её лице отобразилось неверия.
— Этого не может быть! — прозвучал ответ.
На что я лишь хмыкнул:
— Может. Простая ошибка. А сейчас я слишком силён, чтобы род мог выбросить меня на улицу. Я стал слишком ценным. Не будь я тем упёртым бараном, способным убивать, был бы уже давно мёртв. Поэтому не надо рассказывать мне о том, что мне положено или не положено по праву рождения.
Соня смутилась. Мы уже много друг другу наговорили, и оба сильно увлеклись.
— Като, я…
— Ты не знала, — опережаю её. — И не могла знать. Дело не в том, что я пытаюсь тебя переубедить. И не в том, что я ищу оправдания своей жестокости. Для меня всё проще. Либо я доказываю всем свою силу, либо я труп.
Она отвернулась:
— Я тебя поняла.
Мы замолчали. Да, не просто так я бодаюсь с системой. Знаю, что Минато прав. Что только он и его сторонники смогут построить мир, в котором твоя судьба не предопределена по рождению. Мир лучший, чем есть сейчас.
Паузу затягивать я не стал.
— Злишься?
— Нет, — ответила Соня, всем видом демонстрируя, как она не злится.
Подошёл и сел рядом. Одарённая попыталась встать и уйти, но я её удержал.
— Ну и куда ты уходишь, если не злишься?
Она промолчала.
— Серьёзно, Соня. Вспомни Арию. Вот она живёт так, как ей суждено от рождения. И как? Сделало это её счастливой?
И здесь до меня дошло.
— Так вот, в чём дело! Ты говорила о себе! О том, что именно ты не смогла исполнить предназначенную тебе ещё до рождения судьбу.
Одарённая сжалась и повесила голову.
— Соня, Соня, — я покачал головой. — Нет судьбы, кроме той, что мы сами себе выбираем. Ты не получила любви родителей не потому, что не смогла исполнить свою судьбу, а потому что некоторые люди повели себя, как мудаки. Твои родители в том числе, местами. Тебе не повезло. Ты ни в чём не виновата, тебе просто не повезло.
— Тебе легко говорить! — огрызнулась одарённая.
Хмыкнул:
— Ой ли? Мне не повезло куда сильнее, чем тебе. Ну и что? Ты так и собираешься жить с оглядкой на планы, которые двадцать лет назад делали какие-то маразматики?
Она всё же вырвалась и встала, но не ушла.
— Если бы я не родилась девочкой…
— Нет никакого «если бы»! Нет. Бесполезно думать: если бы я родился в королевской семье, если бы я родился с третьим глазом или если бы я родился морской черепашкой. Никаких если бы. Ты та, кто ты есть, и никак иначе быть не может. Если это кого-то не устраивает, это их проблемы! Не твои, Соня!
Она вздохнула, нервно заламывая руки.
— Почему всё не может быть проще?
Пожимаю плечами, уже открыто улыбаясь:
— А всё просто. Не вижу вообще никаких сложностей. Хочешь, научу?
Она вопросительно посмотрела на меня. Я встал и подошёл к девушке.
— Смотри и повторяй за мной. Подними правую руку вверх.
Мы оба подняли правую руку, будто замахиваясь для того, чтобы бросить что-то в землю.
— А теперь резко опускаешь, говоря: ну и хер с ним, с чужим мнением!
Рукой она махнула, и даже начала повторять фразу, но резко одёрнула себя и тут же отвернулась.
— Дурак!
Вот только я слышал в её голосе улыбку.
— Вот, ты уже встаёшь на правильный путь! Главное — прояви стойкость и выдержку. Помни, самые сложные первые дни. Особенно второй и третий. Смерть, как хочется услышать, что о тебе думают окружающие. Но потом наступает освобождение. А через месяц приходит катарсис. Тебе не только станет плевать на то, что о тебе думают, ты не будешь даже задумывать о том, думают ли о тебе вообще.
Соня покачала головой, всё же повернувшись ко мне:
— Прекращай! Ты сам слышишь, как это звучит?
Приняв максимально дурашливое выражение, киваю:
— Ага.
А затем становлюсь серьёзным.
— Я знаю, что перестроить себя за один разговор нельзя. Но здесь важно само осознание проблемы. И постановка цели на изменение. Ты удивишься, но я люблю своих родителей.
Она действительно удивилась. Явно не ожидала услышать нечто подобное от меня.
— Я серьёзно. Они далеки от идеала, и выставили меня на улицу в самом нежном возрасте. Но! Всё могло быть намного хуже. Вариантов масса. И за то, чего они не сделали, я им благодарен вполне искреннее. А ты не задумывалась о том, что твои родители, преодолевая предписание, вбитое им молотками в голову, пытались тебя любить и дать детство? Пытались же?
Соня кивнула. Не слишком уверенно, серьёзно задумавшись, но кивнула.
— Вот и скажи им за это спасибо. Они тебя вполне прилично воспитали. А касательно предназначения. Наплевать. Просто наплевать.
— Хорошо, — согласилась Соня. — Наплевать на предназначение. Мы живём не для того, чтобы исполнять чужие мечты.
— Молодец! Сама придумала?
— Нет, прочитала где-то, — пожала она плечами.
— Найти книгу и дочитай до конца. Может быть, ещё что полезное запомнишь. А теперь давай всё же позавтракаем.
Глава 27
Я передал Минато просьбу о встрече, теперь мне оставалось только ждать.
А пока я занимался с Синдзи, продолжая отрабатывать новые заклинания. И даже не без результата, гранитная броня уже вполне получалась, медленнее, чем каменная, но я хотя бы не сбивался в процессе создания заклинания. Разум в своей лени продолжал попытки соскочить на более привычную и отработанную каменную защиту, но это как с почерком. Если упереться и не расслабляться, то вполне можно переучиться. К тому же мне не нужно было помнить два очень похожих заклинания, наоборот, необходимо было заменить одно заклинание другим. И здесь тоже уместна аналогия с почерком, переучиться на новый проще, чем в равной степени освоить два очень похожих, но разных. Только с заклинаниями ещё сложнее, чем с почерком.
После тренировки мы не пошли обедать, а остались в зале. Синдзи протянул мне стеклянную бутыль с водой, мы оба сели на скамью у стены.
— Значит, я ошибся, — глядя на меня, начал Синдзи. — Дело не в каком-то учителе.
Я поднял на рыцаря вопросительный взгляд.
— Я не слепой, Като. И уж точно не идиот. Но, чёрт подери, должен был догадаться раньше.
Всё ещё не понимая, к чему он ведёт, уточнил:
— Что не так?
— Не понимаешь? — ответил вопросом на вопрос он.
— Нет.
Мужчина шумно выдохнул.
— Всё ты понимаешь, просто молчишь. Я про твои успехи в освоении заклинаний. Это во-первых. А во-вторых, про то, что происходит с твоим телом.
Я глянул на свои руки, но они были в порядке.
— Когда начинаешь часто колдовать, — пояснил он. — Мистический свет в глазах. Выцветание кожи. Пока только это, но мне достаточно. Тебя не просто сделали одержимым, а очень спешно натаскивают. Искатель. Ты знаешь, что это значит?
Я заинтересовался.
— Нет. Но очень много слышал. И теперь мне очень интересно, как всё это связано.
— Ты осваивал заклинания с помощью транса? — задал следующий вопрос Синдзи.
Он знает. А это из секретов безликих. Смогу ли я сослаться на родителей? Или род?
— Не отвечай, я и так это вижу, — он вздохнул. — Серсея сказала, что мне не стоит влезать не в своё дело. И мне платят достаточно, чтобы я этого не делал. Но, скажем так… У меня есть причина тебе рассказать. Она не относится ни к тебе, ни к кому-то из тех, кого ты знаешь. Моё личное обещание. Насколько я тебя знаю, ты никому не расскажешь, от кого узнал всё то, что я хочу тебе поведать.
Киваю, ожидая продолжения. Синди ещё раз окинул полигон взглядом, о чём-то думая. Наконец, он заговорил:
— Если тебе уже дают проходить транс, то проблема серьёзная. Им нужен не просто Искатель, а очень сильный Искатель. Ты знаешь, что находится в Нижнем Городе?
Я поморщился от воспоминания о синем.
— Там очень много чего есть. По большей части крайне опасного и неприятного.
Старик кивнул:
— Именно так. Но главное — там внизу, на самом дне, спрятан Исток. Искатели прошлого описывали его, как врата. Если кто и пытался через них пройти, то не возвращался. Исток даёт нам силу. Нам, одарённым. Именно поэтому мы все сидим в этих городах, поэтому набиваем сюда ещё людей, поэтому строим стены, что концентрируют силу Истока. Но сейчас врата открыты.
Я вспомнил о Момо.
— И потому происходят прорывы.
Синдзи согласился:
— Именно. Их надо закрыть. Но безликие не могут спуститься туда, не для того их создавали. Туда, на самое дно, спускаются Искатели. Раньше это были целые команды. А сейчас достаточно одного одарённого.
Старик сидел молча некоторое время. Сделал драматическую паузу, прежде чем объяснить простую истину:
— Все древние рода были основаны Искателями. Они были самыми могущественными из нас. Команды лучших воинов, что видел свет. Мужчины и женщины, каждый из которых стоил армии.
Следующий мой вопрос так и крутился на языке:
— Что-то я не слышал о прославленных Искателях. Вообще ничего не слышал.
Одарённый кивнул:
— Да. Только первые Искатели сумели спуститься бездну и вернуться. После них все, кто спускался, не возвращались. Выполняли своё задание, закрывали врата, останавливали прорывы. Но не возвращались.
Всё встало на свои места. Ну, может быть не всё, но отношение ко мне со стороны рода точно. Если мне в ближайшее время предстоит пасть смертью храбрых во благо города, многое становится понятным. И одержимость в ту же копилку. Меня не просто ждёт смерть, если не буду брыкаться и очень быстро искать способы вывернуться. Меня ждёт смерть в любом случае. И чем быстрее растут мои способности, тем быстрее я буду готов исполнить свой долг.
— Никакого шанса вернуться? — спросил я.
— Я не безликий, Като, и никогда им не был. Я последние три десятка лет был их инструктором. Поэтому я не имею ни малейшего представления о том, есть там хоть какой-то шанс или нет.
Я поднялся, сделав два шага от скамейки, но остановился.
— Ты понимаешь, Синдзи, что после такого я, вполне вероятно, постараюсь покинуть Эстер и оказаться как можно дальше отсюда?