Я закатил глаза. После всего произошедшего эти двое всерьез начнут верить, что наше спасение обеспечено небесным покровителем. И никакие доводы их не переубедят, даже пробовать не буду.
— Вы отдали последний кусок хлеба, — выражая вселенское страдание, вздохнул я.
— И теперь едим здесь, — улыбнулся Санни.
Я поморщился.
— Каждую крошку нас заставят отработать. Мы влипли по полной. Да, кровавое шоу, устроенное нами, Гошу впечатлило, но этот эффект не продлится вечно. Очень скоро Корень придет в себя, разрулит проблемы и посмотрит на нас трезвым взглядом. А что он увидит? Трех бестолочей, чрезвычайно везучих, но сказочно тупых.
Мои слова серьезно осадили воодушевившихся было парней. Сытый желудок сделал их слишком легкомысленными.
— Но... Ты же это... Ты же сам взял работу... — не столько обвинял меня в чем-то или спорил, сколько пытался понять мой негатив Витор.
— Да. И это была бы небольшая подработка, позволившая нам пережить голодный период. А теперь... Не знаю, но свободы действий в ближайшие пару лет нам не видать как своих ушей. Мы должны Корню столько, что отработать этот долг можно только одним способом — подняться выше мелких шестерок. Намного выше.
Парни переглянулись, кажется, начиная осознавать масштаб неприятностей.
— А как же наши? Мы сможем их найти?
Я пожал плечами:
— Не знаю. Но сомневаюсь, что Корень захочет тратить на это силы.
— Не ворчи, как старый пень, Като, тебе не идет, — заявил Пьер, с самодовольной ухмылкой появившись в кухне. — Голодный и раненый ты смотрелся лучше. А сейчас снова начал ныть, как в нашу первую встречу.
— Если ты думаешь, что я буду бешеным цепным псом...
— Ничего я не думаю, — прервал меня парень. — И что думает босс я знать не могу. Но ты произвел впечатление. Не порти его тупым нытьем. У нас в банде хватает дуболомов. А вот тех, кто умеет думать головой, а не задницей — недостаток.
Я хмыкнул, всем видом показывая, что причина такой ситуации мне известна. Все просто, люди, умеющие думать, не шли в банды. Добровольно стать отбросом общества можно только от сильной нужды и безысходности.
— А что касается ваших друзей, — Пьер пытался удержать на лице надменную ухмылку, но было видно, как сложно это ему дается. — Я бы не рассчитывал на это слишком сильно. Дэвид — говнюк с очень плохими связями. Он не сам забирает людей, как в вашем случае. Только дает наводку.
— Значит, надо спросить у него самого, — ответил я.
Пьер возмущенно поморщился:
— Нет, Като! Нужно смириться и жить дальше!
Но я был с ним несогласен. Да и парни тоже. На их лицах, в их глазах я видел решимость. Если не найдем своих, то хотя бы заставим одного очень нехорошего человека сильно пожалеть о своей ошибке.
Не дождавшись от нас ответа, Пьер махнул рукой:
— Черт с вами. Но сейчас не делайте глупостей! Сидите тихо и не отсвечивайте, пока Корень не разрулит все вопросы.
Однако, не найдя в наших лицах понимания и принятия, выругался и ушел. Парни перевели на меня мрачные взгляды, видимо, ожидая плана действий.
— Идем спать. После всего случившегося нам нужно отдохнуть.
Сказать было легко. Найдя свободную и наименее пыльную комнату, мы расположились внутри. Я лег так, чтобы видеть вход, и постарался расслабиться. Сегодня я хладнокровно, а кое-где безжалостно и с наслаждением, убивал людей, подростков. И не собирался рефлексировать по этому поводу, особенно зная, что их ждет перерождение и новая жизнь. Как и меня, с той лишь разницей, что убитые своей прошлой жизни помнить не будут.
Куда больше меня волновали последствия устроенной кровавой вакханалии. Как вообще местные к этому отнесутся. Новости о том, что где-то поблизости кого-то убили, мы слышали регулярно. И это ни у кого не вызывало шока. Теперь же смертей десяток или полтора, а, может, и все два. Если это тоже не вызовет ни у кого особого удивления, то... Стоит ли вообще сдерживаться? Может этот мир живет насилием? Может единственный способ здесь получать то, что хочешь, это отбирать у других?
И не свихнусь ли я сам, вставая на подобный путь?
Рассматриваю я эту проблему по одной простой причине — сила. Мне не хватает силы и преимущества над потенциальными врагами, чтобы рисковать и быть милосердным. Тот же Дэвид гарнизонный, одаренный. Маг. Всего скорее при встрече с ним у меня будет только один шанс на удачную атаку, которую он не переживет. В ином случае ответной атаки одаренного не переживу я.
Погруженный в эти мысли, так и не придя ни к какому заключению, я провалился в дрему.
Но проснулся от протяжного воя. Где-то рядом на улице выла собака. Ее вой подавлял все остальное и особенно сильно врезался в голову. Спрыгнув с кровати, я вышел в коридор. Дверь наружу была закрыта, ниоткуда не доносилось никаких звуков. Убежище было погружено в вязкую ночную темноту.
Вой исчез, но спать мне больше не хотелось. Отдохнувшее тело жаждало действия. Если я сейчас вернусь в кровать, то завтра гарантировано стану марионеткой в руках Корня. Нет, меня это не устраивало.
— Парни! Подъем! — крикнул я, вернувшись в комнату с зажженной лучиной в руке. Кроме нас, в убежище никого не было, так что скрываться было не от кого.
— Что случилось? — спросил Санни.
Они проснулись не так легко, как я, но сильно уставшими и сонными тоже не выглядели.
— Пока ничего. Но у меня в планах свалить из этого места. Для начала, а там посмотрим.
Парни лишь немного замешкались, не ожидая такой резкой перемены курса, но возражать не стали, спрыгнув с кроватей и выражая готовность действовать.
— Санни — на кухню. Собери чего-нибудь с собой. А мы с тобой, — не глядя на смывшегося выполнять поручение Санни, я начал присматриваться к стенам. — Мы с тобой ищем слабое место. Если я прав, раньше в подвале была котельная, наверняка раньше этот дом отапливался. Корень перестроил здесь все под себя, но что-то должно было остаться. Труба дымоотвода, например.
Я не был в этом на все сто уверен, но в процессе поиска себе убежища мы облазили очень много домов. И общие конструктивные особенности в них прослеживались. Не помню достаточно холодной зимы, чтобы требовалось отопление в доме, но такая штука, как горячая вода в жилище, для более ли менее богатых районов была привычна. Да, общие инженерные решения имелись, но такой вещи, как общий проект, еще в природе не существовало, похоже. И еще существовала отличная от нуля вероятность, что котельная вообще окажется не в той части подвала, какую захапал себе Гоша.
— Это... Като! — позвал меня Витор.
Он указал на проем в каменной стене, перекрытый деревянным щитом, ровно подогнанным и аккуратно вставленным.
— Молодец! Сейчас попробуем расковырять.
С инструментом было сложно, пришлось тащить с кухни ножи и вилки. Щит успел прилипнуть на коксовавшуюся пыль, и дело шло медленно. Пока Витору не пришла в голову идиотская идея.
— А ну, отойдите!
Я не успел его остановить, не рассмотрел в свете лучины его действий. А он не придумал ничего лучше, чем взять что-нибудь тяжелое и ударить по щиту, как тараном. Чем-то тяжелым оказался мешок репы, положенный в деревянный ящик. Раздался грохот, во все стороны полетела пыль. Санни кашлял, пытаясь сквозь кашель во всех известных ему матерных выражениях передать свою оценку интеллектуальных способностей друга. Я был сдержаннее, больше занятый повторным зажиганием потухшей лучины.
Вскоре неровное пламя осветило дыру в стене. Проход был открыт.
— Слушай, Витор. Признаю, тебе приходят в голову умные мысли. Но давай в следующий раз ты будешь озвучивать их нам, а не браться за реализацию сразу и своими силами, — попросил смущенного парня.
— Я это... Извините, — промямлил тот.
— Проехали.
Вытащив, наконец, щит я сунулся внутрь. Повезло, это действительно был дымоотвод.
— А теперь живее, пока на шум кто-нибудь не заявился.
Санни, не будучи идиотом, сделал три удобных сумки, компактных, чтобы не мешать, и вместительных, чтобы взять достаточно еды. Из чего уж он там их связывал — я не смотрел, закинул свою на плечо, не забыв запастись парой столовых ножей взамен утерянной заточки, и первым полез в трубу.
Собственно подъем был самой простой частью. Попеременно упираясь спиной и руками в одну стену, и ногами в противоположную, я выполз на крышу меньше чем за минуту. Честное слово, после дневных забегов это было сущее развлечение.
Наши проблемы начались позже.
Не став сразу выпрыгивать на крышу, я лишь высунулся из трубы и огляделся. До внешней стены отсюда оставалось всего пара кварталов, и я мог видеть горящий на постах свет. В нашу сторону вроде бы никто особо не смотрел. А вокруг были крыши, множество крыш.
— Вот же дерьмо... — прошептал я.
Потому что на множестве крыш видел огоньки света, и сидевших вокруг этих огоньков серокожих. Последние, как назло, моим появлением очень даже заинтересовались.
— Что там? — спросил нагнавший меня Санни.
Витор, как провинившийся, полз последним.
— Пока не знаю, насколько плохо, но нехорошо точно.
Выбравшись на крышу, пару минут мы потратили на поиск спуска. Улицы внизу выглядели пустыми, но в том-то и дело, что только выглядели. Что-то мне подсказывает, что серые, да и цветные, будут ой как рады ночным туристам на своей территории. Вот только выбора не было, и потому уже через пару минут я был внизу. Сторож у логова пропал, так что никто нам помешать не стремился.
— Держитесь рядом и... Не знаю. Если скажу — будьте настороже, сам буду выглядеть идиотом.
— Знаю, несвоевременный вопрос, — подал голос Санни. — Но кто-нибудь помнит дорогу?
— Я это... Обратно — помню, — ответил Витор. — Но куда мы идем?