. Он мог обойти ее, мог приказать убраться с дороги, но крыло дернулось тогда, будто само собой, толкая ее в бронзовую зону. Первый раз с тех времен, как он научился владеть своими крыльями в совершенстве, произошло нечто подобное. Как оказалось, первый, но не последний. Это безобразие с цветовыми фокусами и своеволием частей собственного тела стало проявляться с завидным постоянством, стоило Войт попасть в поле его зрения. Естественно, это не могло не выводить Крорра из себя. Кому бы такое понравилось? Пульсирующие волны насыщенного темно-розового, окружающие ее обнаженное тело в общем душе и против воли притягивающие его внимание, резко становившиеся почти коралловыми, когда озабоченные юнцы-уголовники пялились на нее слишком пристально, излучая флюиды чистой похоти. Пелена настоящего кровавого, пока он камнем несся вниз, наблюдая за стычкой Войт и Зенски, которая отхлынула лишь в тот момент, как настоящая кровь агрессора окрасила его клинок. Кокон цвета переливчатого пламени, окруживший девушку в его ванной, в то время как он стоял и пялился, неожиданно утратив способность двигаться и четко мыслить, и боролся с иррациональной потребностью коснуться его рукой или даже окутать крыльями, чтобы узнать, согреет или обожжет. Но хуже всего была та тяжелая, почти непроглядная и удушливая завеса яростно-багрового, что накрыла от вида чужого мужского тела поверх ее. Губы на губах, его руки удерживают неподвижно ее запястья, ноги раздвинуты, ни миллиметра пространства между ними… Точно, как в том сне-наваждении Крорра, где он сам распростер обнаженную Войт на своей постели, обездвижив руки над головой, терзая ее рот свирепыми поцелуями и вколачиваясь в нее с такой одержимостью, точно карал за что-то, а не гнал обоих к опустошающему наслаждению. И в том видении она выгибалась так, что почти сбрасывала с себя в ответном страстном безумии, резко толкала свои бедра ему навстречу, вдавливала пятки в поясницу, пришпоривая, требуя, требуя больше и сильнее. Кусала его губы, рычала и протяжно стонала в его рот, отчаянно пыталась вырвать руки из его хватки, подстегивая этим его неестественное возбуждение еще больше. Очнулся Крорр от того краткого сна весь в поту, с ломотой в напряженных до предела мышцах, словно и правда от дикого постельного марафона, и пульсирующей тягучей болью в паху. Встав под ледяной душ, подумал, что нахождение рядом со всеми этими отморозками, насильниками, похоже, сродни какому-то особенно заразному вирусу и нужно лучше контролировать себя. Никогда он не позволял себе никакой дикости с партнершами в постели. Никогда даже не фантазировал о чем-то таком. Тело женщины, делящей с тобой постель, пусть и без любви, просто ради удовольствия и снятия напряжения, нужно почти боготворить, изнуряя долгой изощренной лаской, а не таранить и рвать, подобно ошалевшему от вожделения животному. Секс — действо, несущее освобождение и умиротворение, требующее чуткости и внимания к ощущениям партнера, а вовсе не оголтелое сражение сшибающихся будто в смертельном поединке самца и самки. Что же, тут Илэш права: Войт — это живое разрушительное пламя, способное без труда пожрать контроль кого-то более слабого, но не Бронзового ликтора, конечно. Стоит признать это и даже изучить, как он всегда досконально изучал своих врагов. Как только Крорру станет понятна природа ее странного воздействия на него и не только, то справиться с проблемой будет гораздо проще. А пока ему нужна от нее дистанция. Чем пристальней он всматривается в Войт, тем больше зацикливается на своей неправильной реакции на нее, а значит, видит не всю картину, а лишь то самое раздражающее и отвлекающее переменчивое пламя. И тем больше закрывается и напрягается сама злобная девица, повинуясь своим зверским инстинктам. Как только он внушит ей, что больше не следит за ней пристально, она переключится на защиту от кого-то или чего-то другого, и тогда можно будет добраться до сути с позиции логики. Это план ему нравился.
ГЛАВА 16
— О, Войт. Как ты? — Хильда была единственной, кто открыто улыбнулся при моем появлении, остальные смотрели мрачно, а то и откровенно враждебно. Как будто это могло мне испортить аппетит.
Ответила волчице неопределенным пожатием плеч. У меня от запаха пищи свело желудок и ноги ослабли, и чувствовала я себя дико уставшей, но не радовать же этими новостями злобно пялящихся на меня одногруппников.
— За какие такие заслуги ей уже позволено есть? — подала голос шлюшка Картер, пронзая меня ненавистным взглядом. — Что, уже небось обслужила командира ради поблажек?
Я не собиралась хоть как-то реагировать на ее выпад, пусть сама глотает свой яд, не достигший цели. У меня в планах подкрепиться кое-чем более питательным. Хильда резко повернулась к ней, явно намереваясь отчитать, но ее опередил тот самый дерзкий парень, Рамос, который схлопотал у ликтора физическое внушение за отказ от дежурства по столовой.
— Захлопнись, дешевка лупоглазая, — рыкнул он, — не равняй всех по себе. Это только такие, как ты, поблажки, стоя на коленях или лежа на спине, зарабатывают.
— Да кто ты такой, чтобы меня затыкать? — тут же переключилась она на него, сразу переходя на почти змеиное шипение.
Что за проблема у этой смазливой куклы? Банальный недотрах, шуточки о котором так любят отпускать мужики? Неужто можно настолько идти на поводу у животных инстинктов? Алле, Летти, не торопись осуждать кого-то, если сама каких-то десять минут назад едва могла стоять на трясущихся ногах рядом с Бронзовым и чуть ли не готова была лечь под него, прямо посреди того двора, продлись наш контакт чуть подольше. Единственное мне оправдание — странное воздействие ликторского запаха и этих гребаных потрясающих крыльев. А у этой Мелинды какое? А, вообще-то, по хрен.
— Я тот, кому ты вчера предложила свою задницу, но у меня, в отличие от дебила Зенски, хватило мозгов отказаться, — презрительно скривился Рамос, пока я торопливо продолжала закидываться едой, внимательно, однако, наблюдая за происходящим. — Как, впрочем, и каждому обладателю члена за этим столом. Придется тебе чисто своими пальцами обходиться, пока не найдешь такого дурня, что готов будет башкой рискнуть ради перепиха.
— Это потому что вы все трусливые ублюдки, а не мужики, — выплюнула Картер и повернулась ко мне с искаженным от гнева лицом: — А все из-за тебя, дрянь долбанутая.
Я просто жевала, игнорируя ее расчленяющий взгляд, поддерживая маску полнейшего безразличия, хотя мысленно досадовала на собственную глупость и неудачливость. Иметь во врагах одну, пусть и не очень умную, но хитрую и готовую на все бабу — намного хуже, чем даже несколько сильных и опасных мужиков. Поганенько, и нужно еще поразмыслить, как от нее избавиться или хоть переключить ее злобу на кого-то другого.
— Ничего, Войт, я тебе еще за все отплачу, — повысила она голос. — Думаешь, своими выходками сможешь надолго внимание такого мужика, как наш командир, удержать? Хрен тебе. Я его окручу, и глазом моргнуть не успеешь, и вот тогда уж будь уверена, отыграюсь на тебе. На всех вас.
— Ну да, Крылатый — такой придурок, чтобы повестись на то, чем мы побрезговали, — фыркнул кто-то из парней.
— Он мужик, не то что вы, ссыкуны, — огрызнулась красавица с уже совсем перекосившимся лицом.
— Вот именно — мужик, и член свой, поди, не на помойке нашел, чтобы совать куда попало, — отбил Рамос.
Мелинда, похоже, уже готова была перейти на визг, но Хильда хлопнула по столу ладонью, обрывая эту стремительную перестрелку фразами.
— Заткнулись все, — с удивительной властностью приказала она. — Картер, ты совсем дура или мазохистка? Хочешь, чтобы еще раз шкурку плеткой попортили? А вы кончайте ее драконить. Тоже мне геройство, всей толпой одну девку заболтать, пусть даже и такую.
Оказывается, красотка мало того, что в зоне отчуждения "без секса" из-за моей неудачной попытки защитить ее очутилась, но и порку схлопотала? Признаю, повод беситься на меня у нее есть. Повод-то есть, но это совсем не значит, что мне ее хоть немного жаль или я чувствую себя виноватой. Глупой — да. Урок усвоен.
— Новобранцы, закругляйтесь с обедом, — командным тоном гаркнул декурион Крорр от входа в столовую. — Пять минут — закончить, убрать и бегом на лекцию.
— Блин, нас еще и за парты, что ли, усадят? — озадаченно пробормотал кто-то.
— Видимо, да, — кивнула Хильда, пока я как можно скорее подчищала тарелку.
Очередное путешествие по сети местных коридоров, и мы притормозили перед обитым вездесущим тут серебром арочным проходом в большое светлое помещение. Присмотревшись, я заметила сплошную вязь каких-то знаков на мягко мерцающем металле и ряды длинных коричневых лавок со спинками внутри аудитории.
— Заходить медленно и строго по одному, — отдал четкий приказ Крорр.
Стоящий впереди крупный парень поежился и передернул плечами, да и у меня по спине протопали противные мурашки. Неспроста тут эта арка с письменами, а после зала Даров хорошего ждать не приходится. Однако же с входящими ничего не происходило, они просто поочередно проскальзывали в проем и рассаживались кто куда хотел. Сама я ощутила только едва ощутимую, как легчайшая щекотка, волну, пробежавшую от макушки до пяток и обратно. Очень похоже на некий вид магического сканирования. О нас что-то хотят выяснить? По мне, так логичнее его было провести еще перед первым Одариванием, но начальству виднее.
— Войт, — окликнула меня Хильда, указывая взглядом на место рядом с собой.
Мы, блин, что, в средней школе, чтобы жаться друг к другу, как подружки-сплетницы? Мысленно закатив глаза, я все же подошла и села около волчицы, сохраняя при этом дистанцию, достаточную для личного комфорта. Вслед за нами стали подтягиваться и остальные группы. Видно, у нашего командира небольшой пунктик — везде надо быть впереди всех. Я не смотрела прямо на вход, но появление под аркой Мак-Грегора не пропустила. И естественно, он не мог просто так, без цирка, попасть в помещение. На подходе к арке он споткнулся и, нелепо взмахнув руками, растянулся на полу, хотя там не было ни порога, ни вообще хоть каких-то неровностей. Бормоча извинения, он еще слишком долго, на мой взгляд, поднимался, создавая затор, и только потом двинулся вперед, низко опустив голову, будто изучал целость кожаной формы на своих коленях. Но уже через несколько шагов выпрямился, пересекся со мной глазами, оскалился довольно и бодро направился в мою сторону. Уч